Постмодерн, крах этики и образ будущего

систематизированного не предлагал взамен, кроме своих политических предпочтений 22. А я против крайних идеологий. Почему? В этой статье не отвечу.

Деконструкция как метод наиболее ярко несет в себе оттиск постмодернистского стиля мышления. “Принципы” постмодернизма: всё есть текст, всякий текст историчен, а значит онтологически всё относительно, нет ничего абсолютного, значит все конечно, а экзистенциально “всё тлен”. В этой связи деконструкцию можно применить ко всему Сущему, потому что оно исторично, а человек - субъект в мире причин - из мира как бы извлекается для “чистоты” познания, “и тем самым бытие остается равным себе как ничто”23. В пределах Сущего всё поддается деконструкции, любая интеллигибельная или явленная вещь, любое от рассудка.

Жан Франсуа Лиотар - философ, филолог, писатель, лингвист, эпистемолог, социолог, литературный теоретик и критик. Деятельность Лиотара в целом характеризуется постоянной оппозицией принципам обобщения и метанарративам или великим повествованиям (проектам). Это понятие в философский оборот ввел он.

Оно означает грандиозные, крупномасштабные доктрины и философии мира, типа познаваемости всего наукой, умножения богатства, эмансипации разумного субъекта или трудящегося, герменевтики смысла и диалектики Духа. Это описывающие мир системы, которые представлены любым знанием. С помощью них, по его мнению, институции ведающие “социальной связью” (т.е. правительства, церкви, университеты и др.) осуществляют самооправдание, потому что “нуждаются в легитимации”24 - в этом взгляде прослеживается влияние крайне левых. По совпадению, в 1954 году Лиотар вошел в левокуммунистическую политическую организацию “Социализм или варварство”25.

Однако с конца 70х годов Ж.-Ф Лиотар актуализирует важную проблему общества-постмодерн - крах этики26. Проблема есть и сейчас. Как же этика сейчас уничтожается, если Деррида умер в 2004 году.

22Московой М.В. Жак Деррида. Философия Литературоведческого деконструктивизма. С. 3-4.

23Книгин А.Н. Учение о категориях. Томск-2002. С. 35.

24Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. Москва. Алетейя. 1998. С. 10.

25Чумаков А.Н. Хрестоматия по философии в 2 ч. Часть 2. Учебное пособие для СПО. Москва.

Юрайт. 2019. С. 213.

26Волков В.Н. Постмодерн и его интерпретации. 2017. URL: https://books.google.ru/books?id=gPBADwAAQBAJ&pg=PT671&lpg=PT671&dq=Лиотар+о+крахе+э тики&source=bl&ots=W1n4LmG9o5&sig=ACfU3U3PA2V1qmCdaqcwCEuGJ5HielNmag&hl=ru&sa=X &ved=2ahUKEwjuwv3ws5PpAhUDw8QBHTnpCYAQ6AEwBXoECAoQAQ#v=onepage&q=Лиотар%2 0о%20крахе%20этики&f=false

11

что стремиться к другому их не научили. По сути, на место морали возвращается животность. Стирание моральных рамок обнажает и усиливает её - разрушает цивилизованность.

Более того, в сознании обывателя деконструировать можно всё. Потому что основной тезис постмодерна - всё относительно - применим к материалистическому мировоззрению, в котором живет общество потребления. Как это работает? Весь мир представлен только в материи. Материя как содержимое неоднородного пространства относительна (в теорию Эйнштейна я верю). Таким образом, относительность является свойством Бытия. Из всего этого следует, что любого обывателя можно разубедить и убедить в чем угодно: купить, продать, занять, сменить, выбросить, обновить, возненавидеть, полюбить - постмодерн встал на стражу общества потребления. Такому союзу я недоволен. Сегодня на “свадьбу” постмодерна и общества потребления приглашены практически все. Их “семейный фотоальбом” - Instagram. Последние видео с “торжества” мы можем найти на YouTube и TikTok. Их “новый завет”, это соцсети, а апостолом может почувствовать себя каждый - мы пишем stories.

