Картина 4

Симона под душем. Леви немного возбуждён. Ему не сидится, время от времени он подскакивает и переставляет предметы. Потом сидит, перекинув ногу за ногу и качает ногой. Встаёт. Идёт к зеркалу и поправляет одежду, волосы. Опять садится, смотрит на часы. Опять встаёт и делает себе коктейль джина с тоником. Раздается звонок в дверь. Леви хватает стакан и бежит к двери. Он смотрит в глазок и мчится к двери ванной комнаты.

ЛЕВИ: Она здесь!

СИМОНА: Ну впусти человека.

ЛЕВИ: А почему ты сама не впустишь?

СИМОНА: Потому что я голая!

ЛЕВИ: Раньше тебя это не смущало.

СИМОНА: Ты хочешь чтобы я голая, капающая вошла в комнату, которую ты только что убрал? Я могу конечно, если ты хочешь...

ЛЕВИ: Фак!

Снова звонок в дверь. Леви садится и ставит стакан с коктейлем на стол. Звонок в дверь. Леви снова берет стакан в руки. Он хочет сделать глоток. Звонок. Звонок. Звонок.

ЛЕВИ: Фак!

Леви спешит к двери. Не дойдя до двери, он замедляет шаг и идёт степенно, спокойно. Он открывает дверь как профессиональный портье – солидно и уверенно. Неожиданно Леви становится равнодушным, он становиться самим собой – противным и спокойным.

ЛЕВИ: Ааа... Ты.. Проходи.

В прихожей стоит Катрин. Квартира убрана до блеска.

КАТРИН (Ищет место, куда поставить сумку): Сюда можно поставить?

ЛЕВИ (Не смотрит на неё): Да, туда как раз и можно.

Катрин застенчиво входит. В ней есть что-то уязвимое. Она хотела бы сесть на диван, как обычно, но там уже сидит Леви, раскинув руки, нога на ноге, в солидной жилетке. Он пьёт.

КАТРИН: Так что...

ЛЕВИ: Да. Так что?

КАТРИН: Ты одни?

ЛЕВИ: Если бы..

КАТРИН (Оглядывается): Такой порядок. Кто убрал?

ЛЕВИ (Надменно): Одна обезьяна, которой нечем заняться. Мы ей даже не платим. Она все сама делает.

КАТРИН: Как это ковёр такой...

ЛЕВИ: ...заляпанный?

КАТРИН: Нет! Белоснежный! Я раньше и не замечала.

ЛЕВИ: Я бы так не сказал.

КАТРИН: Ты ведь перфекционист?

Леви не обращает на неё внимания, а сосредоточенно исследует свои ногти и грызёт один из них. Катрин приседает на край кресла.

КАТРИН: Интересно, куда это Симона подевалась?

ЛЕВИ: Она в душе.

КАТРИН: И долго она там обычно?

ЛЕВИ: Обычно? Целую вечность!

КАТРИН: Надеюсь, сегодня она справиться быстрее. Когда она вернётся, мы сможем нормально пообщаться.

ЛЕВИ: Если хочешь знать, это очень трудно.

КАТРИН: Что трудно?

ЛЕВИ: Быть перфекционистом. В этом доме, с этими женщинами, которые все время задают вопросы.

Леви встаёт и направляется на кухню.

ЛЕВИ (из кухни): Джин с тоником, да?

КАТРИН: Нет.. не знаю... может быть...

ЛЕВИ: Слишком рано что ли?

КАТРИН: В каком смысле?

ЛЕВИ: Слишком рано начинать выпивать? У нас другое тоже есть. Нет проблем. В этом доме всего полно. Мы живём роскошно.

Леви делает коктейль и приносит его Катрин. Из спальни выходит голая Симона и наливает себе стакан виски. Она остаётся незаметна.

Катрин ставит свой стакан возле кресла на белый ковёр стоимостью пять тысяч евро. Леви замолкает. Симона неприметно покидает кухню.

Катрин берет книгу с журнального столика.

КАТРИН: Джек Лондон?

ЛЕВИ: Да

КАТРИН: Очень интеллигентный выбор, как всегда

ЛЕВИ (Игнорирует. Свысока): Ну и как дела? Все прекрасно?

КАТРИН: Какие дела?

ЛЕВИ (Свысока): Те, что ты обычно делаешь ...

