Заимствования периода мейдзи

Наряду с опосредованным влиянием перевода на японскую литературу, литературные языки и культуру в целом, перевод также имел и прямое влияние на японский язык. Это влияние выражалось в первую очередь в лексических заимствованиях. Вся совокупность заимствованной лексики в последствии стала называться гайрайго и стала третьим слоем японской лексики наряду с ваго и канго. Характерной чертой заимствований периода Мейдзи является то, что лексика была заимствована не из одного языка, как к примеру, в древние времена из китайского, но из многих европейских языков, хотя доля англицизмов и была самой большой. Заимствования в основном были необходимы из-за множества новых предметов, феноменов и явлений, замена которым не могла быть найдена в японском языке.

Было два основных способа пополнения языка словами и понятиями, которые были необходимы для освоения западной: прямое заимствование и калькирование с помощью вновь создаваемых или переосмысляемых канго.

Прямое заимствование было довольно распространённом явление, однако слова не заимствовались как есть, а преобразовывались, по японской фонетической модели, иногда теряя схожесть со словом-оригиналом. Некоторые примеры гайрайго из французского: アベック абэкку от avec (значение «С») «романтическая пара»; アンニュイ Аннюи от ennui «скука, тоска»; アンケートанкэ:то от enquête «анкета, опрос»; バカンス бакансу от vacances «выходные, каникулы»; デッサン дэссан от dessin «рисование, черчение».

Немецкого: アイゼン айзэн от (Steig)eisen (со значение «монтёрский коготь» или «клещи») «крюк, захват, клещи»; アルバイト арубайто от Arbeit (в значении «работа») «подратобка, работа на пол ставки»; エネルギッシュ энэргиссю от energisch «сильнодействующий»; ファンファーレ фанфа:рэ от fanfare «музыкальыне фанфары»;ヒステリー хисутэри: от Hysterie «потеря самоконтроля».

Английского: ファンタジック фантадзикку от fantasy + -ic «удивительный, поразительный»; グラス гурасу от glass «стакан»; ホーム хо:му от (plat)form «железнодорожная платформа»; クラブ курабу от club «клуб, сообщество».

Однако прямое заимствование оказывалось не единственным способом образования новой лексики. С ним, особенно в первые десятилетия европеизации, конкурировало использование уже существующих средств своего языка, то есть создание калек или слов, отражавших новое понятие в своей морфемной структуре. Для этого использовались почти исключительно канго. К этому времени японская культура уже давно обособилась от китайской, и канго использовались в Японии вне какого-либо отношения к Китаю, как органичные элементы своего языка, удобные для образования новой культурной лексики.

Причин удобства канго для этих целей было как минимум две. Во-первых, корни китайского происхождения кратки и обладают почти безграничными возможностями комбинирования, из них легко создаются сложные слова, нередко окказиональные, или последовательности сколь угодно большой длины сцепления, упоминавшиеся выше. Значения сложных канго часто прозрачны: если знать, что раку (落) значит падать, ка (下) – низ, а сан (傘) – зонт, то нетрудно догадаться, что раккасан (落下傘) из раку + ка+ сан значит парашют. Также использовался и подбор кандзи по звучанию и значению, например: 倶楽部 (курабу «клуб») где 倶 имеет значение «вместе», 楽 «удовольствие, веселье», 部 «часть, отдел», отсюда - «место, где можно вместе веселиться». Корни же ваго обычно длиннее и имеют ограниченные словообразовательные возможности.

Вторая причина – культурно-стилистическая. В большинстве случаев ваго – бытовые, обиходные слова, иногда слова, связанные с традиционными ремеслами, искусствами, в том числе с поэзией, в них сильны эмоциональные компоненты значения, а канго – слова книжные, свойственные стилям, связанным с культурными сферами. Такое различие сложилось исторически и представляет собой инвариант японской культуры на протяжении многих веков. Как указывает современный японский автор, ваго создают ощущение привычности и укорененности того или иного понятия, тогда как канго ассоциируются с новым, ранее не виданным. Именно поэтому, по его мнению, ваго не применялись в эпоху Мэйдзи для формирования новой культурной лексики, тогда как канго были одновременно незнакомы и понятны по значению; играла роль и эмоциональная нейтральность канго. К тому же создание терминов – сложных канго, особенно в первые десятилетия европеизации, когда еще сохранялось влияние камбуна, опиралось на многовековую традицию создания таких терминов в камбуне, часто использовались те же самые модели.