Глава 4

РАЗВИТИЕ ОТДЕЛЬНЫХ СЕГМЕНТИРОВАННЫХ КОНСТРУКЦИЙ

Именительный представления-именительный темы

Понятие сегментации следует признать наиболее обобщен­ным проявлением синтаксической расчлененности. Сегменти­рованные конструкции стали предметом разностороннего ана­лиза, причем они трактуются широко: к ним относят по­строения различного синтаксического статуса, часто выходящие за рамки предложения [42, 41, 50]. Суть сегментации авторы видят в том, что информация, которая могла бы быть подана в единой синтетически организованной конструкции, подается «порциями» (сегментами). Один из сегментов называет тему дальнейшего ~ ближайшего высказывания, которое следует за первым сегментом. Отношения «темы» и «повода» в сегменти­рованных конструкциях предполагают обязательное выделение сегмента «темы» в синтаксически независимую позицию. Таким образом, сегментированные конструкции обязательно и только двучленны. Различаются они организацией членов. Ср: 1) Иль- инское... Каким-то чистым чувством я узнаю это село издали (Кузн.); 2) Ленин в Смольном. Когда произносишь эти слова, перед мысленным взором как бы воочию встают огненно­грозные дни Революции (газ.); 3) У младенца в утробе, у того вообще нет своей памяти, он живет памятью матери, в нем память природы... (Д.Г.); 4) Оутс выписывает ее тщательно, нынешнюю «раздрызганную», неуправляемую, сверхсложную, как сложно само наше время, любовь (журн.).

Единство сегментированной конструкции строится на корре­ляции субстантивной формы выражения того или иного поня­тия, с одной стороны, и его местоименного выражения (либо замены иным субстантивным наименованием) - с другой. Ва­риации сегментированных конструкций связаны с последова­тельностью субстантивной и местоименной частей [что еще 106

ЦІ.Балли отметил в противопоставлении репризы (расположе­ние A - Z: тема - повод) и антиципации (расположение Z - А: повод - тема)] - это наши примеры 1 и 4. Кроме того, разли­чия состоят в форме именной части (примеры 1 и 3). На ме­сте именной части при репризном расположении может быть целое предложение, с которым затем коррелирует местоиме­ние. См. у Балли: Чтобы я пошел на этот компромисс, нет, вы этого не думаете. По его мнению, «тема», выраженная це­лым предложением, может быть редуцирована в именной член. В примере Этот ученик, я его очень люблю сегмент этот ученик трактуется как редукция предложения (например: Что касается этого ученика..:, Поскольку речь идет о... и т.д.). И наконец, коррелирующая с сегментом часть может быть представ­лена одним предложением или более развернутым текстом (см. наш пример 2).

Наиболее распространена в современных текстах конструк­ция, которую принято называть (вслед за А.М. Пешковским) именительным представления. Отмеченные еще А.А. Потебней сегментированные конструкции определяются в связи с квали­фикацией номинативных предложений, внешне совпадающих с именительным представления. Так, Пешковский описывает именительный представления как конструкции, не образующие ни предложений, ни их частей, уподобляя их, в числе других, сходных по синтаксическому значению конструкций (обраще­ния, вводные слова, междометия), «пуле, попавшей в орга­низм» [39, 404]. Дискуссии о синтаксическом статусе имени­тельного представления (предложение ~ непредложение, номи­нативные ~ неноминативные предложения и т.п.) продолжа­лись довольно долго.

А.С. Попов, наиболее активно занимавшийся именитель­ным представления, рассматривает сегментацию на уровне тек­ста, показывая соотношение заголовков с дальнейшим текстом, отмечает близость именительного представления (в отдельных случаях) и номинативных предложений, приложений и обра­щений. Сопоставляя явления сегментации и парцелляции, он находит в них как общие, так и отличительные признаки. На материале отдельных синхронных срезов (конец XIX в. -