КАТРИН: Я живу. У тебя в гостях. Вчера весь день училась.

ЛЕВИ: Что?

КАТРИН (раздражённо): Я учусь в университете. На юридическом факультете!

Леви обводит языком нёбо, словно что-то застряло в зубах. Он не обращает внимания на слова Катрин.

Через кухонную дверь ванной Симона незаметно проскальзывает за бутылкой джина.

Леви не замечает. Он увлеченно рассматривает кубики льда в своём напитке.

ЛЕВИ (деланно высокомерно): Ну да. Из тебя выйдет прокурор.. Или адвокат.. Начнёшь стричь капусту, будешь жуликов защищать. жизнь людям портить...

КАТРИН: Пока ничего не известно. Денег нет, одни расходы. Но в одном адвокатском бюро интересовались мной. Кажется хотят предложить работу.

ЛЕВИ: Тебе? Предложили работу?

КАТРИН: Да. Я пока не думала об этом, я же всего лишь на втором курсе...

ЛЕВИ: Опять не думала! Чему вас там в университете учат? Идите сразу на работу!

Катрин пугается. Леви опустошает стакан и направляется за новым, осторожно обойдя стакан на ковре. Симона ушла из кухни в ванную. Леви не находит бутылки. Он раздражается. Берет новую.

Леви делает себе коктейль и идёт выбирать музыку. Затем он с удовлетворенным видом садиться на диван.

КАТРИН: Моцарт.

ЛЕВИ: Да. Симона его не любит.

КАТРИН: Зачем же ты его поставил?

ЛЕВИ: Потому, что я обожаю Моцарта. Очень просто, да? Настолько просто, что даже ты можешь понять.

КАТРИН: А тебе не кажется, что можно было бы быть и повежливее?

ЛЕВИ: А тебе не кажется, что это не твоё дело?

КАТРИН: Я прекрасно переношу иронию, основанную на отчаянии.

ЛЕВИ: Слушай! (Он приподнимается, но передумывает вставать) Ты совсем.. (крутит пальцем у виска) Ты настоящая..

КАТРИН: Овца?

Палец Леви замирает.

КАТРИН: Почему ты меня все время овцой обзываешь?

ЛЕВИ: Кто тебе это сказал …? (Восклицает)... Симона!

КАТРИН: Нет, никто не говорил. Просто и так понятно, что такой образованный и талантливый мужчина считает всех остальных такими.

ЛЕВИ: Ты знаешь что. Очень остра!

КАТРИН: Попробуй быть оригинальнее. «Овца» и «остра» и.. Ты и лучше можешь.

ЛЕВИ: Ай-ай-ай!

Леви встает и хватает себя за шкирку и «тащит» себя по кругу.

ЛЕВИ: Ай-ай-ай! Кто-то кусает меня за шею!

Леви притворяется, что кто- то душит его. Он хватается за горло, другой рукой стучит в дверь ванной.

ЛЕВИ: Симона! Симооонаа! Иди спасай меня!

СИМОНА: Проваливай!

ЛЕВИ: Ай-ай-ай! Симона! Твоя подруга кусается. Она кровопийца.. летучая мышь!

КАТРИН: Я знала, что ты двуличен и не оригинален, но что ты так ребячлив.. Этого я не знала.

Леви останавливается. Он становится наступательным.

ЛЕВИ: Слушай. Ты чего вообще пошла учиться? В твоём возрасте? Зачем и почему дамы в таком солидном возрасте вообще идут в университет? Я не понимаю. Не причина ли в черноглазых молодых людях, которые с удовольствием пощупали тётеньке..

КАТРИН: Что тётеньке?

Леви очень доволен и посмеивается.

ЛЕВИ: Кхххххх...

КАТРИН: А тебе что завидно? Человек так уж устроен, он сочувствует тем, кому плохо, и завидует тем, кому хорошо.

ЛЕВИ: Ладно, хватит. Давай слушать Моцарта и не умничать. Не разбрасываться чужими афоризмами. Сейчас придет Симона и я успокоюсь. Помолчи немного!

Леви наслаждается музыкой. Он слушает, закрыв глаза. Он выглядит задумчиво. Пьет свой коктейль.

КАТРИН: А сам ты, почему тогда университет на закончил?

ЛЕВИ: Ну значит не был достаточно талантлив.