Относительность является логически и онтологически противоположным абсолютному. Абсолютное вездесуще, вечно и безальтернативно. Относительное локально, темпорально и альтернативно. В мире, в котором всё относительно, мы не можем быть абсолютно уверены ни в чем. Жить в нем не удобно, поэтому происходят флуктуации, которые называют метамодерном, т.е. колебания между модернистской и постмодернистской парадигмами. Но эти флуктуации только подтверждают относительность всего. Ведь, если мы признаем, что относительность абсолютна, тогда ведь и мир перестанет быть относительным. Поэтому, колебание общества потребления между модерном и постмодерном, это его нормальное состояние постмодерна, когда, чтобы сохранить хоть какой-то порядок в голове для удобной жизни, постмодернист сидит на двух стульях: модерн и постмодерн. А если бы он пользовался одним стулом, так ведь это же “тоталитаризм” - не меньше. Что может быть хуже для свободы человека, по мнению постмодерниста? Обычно, модернистские вкрапления в картине мира постмодерниста, это привычки, чтобы не свихнуться в мире, где все неопределенно.

Постмодернист может топить за технический прогресс, как модернист, но у модерниста не было аргумента об относительности всякой истины, в защиту себя - мол: “У меня столько же прав сколько и у вас” - конечно без учета заслуг, просто так “воистину веруют” постмодернисты, что если истина относительна, то “все имеют равные права” (независимо от заслуг и обязанностей). Современным либеральным фундаменталистам, которые топят, например, за принуждение к говорению всеми новых местоимений гендерквир, постмодернистское мышление оказывается очень кстати, чтобы бороться с "фаллогацентристами", которые мешают получить всем равные права, т.е. мешают войти в рай крайне левых. Так “незаметно” и происходит переход от молодого мягкого либерализма к старому грубому фундаментальному либерализму, который чем-то напоминает марксизм, коммунизм.

Многие постмодернистские философы были причастны или остаются причастными к левым партиям или высказывают в открытую свои левые взгляды, например, Деррида - главный труженик деконструкции; и Лиотар, Бодрийяр - все -

13

французы, это не случайно, вспомните или прочитайте про майскую леворадикальную забастовку 1968 года во франции - они тогда были молодыми.

Так и происходит колебание из крайности в крайность в том, что мы называем метамодерном. Постмодернистский же тип мышления никуда не ушел. Пример о перевертышах в эпоху постмодерна, показателен к тому, как легко уничтожается одна культурная крайность, чтобы ей на замену пришла крайность ей противоположная. Этому можно подвергнуть что угодно. Нет ничего неуничтожимого и несгараемого в эпоху постмодерна. То, что совсем недавно создавали тяжелым трудом, уже сегодня можно частично потерять, а завтра лишиться совсем, легко как никогда в новейшее время (но это и эпоха возможностей, которыми пользуются пока активно только либеральные фундаменталисты и крайне левые).

Еще раз подытожим: постмодерн может деконструировать всё. Потому что это позволяет историко-материалистическая парадигма, в которой находится общество потребления, частью которого он является. Для уничтожения неудобных тезисов её начал использовать ещё К. Маркс, который ее и создал.

Есть то, что не могут деконструировать постмодернисты, но оно находится в метафизической и некоторых религиозных парадигмах. Как же Деррида деконструировал метафизику? Очень просто: он деконструировал понятия, а не сущности. Неужели он не понимал этого? Понимал, но он же материалист, в сущности не верил. У Дерриды аксиома такая: все - текст, т.е. “Нет ничего кроме текста”.31 В этой логике, например, мира не существовало, пока не появилось слово которое означает мир. “В начале было слово…” - иронично, что постмодернисты взяли это на вооружение, однако того, кто слово изрекает они решили игнорировать: субъект, будь то Бог или человек, ведь, это “просто игры”32, слова.

В метафизике или религии вопрос первичности-вторичности понятия и сущности, если быть точнее, существа и сущности (потому что понятие относится к ряду существующего, т.е. содержится только на материальном носителе) решается по-другому. Обычно в религии первична сущность - Бог - и она первичнее всего; в метафизике посложнее - сущность и существо составляют диалектическое единство. Т.е. понятие или знак, это условно некоторые формы Духа, который в своей эманации (развитии) самоотождествляется (“видит” себя), а Дух, это не что иное как сознание (не путайте с разумом).

