Работа с клиентами с различными паттернами привязанностей
Каким образом паттерны привязанности у клиентов влияют на отношения клиент-терапевт? Для успешного построения альянса необходимо установление эмоциональной привязанности между консультантом и клиентом для того, чтобы эффективно исследовать переживания клиента внутри терапевтических взаимоотношений.
Клиенты с безопасным паттерном привязанностей могут заметить любой страх, который они могут почувствовать и выразить. Они попросят поддержки и таким образом почувствуют безопасность рядом с вами: «Я немного пугаюсь оттого, что я здесь». Если консультант замечает это и откликается, то альянс устанавливается быстро.
Клиенты с паттернами тревожного избегания (или небезопасного избегания) будут эмоционально уходить, не вовлекаться в отношения с консультантом и стремиться победить ощущение тревоги, находясь в изоляции и пытаясь справиться самому с этой тревогой. Внешне они не выглядят тревожными, хотя переживания тревоги есть, и они будут выглядеть озадаченными. Они ценят союз с консультантом как положительный, если консультант возьмет на себя задачу отвлечь их от переживания их тревоги. Тогда определенное время консультанту и клиенту не удается выразить и определить эту тревогу клиента. Это будет задерживать развитие самостоятельности клиента в терапевтических отношениях. Здесь должно быть отзеркаливание, интерпретация без конфронтации. Необходимо позволить клиенту сохранить контакт с нами и установить собственную скорость. Консультант идет вперед, когда его не тянут и не толкают (времени на это может быть затрачено много).
Клиенты с тревожно сопротивляющимися или небезопасно амбивалентными паттернами внешне выглядят тревожными, когда испытывают страх. Они ждут внимания от терапевта и сами уделяют внимание развитию терапевтических отношений, отмечая, безопасные эти отношения или нет. Но чувство безопасности – это вызов, поэтому идет проверка терапевта поведением, так как ему необходимо делать терапевта ответственным за безопасность в отношениях, клиент может атаковать временные границы сессий (опаздывание, затягивание). Они отмечают, что терапевт недостаточно заботлив и чувствителен. Может развиться и идеализация терапевта, альянс, в котором пациент – это показатель работы консультанта: «Вы делаете мне безопасно, благодаря вам я понимаю то, что я понимаю». В терапии пациент должен идти к пониманию, что в реальности он сам обеспечивает себе собственную безопасность («Как мне поступить?»).
Клиенты с небезопасно-дезорганизующей привязанностью особенно трудно идут к альянсу. Они используют терапевтические отношения как возможность для исследований. Иногда они эти отношения воспринимают как стрессовые и запутанные. Во взаимоотношениях они испытывают тревогу, в ответ на которую они дезорганизуются. Пример: Клиент – молодая женщина. Несколько сессий говорит мало, глотает слова, растеряна, действует по отношению к себе небезопасно. Идет проверка опыта консультанта, испытывает неуверенность в консультанте, в его опыте, знаниях и возможности помочь ему в поддержке. Небезопасные действия – забыть заплатить (это проверка прочности отношений, оплата – что это такое, эквивалентом чего являются деньги, это обязательно надо обсудить), глотать таблетки, что-либо перепутать. Небезопасное поведение может спровоцировать консультанта на отыгрывание. Клиент при уходе консультанта может регрессировать.
В книге Винникотта «Дети и их матери» хорошо сказано о важности поддерживающего окружения для формирования здоровой привязанности. Большинство матерей полагаются на собственную интуицию и знание. Это происходит естественно, так как матери сами были детьми. Матери интроецируют опыт заботы из того времени и от тех людей, когда она сами были детьми. Опыт заботы может быть положительным и отрицательным. Но это – единственный опыт отношений. Винникотт ввел термин «первичная материнская способность». На первичных фазах развития ребенка матери ставят себя на их место и развивают себя при идентификации со своим ребенком, это «достаточно хорошие родители». Другие люди (врачи, няни и т.д.), чем больше дают тепла, тем больше помогают. Эмоциональная холодность может помешать процессу выздоровления.
На первых стадиях жизни у ребенка присутствует опыт единства и тождества со своей матерью (не сепарация). Это тождество – контакт бездействия, или пассивный контакт. Он требует от ребенка состояния только быть. Он необходим для начала любых действий и необходим как основа возможных отношений. Винникотт считает, что зависимость – это изначальная ценность, чтобы упорядочить процесс независимости в последующем. От безопасной привязанности происходит и здоровое отделение. У ребенка при отделении от матери надолго (минуты или часы) наблюдается большая тревога. Клиенты описывают такой бессознательный опыт: «Я стремился к людям, уступал всем. В моей основе только стойкость, я потерял надежду на тепло».
«Поддерживающее окружение» - прототип всей детской заботы – это человеческая поддержка. Матери не надо знать, какие процессы происходят в ребенке, но ребенок не может развиваться без человеческих отношений, где нет надежды, прочности, поддержки, бережного отношения. Под поддержкой мы понимаем такое понимающее окружение, при взаимодействии с которым естественные процессы развития ребенка получают соответствие наследственным паттернам и индивидуальности ребенка.
Потребность в начальной стадии удовлетворения влияет на закладку фундамента ментального здоровья. Поддержка и общение так же важны для ребенка, как и грудное вскармливание. По мере роста ребенка расширяется понятие поддержки. И поддержка начинает воспроизводиться ребенком по отношению к родителям (это и улыбка, и кусание, и толкание). Все это – функция общения. Эта поддержка – часть межличностных отношений. Грудь кормит меня, но если я ее укушу, то она останется на месте или убежит? Что с ней будет? Матери надо потерпеть, надо эмоционально отреагировать.
Для успешного консультирования необходимо поддерживающее окружение (в том числе и консультанту поддержка коллеги: «Ты все верно делаешь», это является поглаживанием для терапевта, так как он сам подобен ребенку). Что происходит в процессе поддержки? Эго матери поддерживает Эго-запрос ребенка. Поэтому ребенок достаточно развит в умении:
отстоять себя в своей индивидуальности;
развить чувство идентичности с матерью.
Если мать умеет снабжать ребенка такой поддержкой, то ребенок формирует Эго на самых ранних стадиях. Это Эго слабое, но оно помогает эмоциональной адаптации к матери, к ее способности идентифицироваться с ребенком в основных потребностях. Ребенок, который не имеет подобного опыта, развивается хаосно, путано или очень рано начинает заботиться о себе самом.
При царапании и кусании задача матери – быть терпеливой и обезопасить себя от серьезных повреждений. Мать содержит в себе воплощает в себе ту часть мира, которая не является частью ребенка, но она делает ее полезной для него. Это выглядит так, что как будто удовольствие можно получить откуда-то, появляется умение взять от мира то, что нужно.
Основа здорового развития ребенка зависит от материнской устойчивости и заключается в том, что устойчивость принадлежит личности, которая в критический момент не изменится на карающую или не карающую. По мере развития ребенка матери необходимо постоянно ослаблять эту зависимость, чтобы помочь процессу развития ребенка, так как развиваться можно только преодолевая фрустрацию. Материнское ослабление адаптации дает адаптивные потребности ребенку при фрустрации. Нарциссический возраст длится до 15-18 месяцев, но потом мы перестаем подчиняться. Ребенок выражает не то желание («Не та каша»), мать превращается из безликой силы в личность со своими потребностями. Возникают понятия «да» и «нет» для отличия их друг от друга. Но «нет» - это не отсутствие любви, мать воздерживается от гнева при кусании, она не станет в дальнейшем мстительной (она справедлива и терпелива).