КАТРИН: Как так?

ЛЕВИ: Значит не было достаточно таланта, чтобы закончить этот гребаный университет.

КАТРИН: Но ты.. ты же талантлив?

ЛЕВИ: Что ты знаешь об этом?

КАТРИН: Все, что ты читаешь и.. слушаешь.. и пьешь...

ЛЕВИ: Это джин с тоником.

КАТРИН: Ричард Бренсон говорят пил джин с тоником. Даже твой любимый Джек Лондон пил джин с тоником.

ЛЕВИ: Джек Лондон алкаш. Он видел розовых слонов.

КАТРИН (С насмешкой): Как хорошо, что ты не алкаш.. (С сочувствием) Ты же талантлив, Леви. Почему ты тратишь свою жизнь? Почему ты сидишь тут в дорогом кресле, ноги на пятитысячном ковре и облизываешь мокрые от джина губы? Почему не развиваешься? Почему не создаёшь чего-то ценного? Человек с твоим талантом не должен пускать его по ветру!

Леви не реагирует, но явно рад лести.

ЛЕВИ: Кто тебе сказал, что я не старался?

КАТРИН: Каким образом?

ЛЕВИ (отмахивается ): Это долгая история, Катрин. Сейчас не время и не место. И вообще.. это время никогда не наступит. Ни это время.. ни это место..

КАТРИН: Я просто спросила.

Катрин роется в кармане, находит бумагу и протягивает её Леви.

ЛЕВИ: Что это?

КАТРИН: Программа летнего университета. Мы сможешь вернуться к прерванному курсу и закончить учёбу. Интенсивное обучение.

Леви страшно растерян. Он берет бумагу и пытается засунуть её в нагрудный карман. Бумага никак не засовывается.

КАТРИН: Ты что же, читать не будешь?

ЛЕВИ: Прочту.. Или нет.. Нет! Всё-таки да! В смысле, прочту.

КАТРИН: Ты не обязан сразу. Я просто надеюсь ты взвесишь этот вариант.

ЛЕВИ: Какое это имеет к тебе.. отношение?

КАТРИН (нежно улыбается): Ты так ничего и не понял?

Леви становится душно. Жилет мешает ему. На лбу выступает жемчужины солёного пота. Симона выходит из душа.

ЛЕВИ (С облегчением): Симона! (укоризненно) Я не понимаю, что ты так долго там возилась? Тебя здесь гость ожидает.

СИМОНА (примирительно): Я тщательно мылась, чтобы ничего не запачкать. (Кивает Катрин) Здравствуй.

Симона и Катрин обнимаются и целуются. Леви становиться тошно

СИМОНА: Вы скучали?

ЛЕВИ (подражая): вы скучали …

КАТРИН: Нет, наоборот. Было очень интересно, очень любопытно.

СИМОНА: Интересно. В моем с Леви общении таких чувств не возникает.. Я тут только сижу, уставившись в одну точку, когда он говорит. Мне кажется.. это намного полезнее , чем слушать его бессодержательные монологи.

ЛЕВИ (Раздраженно): Бессодержательные монологи!

КАТРИН: Монологи? О чем?

СИМОНА: Обычно они касаются.. плодородия.. или сбора урожая.

ЛЕВИ: Что выпьет богиня плодородия?

СИМОНА: Виски.

ЛЕВИ: Виски? Моя Симона никогда не пьёт виски.

СИМОНА: Пью. Пью же. Правда, Катрин?

КАТРИН: Ты что не помнишь, что твоя Симона всегда пьёт виски.?

ЛЕВИ (К Катрин): Это когда вы тут устраивает девичник.. и обсуждаете твоих черноглазых однокурсников?

КАТРИН: Я должна на это отвечать?

СИМОНА (К Леви): Почему бы и нет, виски подходит к такой элитарной теме как юриспруденция. Особенно если есть с кем обсуждать эту тему.

Симона опирается на спинку кресла и гладит голову Катрин.

СИМОНА: Правильно. Я не договорила про монологи. Короче, Леви наконец-то понял, что джин с тоником его напиток, а не Симоны, и если Симона пьёт виски, то обычно уже слишком поздно. К этому времени Симона уже решила, что чертовски устала от этого шумового фона, который создаёт болтовня Леви, и она засыпает за компьютером.