18. в.) автор продемонстировал рост частотности именительного представления и показал преимущественную сферу распростра­нения этой конструкции: язык художественной литературы и публицистики. Вместо названия конструкции «именительный представления» (термин Пешковского, принятый в научном описании и педагогической практике) Попов предлагает тер­мин «именительный темы». Это обращение к той трактовке сегментации, которая дана Балли: именительный представле­ния является словесно выраженной «темой» высказывания, ко­торая, подготовив слушателя, в следующем, базовом предложе­нии представлена чаще всего местоимением. Вся же базовая часть - это «повод», рема высказывания. Но так же трактовал эту проблему Пешковский еще до Балли и до разработки кон­цепции актуального членения предложения (во всяком случае, как она дана у В. Матезиуса). Опираясь на анализ нового ма­териала, Попов пишет: «Построения с именительным темы, так же как и парцеллированные конструкции, заметно активи­зируются в русском литературном языке советской эпохи, что выражается в общем росте их употребительности, в расшире­нии стилистической сферы их распространения, в развитии их структурной вариативности» [42, 302]. Таким образом, активиза­ция конструкций именительного представления ~ именитель­ного темы, а особенно расширение сферы их распространения

и, безусловно, связанные с этим изменения в структурной ор­ганизации заставляют смотреть на эти конструкции дифферен­цированно.

Вопрос о книжности, стилистической окрашенности имени­тельного представления обращает наше внимание на поиски их разговорного субстрата. Еще Пешковский, отмечая, что раз­говорные конструкции с выделением темы высказывания свя­заны с именительным представления, приводил следующий пример: Квартальный поручик, он высокого роста, так пусть стоит для благоустройства на мосту (Г.) [39, 405]. С этим же явлением (но без элемента разговорности) Пешковский свя­зывает так называемый «лекторский» именительный. Он видит их различие в том, что «лекторский» именительный имеет целью выделить представление и тем самым облегчить его восприятие в следующем предложении, т.е. мысль преподно­сится в два приема со специальным выделением темы. Что касается примера из Гоголя, то Пешковский очень метко пи­шет: «То, что в лекторской речи делается для облегчения слу­шателя, то в разговорной речи может делаться говорящим для облегчения самого себя» [39, 405].

В наши дни выдвижение темы высказывания в акцентиру­емую позицию, что влечет за собой расчленение всего выска­зывания на коммуникативно значимые компоненты, рассмат- 108

ривается как важнейшая черта устного синтаксиса. Неоднократ­но описывались различные модификации таких построений, основой которых и является конструкция с формой имени­тельного падежа. Например: А дочка ваша, она историк?; Ли­за и я, мы с ней ели рыбку [32]. Подобные конструкции на­поминают «лекторский» именительный Пешковского. См. в со­временных текстах: Сейчас эта позиция Франции, она особен­но объяснима (газ.). Одним словом, перед нами слабые эле­менты разговорной речи.

В устном синтаксисе отмечен и вариант антиципации, ког­да сначала употребляется местоимение, а затем существитель­ное: Они все такие иголки; Они все промокли валенки. О.А. Лаптева видит в этом случае «зеркальное» расположение по отношению к репризному (ср.: Иголки, они все такие), отме­чая лишь интонационную нерасчлененность в варианте анти­ципации. Иначе интерпретирует репризные и антиципацион- ные построения в устном синтаксисе Ю.М. Скребнев. Реприз- ное расположение он называет предваряющим «ориентиром»: Деньги... У меня их, к примеру, и в заведенье-то не бывало (Бун.). «Лекторский» именительный Пешковского Скребнев считает частным случаем предваряющего «ориентира», называя его пролептической конструкцией. Антиципационные разно­видности сегментации Скребнев называет «расшифровкой», экс­плицитно выраженным уточнением. Он противопоставляет это репризной сегментации: Вот что она за штука такая, эта самая портретная реконструкция. Автор считает эту модель приметой устного синтаксиса. Столь резкое противопоставление репризы и антиципации нам представляется излишним.

