Глава XIX

О ПОСАДСКИХ ЛЮДЕХ а в ней 40 статей

1. Которыя слободы на Москве патриарши и митрополичи и владычни и монастырския и бояр и околничих и думных и ближних и всяких чинов людей, а в тех слободах живут торговые и ремесленые люди и всякими торговыми промыслы промышляют и лавками владеют, а государевых податей не платят и служеб не служат, и те все слободы со всеми людми, которые в тех слободах живут, всех взяти за государя в тягло и в службы безлетно и бесповоротно, опричь кабалных людей. А кабалных людей, по роспросу будет скажется, что они их вечные, отдавати тем людем, чьи они, и велеть их свесть на свои дворы. А которые и кабалные люди, а отцы их и родители их были посадския люди, или из государевых волостей, и тех имать в посады жить. А впредь, опричь государевых слобод, ничьим слободам на Москве и в городех не быть. А у патриарха слободы взяти совсем, опричь тех дворовых людей, которые изстари за прежними патриархи живали в их патриарших чинех дети боярские, певчие, дьяки, подьячие, истопники, сторожи, повары и хлебники, конюхи и иных чинов дворовых его людей, которым дается годовое жалованье и хлеб.

11. А которые в городех стрелцы, и казаки, и драгуны всякими торговыми промыслы промышляют, и в лавках сидят, и тем стрельцом и казаком, и драгуном, с торговых своих промыслов, платити таможенныя пошлины, а с лавок оброк, а с посадскими людми тягла им не платити, и тяглых служеб не служити.

12. А которые в городех же иных чинов служилые люди, пушкари и затинщики, и воротники, и казенные плотники, и кузнецы сидят в лавках, и всякими торговыми промыслы промышляют, и им, с торговых своих промыслов, по тому же платити государевы таможенные пошлины, и быти им в тягле, и всякие государевы подати платити и службы служити с посадскими людми в ряд. А кто в тягле быти не похочет, и тем людем лавки свои продати государевым тяглым людем.

40. А у кого всяких чинов у руских людей дворы на Москве в Китае и в Белом и в Земляном городе в загородских слободах, и тех дворов и дворовых мест у руских людей немцам и немкам вдовам не покупати, и в заклад не имати. А которые немцы и их жены и дети у руских людей дворы, или места дворовые учнут покупати, или по закладным учнут бити челом на руских людей, и купчие и закладные учнут приносити к записке в Земской приказ, и тех купчих и закладных не записывати А будет кто руские люди учнут немцам, или немкам дворы и дворовыя места продавати, и им за то от государя быти в опале. А на которых немецких дворех поставлены немецкие керки, и те керки сломати, и впередь в Китае и в Белом и в Земляном городе на немецких дворех керкам не быти. А быти им за городом за Земляном, от церквей Божиих в далных местех.

Печатается по: Тихомиров М.Н., Епифанов П.П. Соборное уложение 1649 г. М.,1961.–56-236.

ПРОТОПОП АВВАКУМ

Патриархом Никоном (1652-1658) и царем Алексеем Михайловичем (1629-1676, царь с 1645) была проведена церковная реформа. Сторонники сохранения старых норм церковного обряда решительно выступили против церковной реформы, что привело к расколу - отделению от официальной церкви старообрядцев. Официальная церковь и государство проводили жестокую борьбу со старообрядчеством. Идеологом старообрядчества стал протопоп Аввакум (1621-1682). За свои выступления в защиту старой веры против "никониан", за свою непримиримость Аввакум подвергался жесточайшим репрессиям и, в конце концов, заключенный в земляную тюрьму, был заживо сожжен "за великие на царский дом хулы".     Аввакум был талантливым писателем. Главным литературным трудом Аввакума является написанное им в земляной тюрьме в Пустозерске (ок. 1673 г.) "Житие". Это - первое в русской литературе автобиографическое произведение, носившее резко выраженный проповеднический и вместе с тем исповедальный характер. Замечательно "Житие" своим языком. "Чтущии и слышащии, - писал Аввакум. - не позазрите просторечию нашему, понеже люблю свой русской природной язык... Я не брегу о красноречии и не уничижаю своего языка русского". Обращение к живому разговорному языку Аввакума в письменных литературных текстах было смелым новаторством. Но это просторечие было "просторечием" человека большой книжной культуры, поэтому "Житие" Аввакума не только красноречивый документ своей эпохи, но и великий памятник и литературы.