Зикр в сел. Чогар-отар Хасавюртовского района (кумыки и даргинцы). 2000 г.

Как и в случае с обрядом вызывания дождя, названия обряда вызывания солнца, «солнечных кукол», тексты обрядовых песен также донесли до нас образы божеств солнца и их олицетворений. Таковыми у даргинцев были бархIилла нячи, кIатIакIуш // кIатIа кIуш, Аминала кIата бяхI («Лицо лопаточной Амины»), КIяталла Манна («Лопаточная Мана»), Небесная Ашура, Морская ХьватIа; у лезгин – гуни // гюню // гуьнуь, нини, пехъ, алапехъ // ала-пехъ // ала пехъ; у табасаранцев – Гуни // Гуьни; у агулов – белькьунцай // Биркинцай // бояркъунца, бугуьнчIа; у рутульцев – гуди // годи // Гоэдей; у горских евреев – Гогиль; у азербайджанцев – Году.

Анализируя обряд вызывания солнца, отметим полное его отсутствие, насколько нам известно, у народностей аваро-андо-дидойской этнической и языковой общности, что, видимо, связано с особенностями их экологии. У даргинцев (кубачинцев, харбукцев, сюргинцев, кайтагцев и др.) основным содержанием обряда было шествие женщин, девушек, девочек и детей с куклой КIатIа кIуш. Интересно отметить, что в с. Кубачи кукла, изготовленная из деревянной лопаты и наряженная в женское платье, называлась КIяталла Манна («Лопаточная Манна»), а у сюргинцев с. Цугни – Аминала кIата бяхI («Лицо лопаточной Амины»). Обращают на себя внимание упоминание в тексте обрядовой песни у кубачинцев Небесной Ашуры, Морской ХьватIы. По мнению Ф.О. Абакаровой и Ф.А. Алиевой, даргинские обрядовые тексты с обращением к конкретным персонажам (Небесная Ашура, Водная Марем и др.) с тем, чтобы они оказали помощь и повлияли на погоду, дают возможность предположить наличие в древности у даргинцев языческих божеств, забытых впоследствии с принятием ислама¹.

Следует подчеркнуть, что кукла кIатIа кIуш, применяемая в обряде вызывания солнца, ранее также применялась (у муиринцев, сюргинцев, харбукцев, мекегинцев и кайтагцев) как «дождевая кукла» в обряде вызывания дождя. Девушки-лачки селений Вицхинского участка также применяли в обряде вызывания солнца куклу-лопату, которая под наименованием гъарал ссихьу («дождевая кукла») зафиксирована у них в обряде вызывания дождя.

Обращает на себя внимание то, что у народностей лезгинской группы (лезгины, табасаранцы, агулы, рутулы, цахуры) в обряде вызывания солнца, в котором в основном принимали участие женщины, девушки, девочки и «не достигшие совершеннолетия мальчики», почти всегда (у лезгин и агулов иногда участвовал и ряженый) использовалась «солнечная кукла». Использование «дождевой куклы» у народностей этой группы не зафиксировано, что указывает на своеобразную специализацию в обрядах метеорологической магии: при вызывании дождя участвовал только ряженый, при вызывании солнца – в основном использовалась «солнечная кукла».

У чеченцев во время затяжных дождей, как и при их вызывании, устраивали обряд с ряженым, хотя иногда применяли и куклу. Азербайджанцы использовали куклу Году и в обряде вызывания дождя, и в обряде вызывания солнца.

Большинство из приведенных примеров (у даргинцев, лакцев, азербайджанцев) свидетельствует о том, что одна и та же кукла использовалась под различными названиями в разных обрядах: в обряде вызывания дождя – как «дождевая кукла», в обряде вызывания солнца – как «солнечная кукла». На это обстоятельство указывает и А.О. Булатов: «Для вызывания солнца также прибегали к помощи чучел, изготовленных по такому же принципу, как и при вызывании дождя. При этом они наряжались в женскую одежду красного или, реже, желтого цвета. …Отметим, что при вызывании солнца использовались главным образом куклы. Случаев ряжения наш материал, за очень редким исключением, не дает. По-видимому, в развитии обрядов обоих типов, как вызывания дождя, так и заклинания солнца, происходили аналогичные процессы, шедшие в одном направлении. Но в последнем случае до нас дошла более поздняя ступень этого процесса, связанная со стадией символизации. Символом солнца здесь выступает кукла, которую часто называют «солнечной куклой». Можно предположить и другую гипотезу. Использование сконструированных одинаковым образом кукол в обрядах вызывания дождя и солнца, направленных на изменение погоды в интересах человеческого коллектива, а также созвучие некоторых названий главных действующих лиц этих обрядов – «солнечные куклы» «гуни» (лезг. и таб.), «гуди» (рут.) с ряжеными «гуди» (лезг.), «гудил» (таб.) в обрядах вызывания дождя, как нам кажется, свидетельствует о былом единстве этих персонажей. Вероятно, они восходят к какому-то древнему единому божеству погоды, функции которого позже дифференцировались. Надо полагать, что это было связано с развитием и усложнением социальной структуры общества»¹.