Итак, устанавливаем устный субстрат именительного пред­ставления как слабый элемент разговорной речи в форме сег­ментированных построений. У Пешковского, Попова и Скреб- нева речь идет о заимствовании разговорной конструкции и использовании ее в художественных текстах со специальными стилистическими задачами - передать устную речь. Имита­цией разговорного синтаксиса является и употребление сегмен­тированных инфинитивных оборотов: Слыхано ли это! Загова- ривати дочь без матери! (Сум.); Как! Племяннику перебивать У дяди! Да я его на первой встрече как черта изломаю (Фонв.) [50].

Пешковский дает и примеры, отражающие другую ступень вхождения разговорных сегментированных конструкций в язык художественной литературы: Воспоминания! Как острый нож оне (Гриб.); Москва... Как много в этом звуке для сердца рус­ского слилось! (П.); Человек! Это звучит гордо (М.Г.). Это уже не передача устной речи, а книжный прием, употребляемый в поэзии и художественной прозе. Именительный представления характеризуется Пешковским в логико-психологическом ключе, с обращением внимания на интонацию. Автор отмечает, что именительный представления обладает самостоятельной инто­нацией, тембр которой можно охарактеризовать как «задумчи­вый» [40, 118]. И.П. Распопов назвал интонацию именительно­го представления «ожидающей».

Таким образом, перед нами книжная экспрессивная моди­фикация разговорной конструкции, употребляемая не только в прямой речи, но и в авторской. Различные варианты пунктуа­ционного оформления (точка, восклицательный знак, вопроси­тельный знак, многоточие) свидетельствуют об интонационной загруженности именительного представления, ставшего силь­ным элементом письменной речи. Изменение интонации, ко­торая делает именительный представления стилистически «приподнятым», особенно касается случаев антиципации (а ведь именно при антиципации в разговорных конструкциях отмечалась нерасчлененность интонации): Вот оно, это пись­мо, которого каждое слово неизгладимо врезалось в моей па­мяти (JL); Однако далеко не везде растет она, эта дикая ко­нопля, есть у нее свои места произрастания (Айтм.); Она мне очень помогла, эта славная девушка (А.А.); Он не катего­ричен, этот советник, в беседе с Паулой, он только советует, размышляет (журн.).

Особую «книжность» придает высказыванию употребление указательного местоимения этот, выполняющего чисто экс­прессивную функцию. Здесь уместно вспомнить о различии разговорных и экспрессивно-книжных конструкций: «Соотноше­ние разговорных слабых (зависимых) конструкций и соответст­венных им конструкций художественной речи можно интер­претировать в разных терминах: их можно называть омоними­ческими (если изолироваться от интонации), можно - просто как разные структуры, имеющие лишь внешнее сходство, от­части совпадающие (если признать, что интонация является одним из их конструктивных факторов), но в любом случае не следует забывать об их принципиальных различиях и пытать­ся отождествлять их; следовательно, нельзя... рассматривать та­кие конструкции как отражение в повествовании элементов разговорной речи, как результат транспонирования фактов раз­но говорной речи в книжную литературу и т.д. Это совсем иные, стилистически не сводимые к разговорной речи факты» [18, 75 - 76].

Именительный представления (именительный темы) Попов рассматривает на разнообразном материале. Он отмечает посте­пенное распространение именительного представления в пуб­лицистических и научно-популярных текстах. Если до 50-х го­дов нашего столетия эти конструкции служат в основном «вы­сокому стилю, придают речи торжественность», то с 50 - 60-х годов эти конструкции распространяются очень широко не только в художественных текстах (можно отметить и индиви­дуальную склонность писателей к этим конструкциям), но и в публицистике.

