2. Апогей язычества

А) На пороге государственности

Говоря о переходе славян от язычества к христианству, стоит разобраться в причине такого развития событий.

Основное развитие славянских племен можно разделить на четыре этапа:

– развитие протославянских племен в недрах индоевропейского единства;

– обособление праславян в бронзовом веке, развитие внутренних контактов;

– упадок культуры, как результат разгрома сарматами;

– образование и развитие первого государства – Киевской Руси.[21]

Постепенно языческая культура дополнялась и развивалась, менялась степень познания мира природы, несколько обычаев или верований соединялись, таким образом, создавая третью форму. В ходе развития религиозных представлений славянских племен о мире неизбежно стала появляться пестрота.

V-VI вв. н. э. можно назвать бурным временем, которое «внесло много стремительных перемен, перемещений десятков племен, нашествий, вторжений, торопливых союзов, происходило смешивание ряда народов, их взаимопроникновение, ассимиляция и завершилось это небывалым расселением славян на Балканах и в лесах северо-востоке Европы» .[22] Началось восприятие византийской культуры.

К моменту сложения древнерусского государства как сохранились прежние многие культовые места, так и появились новые: священные деревья, священные рощи, «древеса», «рощения», по терминологии средневековых книжников, неоднократно упоминаемые в исторических источниках. Особо важную роль играла береза, с которой был связан ряд весенних обрядов и хороводных песен, и которая часто служила олицетворением какого-то женского божества. [23]

Особое место среди божеств занимает Збручский Род-Святовит. Он является крайне необычными идолом, он не похож на прежние идолы, представляет собой целую космогоническую систему, четко сложившуюся к IX в и содержит новые элементы, порожденным новым дружинным бытом (бог-воин, всадник с оружием) .[24] В разгадке общего смысла всей композиции применялось множество подходов.

"Они (три главы) означают, что наш бог управляет тремя царствами: небесным, земным и преисподнею".

Именно это мы и видим на збручском идоле: верхний ярус - божества, находящиеся на небе, средний ярус - простые люди, люди земли, нижний ярус - божество, поддерживающее землю с людьми.[25]

Б) Жреческое сословие

Волхвам приписывали различные силы, чародейство, предсказывание будущего, перевоплощение в зверя и многое другое. Сохранились другие обозначения волхвов: чародей, ведун, вещий, ворожец, кудесник.[26]

Волхвы играли важную роль в жизни народа, организовывали сборища, разрабатывали комплексы обрядов, сопровождаемых заранее приготовленным реквизитом, а также исполняли религиозно-магические обряды.

Одна из важных жреческих функций являлось ведение календаря, где содержались сроки разных молений. Волхвы, знающие заклятия от засухи, производящие точные расчеты оптимальных сроков дождей, рассматривались народом как особые существа, умеющие превращаться в волков, повелевать облаками и даже устраивать затмение луны и солнца. [27]

Помимо волхвов, колдовскими действиями занимались и женщины ведуньи-ведьмы, «чаровницы», «обавницы», «потворницы», «наузницы», кроме того, существовал женский род слова волхв – «вълхва».

По всей вероятности, общественные магические действия производили мужчины-волхвы, а в семейном, домашнем обиходе, в вопросах гадания о личной судьбе, в лекарском знахарстве видная роль принадлежала женщинам, тем ведьмам (от глагола "ведать" - знать), которых в XVII в. называли "бабами богомерзкими". [28]

В итоге обзора сведений XI - XIV вв. мы располагаем данными о следующих разрядах людей, причастных к языческому культу:

Мужчины Женщины

Волхвы Хранильники Волхвы (ед. число "вълхва") Волшебники Потворники Ведьмы

Облакопрогонители Кощунники Чародейки

Жрецы Баяны Чаровницы

Ведуны Кудесники Обавницы

Чародеи Кобники Наузницы

Чаровники Потворы, потворницы [29]

В Новгороде, в момент введения христианства волхвы возглавили народ и в открытую вели бои с правительственными войсками. Этот эпизод свидетельствует о силе влияния языческих жрецов не только в деревенской глуши, но и в городе, где давно была учреждена епископская кафедра и построен величественный Софийский собор.

Полнее всего религиозная и политическая роль жречества прослеживается у балтийских славян в XI -- XII вв. У балтийских славян "жрецы имели значение особого, строго отделенного от народа сословия ... они совершали в святилищах всенародные моления и те гадания, которыми узнавалась воля богов. Они пророчествовали и говорили народу от имени богов ... Они пользовались особенным почетом и богатством, распоряжались и доходами с поместий, принадлежавших храмам и обильными приношениями поклонников".[30]

В) Противоборство язычества и христианства в X веке

Основой опасений киевских князей и их настороженности по отношению к христианству была политика Византийской империи. Для Руси вопрос сюзеренитета Византии был немаловажен и смягчался только тем, что она не приняла православия и пока ещё не считалась вассалом империи. Для неё, перемежавшей мирные торговые связи с военным нажимом на Византию (ради этих же связей), принятие христианства могло означать не вольный вассалитет, а усиление христианства на Руси - увеличение числа потенциальных союзников православной Византии. Поэтому на протяжении нескольких десятилетий X в. мы наблюдаем внутри Руси значительное усиление язычества не только ради защиты своих прадедовских богов и обычаев, как бы сознательно противопоставленного византийскому христианству. Это была борьба за свою государственную независимость, политическую суверенность.[31]

Религиозный вопрос был поднят на уровень международной политики. Особенно четко это проявилось после похода Игоря на Византию в 943 г. и заключения договора 944 г., уже в правление вдовы Игоря Ольги (с 945 г.). В летописных текстах ни слова не говорится о жреческом сословии, о языческих волхвах на Руси и об их действиях в это время, но без учета этого общественного элемента, столь хорошо описанного у западных славян, нам будет трудно осмыслить многие события.[32]

Ольга начала свое правление как ярая и беспощадная язычница, а в дальнейшем приняла христианство и стала ревностной сторонницей новой веры.