Но “это слишком сложно для цирка”. Так и получается, что постмодернисты редуцируют (упрощают) всё до текстов, ибо так легче поймать истину за хвост. Что бы они не писали и не говорили про отсутствие истины, само их суждение о её отсутствии является заявлением права на неё, ведь иное они яростно критикуют. Бритва Оккама работает на любую задачу. Чтобы лучше удержать хобот слона, его нужно отрезать. Подобное они проделали с философией. Кстати, подобным абсолютизированием предмета своего исследования страдают сегодня многие. Вспомните, хотя бы, нейрофизиологов, генетиков с их “удивительным” представлением о человеке: “всё зависит от генов”, “нет, всё зависит от гормонов”, “биохакинг рулит”, “свободы воли нет - ученые доказали”. А ещё если что-то не понимаете, назовите это "ересью",

31Интервью с Жаком Деррида (1992) // Arbor Mundi / Мировое древо. Вып. 1. М. : Мировое древо, РГГУ ИВГИ. С. 74.

32Лиотар Ж.-Ф. Just Gaming. 1985.

14

"мракобесием" или "тоталитаризмом", чтобы дать "отпор" - обычно работает. Вот, например, Гегеля, Маркс называл “мистификатором”, а Деррида Фрейда - “шарлотаном”33. Теперь, к любому оскорблению можно добавлять “тоталитарный”, чтобы точно сработало, но будьте аккуратнее, чтобы не упасть до уровня “Мочит в сортире”34.

Следствия краха этики

Ликвидируя этику, постмодернисты приводят к уничтожению морали,

потому что мораль, это работающая этика. Этика, это гуманитарная дисциплина, которая занимается созданием, исследованием и развитием системы моральных правил, это система представлений общества о добром и злом, или дозволенном и недозволенном, правильном и неправильном. Мораль же, это внутренний цензор людей, который регулирует их поведение, ограничивая их животные позывы, допускает правильные формы выражения психической энергии. Если люди утратят сперва этику, а затем мораль, что будет дальше?

Дальше будет еще большее усиление потребления. Отрасли, сервис и промышленность удовольствий (секс, еда, кинематограф, игры, мода и т.д.) будут расти соизмеримо росту тревоги людей по поводу неопределенности всего в мире. Секс - один из лучших экзистенциальных анальгетиков. Но "post coitum omne animal triste est..." (всякое животное печально после соития..). Поэтому время между сексом и сном можно занять едой, кинематографом, играми. А чтобы секс был - хороший наряд сделает желанным нежеланное. Главная задача современного и будущего общества потребления, это снимать психическое напряжение от зияющей и разрастающейся экзистенциальной дыры: всё относительно, всё тлен, всё материя. Ну хотя бы “я буду петь голосами своих детей”. Но это и не точно: может да, а может нет. Все умрут: и ты умрешь и я, и они. Как писал Бодрийяр: “Смерть, пожалуй, единственное, что не имеет потребительской стоимости”35. “Потому что для меня уж она абсолютна” - подумает постмодернист и случайно задушит себя во время мастурбации. Нет ничего более явленного для человека из общества потребления эпохи постмодерн, чем удовольствие и смерть (роботов забыли), но и удовольствие сомнительно, когда начинаешь думать. Остается смерть, вездесущая. Уничтожимо всё, потому что нет ничего абсолютного, кроме нарастающей энтропии. И после того, как постмодерн камня на камне не оставит от религиозных сказок о жизни после смерти и подобной "карме", человек станет абсолютно беззащитным перед смертью, которая, рано или поздно, ничтожит всякое существо.

Когда массы потеряют последний моральный закон, треснет последний бастион цивилизованности. Конечно, не все одичают, как и сегодня: кто-то более, кто-то менее, т.е. относительно. Но число больных в палате и сила болезни возрастут. Чем больше охват, тем больше мутаций, тем вирус сильнее, приспобавливаемее. В эпоху глобализма постиндустриального общества скоро не останется уголка на планете, куда бы не пробралась эта информационная зараза. Я не считаю, что постмодерн

33Деррида Ж. Почтовая открытка от Сократа до Фрейда и не только. Минск: Современный литератор. 1999. С. 826-827.

34URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Мочить_в_сортире

35Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М. : Добросвет. 2015.

15

вызовет апокалипсис, но то, что он отбросит гуманитарный прогресс на тысячелетия назад, не сомневаюсь. Можно жить в высокотехнологичном обществе и быть просто особью человеческого вида (даже красивой). Вспомним “О дивный новый мир” Олдоса Хаксли. Вспомним “Четыреста пятьдесят один градус по фаренгейту” Рэя Брэдбери. Можно верить в свою индивидуальность, уникальность, как миллиарды других верующих в это, но не делать мир лучше и даже не давать ничего нового, кроме "уникальных" отходов "уникального" человека.

Что может спасти культуру?