Но постепенное распространение именительного представ­ления свидетельствует о существенных сдвигах в конструкции, что привело к мысли закрепить термин «именительный те­мы» за теми синтаксическими конструкциями, которые, сохра­няя основную синтаксическую сущность именительного пред­ставления, т.е. оставаясь сегментированными, изменяют стили­стическую и функциональную направленность. Ср.: 1) Лю­бовь!.. Кто утверждает, что ее в нашем крае убыло? Невер­но! (газ.); Счастье... Разве оно возможно без труда, без дела, которое полюбил? (В.Т.); Труд! Все вокруг сейчас было полно им (Пауст.); Ломоносов... При этом слове мы сразу же вспоми­наем человека в белом завитом парике, румяного и полноще­кого (Песк.); 2) Компьютер в школе: диктатор или помощник? (газ.); То счастье и удовлетворение собой, о котором говорил Достоевский, оно обязывает душу (Д.Г.); Возок-он на полозь­ях, герои Пушкина в нем, естественно, лишь зимой ездили (газ.). Сразу же чувствуется иная стилистическая тональность конструкций второго ряда. И встречаются они преимуществен­но в публицистике. Конструкции, позволяющие говорить об именительном представления и именительном темы (в указан­ном выше понимании), различаются по своим функциям, лек­сико-семантическому выражению и синтаксической организа­ции сегмента, интонации.

Функциональная направленность именительного представле­ния определена в значительной степени еще Пешковским. Экспрессивная и эстетическая функции именительного пред­ставления отражают прагматическую сторону высказывания, ее воздействующее начало. Стилистическое выделение сегмента на нейтральном фоне является намеренным. Для именитель-

ного представления характерно выражение и философского размышления, и «приглашение» к воспоминанию: Свобода! Я тогда еще смутно представлял себе, что это такое (Пауст.); Правда?.. А ты задумывался когда-нибудь, что это такое? (Тендр.); Война!.. Это слово ворвалось в сознание миллионов советских людей в воскресный полдень 22 июня 1941 года (газ.).

Текстообразующая функция именительного представления проявляется либо в его связи с базовым, последующим пред­ложением и с предыдущим контекстом, либо в абсолютном начале текста в качестве своеобразного экспрессивного зачина: Теперь-mo ясно; у той самой ивы кончилось детство. Дет­ство... Оно все-таки было у нас, мальчишек военных лет (Песк.); Это был Арарат. Снега его казались поднятыми вплотную к солнцу. Блеск их наполнял воздух светящейся мглой. Арарат! Я никак не мог поверить в то, что вижу его воочию (Пауст.); Раевский... Какому русскому не дорого это славное имя (газ.).

Именительный темы часто употребляется в заголовочной функции: Баски. Откуда они? (газ.); Вселенная. Что мы знаем о ней? (газ.). Здесь появились стереотипы газетной речи: вто­рая часть конструкции представлена вопросом, ответ на кото­рый составляет текст статьи: Кооперативное издательство, ка­ким вы его видите?-, Собрание уполномоченных. Каким ему быть?; Обувь, какая она будет? Часто именительный темы выступает в виде зачина, выделяя тему дальнейшего повество­вания: Видавший виды журналистский блокнот. Сколько тут записей о примечательных, интересных событиях! (газ.); Каче­ство перевода... Об этом в последнее время говорим часто (газ.).

Функциональная направленность именительного представлен ния (именительного темы) тесно связана с лексической се­мантикой. Именительный представления более всего включает отвлеченные существительные со значением ‘человек’, переда­ющие внутренний мир, чувства, состояния, свойства, отноше­ния (любовь, счастье, простота, доброта, судьба, труд, сво­бода, боль, ностальгия, мужество, правда и т.п.): Правда! В каких только падежах не склоняем мы это высокое слово?! (Ал.); Ах, простота! Она дается отнюдь не всем и не всегда... (Др.). Из конкретных существительных часто используются слова с вещественным значением, обозначающие понятия пер­востепенной важности для человека {вода, хлеб, кровь, земля и т.п.), а также имена известных лиц и географические назва­на

ния: Михаил Александрович Шолохов... Огромный, стреми­тельный мир открыла мне его проза (журн.); Камчатка! Вос­точный край страны... (газ.).