Ольга благоволила христианам и предполагала креститься в Киеве, "но учинить было ей того без крайнего страха от народа никак невозможно. Того ради советовали ей ехать в Царьград, якобы для других нужд и тамо креститься".

Крещение Ольги в Царьграде византийскими источниками не подкрепляется. В Константинополе состоялось то, чего так опасались русские люди - византийский император расценил Ольгу-христианку, регентшу русской державы при малолетнем сыне, как своего вассала: цесарь "дасть ей дары мъногы ... и отъпусти ю нарек ю дъщерию собе". Если император действительно крестил русскую княгиню, то тем самым она уже становилась его крестной дочерью, но по тексту летописи он нарек её дочерью не в церковном, а в политическом смысле.[33]

Принятие христианства княгиней-правительницей означало обострение конфронтации язычества и христианства. Происходила поляризация киевских дружинных верхов: наемные варяги (частично константинопольского происхождения и христианизированные), греко-болгарское духовенство и часть русских, принявших новую веру, составляли одну группу, которой противостояли дружинники-язычники, тесно связанные с широким кругом племенной провинциальной знати и "всякого княжья", кругом еще целиком языческим.

Г) Языческая реформа Владимира

Киевский князь Владимир Святославич создал тщательно продуманный пантеон богов 980 г. Это была первая попытка систематизировать славянские языческие верования. Владимир установил в Киеве на холме идолы шестерых главных, по его мнению, богов. В летописи сообщается: «Начал княжить Владимир в Киеве единолично. И поставил идолы на холме вне двора теремного: Перуна деревянного, а глава его серебряна, а ус злат, и Хорса, и Дажьбога, и Стрибога, и Семаргла, и Мокошь. И приносили им жертвы, называя их богами, и приводили сыновей своих и дочерей, и молились».

Это является интересным религиозно-идеологическим явлением.

Во-первых, в пантеоне нет ни малейших следов воздействия варягов. Более того, первое сообщение о жертвах Перуну говорит, что именно варяг был обречен на жертву славянскому богу в 983 г. Это было прямым продолжением антиваряжской политики Владимира-Добрыни, использовавших наемников-варягов как военную силу и изгонявших их по миновании надобности далеко за пределы Руси.

Во-вторых, пантеон 980 г. утверждал княжескую власть, ставя на главенствующее место Перуна, перед которым клялись, положив обнаженные мечи, щиты и золото. Архаичная солнцеподобность "царя" подчеркивалась тем, что непосредственно за Перуном в перечне богов следует Хорс, бог солнечного светила. В византийском Царьграде тоже был установлен идол русского Перуна, около которого скреплялись клятвой договоры с империей; Перун освящал, очевидно, договоренность о военных делах, о мире и военной помощи, а Волос - торговую сторону договора.

В-третьих, пантеон отражал важнейшие элементы древней картины мира и силы, управляющие отдельными его частями: небо - Стрибог; "белый свет" и солнце - Дажьбог; посредник между небом и землей - Семаргл; плодоносящая земля - Макошь.

Все эти персонажи возникли в представлении древних праславян, вероятно, еще в каменном веке.

В-четвертых, к тактичности волхвов, создававших пантеон, следует отнести то, что в него не были включены ни Род, изображавшийся в виде лингама, ни Волос, связанный с разгульными "волчьими праздниками" зимних святок. Оба эти божества, широко почитаемые на Руси, были недостаточно благопристойны для государственного пантеона, создаваемого в условиях соперничества с внешне благообразным христианством.

В-пятых, пантеон 980 г. содержал, очевидно, как средство противостояния христианству, три божественных образа, которые могли быть прямо сопоставлены (или противопоставлены) христианским: бог-отец - Стрибог; бог-сын - Дажьбог и женское божество, аналогичное христианской богородице (особенно в бытовом культе) - Макошь.

Таковы были различные идеи, вложенные в пантеон языческих богов, идолы которых были водружены на обломки христианского храма y теремного великокняжеского двора в самом центре города Владимира.

В конце 980-х годов Русь приняла христианство, как общерусскую государственную религию. После осады и взятия столицы византийских владений - Херсонеса-Корсуни - киевское боярство и князь Владимир могли уже не опасаться того, что империя будет расценивать принятие веры из рук цесаря и патриарха как знак признания вассальной зависимости Руси от греков. Условия диктовал победитель, который хотел закрепить мир женитьбой на византийской царевне; "еже и сбыстася".

Принятие христианства сразу поставило Русь в один уровень с передовыми государствами того времени, облегчило дипломатические связи, так как люди средневековья придавали очень большое значение религии, а христианство охватило к этому времени примерно три четверти Европы, Закавказье и значительную часть Ближнего Востока. Одним из политических результатов крещения было то, что сын Владимира по договоренности с цесарем Византийской империи получил высочайший в Европе титул "цесаря", т. е. императора. А сын, внуки и внучки Владимира породнились с крупнейшими королевскими домами континента. Дело было не в одной религии, а и в объективном политическом могуществе Руси, но христианство оформило эту новую силу, и в Европе стало три монарха самого высшего ранга: цесарь Византии, император "Священной Римской империи" (Германия) и цесарь (царь) Руси, великий князь Киевский.