Глава II. Задачи и виды толкования *///*

чти все. Обыкновению толкование отождествляется с изъяс­нением норм, вследствие чего упомянутые приемы выделя­ются из области толкования и включаются в учение о «при­менении права». В действительности они, не подходя под по­нятие толкования в строгом смысле, относятся к логическо­му развитию норм. Тою же причиной, главным образом, обу­словливается господствовавшее среди старых писателей и по­вторяемое доныне мнение, будто не все нормы нуждаются в толковании, а только неясные⁷⁰. Не говоря уже о том, что и безусловно ясные нормы подлежат второй форме толкова­ния—логическому развитию, самое признание нормы ясной или неясной является результатом предварительного ее тол­кования. В толковании не было бы надобности, если бы, по верному замечанию Моля, «все законы явно и несомненно рас­пределялись по какому-либо внешнему надежному признаку

⁷⁰ Duareni, ibid, с. VI: «Certi juris nulla interpretatio desideratur», Noodti, Comment, in Dig. (Opera, Col., 1732, II, p. 11): «Monebo legem certam atque indubitatam neque desiderare, neque pati interpretationem, nam legem interpretari est, ejus ambiguitatem regere, aequitate petita ab ejus mente». Forsterus, L. 1, с 1, § 4: «Interpretari jura nihil est aliud, quam textum juris, qua verbum, aut integrant orationem obscurum, et ambiguum, aut difficilem et perplexum, non recte lectum vel intellectum, concongrue exponere at planum, facilem, jus turn atque genuinum reddere». Thomasii, Instit. jurispr., 6 ed., 1717, L. 1, с. Ш, § 3: «Interpretatio est expositio voluntatis alienae et dubiae». Gliick, 208: «Ein Gesetz, das vollstandig, deutlich, und bestimmt gefasst ist, bedarf keiner Erklarung». Brinz, 117-118: «Diese Nothwendigkeit (der Auslegung) entspringt einzig und allein aus dem Worte, und zwar aus einer Zweideutigkeit desselbcn... Ein unzweideutiger Ausspruch muss als das genommen werden, was er sagt». Mailher de Chassat, 3: «L'unterpretation a pour but de donner le sens d'un texte obscur. » Delisle, I, 3; Folleville, 29; Demolombe, 129; Roels, 17; Bianchi, Corse element, di Codice civile italiano, I, 1869, 322; Flore, II, 520, 523, 527. Гирке выражается таким образом, что дает право причислить себя к сторонникам этого мнения. Gierke, 139: «Die Feststellung des Inhaltes der Gesetze, insoueit Zweifel entstehen, erfolgt durch richterliche Ausleguug». В защиту этого мнения выступил у нас в последнее время г. Гредескул (с. 153-169), тоже ограничивающий задачу толкования устранением «объективной неясности или субъектив­ной непонятности» закона (с. 153).

|~90

Глава II. Задачи и виды толкования ijffb

на ясные и неясные — подобно тому, как они распадаются на законы и административные распоряжения на иностранные и туземные и т. д. В таком разве случае, могло бы быть выстав­лено правило, (если бы можно было доказать его верность), что категория ясных законов должна быть толкуема одним способом, а категория неясных —другим. Но указанное деле­ние, как известно, не существует в таком виде. Законодатель выдает каждый закон за ясный, и суждение, что он не ясен, представляет лишь результат субъективного исследования и понимания»⁷¹. Поэтому, положение, что ясные законы не ну­ждаются в толковании, заключает в себе внутреннее проти­воречие⁷² .

Далее, первый вид толкования — изъяснение, в свою оче­редь, распадается на две стадии, сообразно с теми средства­ми которые ведут к познанию смысла норм. Именно, смысл каждой нормы можно определять прежде всего на основании значения слов, из которых она состоит, а затем и с помощью разных других данных. В первом случае толкование являет­ся чисто словесным, так как иметь дело только со словесною оболочкой нормы и ведет к раскрытию словесного, или бук­вального, ее смысла. Но слова, как было указано, редко яв­ляются полным воплощением мысли подобно тому, как ли­цо редко бывает зеркалом души. Поэтому, буквальный смысл закона далеко не всегда соответствует его действительному, внутреннему смыслу, который может быть обнаружен, если, кроме слов нормы, принять в расчет другие данные, как-то: цель нормы повод к ее изданию, отношение к прежнему пра­ву и т. д. Определение действительного, внутреннего смысла норм составляет задачу реального толкования.

Различие между двумя только что охарактеризованными видами толкования настолько ясно, что не могло укрыться от взора ученых, занимавшихся вопросом о толковании за-

МоЫ, 119.

Wach, 268; Bierling, 157.

Глава П. Задачи и виды толкования ч/ЛГ*

конов. Еще римские юристы разграничивали «слова» зако­на и «мысль» или «волю» его⁷³. Это разграничение пере­шло в юридическую литературу новых народов⁷⁴ и остается общепризнанным по настоящее время⁷⁵. Словесное толкова­ние обыкновенно именуется грамматическим, а реальное — логическим. Но употребляются и другие названия: для сло­весного—филологическое⁷⁶, буквальное⁷⁷, а для логическо­го—диалектическое⁷⁸, философское⁷⁹, историческое⁸⁰, науч­но-юридическое⁸¹, телеологическое⁸², идеологическое⁸³. Наи­более подходящими представляются термины «словесное» и «реальное», так как ими с полной точностью характеризуется

L 6 § 1 D. de verb, signif. (50, 16): «Verbum: ex legibus, sic accipiendum est: tarn ex legum sentential, quam ex verbis». Cp. L. 25 § 1 D. De leg. (32). Основываясь на различии между буквой и мыслью закона, римские юристы определяли обход закона, как такое деяние, которое, согласуясь с буквальным смыслом закона, противоречит его внутреннему смыслу. L. 29 D. de leg. (1, 3): «Contra legem facit, qui id facit, quod lex prohibet; in fraudem vero, qui salvis verbis legis sententiam, ejus circumvenit». Cp. L. 30 D. eod.; L. 5. С de leg. (p. 1, 14).

⁷⁴ Donelli, Comment, de jure civ., I c. XIII, § 1 (Opera, Lucae, 1762) I): «Verba sunt, quibus lex quaque scripta est, sententia, quod lex ex verbis sentire et velle intelligitur». Rogtrius, 386; Federicis, I, § 1 (p. 210).

Рельефно и остроумно формулирует его Ватеров, говоря, что грам­матическое толкование определяет смысл закона по его словам, а логи­ческое — толкует слова согласно смыслу». Vangerow, § 24. ⁷⁶ Hufeland, 70; Регельсбергерг, 146.

Saredo, 396: Geny, 25. О разнице между терминами «буквальное тол­кование» и «грамматическое»: Gauguier, 73-77.

⁷⁸ Bienerus, 4; Eckhardus, § § XVII, XXIII.

⁷⁹ Gluck, 225.

⁸⁰ Krug, 60.

¹ Thol, 147; Holder, Pand., 42 (юридическое). ⁸² Kohler, Interpretation, 35, Anm. 98.

Fiore, II, 518. В старину употреблялись еще и другие названия: этимологическое, аналогическое и пр. Например, Hopperi, De juris arte (в Tractatus universi juris, Venet. 1584, p. 87): «... verborum interpretatio, quae historica Varroni dicitur... Deinde, mentis et orationis, quae etymologica nominatur... Ultimo, locorum vel adversantium, vel correspondentium collatio, quae analogica dicitur».

Г~92