§ 5. Семантическая структура двух парадигм

В заключение представим описание двух парадигм – глаголов с общим значением речи и прилагательных, выражающих оценку с точки зрения пользы – вреда.

Группа глаголов речи выделяется на основании словарных определений. Само понятие речи, которое служит основой для классификации глаголов внутри группы, также определяется по словарю, как “система звуковых и словарно-грамматических средств, являющаяся орудием для выражения мыслей и служащая средством общения людей”. Понятие речи, следовательно, характеризуется следующими основными признаками:

1) звуковая форма речи, 2) речь как средство сообщения (информационный признак), 3) речь как средство общения (коммуникативный признак).

В соответствии с этими признаками глаголы делятся на три подгруппы: 1) звучание речи, 2) речь как информация, 3) речь как средство общения.

Особое место занимают глаголы, которые обозначают речь как таковую, не привлекая дополнительных качественных характеристик (говорить, сказать).

Внутри каждой подгруппы глаголы в зависимости от признаков той или иной стороны (звуковой, информационной, коммуникативной) делятся на микрогруппы.

Рассмотрим структуру первой подгруппы – звучания речи, включающей глаголы с общим значением “произносить”. Внутри этой подгруппы выделяется ряд микрогрупп, различающихся на основе дополнительных характеристик звучания речи. Внутри микрогрупп глаголы объединяются на основе общности дополнительной характеристики. По этому основанию можно выделить микрогруппы с такими признаками:

а) степень звучности: кричать, орать, шептать, шушукаться;

б) высота звука: басить, пищать;

в) темп произнесения: быстрый – тараторить, тарабанить, тарахтеть, трещать, стрекотать, чесать, сыпать, лотошить. Медленный темп представлен глаголами тянуть, цедить;

г) четкость – нечеткость звучания: бормотать, бубнить, бурчать, ворчать, мямлить, лопотать, лепетать; чеканить, отрезать, резануть, отрубить, рубануть;

д) сходство речи со звуками, которые издают птицы, животные: мурлыкать, рычать, рыкать, рявкать, реветь, шипеть, тявкать, скулить, лаять, мычать, квакать, кудахтать, ворковать, жужжать;

е) сходство речи со звучанием неодушевленных предметов: шелестеть, скрипеть, рокотать, гудеть, греметь, шуршать;

ж) звуковые особенности, присущие только речи: акать, окать, сипеть, шепелявить, заикаться, сюсюкать, картавить, гнусавить.

С временным фактором звучания связаны:

з) темп звучания: строчить, тараторить, барабанить, трещать, тарахтеть, стрекотать, сыпать, выпалить, тянуть, цедить;

и) произнесенные с азартом: жарить, врезать, дать, чесать;

к) особые формы произнесения: петь, декламировать, читать, диктовать.

Как известно, звучание характеризуется высотой тона, силой, тембром. Так как речь человека состоит из потока звучащих единиц (слов), то в звуковой характеристике не могут не быть отражены такие признаки, как темп, повторяемость, длительность, а также признак, который характеризует членораздельную сторону речи – внятность звучания.

Кроме этого, в звучании речи проявляется эмоциональная сторона данного процесса, которая может быть основным признаком или сопровождающим другие признаки.

Таким образом, исходя из перечисленных признаков, свойственных звуковой форме речи, устанавливаем следующий список компонентов, которые характерны для значений глаголов звучания речи: тон (высокий – низкий), темп (быстрый – медленный), интенсивность (громко – тихо), членораздельность (четкость – нечеткость), тембр, эмоциональность (положительная – отрицательная).

Выделение микрогрупп соответственно ведущему компоненту показывает, что к компонентам (общему для всех глаголов группы – “речь” и общему для глаголов данной подгруппы – “звучание”) добавляется компонент на уровне микрогрупп, и,таким образом, компонентная запись значений глаголов на этом уровне будет иметь следующий вид:

1. Для нейтральной микрогруппы – “речь, звучание”.

2. Для остальных микрогрупп – “речь, звучание, темп”; “речь, звучание, тон”; “речь, звучание, интенсивность” и т.д.

В микрогруппе “членораздельность произношения” основной компонент нечетко звучащей речи “невнятность” представлен без дополнительных характеристик только у глагола бормотать. У бурчать и ворчать имеет место компонент “выражать досаду, неудовольствие”. Всю эту группу можно представить в компонентной записи следующим образом: бормотать – “говорить”, “невнятно”;бурчать, ворчать – “говорить”, “невнятно”, “выражая неудовольствие”; бубнить– “говорить”, “невнятно”, “глухо”; мямлить – “говорить”, “невнятно”, “вяло”;лепетать, лопотать – “говорить”, “невнятно”, “невразумительно”.

Следовательно, “невнятность” как ведущий компонент группы представлен со стороны акустической (“глухо”), артикуляционной (“вяло”), выражения эмоций (“неудовольствие, досада”), интеллектуального уровня (“несвязность, невразумительность”).

Группа четкого произношения речи при наличии общего компонента “говорить”, “четко” различается дополнительными компонентами: отрубить – “говорить”, “четко”, “резко, громко”; чеканить – “говорить”, “четко”, “каждое слово”;отрезать – “говорить”, “четко”, “резко”, “категорически”.

Четкость звучания, такими образом, сопровождается сопутствующими характеристиками: “резкость, громкость, категоричность”, иногда даже “грубость”.

Компонентный анализ даже одной подгруппы глаголов речи помог установить некоторые семантические особенности этой группы слов.