С гипотезой, выдвинутой А.О. Булатовым на основе обобщения материалов по лезгинам, табасаранцам и рутульцам, и сделанным им выводом в целом можно согласиться. Если учесть весь дагестанский материал, то этот вывод можно считать справедливым и по отношению ко всем народам Дагестана, что делает возможным предположение о том, что в эпоху бытования прадагестано-нахской этноязыковой общности существовало единое божество погоды, выступавшее, исходя из ситуации, в разных ипостасях – в облике ряженого или (позднее) в виде куклы.

Анализируя лезгинский обряд вызывания солнца, А.Г. Трофимова обратила внимание на участие в этом обряде женского населения или только девочек и девушек, или замужних женщин. «Это связано, по-видимому, с представлением в прошлом о солнце как о женском начале. В народной лезгинской и вообще южнодагестанской и азербайджанской космогонии солнце считают женщиной. Знаменательно то, что куклу при вызывании солнца повязывали красным платком – магический прием, рассчитанный на то, что по сходству красного цвета платок вызовет сходное природное явление – солнце. Солнце, как известно, определенно связывается в древнейших религиозных представлениях с красным цветом»¹. И действительно, красный, желтый (золотой) и белый цвета у многих народов мира символизируют и олицетворяют солнце². Несмотря на основанный на лезгинском (и вообще на южнодагестанском) материале вывод А.Г. Трофимовой о солнце как о женском начале, мы ранее уже приводили данные о том, что у тех же лезгин с. Дустагир в обряде с «солнечной куклой» участвовал мужчина, а у агулов и цахуров – мальчики. Вероятно, эти примеры можно отнести к деградации обряда или к тем исключениям, которые только подтверждают правило.

Описывая даргинские обряды вызывания солнца, указывалось, что сюргинки и женщины с. Харбук наряжали персонификацию божества солнца – чучело кIатIа кIуш как невесту. Видимо, этим демонстрировали символическую выдачу замуж этой куклы за божество дождя (у сюргинцев с. Цугни и агулов с. Кураг изготовлялась еще и мужская кукла) с тем, чтобы умилостивить его и добиться выхода солнца. К этой же категории обрядов можно отнести и обращение девушек-лачек к солнцу с заклинанием о том, чтобы оно вышло, обращая внимание на то, что они уже созрели и им пора замуж.

Таким образом, подводя итог вышесказанному, можно констатировать, что олицетворениями божеств погоды или медиаторами между людьми и этими божествами в обрядах вызывания дождя и солнца у народов Дагестана выступали ряженые, «дождевые» и «солнечные куклы». Имеющиеся материалы свидетельствуют, что наиболее древним и основным персонажем в обряде вызывания дождя у народов Дагестана и Северо-Восточного Кавказа был ряженый мужского пола, позже иногда заменяемый его символическим изображением – «дождевой куклой». Соответственно, олицетворявшая божество солнца «солнечная кукла» мыслилась в женском облике. Как и в случае с ряженым в календарных, аграрных, общественно-бытовых и семейно-бытовых праздниках и обрядах, в обрядах вызывания дождя и солнца с участием ряженого и применением куклы также присутствует сюжет мифа об умирающем и воскресающем боге. Обряды вызывания дождя и солнца с участием ряженого и применением куклы у народов Дагестана обнаруживают сходство и родство по структуре, форме, содержанию, составу участников и атрибутам с аналогичными обрядами народов Северного Кавказа, что наводит на мысль об общем очаге их формирования, о том, что их зарождение происходило в эпоху сложения и развития раннеземледельческого производящего хозяйства и существования прасеверокавказской этноязыковой общности.