Глава 2. Контрнаступление советских войск под тихвином в ноябре – декабре 1941 года

После захвата немцами Тихвина, участок железной дороги Тихвин – Волхов, по которому подвозились грузы к Ладожскому озеру, оказался в их руках. Населению и защитникам Ленинграда угрожала голодная смерть, а недостаток вооружения и боеприпасов мог неблагоприятно повлиять на оборону города. Чтобы спасти положение, необходимо было разгромить Тихвинскую группировку противника и восстановить движение на участке Тихвин – Волхов.

Наступление наших войск имело и другую цель – сковать силы врага на северо-западном направлении и не допустить переброски их на московское направление.

Наши войска к началу контрнаступления имели незначительное превосходство над противником в людской силе, артиллерии и миномётах, однако несколько уступали ему в танках. Такое соотношение сил сторон создавало благоприятные условия для разгрома врага, но оно требовало от советского командования смело сосредотачивать войска и более целеустремлённо использовать их на решающих направлениях.

В своих воспоминаниях К.А. Мерецков писал, что его армия пополнилась полнокровной 65-й стрелковой дивизией (полковник П.К. Кошевой) и двумя танковыми батальонами, но небольшое численное превосходство в артиллерии и миномётах из-за недостатка боеприпасов было кажущимся.⁴

Немцы успели закрепиться в городе и на его поступках, использовав для этого каменные постройки. Кроме того, из-за свойств лесисто-болотистой местности боевые действия могли развернуться вдоль немногочисленных дорог, т.е. там, где противник создал наиболее прочную оборону.

Тяжёлое положение в Ленинграде и настойчивые требования ставки как можно быстрее освободить Тихвин вынуждали к переходу к решительным действиям. Поэтому пришлось отдать приказ о контрнаступлении до того, как мы получили материальные средства и пополнение.

Основой плана контрнаступления явилась идея окружения и уничтожения немецких войск в районе Тихвина, чему препятствовала сама конфигурация фронта.

Начавшееся 9 ноября наступление 4-й армии развивалось медленно. Боевые действия носили характер встречных боёв. Серьёзным тормозом была нехватка у нас снарядов и мин. Особенно ожесточёнными были схватки в селе Лазаревичи, одном из самых укреплённых пунктов врага западнее города. Только после многократных атак и истребления почти всего немецкого гарнизона этот пункт был взят подразделениями 44-й стрелковой дивизии.⁵

Однако противник сумел восстановить положение и отбить село. Бои за Лазаревичи разгорелись с новой силой. Здесь отдали свою жизнь за родину её славные сыны. Например, танкист Василий Михайлович Зайцев.

Василий Михайлович Зайцев в декабре 1936 года окончил с отличием Ленинградский сельскохозяйственный институт. Боевое крещение получил на Корельском перешейке, а в начале Отечественной войны стал командиром танка. Грозная машина Зайцева уничтожила 29 пулемётных гнёзд и сотни врагов, раздавила гусеницами 3 противотанковых орудия, вывела из строя 2 танка. В бою за Лазаревичи танк Зайцева попал в засаду и был подожжён. Смертельно раненный Зайцев повёл горящую машину на врага, прокладывая путь своей пехоте.

Сгорели в своих танках, но не сдались врагу танкисты 46-ого танкового полка Михаил Кузьмич Кузьмин, Андрей Иванович Ращупкин.

Командир 46-ого танкового полка Н. Косогорский вспоминал об одной операции под Тихвином: «8 декабря нам стало известно, что на помощь гарнизону в Тихвине движутся новые силы. Встретить их было поручено взводу танков во главе с младшим лейтенантом Н.Т. Рублёвым. Советские танкисты пошли на хитрость. Немцы ездили с горящими фарами. Наши танкисты тоже зажигали фары и двинулись севернее Усть-Шомушки, где находился вражеский резерв. Танкисты мл. лейтенанта уничтожили всю колонну гитлеровцев. Фашисты потеряли 30 автомашин, 4 танка, 4 тягача с орудиями и около сотни убитых. Грозой для фашистов, засевших в Тихвине, было орудие Ильдара Маммановича Мамманова. Тяжело раненный, он не покинул поле боя.

