3.Разломы между цивилизациями.

Конфликт цивилизаций разворачивается на двух уровнях. На микроуровне группы, обитающие вдоль линий разлома между цивилизациями, ведут борьбу, зачастую кровопролитную, за земли и власть друг над другом. На макроуровне страны, относя­щиеся к разным цивилизациям, соперничают из-за влияния в военной и экономической сферах, борются за контроль над Международными организациями и третьими странами, стре­мясь, всюду утвердить собственные политические и религиозные ценности. Если в годы Второй мировой войны основные очаги кризисов и кровопролития сосредоточивались вдоль политичес­ких и идеологических границ, то теперь они перемещаются на линии разлома между цивилизациями.

«Холодная война» началась с того момента, когда «железный занавес» разделил Европу политически и идеологически, и закон­чилась с его исчезновением. Но как только был ликвидирован идеологический раздел Европы, так вновь возродился ее культур­ный раздел на западное христианство, с одной стороны, и право­славие и ислам — с другой.

По мнению одного из современных американских исследова­телей У. Уоллиса, наиболее важной разделительной линией в Европе является восточная граница западного христи­анства, сложившаяся к 1500 г. У этих стран общий опыт евро­пейской истории: Ренессанс, Реформация, Просвещение, Фран­цузская революция, промышленная революция. Их экономичес­кое положение, как правило, гораздо лучше, чем у людей, живу­щих восточнее. Сейчас они могут рассчитывать на более тесное сотрудничество в рамках единой европейской экономики и кон­солидацию демократических политических систем.

Восточнее и южнее этой линии живут православные христиа­не и мусульмане. Исторически они относились к Османской империи либо к Российской империи, и до них донеслось лишь эхо исторических событий, определивших судьбу Запада. Эконо­мически они отстают от Запада и, похоже, менее подготовлены к созданию устойчивых демократических политических систем. И сейчас, по словам С. Хантингтона, «бархатный занавес» куль­туры сменил прежний «железный занавес» идеологии в качестве главной демаркационной линии в Европе. События в Югославии показали, что это линия не только культурных различий, но временами и кровавых конфликтов.

Конфликт вдоль линии разлома между западной и исламской цивилизациями продолжается уже 13 веков. Начавшееся с воз­никновением ислама продвижение арабов и мавров на Запад и на Север завершилось лишь в 732 г. На протяжении XI—XIII вв. крестоносцы с переменным успехом пытались принести на Свя­тую Землю христианство и установить там христианское правле­ние. В XIV—XVII вв. инициативу перехватили турки-османы, ко­торые распространили свое господство на Ближний Восток и на Балканы, захватили Константинополь и дважды осаждали Вену. Но в, XIX — начале XX в. инициативу в большей части Северной Африки и Ближнего Востока перехватили Англия, Франция и Италия. Они установили контроль над регионом, потеснив, из него турок - османов.

Начавшаяся тогда военная конфронтация между Западом и исламским миром продолжается целое столетие, и нет намека на ее смягчение. Скорее, наоборот, она может еще больше обостриться. Обе стороны видят во взаимодействии исламско­го и западного мира конфликт цивилизаций. «Западу наверня­ка предстоит конфронтация с мусульманским миром,— пишет индийский журналист мусульманского вероисповедания М. Акбар. — Уже сам факт широкого распространения исламского мира от Магриба до Пакистана приведет к борьбе за новый мировой порядок».

Еще одно, длящееся столетия противостояние — это антаго­низм между арабо-исламской цивилизацией и языческим, ани­мистическим (верящим в духов), а ныне по преимуществу хрис­тианским чернокожим населением юга. В прошлом этот антаго­низм олицетворялся в образе араба-работорговца и чернокожего раба, сегодня он принял форму кровавых столкновений, время от времени вспыхивающих между противоборствующими сторо­нами.

