Виктор Соломин: Никогда ни о чем не жалейте вдогонку! Очерк о самом удивительном и неповторимом читателе библиотеки

«Фолиант» МБУК ТБК к 7 апреля 2016 года - 70-летию со дня рождения

Некролог написан 4 года назад, 19.07.12.

Друзья уходят. Понемногу. В ту страну, где тишь и благодать. Может быть, и мне пора хоть слово об ушедшем друге написать…

Понятно, что друзей нужно хвалить не в некрологах, а не стесняться говорить им комплименты при жизни и еще при жизни писать о том, как они талантливы и чем прекрасны. Такие подпитки добрым словом нужны каждому! Пусть я преувеличу скромные способности в тысячу раз, пусть вообще ошибусь! Но я знаю точно: даже одна строчка может вынуть человека из депрессии, заставит его побриться, побежать на улицу обливаться водой и делать зарядку, а потом начать работать…

Я утешаю себя тем, что успела таки сказать Виктору Тимофеевичу Соломину, самому удивительному и неповторимому читателю библиотеки «Фолиант» и моему давнему другу, все самые нужные и главные слова. Но вот отчего бы мне было не написать о нем очерк тогда, когда он еще был жив?

А предлагала не раз! И каждый раз он говорил: «Ну, что обо мне писать? Я же не звезда, не поэт, не прозаик... Ну, рыбак, ну, охотник, ну, стул или кран починил в библиотеке, так и что с того?» Я улыбалась и думала про себя: «Вот чудак-человек! Цены себе не знает!» И кто бы мог подумать тогда, что придется писать посмертно?..

Никогда ни о чем не жалейте вдогонку! Если все, что случилось, нельзя изменить, Как записку из прошлого, грусть свою скомкав, С этим прошлым порвите непрочную нить.

Эти нехитрые строчки Андрея Дементьева Виктор Соломин любил повторять… 18 июля 2012 года он трагически погиб во время шторма: гостил на даче в поселке Приморский у брата жены, пошел купаться, волной его сшибло с ног, упал неудачно, ударился головой о камень, потерял сознание, в итоге - асфикция. Никто не виноват. Несчастный случай на воде.

Аритмия чувств

…Смерть наступила настолько неожиданно, непредвиденно, преждевременно, что в шоке до сей поры находятся не только родные и друзья, но и многие наши читатели - активисты.

…Чувства нельзя удержать - я пробовала: ничего не выходит. От чувств нельзя убежать: они догонят тебя и придушат, если о них вовремя не рассказать. Они рвутся наружу, как дикие звери, истосковавшиеся по джунглям. Чувствам нужно на воздух...

Никогда, никогда ни о чем не жалейте - Ни потерянных дней, ни сгоревшей любви...

Пусть другой гениально играет на флейте, Но еще гениальнее слушали вы!

Помню, как по поводу вот этих поэтических строк спорил с Виктором Тимофеевичем полковник Геннадий Федорович Кирьянов. Да, и на самом деле, как можно ни о чем не жалеть? Людям свойственно тосковать по ушедшей любви, потерянным друзьям, рано ушедшим из жизни родителям, несбывшимся надеждам, нереализованным мечтам.

Трагедии не предвещало ничто: любимый читатель, как всегда, в радужном настроении входил в библиотеку, с улыбкой и с поднятым вверх пальцем читал строки из какого-нибудь стихотворения, напевал куплет из какой-нибудь известной песни, а уже потом здоровался. И всегда, в зависимости от времени года, приносил то веточку рябины, то акации, шиповника или сирени. Конфетки в его карманах тоже не переводились: угощал ими и библиотекарей, и приходящих в библиотеку детей. Я за последние пятнадцать лет настолько привыкла к присутствию этого человека в своей жизни, что с его уходом мой мир рухнул в одночасье. Как жить дальше? Непонятно…

В свое время я очень тяжело переживала смерть отца: он год умирал у меня на глазах от онкологии, готовил к своему уходу и меня, и сестру, и все равно его смерть стала шоком, от которого я отходила достаточно долго. До сих пор ощущение такое, будто мой папа умер второй раз.

Девять дней после гибели Виктора Тимофеевича я пребывала в полнейшей фрустрации. Если вы тоже после какого-либо потрясения когда-нибудь просыпались ни свет, ни заря - то в пять, то в шесть часов утра - от жуткого чувства тревожности, когда сердце колотится так, что, того и гляди, выскочит, а потом вдруг внезапно останавливается почти совсем, возможно, вы поймете меня. Аритмия.

Разум отказывался понимать очевидное. И каждый раз я снова и снова, как собака Павлова, неслась по звонку сломя голову к телефону в надежде услышать знакомый голос, который скажет совершеннейшие пустяки вроде прогноза погоды на сегодня-завтра и все последующие дни.

Пустяки пустяками, но благодаря им складывалось понимание того, что все идет, как надо. Накануне своей гибели он тоже позвонил в 22.28 с целью сказать, что после очередной серии фильма «Дом образцового содержания» мне непременно надо посмотреть документальный фильм «Роковая любовь Саввы Морозова». Чтобы было, что обсудить в следующий раз.

…Не помогало ничего - ни сочувствие сестры и дочери, ни поддержка мужа («Держись!»), ни звонки знакомым, ни ежедневные дачные хлопоты и прогулки с маленьким племянником. Все валилось из рук, душа ни к чему не прикладывалась. Хотелось, по Пастернаку, «достать чернил и плакать».

Равновесие нарушилось, пропало чувство защищенности, осталось только четкое понимание, что второго такого друга у меня уже никогда не будет…

Уже никто так проникновенно не споет под гитару песни Высоцкого, «Ночью в узких улочках Риги», «Над Канадой небо синее»… Не расскажет про Луи Армстронга, американского джазового музыканта…Не принесет из леса ландыши для наших клубных исполнительниц - Галины Демасюк, Берты Купеевой, Раисы Шутовой, Валентины Карповой, Фриды Красильниковой, Светланы Петровой…Не разыграет на пару с Татьяной Сизовой сценку, исполняя диалог Вани и Зины …

Не почитает вслух «Гранатовый браслет» Куприна, «Пороги» Инны Грековой, повести Виктории Токаревой, «Ромео и Джульетту» Шекспира или мою любимую книжку, которую я неизменно уже 21 год традиционно читаю летом в отпуске. Она называется «Маленькие рассказы большой Америки представляет Альфред Хичкок».

…Уже никто не скажет извечный «вопросительный» комплимент: « Ах, какая ты прекрасная сегодня! Почему ты сегодня такая красивая?» (Правильный ответ: «Потому что Вы, Виктор Тимофеевич, весь мир видите в розовом цвете. А вот как только очки розовые свалятся, так тут же Василиса Прекрасная превратится в зеленую лягушку!»)

…Иногда я даже немного по-хорошему завидую верующим людям и их детскому восприятию смерти: для них смерть - «не навсегда», она - лишь переход в другое состояние. Мне приходится самой себе быть психоаналитиком. Учитывая легковозбудимость моей психики и общую «нервность», это - трудно.

Но, как бы то ни было, на девятый день после смерти я немного успокоилась, поменяла мелодию звонка на сотовом, взяла в руки секатор и принялась обрезать у себя на даче многолетники - лилии и ирисы. Решение принято - надо написать очерк («разновидность психотерапии»), провести в библиотеке вечер памяти интересного и по-настоящему мудрого человека, разделить горечь утраты с другими людьми, хорошо знавшими покойного. Такой вечер памяти и был проведен летом 2012 года.