19.Что делать, если они наотрез отказываются от врачебной помощи?

Вообще для начала советую самим, без папы-мамы, посоветоваться с их лечащим врачом. Описать ему симптомы и проблемы и послушать, что он скажет. Для чего? Для того чтобы правильно оценивать ситуацию. Поскольку решение все равно придется принимать вам.

Всего вариантов два — либо заставлять всеми правдами и неправдами, либо отпустить ситуацию. Чтобы понять, нужно поговорить с врачом. И уже потом действовать.

Вот два простых постулата.

Первый. Мы хотим, чтобы то время, которое им суждено прожить, — они прожили КОМФОРТНО.

И второй — мы хотим, чтобы родители были с нами ПО­ДОЛЬШЕ.

К сожалению, иногда эти два постулата — как бы поакку­ратнее выразиться — вступают в противоречие один с дру­гим. Ну то есть — подольше означает, что комфортным это время не будет. А комфорт и отсутствие страданий часто значит, что подольше не получится.

Вот, собственно, про это и надо подумать после того, как вы поговорили с врачом.

Если, к примеру, пожилой человек в здравом уме и созна­тельно решает отказаться от врачей и вы знаете, что остав­шееся ему время, сколько бы его ни было, он проведет в от­носительном комфорте, то лучше не спорить.

А вот если отказ от врачей приведет к тому, что будет че­ловек страдать все оставшееся ему время, то нужно всеми правдами и неправдами уговаривать лечиться.

Правда, кстати, и обратное. У одного моего знакомого был очень пожилой отец, которому жить надоело. Реаль­но — надоело, и все. Пил он сильно. Ну и начал умирать. Мой знакомый его в больницу, к лучшим врачам. В результате отец провел в реанимации полтора месяца, мучили его страшно, пытаясь спасти. В результате человек все равно ушел, но через такие мучения, о которых и говорить не хо­чется.

Мне кажется, решая заставлять стариков лечиться или нет, мы часто думаем о собственном комфорте, о том, чтобы потом не винить себя и чтобы обязательно иметь возмож­ность сказать — сделали все, что могли, но что поделаешь!

А думать нужно не о своем, а об их комфорте. Уйти они все равно уйдут, вопрос в том, как? И комфортно ли им бу­дет? Вот ровно исходя их этого и нужно решать вопрос.

Я могу понарассказать вам случаев и про то и про это.

Авива, например, говорила мне: «У меня меланома. Я не хочу ее лечить, я не пью таблеток, я не хочу врачей. Мне еще на­значили какой-то анализ, но говорю же, что знаю сама. Я про­жила прекрасную жизнь во всех ее смыслах, я знаю, как и где это заканчивается, и не хочу портить ее в конце».

Так и ушла, как хотела. Ну, почти как хотела.

А вот другой, противоположный пример. Мирьям. И ведь бывшая медсестра. Возремя не обратилась к врачу, запустила сначала незначительные вроде симптомы и по собственному разгильдяйству до сих пор, уже почти год, живёт с трубкой в трахее. Мучается очень.

Спрашивается, куда смотрели ее многочисленные дети и уже взрослые внуки?

Как там у Олега Григорьева? «Цель жизни—Умереть не стра­дая. / Формула очень емкая /И в тоже время простая». Помните? Что нам самим-то от себя скрывать и таить греха, вот они и есть такие золотые слова. Особенно в очень зрелом возрасте.

К примеру, недавно подслушал такой разговор двух старушек на скамеечке:

Д не боюсь смерти, а боюсь мучений перед ней!

• Что ты говоришь, ты думаешь, ты здесь одна такая?!

• Смотри, ведь у нас в доме за последнее время пятеро умерли во сне!

Тут уж я не удержался и влез:

• Надо добавить в рекламе нашего дома престарелых слоган: «У нас умирают во сне и без мучений!»

• Да отбоя бы не было, — враз согласились со мной собе­седницы.