В составе именительного темы конкретная лексика обычно более разнообразна: названия предметов, веществ (рюкзак, ке­фир, консервы, обувь, столовая, блокнот, возок, компьютер и т.п.), названия лиц, где форма единственного числа выражает отвлеченно-множественное значение (положительный современ­ный герой, военный строитель и т.п.): Консервы... Без них не обойдется ни один любитель туристских походов или заго­родных прогулок (газ.); Рюкзак... В отличие от наших поход­ных мешков он имеет каркас из алюминиевых трубок (Песк.). Общая тенденция состоит в том, что все эти существительные употребляются нереферентно, что, очевидно, объясняется сущ­ностью сегментации. Это особенно видно на редких примерах референтного употребления конкретных существительных: Ко­робок спичек... Он отыскался: часа два назад Иван в свинар­нике зажигал фонарь (Тендр.). Употребление отвлеченной лексики в именительном темы возможно, но оно встречается реже и обычно связано с выделяющей функцией конструкции в стилистически нейтральном контексте: Засуха. Для многих африканцев это слово стало символом трагедии и обреченно­сти... (газ.). Конечно, осмысление той или иной конструкции как именительного представления (именительного темы) зави­сит от совокупности факторов: именительный представления встречается в художественной литературе, в том числе в поэ­зии, и в публицистике. Однако в публицистике его экспрессив­ная сила несколько слабее, и он может рассматриваться как именительный темы [34]. Дело в том, что именно газетно-пуб- лицистические жанры вырабатывают синтаксические клише, а клишированность стирает экспрессивную силу именительного представления, несмотря на то, что сегментированные и пар­целлированные конструкции в публицистическом стиле назы­вают среди экспрессивных [45, 53]. В публицистике именитель­ный представления встречается в тех жанрах, которые имеют установку на эмоциональное воздействие: Целинный хлеб... Черным золотом называем мы нефть, зеленым золотом-лес, белым золотом - хлопок. А хлеб - ведь поистине - золотое зо­лото! (газ.); Родина... Как много она всего в себя вместила... (газ.).

Структурно-синтаксические особенности именительного представления и именительного темы проявляются и в степе-

пз

ни распространенности главного слова, и в морфблогических разновидностях коррелят в базовом предложении. Именитель­ный представления в силу функциональных особенностей и специфики лексико-семантического выражения, как правило, однословный, нераспространенный или включает прилагатель­ное: Родина...; Советский Союз; Куликовская битва и т.п. Именительный темы обычно распространен, ибо конкретная лексика нуждается в пояснении или уточнении.

Вызывает интерес интонационная характеристика сегменти­рованных конструкций. Интонация помогает отграничить их от синтаксических структур с номинативом (обращения, номи­нативные предложения, приложения) и различить разновидно­сти самих сегментированных конструкций. Все исследователи, начиная с Пешковского, отмечали, что именительный пред­ставления - это синтагма, отделенная от базового предложения паузой (этой паузы обычно нет в разговорных сегментирован­ных конструкциях). Пешковский считал, что это не предика­тивная и не звательная интонация [39, 174 -175]. Конструкции с именительным представления характеризуются повышением тона произнесения после сегмента, незаконченностью фразы, что придает высказыванию экспрессию. Конструкции с имени­тельным темы характеризуются более быстрым произнесени­ем, выражение экспрессии отсутствует [34].

Таким образом, термин «именительный темы», введенный Поповым вместо термина «именительный представления», сви­детельствует о выделении конструкций с ослабленным экспрес­сивным значением. Будучи явлениями одного синтаксического^ характера, именительный представления и именительный те­мы (в изложенном выше понимании) как бы представляют последовательные ступени в развитии сегментированных конст­рукций в письменной речи. Можно сформулировать это следу­ющим образом: именительный представления, возникший в художественной речи XIX в., стал распространяться как прием экспрессивного синтаксиса, перейдя в этом качестве и в другие письменные жанры, прежде всего в различные публицистиче­ские и научно-популярные тексты. В последнем случае, в свя­зи с возросшей частотностью, началось «стирание» экспрессив­ных свойств конструкции, что нашло выражение в некотором изменении функций, лексико-семантических сдвигах, измене­нии синтаксической организации сегмента и интонационной характеристики. Этот этап распространения сегментированных конструкций в письменной речи отличается не только ослаб-

114 лением экспрессии, но и появлением более нейтральной кон­струкции. Эти конструкции можно квалифицировать как име­нительный темы. Следует сделать еще два замечания.