Новые этики. “Свято место пусто не бывает” - после краха старой этики, ее место займет идеология потребления. Чтобы этого не произошло, освободившееся место нужно занять новыми этиками. Почему этиками, а не одной этикой? Потому что нужно сохранить культурное многообразие, ибо в нем заключается потенциал развития.

Как же внедрить новые этики? Для любой массовой этики нужна институциональная база. К тому же влияние базисного для этики института должно быть тотально, в том смысле, что работать эта этика должна в любой части вселенной и в любой ситуации - такой обширной она должна быть. Т.е. речь идет о целой картине мира человека, а не части (этим она отличается от профессиональной этики). Давайте думать: какое институциональное образование, имеющее свою устойчивую картину мира, вмещает в себя больше всего людей?

“Семья и наследование” - этика семейных отношений регулирует только отношения внутри семьи, но не регулирует отношения между семьями и отношения в больших масштабах.

“Собственность” - этика собственности регулирует только отношения с собственностью.

“Власть, государство” - это обслуживающий персонал населения, которое обычно является неоднородным по мировоззрению.

“Образование” - этика образования регулирует только отношения в сфере образования.

“Религия” - Этика религии регулирует отношения во всем мире и со всем миром.

Как создание новых религий поможет созданию и внедрению новых этик?

Религия, это мировоззренческая система. Причем, чем шире система взглядов, тем лучше религия. Ни семья, ни государство, ни образование обычно не описывают мир как целое и не объясняют как, в связи с этим, жить в нем, так широко, как может сделать это религия. Все они социализируют, в отличии от религии, у которой главная функция, это воспитание. Социализация, это встраивание человека в конкретное

16

общество. Воспитание, это встраивание человека в мир. Это не про то, какие роли играть в социуме, это про то какую роль играть в мире и для мира. Какую роль вы играете в мире, для мира? В семьях такому обычно не учат, в школе не учат, а государство этому ни за что не должно учить, оно - обслуживающий персонал. СМИ в подобных вопросах доверять нельзя. Если конкретная религия перестала выполнять воспитательную функцию или выполняет её плохо, это значит, что она устарела, либо церковь, как главный оплот религии, захвачена другим социальным институтом.

Есть ещё кое-что очень важное, что есть в религии и нет в других социальных институтах - это сакральность. В религии есть представление об Абсолюте, которого нет нигде более. В то время как вокруг шум, вездесущая относительность, тлен и pante rei, в религиозной картине мира есть место для самого важного, нетленного, чего-то не подчиняющегося физическим законам, вечного. Обычно это Бог - гарант этики и морали. Если поступишь беспринципно, он конечно не даст подзатыльник с облака и даже в Ад не отправит, но тварность нутра не заставит ждать. Как в анекдоте "Бог создал мир из ничего, но материал все время чувствуется". На месте Абсолюта может быть разное, неизменными и важным для нас является то, что это гарант этики. Так, например, американцы исходят “из той самоочевидной истины, что все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными неотчуждаемыми правами, к числу которых относятся жизнь, свобода и стремление к счастью” - это слова из декларации независимости США, день принятия которой празднуется как величайший праздник этой страны. “Творец” предписал американцам стремиться к свободе, счастью и жизни, конечно счастливой, т.е. “американская мечта” появилась не на "пустом" месте. А у вас есть такие обязанности?

Закончим с институтами. Вы много ли видели обычных людей, у которых есть своя личная этика, которую они утверждают, пересматривают, развивают, а не действуют как попало на основании выгодоприобретения? Я с несколькими людьми такими познакомился за всю жизнь. Ну для нормального человека иметь свою этику, это ненормально. У него есть какие-то моральные предпочтения, которые он даже не всегда соблюдает, это его максимум. А на 7 христианских смертных грехов все давно забили. Новая же религия может дать новые стремления, новые правила, новые ограничения, новые возможности, о которых человек раньше даже не мог помыслить. Но появляется тот, кто создаёт систематизированное мировоззрение со всем тем, и решает научить им людей.

Я считаю, что это не должна быть скудная традиция, которая ограничивает прогресс. Новая религия может стимулировать прогресс, чтобы он был результатом служения людей каким-то идеалам, какой-то Идее. Когда будет Идея, которой люди служат, они выйдут из области хрупкой ничтожимой смертью экзистенции и войдут в область вечного, сущностного. Перестать быть существом в мире, где все относительно, а стать сущностью в вечности, вот, что значит обрести тождественность. Обрести себя вечного, не зависящего от истории, материи - жить

отражая в себе Абсолют.

