5. Древнегреческая идея музыки и ее влияние на европейские, ближне- и средневосточные традиции.

В бесчисленные руководства поздней античности и Средневековья по философии, в их теоретическую часть, которая «абстрактно рассмат­ривает количество», т.е. то, что «мы познаем только рассудком, умозак­лючением, отдельно от материи, либо других осязаемых форм» (Кас­сиодор Сенатор, 485 - ок. 580), обязательно включался раздел «О музыке», развернуто или справочно-бегло фиксировавший основные проблемы античной музыкальной теории. «De Musica» процитирован­ного Кассиодора - как раз образец беглого освещения проблем. Вот оно в выдержках:

1. Некий Гауденций... говорит, что Пифагор обнаружил ее первоп­ричины по звучанию молотов и ударенным натянутым струнам... 2. ...Музыка же - наука о хорошей гармонии.. . Когда же мы совершаем несправедливость, то не сохраняем музыку. Таким же образом небо, земля и все, что движется в них всевышним повелением, не существует без науки музыки. Действительно, Пифагор свидетельствует, что этот мир основан посредством музыки и может управляться ею... 4. Музыка — наука, которая оперирует числами, некоторым образом создающи­мися в ее звучаниях... 7. Консонанс - это соразмерность низкого звука по отношению к высокому и величина всякой гармонической системы, которая содержится в звучании голоса или определяется его высотой. Существуют 15 ладов... Самый высокий среди всех - гиперлидийский. Он превосходит на семь тонов гиподорийский, самый низкий из всех. 9. Умолчим ли мы о баснословных лире Орфея и пении сирен; к чему повествовать о Давиде, который спас Саула от нечистых духов наукой целительной гармонии и новым способом - посредством слушания -способствовал излечению царя, которого врачи не могли вылечить действием трав? Также сообщается, что ученейший врач Асклепиад (т.е. Эскулап - Т.Ч.) посредством музыки возвратил какому-то безумному благоразумие... 10. Следовательно, она (то есть музыка) - наиболее

200

приятное и весьма полезное познание, которое обращает наше чувство к небесам и успокаивает слух приятной гармонией»¹⁴.

В тексте Кассиодора видим два центра: число («музыка - наука, которая оперирует числами»), причем такое число, которое имеет космологическое значение. Речь идет не о числе - счетной единице, а о числе - структурном принципе «неба, земли и всего, что движется в них...» Второй центр - человеческое психическое, которым музыка может манипулировать, по Кассиодору, исключительно в целительном роде.

Взаимодействие двух этих пунктов образует древнегреческую идею музыки - идею весьма отвлеченную, не отталкивающуюся от слуховых образов, но - от «умозрения», как предупреждает Кассиодор, вводя текст о музыке в раздел умозрительной философии.

Раскроем первый пункт. В пифагорейской традиции развивалось представление о взаимоподобии гармонии космоса и звуковысотной системы, лада. Землю окружают семь небесных сфер: лунная, солнеч­ная, сферы Венеры, Марса, Меркурия, Юпитера и Сатурна. Их соотно­шение определяется числами: 1, 2, 3 (единица - начало всего; двоица и троица - первые простые числа, которым соответствуют в геометрии линии); 4 и 9 - квадраты первых чисел (геометрически им соответству­ют плоскости); 8 и 27 - кубы простых чисел (объемы в геометрическом выражении). Эти числовые отношения совпадают с музыкальными интервалами гептахорда - консонансы 2:1, 3:2, 4:3, 9:8, в том числе совершеннейший консонанс октавы (4:3x9:8x4:3=2:1 или 4:3х4:3х9:8=2:1)¹⁵. Вселенная звучит, но привычный человеческий слух не улавливает небесных консонансов. Их воспроизводит музыка -отражение космической гармонии.

Космологически-музыкальная акцентировка числа подкреплялась акустическими экспериментами на инструментах с регулируемой на­стройкой (типа монохорда - однострунного инструмента, натяжением струны которого можно было точно манипулировать). Число проникло в звуковой строй. В греческой теории утвердилось понятие рациональ­ного интервала - точно вымеренной высоты соотносящихся звуков.

Второй пункт связан с учением о ладах. Оно базировалось на разделении звукоряда на тетрахорды - четырехзвучные последования. Тетрахорд «нижних» соответствовал «земле», тетрахорд «средних» -воде, «как самой близкой к земле», тетрахорд соединенных - воздуху, тетрахорд разделенных - огню, а тетрахорд верхних - эфиру, «который

201

должен относиться к краю мира», - так писал Аристид Квинтилиан¹⁶ (название тетрахордов «соединенные» и «разделенные» означают в первом случае присоединенность четырехзвучия к предыдущему через общий звук; во втором - присоединенность через смежный звук). Тетрахорды понимались не как последовательности конкретных высот, а как интервальные структуры, которые могут явиться на любой высоте. Т.е. «нижние» или «верхние» - понятия не абсолютные, а функциональ­ные. Это означало, что число первенствует над акустической субстан­цией Интервальный ряд, ряд соотношений важнее конкретного звуко­воплощения

Тем не менее, сцепляясь друг с другом по два, воплощаясь в реальное звучание и образуя один из греческих ладов (назывались они по этническим группам и местностям Греции: лидийский, ионийский, дорийский, эолийский, фригийский, локрийский и миксолидийский, те. смешанный лидийский), тетрахорды обретали яркую чувственно-эмоциональную окраску. В «Законах» Платона зафиксированы эмоци­ональные характеристики ладов. «Какой же лад бывает жалобным?.. -Миксолидийский.., высокий лидийский и родственные лады. - Значит, эти лады, сказал я, подлежат изъятию; они негодны даже для женщин, которые должны быть благоразумными, не говоря уже о мужчинах. -Разумеется... - Какие же существуют чувственные и застольные лады? - Ионийские и лидийские; их называют расслабляющими...»

Итак, древнегреческая идея музыки сопрягает объективный косми­чески-структурный смысл и человеческую чувственность, словно «дер­гаемую за ниточки» (наподобие марионетки) музыкой, а следователь­но, стоящими за ней планетами, небесными сферами, божественным числом. Кратко говоря, речь шла о музыке как коммуникации между микро- и макрокосмом, между человеком и универсумом.

Это понимание сформировало раннесредневековую западную цер­ковную музыку и церковные музыкальные культуры Византии и Руси, а также сопредельных Византии Грузии и Армении. Оно же сформиро­вало канон больших светских профессиональных жанров мусульман­ского мира, и прежде всего - макома.