4) Переход от идеи трансформизма к идеи эволюции

Начиная с середины XVIII в. концепции трансформизма получили широкое распространение. Их было множество, и различались они представлениями о том, какие таксоны (группа в классификации, состоящая из дискретных объектов, объединяемых на основании общих свойств и признаков) и каким образом могут пре­терпевать качественные преобразования. Наиболее распространен­ной была точка зрения, в соответствии с которой виды остаются неизменными, а разновидности могут изменяться. Наряду с такой точкой зрения существовала и другая, допускавшая трансформацию самих видов (Ж. Бюффон). Допущение изменчивости видов в ограничен­ных пределах под воздействием внешних условий, гибридизации и проч. характерно для целого ряда трансформистов XVIII в. Трансформизм — это полуэмпирическая позиция, построенная на основе обобщения большого числа фактов, свидетельствовавших о наличии глубинных взаимосвязей между ви­дами, родами и другими таксонами. Но сущность этих глубинных взаимосвязей пока еще не была понята. «Выход» на познание такой сущности и означал переход от трансформизма к эволюционизму.

Чтобы перейти от представления о трансформации видов к идее эволюции, исторического развития видов, было необходимо, во-пер­вых, «обратить» процесс образования видов в историю, увидеть созидающе-конструктивную роль фактора времени в историческом раз­витии организмов; во-вторых, выработать представление о возмож­ности порождения качественно нового в таком историческом разви­тии. Переход от трансформизма к эволюционизму в биологии произошел на рубеже XVIII—XIX вв.

Что касается собственно биологического материала, то здесь особую роль сыграла необходимость осмысления природы «лестницы существ», т.е. обра­за последовательно расположённых непрерывно усложняющихся ор­ганических форм (Ш. Бонне).

Появление книги Дарвина и одновременно с ней книги Альфреда Рассела Уоллеса почти сразу изменяет картину. Дарвин выдвинул на первый план естественный отбор, а факторам Ламарка и Бюффона отводил только второстепенное место. Дарвинисты пошли ещё дальше и отрицали их значение вовсе. Гипотеза естественного отбора была обставлена такой подавляющей массой фактов, само объяснение было настолько естественно и правдоподобно, что участь идеи постоянства видов была решена навсегда и бесповоротно. Но Дарвин сделал ещё шаг: на домашних животных и на приматах, как на частных примерах, он показал блестящее применение своих идей, которые с того времени становятся руководящими при изучении биологии.

Вся эмбриология, вся сравнительная анатомия, вся палеонтология после дарвиновского периода шли по пути, им намеченному. Дарвин видел ещё при своей жизни, как эволюционное учение, возникшее в области отвлечённого мышления и пришедшее извне в биологию в виде малообоснованной гипотезы, окрепло на фактах биологии, проникло в другие отрасли положительного знания и овладело философией.

Идея развития выступила тем конструктивно-организующим на­чалом, которое ориентировало накопление эмпирических и теорети­ко-методологических предпосылок теории эволюции. В ходе конкре­тизации этой идеи был построен ряд важных теоретических гипотез, развивавших различные принципы, подходы к теории эволюции. К самым значительным и относительно завершенным гипотезам сле­дует отнести: ламаркизм, катастрофизм и униформизм.