Новые религиозные догмы, много разных религий могут дать новую мораль миллиардам людей. Причем не одну мораль, а много разных, у каждой религии своя. А какая разносторонняя этика может быть в политеистических религиях? Когда человек решает исповедовать какую-то религию, он принимает решение стремиться к каким-то

17

идеалам, принимает её этику - у него появляются новые моральные границы: новые стремления, возможности, ограничения. Религия объясняет человеку как устроен мир и как в нем жить. Если старые религии слишком “узколобы”, то нужно проводить их ревизии или создавать новые.

Содной стороны, религия относится к сокровенной, интимной жизни человека,

вкоторую не должно вмешиваться государство. С другой стороны, к одной религии присоединяется множество людей. Люди могут свободно выбирать религию, которую исповедовать, даже проживая на территории одного государства, посещая одни и те же учебные заведения. В этих условиях удастся сохранить и преумножить многополярность, разносторонность, многовариативность, многогранность мира людей, но не потерять от человечности.

Вновых религиях нет ничего принципиально удивительного, скоро, через лет 250-300, они появятся в корпорациях - корпоративные религии. На западе сейчас развиваются коливинги, в том числе профессиональные. Сотрудники некоторых крупных компаний живут рядом с офисами, а порой и ухитряются жить в них. Такое возможно, когда в офисе есть все для проживания, кроме кровати, но есть кабинки для сна. Крупная корпорация обычно занимается форматированием своих сотрудников под свою культуру. Так сегодня у профессионалов есть свои этики, но они не имеют тотального влияния. В России, например, иностранные собственники бизнеса встречаются с тем, что западные правила не работают в российских филиалах, ну точнее их не исполняют. Русские обычно не палятся (вековая сноровка), но на статистике (затраты, доходы, производительность) отражается. Даже на работе люди остаются теми, кем были дома, а профессиональная этика работает “повезет - не повезет”, не всегда и не везде. Вот почему этика должна быть универсальной. Поэтому завести новую религию, это отличная идея даже для работодателя. Этот вариант развития сюжета я считаю достаточно реалистичным, так же как появление государств-корпораций36. Хотя мне это не нравится.

Стечение некоторых обстоятельств может способствовать появлению новых или ревизии старых религий. Я уверен, что появятся новые секты (они почти всегда появляются). Но появятся ли новые религии, которые окажут на культуру ключевое влияние? Главным образом это формирование цивилизационной рамки, отличной от современной рамки выживания и потребления. Это искусственный процесс, он не может произойти сам по себе, как биологическая эволюция, подобно классовой борьбе, где группы людей словно два вида животных борются за власть над ресурсами и выживание.

В создании цивилизационной или хотя бы изменении культурной рамки невозможно обойтись без воли принципала. Масса людей не может управлять своим развитием. Естественным образом она может только деградировать и репрессировать подгруппы, а в некоторых случаях стать местом появления принципала прогресса - субъекта, который задает системообразующий принцип. Это не значит, что должен быть царь или тиран, который всеми управляет, что приведет только к деградации самосознания. Это значит, что индивидуальная ответственность в прогрессивной

36 Харин А. Н. Корпорация-государство как альтернатива современному государству // Власть. 2012. №9.

18

эволюции теперь играет ключевую роль. Это значит, что ключевым становится не вопрос о том, какая партия, корпорация, нация, народ или конфессия изменит ситуацию, а в том какие люди нужны для прогресса. Ведь именно субъект управляет развитием системы, а не какой-то текст заправляет всем, что напоминает божий промысел и неотвратимость судьбы (в этом постмодернист, как христианин). Религия или что либо иное окажет на культуру ключевое влияние, только при наличии субъектов, которые оказывают правильное влияние.

Если для прогресса нужны принципалы, то почему ведущую роль среди институтов я отвожу религии? Ведь принципал мог бы действовать от лица любой структуры. Дело в том, что принципал как субъект находится в системе, которую он меняет, а это значит, что новому системообразующему принципу он приучает не только систему, но и самого себя. В древние времена это называли гласом божьим - пророка посещает оригинальная мысль, авторство которой он конечно же присваивает Богу. Ну что тут сказать, без Бога было не обойтись, потому что люди сомневаются в своих способностях, да пророка забивают камнями, если он набирается наглости или глупости присвоить авторство сией чудесной мысли себе. Чтобы лучше понять это советую прочитать то, что Ф. Ницше писал о “Сумасшествии в истории нравственности” в первой книге труда “Утренняя заря, или мысль о моральных предрассудках”.