293 боевых вылетов совершил лейтенант Василий Дмитриевич Панфилов. В воздушных боях под Тихвином он сбил 7 вражеских самолётов, сжёг гитлеровский аэростат, вместе с другими лётчиками уничтожил на вражеском аэродроме около 20 самолётов.

Ещё до зимних боёв за Тихвин стало известно имя лётчика старшего лейтенанта Александра Петровича Силантьева. 12 сентября, сопровождая самолёт командующего Ленинградским фронтом, он вступил в бой с тремя «мессершмиттами» и сбил один самолёт. Затем за 3 месяца 1941 года А.П. Силантьев стал маршалом авиации, Героем Советского Союза.»⁶

Штурм города. 9 декабря 1941 года.

Чтобы захватить противника врасплох, в ночь на 9 декабря в центр Тихвина проникла разведрота 44 дивизии под командованием мл. лейтенанта Н.А. Моисеенко.

Вот как вспоминал об этом Моисеенко: «Утром 8 декабря меня вызвали на командный пункт дивизии. Полковой комиссар Сурвилло, поблагодарил за успешные действия роты, повел речь о новом боевом задании.

Командир 25-ого стрелкового полка майор Супагин получил данные, что противник перегруппировывает свои войска. Супагин решил немедленно воспользоваться этим и атаковать врага.

Комиссар показал на карте крохотную точку. Это был Тихвинский монастырь, превращённый, по данным нашей разведки, в сильный опорный пункт…

Роту усиливали бойцами из стрелковых подразделений. Взаимодействовать мы должны были с 25-м полком…

В шестом часу, когда сгустились ранние декабрьские сумерки, рота двинулась в путь. Шли по болоту, строго соблюдая тишину, обходя вражеские укреплённые пункты. Проводниками были тихвинцы Виноградов и Николаев, знавшие в этих местах каждую тропинку, каждую кочку. Сильная пурга оказалась хорошим союзником.

Без крика, без единого выстрела, развернувшись цепью, разведчики ворвались в монастырь. Откуда-то сверху застрекотал вражеский пулемёт, за ним второй. Но было уже поздно. Бросок разведчиков оказался столь стремительным и внезапным, что схватка продолжалась мене 10 минут. Разведчики взяли в плен 60 гитлеровцев, захватили склады боеприпасов и продовольствия.

Мы прекрасно понимали, что гитлеровцы попытаются выбить нас из монастыря. Закрепляясь здесь, я одновременно выслал небольшие подвижные группы в сторону вокзала и в наши крупные силы, поэтому он стал оттягивать с передовой линии свои войска в город. Задачу отвлекающего манёвра разведчики выполнили блестяще.

Тем временем в монастыре становилось жарко. Фашисты нас окружили, лезли на стены монастыря. Не хватало боеприпасов. В ход пошло трофейное оружие. Десятка два гитлеровцев уже проникли во двор, завязалась рукопашная схватка. Но вдруг раздалось могучее «Ура!». К монастырю густой цепью бежали бойцы 25 полка…

Вскоре меня обнимал майор Супагин и военком полка комиссар Ермолаев.»⁷

Мерецков вспоминал: «Тихвин лежал израненный и притихший. На каждом шагу встречалась разбитая техника. Было много убитых вражеских солдат и офицеров. Но всё же мы не смогли отрезать немцев в районе Тихвинка и полностью уничтожить их тамошнюю группировку.»⁸

Значительными силами врага удалось избежать окружения. Вырвавшись из города, они устремились на юго-запад, на Будогощь, и частично на запад в сторону Волхова. Теперь, когда немцы из Тихвина были изгнаны, перед армией встала задача очистить от противника весь восточный берег реки Волхов и добить ускользнувшие из города остатки моторизированного корпуса немцев. Преследование шло по обоим направлениям.

Эту задачу предстояло выполнять Волховскому фронту, образованному 17-ого декабря 1941 года, под командованием Мерецкова.