Конфликт цивилизаций имеет глубокие корни и в других регионах Азии. Уходящая в глубину истории борьба между му­сульманами и индусами выражается сегодня не только в сопер­ничестве между Пакистаном и Индией, но и в усилении религи­озной вражды внутри Индии между воинственными индуистскими группировками и значительным мусульманским меньшинством.

Потенциальная возможность насилия при взаимодействии различных цивилизаций может варьироваться. В отношениях между американской и европейской субцивилизациями преобла­дает, по мысли Хантингтона, экономическая конкуренция, как и в отношениях между Западом в целом и Японией. В Евразии расползающиеся этнические конфликты, доходящие до «этничес­ких чисток», отнюдь не являются редкостью. Чаще всего они происходят, между группами, относящимися к разным цивилиза­циям, и в этом случае принимают наиболее резкие формы. Исторически сложившиеся границы между цивилизациями евра­зийского континента вновь сейчас полыхают в огне конфликтов. Особого накала эти конфликты достигают по границам ислам­ского мира, полумесяцем раскинувшегося на пространстве между Северной Африкой и Средней Азией. Но насилие прак­тикуется и в конфликтах между мусульманами, с одной стороны, и православными сербами на Балканах, евреями в Израиле, ин­дусами в Индии, буддистами в Бирме и католиками на Филип­пинах — с другой.

Группы или страны, принадлежащие к одной цивилизации, оказавшись вовлеченными в войну с людьми другой цивилиза­ции, естественно, пытаются заручиться поддержкой представителей своей цивилизации. Следующая мировая война, полагает Хантингтон, если она разразится, будет войной между цивилизациями.

По сравнению с другими цивилизациями Запад находится сейчас на вершине своего могущества. Вторая держава — СССР, в прошлом ее оппонент, исчезла с политической карты мира. Военный конфликт между западными Странами немыслим. Военная мощь Запада не имеет равных. А если не считать Японии, то у Запада нет и экономических соперников. Запад главенствует в политической сфере, в сфере безопасности, а совместно с Японией — в сфере экономики. Мировые политические про­блемы и проблемы безопасности эффективно разрешаются под руководством США, Великобритании и Франции, мировые экономические проблемы — под руководством США, Германии и Японии. Имея самые тесные отношения, друг с другом, эти страны не допускают в свой круг страны поменьше. Так, по крайней мере, видят сегодняшний мир не западные страны и в их взгляде есть значительная доля истины. Различия в масштабах власти и борьба за военную, экономическую и политическую власть являются одним из источ­ников конфликта между Западом и иными цивилизациями.

Еще одним источником конфликтов - различия в куль­туре, в базовых ценностях и верованиях. Американский исследо­ватель B.C. Нейпол утверждал, что западная цивилизация уни­версальна и годится для всех народов. На поверхностном уровне многое из западной культуры действительно пропитало осталь­ной мир. Но на глубинном уровне западные представления и идеи фундаментально отличаются от тех, которые присущи дру­гим цивилизациям. В исламской, конфуцианской, японской, ин­дуистской, буддистской и православной культурах почти не нахо­дят отклика такие западные идеи, как индивидуализм, либера­лизм, конституционализм, права человека, равенство, свобода, отделение церкви от государства, верховенство закона, демокра­тия, свободный рынок.

Попытки, предпринимаемые Западом с целью усиления про­паганды этих идей, зачастую вызывают враждебную реакцию против «империализма прав человека» и способствуют укрепле­нию исконных ценностей собственной культуры. Об этом, в частности, свидетельствует поддержка религиозного фундамента­лизма молодежью незападных стран. Да и сам тезис о возмож­ности «универсальной цивилизации» — это западная идея. Она находится в прямом противоречии с партикуляризмом большин­ства азиатских культур, с их упором на различия, отделяющие одних людей от других.