Бог находится за пределами мира людей, он как бы сверх-субъект, и это позволяет ему устанавливать системообразующий принцип. Как говориться: “На всё воля божия”. Так вот: субъект может стать принципалом мира (не сверх-субъектом)

после того, как посмотрит на него глазами Бога, посмотрит на мир как на себя. Это сложно и тяжело. Это ненормально, маргинально, иногда граничит с сумасшествием. Это не возможно в естественнонаучной и материалистической парадигмах. Важно посмотреть на мир именно как на себя, но не как божество. От божества недалеко до диктатора.

С помощью религий можно изменить системообразующий принцип культуры и создать системообразующий принцип цивилизации, потому что религия позволяет субъекту встать в метапозицию по отношению не только к миру, но и к самому себе. Самоизменение ради изменения мира, это камень преткновения потенциальных прогрессоров.

Но кто-то заметит, что в метапозицию можно и без религии встать. И правильно заметит. Только классическая метапозиция не подразумевает выход за пределы мира, а так все правильно. В религии есть метафизика. Взгляд сущности на существо, есть взгляд из метафизики на физику. Взгляд из метафизики, это взгляд на мир как на целое. Наличие метафизики и возможность “оттуда” взглянуть на физический мир “со стороны”, это ключевое преимущество религиозного мировоззрения перед научным. А то, что многие церкви запрещают своим прихожанам смотреть на мир глазами Бога, это результат смешения социальных институтов и порчи хороших идей.

Не следует понимать “взгляд из метафизики на физику” буквально. И не в коем случае, совершая интерпретацию этого текста, не нужно представлять духов или души, которые смотрят на материальный мир. Не следует сюда примешивать никакую эзотерику, ауру и подобное.

19

Важное замечание: “мир” - это всегда мир людей, потому что всё дано нам только в человеческом сознании т.е. в нашем сознании. В этом тексте, это слово верно понимать только в этом смысле.

Важное замечание: я атеист.

В ком мир сегодня нуждается?

Что мы имеем сейчас? Бардак, неопределенность в голове, безответственность, стремление к спокойной жизни или наоборот разнузданность, перманентный бунт, отсутствие Идеи, которой хочешь служить, зато есть рвение в решении вопросов шкурных интересов: повернут реальность и людей так, как “мне” приятнее, как удобнее, выгоднее, независимо от правил, обещаний, ведь всё относительно. Причем всё относительно смерти и “моего” удовольствия. Так что "я" заинтересован прожить как можно дольше и как можно слаще, ну или по крайней мере на своих условиях, пока не пробьет час (рас)оплаты (как в известной сказке). “Ну ладно, смерть так смерть, да после нас хоть потоп” - вот 100% постмодернист общества потребления. Это идеальный образ, такой рафинированный. И он присутствует в каждом из нас в разной степени.

Что дальше? Например, если идея новых религий понравилась, то человек, узнав благую весть, будет ждать “судного дня”, будет иногда умничать себе всласть. И ничего в жизни не изменит.

А что нужно делать? Нужно выбрать чему служить, чему служить правильно и нравится, не своему тельцу, чувствам, и даже не людям. А если вокруг ничего не нравится - придумать. Придумать то, чему правильно служить... желательно уже сегодня.

Мир нуждается в смельчаках, готовых приводить в порядок свою голову, жизнь и взять ответственность за гуманитарный прогресс мира. “Бог умер” - миру нужны Идеи и новые пророки.

“Свято место пусто не бывает” - сегодня его занимает идеология потребления: политики, звезды шоу-бизнеса, банкиры и т.п. рассказывают и показывают, как нам “правильно” жить, но, как правило, они - обычные люди с бардаком в голове.

“Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, - это звездное небо надо мной и моральный закон во мне... Первый взгляд на бесчисленное множество миров как бы уничтожает мое значение как животной твари, которая снова должна отдать планете (только точке во вселенной) ту материю, из которой она возникла, после того как эта материя короткое время неизвестно каким образом была наделена жизненной силой. Второй, напротив, бесконечно возвышает мою ценность как мыслящего существа, через мою личность, в которой моральный закон открывает мне жизнь, независимую от животной природы и даже от всего чувственно воспринимаемого мира, по крайней мере поскольку это можно видеть из целесообразного назначения моего существования через этот закон, которое не ограничено условиями и границами этой жизни.”

20