1. Партнеры коммуникации

В роли адресанта (говорящего) выступает конкретное лицо — священник. Однако его ролевой статус подвижен и определя­ется спецификой данной коммуникативной ситуации [6]. С одной стороны, говорящий обращается к слушателям от своего собственного имени, не от­деляя себя от остальных молящихся, ощущая себя одним из «малых сих». Показательно в этом отношении столь характерное для жанра проповеди инклюзивное «мы». Ср.:

С нас будет (...) спрошено / в тот / последний день / когда мы предстанем / (...) перед Господом //; Но всякий раз / Господь будет нам / напоминать этой притчей о том / что мы / с вами имеем особые / благодатные дары / которыми можем служить друг другу //

Речь говорящего облекается либо в жанры, требующие паритетных ролевых отношений, либо в жанры, «индифферентные» по отношению к ролевому статусу ПК. Это такие информативные жанры, как сообще­ние, рассказ, пересказ, объяснение; некоторые апеллятивные (призыв, утешение) или прескриптивные (совет, просьба) жан­ры, а также фатические этикетные жанры (приветствие, поздрав­ление, пожелание).

Особо следует отметить ситуацию, когда сам священник, обращаясь к прихожанам, просит у них прощения и оказывается, таким обра­зом, в зависимой ролевой позиции. Ср. отрывок из проповеди, произнесенной в Прощенное Воскресение. Данный фрагмент в жанровом отношении представляет собой просьбу о прощении. Зависимая ро­левая позиция говорящего на текстовом уровне выражается также в том, что вслед за просьбой о прощении следует фрагмент, в котором иерей, оправдываясь, объясняет причины своего не всегда внима­тельного отношения к духовной жизни прихожан.

Братья и сестры / я хочу попросить у вас у всех прощения II Условия жизни таковы / что очень много сейчас у священника хлопот по устройству Храма // Сами видите / главный алтарь восстановили / но сколько еще делать надо / то одно / то другое // И из-за этих хлопот / мало времени уделяю духовной жизни // Надо / надо бы больше / да времени не хвата­ет // Простите /если обидел кого-то / словом / делом или помышлением // Прошу вас / простите братья и сестры //

В то же время священник, будучи пастырем духовным, наставником прихожан, несет слушателям Слово Божие. В этом случае ролевой статус говорящего повышается. И в соответствии с этой ролью в его речи на­чинают преобладать дидактические жанры. К ним, например, мож­но отнести апеллятивные жанры поучения (назидания), обличе­ния, а также прескриптивные— наставления, предостереже­ния, з а п р е т а. Но нередко и в подобных случаях (при безусловно приоритетной ролевой позиции) говорящий, беседуя с паствой, обраща­ется отчасти и к самому себе, т. е. выступает одновременно и в роли адресанта, и в роли адресата. Эта ситуация получает отражение в таких, например, высказываниях:

И еще и еще раз / как бы напоминаю / я себе и всем вам о том / что у нас есть / приоткрыто всё / Великим Господом / Спасом нашим Иисусом Христом / все те / величайшие добродетели / и пути / которыми мы с вами можем / войти / в Царствие Божие //; Я уже надоел вам / братья и сестры / назидая себя и вас // Уповайте на Господа нашего Иисуса Христа / ибо только Он может спасти нас / в это трудное время / в этом греховном мире //

Еще большее «остранение» говорящего от произносимого текста можно наблюдать в тех случаях, когда проповедник специально подчеркивает свою роль «передатчика» информации, указывая истинного адресанта со­общения. Ср.:

Сегодня Отец наш небесный / призывает к прощению ближнего свое­го // Сегодняшнее воскресение называется Прощенным //; Сегодня Церковь нас с вами назидает / рассказывая о жизни великого святого Иоанна Лествичника //; Братья и сестры / ведь в Храме Божием / не я служу // Я лишь только посредник / между Господом и вами //

В роли коллективного адресата в данной коммуникативной ситуа­ции выступают прихожане храма, собравшиеся на службу. К ним и об­ращается священник. И если статусное положение адресата стабильно, то статус говорящего постоянно скользит по шкале «выше — ниже», являясь важным фактором, обусловливающим смену жанров.

Ролевые и, соответственно, жанровые переключения в коммуникатив­ном пространстве проповеди в значительной степени заданы церковной традицией. Возникновение «нестандартной» ситуации способно вызвать отступление от общепринятого канона, «разрушить» обычную жанровую цепочку. Показателен в этом отношении фрагмент проповеди, записанной в одном из московских храмов 9-го ноября 1997 года накануне показа по телевидению кинофильма режиссера Мартина Скорсезе «Последнее иску­шение Христа». Демонстрация этой ленты вызвала неодобрение Патри­архии. В приводимом ниже отрывке священник объясняет прихожанам, почему он не рекомендует им смотреть этот фильм. Обилие пауз хезитации в тексте свидетельствует о том, сколь трудной оказалась для адресанта задача поиска адекватного ситуации жанрового воплощения. Ср. колеба­ния говорящего от жанров просьбы, объяснения, предполагающих паритетные отношения между ПК, к жанрам предостережения и запрета, возможных при более высоком статусе говорящего и мотиви­ровку подобного перехода:

(...) Этот фильм / который хотят показать / по телевизору / про Иисуса Христа / этот фильм / он нехороший // Он надуман // (...) там есть такие вещи / я / э-э... э... хочу вам сказать / неполезно это / очень неполезно // Да // И больше того / хочу попросить вас всех... и как бы имея власть / вязать и решить / данные мне от Господа. Я хочу всех предупредить... Почему неполезно? Потому что... э у нас есть в Церкви такая вещь / впечатление / есть память / которая будет мучить / и будет нас соблазнять // Это неполезно // Поэтому хочу вас всех предупредить // Кто посмотрит фильм / да / к причастию будет не допущен // Потому что скажем / не просто это вот / сегодня Святейший Патриарх захотел не показать // Нет // Там показывают / страшное кощунство // Там показывают блуд // Там показывают то чего не должно показано быть в принципе // Тем более это всё смешано / для нас с дорогим Священным Писанием / и Преданием / о Господе нашем Иисусе Христе // Поэтому пожалуйста / отнеситесь к этому серьезно //

Помимо перечисленных выше жанров, выбор которых определяется ролевым статусом говорящего, можно выделить также литургический жанр молитвы. В молитве иерей от имени всех присутствующих обращает­ся к Господу, Божьей Матери или какому-либо святому. Текст молитвы может быть канонизирован (в этом случае священник читает по памяти какую-либо известную молитву) или говорящий молится «своими слова­ми». Ср.:

Помоги / помоги нам Господи / увидеть красоту души человеческой / и не обижать ближнего своего!; О Пречистая! И мы / сильно недостойн... самые недостойные / из всех / молим Тебя // Даруй нам / хотя бы мил­лионную долю / той чистоты / и святости / дабы хоть издали следовать за Тобой / и никогда / не забывать о Тебе // Пусть Твой нежный образ / все­гда / живёт в наших сердцах // И / будет путеводной звездой / светящей / во мра-а-ке-е / э-э-то-о-й / многомятежной жизни //