Действительно, как показало сравнительное исследование зна­чимости ста ценностных установок в различных обществах, «ценности, имеющие первостепенную важность на Западе, зна­чительно менее важны в остальном мире». В политической сфере эти различия наиболее отчетливо обнаруживаются в попытках Соединенных Штатов и других стран Запада навязать народам других стран западные идеи демократии и прав человека. Если она и утвердилась кое-где в незападных странах, то лишь как следствие западного колониализма или военного и экономичес­кого диктата.

Центральной осью мировой политики в будущем станет, по мнению С. Хантингтона, конфликт между «Западом и осталь­ным миром» (так называл его арабский ученый К. Махбубани) и реакция незападных цивилизаций на западную мощь и ценности.

Такого рода реакция может принять различную форму.

Во-первых, не западные страны могут последовать примеру Северной Кореи или Бирмы и взять курс на изоляцию — оградить свои страны от западного проникнове­ния и устраниться от участия в жизни мирового сообщества, где доминирует Запад. Но за такую политику при­ходится платить слишком высокую цену, и лишь немногие стра­ны приняли ее в полном объеме.

Вторая возможность — попро­бовать примкнуть к Западу и принять его ценности и институты. В теории международных отношений это называется «вскочить на подножку поезда».

Третья возможность — попытаться со­здать противовес Западу, развивая экономическую и военную мощь и сотрудничая с другими не западными странами против Запада. Одновременно можно сохранять исконные националь­ные ценности и институты — иными словами, модернизиро­ваться, но не вестернизироваться. Эти три формы возможной реакции незападных цивилизаций могут сочетаться друг с другом в разных вариантах.

В будущем, когда принадлежность к определенной цивилиза­ции станет основой самоидентификации людей, страны, населе­ние которых представляют несколько цивилизационных групп, будут, по мнению Хантингтона, обречены на распад. Однако есть и внутренне расколотые страны — относительно однородные в культурном отношении, но в них нет согласия по вопросу о том, к какой именно цивилизации они принадлежат. Их правительст­ва хотят при­мкнуть к Западу, но история, культура и традиции этих стран ничего общего с Западом не имеют.

Для того чтобы расколотая изнутри страна смогла заново обрести свою культурную идентичность, должны быть соблюде­ны три условия.

Во-первых, необходимо, чтобы политическая и экономическая элита этой страны в целом поддерживала и при­ветствовала такой шаг.

Во-вторых, ее народ должен быть согла­сен на принятие новой идентичности.

В-тре­тьих, господствующие группы той цивилизации, в которую рас­колотая страна пытается влиться, должны быть готовы принять ее в свой состав.

Однако на пути присоединения незападных стран к Западу возникают препятствия, различающиеся по степени глубины и сложности. Для стран Латинской Америки и Восточной Европы они не столь велики. Для православных стран бывшего Совет­ского Союза — гораздо значительнее. Но самые серьезные пре­пятствия встают перед мусульманскими, конфуцианскими, инду­истскими и буддистскими народами. Японии удалось добиться единственной в своем роде позиции ассоциированного члена западного мира. В каких-то отношениях она входит в число западных стран, но, несомненно, отличается от них по важней­шим культурным параметрам.

Страны, которые по соображениям культуры или власти не хотят или не могут присоединиться к Западу, вступают в конку­ренцию с ним, наращивая собственную экономическую, воен­ную и политическую мощь. Они добиваются этого и путем внутреннего развития, и путем сотрудничества с другими не за­падными странами. Самый известный пример такого сотрудни­чества — конфуцианско-исламский блок, сложившийся как вызов западным интересам, ценностям и мощи.

Современный конфликт между Западом и конфуцианско - исламскими государствами в значительной мере (хотя и не исклю­чительно) сосредоточен вокруг проблем ядерного, химического и биологического оружия, баллистических ракет и других сложных средств доставки такого оружия. Таким образом, сложился кон­фуцианско-исламский военный блок. Его цель — содействовать своим членам в приобретении орудия и военных технологий, необходимых для создания противовеса военной мощи Запада. Будет ли он долговечным — пока сказать трудно.