50 Гривен серебра - целый капитал при тогдашней ценности этого металла".

Обществу даны были важные привилегии; а совет его, состоящий из двух ку-

печеских старост под председательством тысяцкого, ведал все торговые де-

ла и торговый суд в Новгороде независимо от посадника и совета господ.

Есть следы и других разрядов, или гильдий, стоявших ниже "Иванского ку-

печества": таково "купецкое сто"*" упоминаемое в духовной одного новго-

родца XIII в. "*

ЧЕРНЫЕ ЛЮДИ. Черные люди были мелкие ремесленники и рабочие, которые

брали работу или деньги для работы у высших классов - бояр и житьих лю-

дей. Таков состав общества в главном городе. Те же самые классы встреча-

ем мы и в пригородах, по крайней мере важнейших.

ХОЛОПЫ И КРЕСТЬЯНЕ. В глубине сельского, как и городского, общества в

Новгородской земле видим холопов. Этот класс был там очень многочислен.

Развитию его способствовало особенно боярское и житье землевладение^.

Крупные вотчины заселялись и эксплуатировались преимущественно холопами.

Все свободное крестьянское население в Новгородской земле носило общее

название смердов; но в составе его различаются два разряда: смерды в

тесном смысле слова, обрабатывавшие государственные земли Новгорода Ве-

ликого, и половники, сидевшие на землях частных владельцев. Название

свое половники получили от обычного в Древней Руси условия поземельной

аренды-

обрабатывать землю исполу, из половины урожая. Впрочем, в Новгородс-

кой земле половники снимали земли и на более льготных условиях-из

третьего или четвертого снопа, смотря по ценности земли и земледельчес-

кого труда в данном месте. Половники, подобно закупам Русской Правды,

являлись в Новгородской земле в более подневольном состоянии сравни-

тельно с вольными крестьянами в княжеской Руси, стояли в положении,

близком к холопам, и^ эта зависимость не была исконной, а устанавлива-

лась в XIII-XV вв., в период расцвета новгородской вольности. Это можно

заметить по новгородским договорам с князьями. Сначала здесь постановля-

лось, что судьи князя не судят холопа без его господаря. Потом это усло-

вие осложняется присоединением к холопу половника: землевладельцу кос-

венно присвоялась вотчинная юрисдикция над его крестьянином. Договор с

князем Ярославом 1270 г. постановил не верить доносу холопов на своих

господ; позднейшие договоры распространяют это условие и на смердов. На-

конец, договор с тверским князем Михаилом 1308 г. требует обратной выда-

чи вместе с холопами и новгородских половников, бежавших в Тверскую об-

ласть. В Московской земле подобные стеснения крестьянского перехода, и

то в виде частной или местной меры, становятся известны не ранее полови-

ны XV в. В новгородской Судной грамоте появляются следы письменных обя-

зательств, ограничивавших свободу крестьян и также неизвестных в княжес-

кой Руси того времени. Грамота говорит о волостных, сельских людях вла-

дычних (архиепископа), монастырских, боярских, житьих, которых господа-

ри, их хозяева, обязаны ставить на суд в случае частного их обвинения в

уголовном преступлении. Эти люди не были холопы, однако "давались в гра-

моту" землевладельцам, входили в личную зависимость на тех или иных ус-

ловиях ". Значит, в вольной Новгородской земле сельское население, рабо-

тавшее на господских землях, было поставлено в большую зависимость от

землевладельцев, чем где-либо в тогдашней Руси.

ЗЕМЦЫ. Другою особенностью новгородского землевладения был класс

крестьян-собственников^. Этого класса мы не встречаем на всем прост-

ранстве княжеской Руси: там все крестьяне работали либо на государствен-

ных, либо на частных господских землях. В областях вольных городов, нап-

ротив, встречаем сельский класс населения, очень похожий на крестьян, но

владевший землей на праве собственности. Он назывался

ЛЕКЦИЯ XXIV

В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ

земцами или своеземцами. Этот класс в Новгородской земле, по-видимо-

му, был довольно многочислен. По поземельной новгородской книге, состав-

ленной в 1500 г., в уездах Новгородском, Ладожском и Ореховском значится

около 400 земцев, на землях которых обрабатывалось свыше 7 тысяч деся-

тин; на каждого своеземца приходилось средним числом пашни десятин по