ЛЕВИ: Симона клюёт носом за компьютером, потому что уже хорошенько наклюкалась. Так ведь, Катрин?

СИМОНА: Хочешь вывести меня из себя? Катрин отлично знает, что это не так. Так ведь, Катрин?

КАТРИН: Нет, я не знаю.. я даже не понимаю это выражение.

ЛЕВИ (Симоне): Интересно, что некоторые вещи ты помнишь кристально чётко. А другие вещи вообще не помнишь?

Леви незаметным движением подбирает стакан, поставленный на ковёр и уносит на кухню.

СИМОНА: Что он тебе тут болтал?

ЛЕВИ (Из кухни): Я слышу, ты спросила, о чем мы тут беседовали!?

КАТРИН: Мы говорили об образовании. О словотворчестве. Об идентитете.

СИМОНА: Очень тонкие материи. А об этом вы говорили... (Подмигивает)

ЛЕВИ (Из кухни): Ты же знаешь, Симона – я никогда не говорю о сексе!

КАТРИН: У него кажется не лучшее настроение?

СИМОНА: Ты шутишь. Леви в прекрасном настроении. (Восклицает) Правда, Леви!?

ЛЕВИ: Я не слышу?

СИМОНА: У тебя прекрасное настроение, правда?

ЛЕВИ (иронично): Потрясающее!

СИМОНА (Так чтобы все слышали): Конечно у него прекрасное настроение! Дело в том, что Леви хочет ребёнка. Но Леви напивается, и совсем не обязательно будет лучшим в мире папой, но несмотря на это, хочет ребёнка. Он был таким же в день нашей свадьбы, но с той ночи не получилось никакого ребёнка, потому что он был занят полировкой подарка от своего начальства – фужеров фирмы Виллерой и Бош.

ЛЕВИ: Я их мыл, чтобы налить тебе шампанского, дорогая!

СИМОНА: Не заводись! Ты же знаешь, какой я могу стать.. Кроме того.. Ты слышал.. Я пью только виски!

Симона спокойно походит к проигрывателю, и Моцарт возвращается в конверт. Вместо него звучит ретро-музыка. Симона танцует. Леви сидит и наблюдает за Симоной. Симона увлекает Катрин танцевать. Леви смотрит.

Симона толкает Катрин на диван, рядом с Леви. Катрин почти падает на него. Симона сдвигает их головы друг к другу. Она пьяная и демонстративно веселая.

СИМОНА: Любит.

ЛЕВИ: Симона!

СИМОНА: Не любит.

ЛЕВИ: Симона, приди в себя!

СИМОНА: К сердцу прижмет!

ЛЕВИ: Ты меня слышишь!

СИМОНА: Любит.

ЛЕВИ (угрожающее): Ты об этом пожалеешь!

СИМОНА: Не любит.

ЛЕВИ: Не играй со мной!

СИМОНА: Обещал ромашке век её любить. (С невинным видом) Это гадание на ромашке. Помнишь эту песню, она звучала на нашей свадьбе?

Леви выключает проигрыватель.

ЛЕВИ: Чем ты оправдываешься?

СИМОНА: Я желаю тебе лучшего.

ЛЕВИ (Бравурно): Лучшего?

СИМОНА (В том же бравурном тоне): Я желаю тебе самого лучшего. Желаю тебе самого-самого лучшего. Я буду носить тебя на руках. Я хочу полететь с тобой над крышами.. Я хочу, чтобы ты меньше считал свои деньги. Я хочу, чтобы все твои сбережения остались нетронутыми и принесли бы тебе ощутимый интресс.

Леви хватает голову Катрин и целует её и затем отталкивает.

Симона замолкает.

ЛЕВИ (С укоризной): Получила...

СИМОНА (от всего сердца, пародируя): Я взяла бы тебя на плечи и помчалась бы с тобой сквозь золотистые солнечные лучи, что преломляются на асфальте осколками. Я на цыпочках взбежала бы по водосточной трубе, чтобы принести тебе осенние листья с самой высоты, чтобы ты мог сделать из них икебану. Я сделала бы все! Все!

Симона смеется.

Леви подхватывает Катрин на руки уносит её в спальню.

Симона не смеётся. Она сидит в тишине.

Она раздевается догола, аккуратно складывает свою одежду в стопку. Затем она выключает свет и идёт в спальню.