Часть 5. Мистический опыт

5.1. Что такое мистический опыт

Авторы дают следующее определение мистического опыта:

«мистический опыт не имеет отношения к магии, или к чтению чужих мыслей, или к фокусам с видениями и вызыванием духов; это просто – не более и не менее того – окрыляющее чувство подлинного духовного союза с чем-то большим, чем Я. Такое определение подтверждают слова всех мистиков разных эпох во всех религиозных традициях».

Авторы приводят цитаты, где о единении с Богом или Вселенной говорят: средневековый суфий Халладж Хусейн ибн Мансур из Ирака; немецкий католический мистик Мейстер Экхарт; Лао-Цзы; индейский шаман; рабби Элеазар; священные тексты индуизма. То же они находят у греческих христианских мистиков. Воспроизведем подробнее выразительное описание практик единения в греческом христианстве и суфизме.

«В своей книге «История Бога» религиовед Карен Армстронг писала: «[Цель греческого мистицизма] – это свобода от того, что отвлекает, и от множественности, и это утрата Эго, опыт, несомненно, родственный тому, к чему стремятся созерцатели нетеистических религий, таких как буддизм. Систематически очищая свой ум от своих «страстей» – таких как гордость, жадность, уныние или злоба, – исихасты выходили за пределы своего Я и приобщались к Богу, как это случилось с Иисусом на горе Фавор, преображаясь божественными “энергиями”».

По словам Армстронг, подобные представления были свойственны мусульманским мистикам, которых называют суфиями, использовавшим концепцию ’fana , то есть уничтожение, состояния, которое достигалось через пост, ночные бдения, пение гимнов и созерцание, – все это приводило к изменению состояния сознания. Эти практики часто порождали странные действия, из-за чего, как пишет Армстронг, мистиков, использовавших такие техники, прозвали «пьяными» суфиями… «Не существовало, – пишет Армстронг, – какого-то внешнего божества где-то «там», в стороне от человечества: Бог, оказывается, таинственно отождествлял себя с самой глубинной сутью человека. Систематическое разрушение Эго вело к ощущению поглощенности более великой и невыразимой реальностью».

И в этой мистической реальности, по словам Армстронг, пропасть, отделявшая людей от Бога, исчезала, и наступали отношения блаженного союза, не описуемого словами. «Тут, – говорит она, – отделенность и печаль оканчивались в союзе с глубинным Я, которое соответствовало тому, кем человек призван быть. Бог не был отдельной внешней реальностью и судьей, но тем, кто един с основой бытия каждого человека».

Для достижения этих состояний, подчеркивают авторы, в разных культурах используются самые разные техники. У христиан – «интенсивная созерцательная молитва» (видимо, речь идет о том, что молящийся усиленно представляет себе Христа – Авт.) и разные способы «умерщвления плоти»; у тантристов, напротив, секс; у дзен-буддистов – коаны, приводящие рациональный ум в смятение; у каббалистов – «сложные манипуляции с цифрами и образами». Но все эти столь разные техники похожи по конечному результату. Впрочем, эти практики не всегда так уж непохожи друг на друга. Так, авторы описывают каббалистические техники, весьма напоминающие буддистские:

«По словам автора книги о еврейском мистицизме «Каббала» доктора Перле Эпштейн, выход за пределы Я давно был стремлением еврейских мистиков. Так, например, в XVI веке еврейские мистики, занимавшиеся тайным знанием каббалы, стремились достичь состояния bittul hayesh («уничтожение Эго»). Преследуя эту цель, они использовали медитацию, контролируемое дыхание и другие созерцательные техники, позволявшие добиться молчания ума и войти в состояние, в котором можно непосредственно пережить Божье Присутствие. По мнению наставников каббалы, мистик не сможет достичь этого священного состояния, пока не откажется от всех привязанностей к материальному миру и не избавится от любых проявлений эгоистичного Я. Рабби Элеазар сказал об этом так: «Если ты считаешь себя «чем-то» и просишь Его о своих нуждах, Бог не может облечься в тебя. Бог бесконечен и не может поместиться в таком сосуде, который еще не растворился и не стал ничем».

Авторы перечисляют признаки мистических состояний, выделенные в работе (Saver and Rabin, 1997).

1. Мистические состояния часто включают в себя сильные противоположные эмоции: скажем, жуткий страх может здесь соседствовать со всепоглощающей радостью.

2. Когда человек испытывает мистическое переживание, ему кажется, что времени и пространства нет.

3. Нормальное рациональное мышление сменяется у него интуитивными подходами к познанию.

4. Мистик часто испытывает близость к священному и нередко утверждает, что ему открылась самая суть вещей, что приводит к состоянию восторга, которое описывается как «внутренний свет, падающий на реальность, который ведет к наивысшему освобождению».