Например, линейность речи, которая необходимо сопряжена с фактором времени, отражена в глаголах речи тремя характеристиками: темпом, повторяемостью и длительностью. Ни одно из названных качеств не представлено в “чистом виде”, ибо любое из них трансформируется из-за особенностей самого процесса речи. Так, например, быстрый темп речи связан с содержательным элементом речи: чрезмерная быстрота ассоциируется в нашем сознании с пустотой и бессодержательностью (возможность взаимной замены глаголов тараторить, трещать, тарахтеть – болтать, балаболить, трепаться); повторяемость связана с однотонностью, надоедливостью (твердить, заладить, гудеть);длительность – с излишним многословием (разглагольствовать, распространяться, рассусоливать).

Приведенная классификация и описание подгруппы глаголов речи с общим значением звучания не являются единственно возможными, но представляют собой один из приемлемых вариантов.

***

Прилагательные, обозначающие оценку предмета с точки зрения пользы – вреда, образуют типичную для качественных прилагательных парадигму, опирающуюся на систему синонимико-антонимических отношений. Парадигмы такого строения относятся к лексико-семантическим группам.

Основанием оценки по шкале “полезный – вредный” является благоприятность – неблагоприятность результата взаимодействия человека и предмета, взаимодействия, отраженного в предшествующем (коллективном или индивидуальном) опыте.

Рассматриваемая парадигма включает около 20 ЛСВ качественных прилагательных, распределяющихся по четырем синонимическим рядам. Анализ строения парадигмы целесообразно начать с рассмотрения отношений между четырьмя доминантами синонимических рядов, т.е. между ЛСВ полезный – бесполезный – безвредный – вредный. На основе сформулированного выше основания оценки, а также на основе словообразовательной структуры ЛСВ их значения можно определить так:

полезный – “приносящий положительный результат, благоприятные последствия для кого-либо или чего-либо”;

бесполезный – “не приносящий положительного результата, благоприятных последствий для кого-либо или чего-либо”;

вредный – “приносящий отрицательный результат, неблагоприятные последствия для кого-либо или чего-либо”;

безвредный – не приносящий отрицательного результата, неблагоприятных последствий для кого-либо или чего-либо”.

Семантические отношения между этими ЛСВ определяются наличием трех пар антонимичных ЛСВ: полезный – вредный, полезный – бесполезный, вредный – безвредный. Между антонимами устанавливаются отношения, определяемые Ю.Д.Апресяном как тип Anti2 (Р – не Р), см. выше с. 52-53.

Первая пара антонимов вряд ли вызывает сомнения, а вот вторая и третья менее убедительны, и сомнения в отношении их вытекают из неясности семантических отношений между значениями: находятся они в противоречащих или противоположных отношениях. В первом случае антонимия отсутствует.

Произведем проверку ЛСВ бесполезный и безвредный с помощью отрицания. Известно, что если слово находится в противоречащих отношениях, т.е. выражает простое отрицание содержания первого члена, то прибавление к нему второго отрицания ведет к утверждению исходного смысла (ср.: злаки – не злаки; не не злаки – злаки). У нас же небесполезный означает не просто “полезный”, а “полезный в некоторой степени, довольно полезный”. То же можно сказать и о слове небезвредный, которое не имеет простого значения “вредный”.Следовательно, эти слова являются антонимами к словам полезный и вредный,находясь с ними в противоположных отношениях.

С другой стороны, надо учесть, что значения попарно противопоставляемых ЛСВ включают оценочные семы “хорошо” – “плохо”, что несовместимо с противоречащими отношениями.

Таким образом, можно считать доказанным существование антонимических отношений в парах полезный – бесполезный, вредный – безвредный.

Сделаем несколько замечаний о сочетаемости ЛСВ рассматриваемой парадигмы. Исходя из условий реализации прагматической оценки по шкале “полезный – вредный”, а также из общего значения этой парадигмы, входящие в нее ЛСВ должны сочетаться с названиями предметов, явлений, процессов и т.п., с которыми взаимодействует человек, причем это взаимодействие должно иметь определенный результат, так как оценку получают не сами по себе предметы, явления или действия, а результат их взаимодействия с человеком, их воздействия на человека. Это обусловливает широкую сочетаемость ЛСВ с названиями различных действий, процессов, например: Очень важно найти для себя полезный и увлекательный труд; Туристские путешествия очень полезны и увлекательны; вредная деятельность дереворазрушающих грибов и т.п.

Широко представлены также сочетания с названиями разных свойств, качеств, признаков предметов, обусловливающих определенный результат их взаимодействия с человеком, например: у калины много полезных качеств; полезно пребывание школьников в пионерских лагерях; вредная привычка и т.п.

В многочисленных сочетаниях с существительными – родовыми обозначениями растений, животных, насекомых, различных веществ, продуктов питания, пищи, а также с видовыми обозначениями отдельных предметов или их подклассов эти имена употребляются для называния предметов как участников, ситуации их взаимодействия с человеком, результат которого оценивается соответствующим прилагательным.

Так, утверждение в примере бобовые овощи весьма полезны предполагает ситуацию употребления в пищу бобовых овощей, а результат их взаимодействия с человеком оценивается словом полезный.

Ср. аналогичные примеры: Она хочет быть полезна отечеству; вредные насекомые и т.п.

Сделаем краткий обзор строения синонимических рядов, входящих в описываемую парадигму.

Первый синонимический ряд образуют ЛСВ полезный, небесполезный, путный, путевый, дельный, благотворный, благодетельный, объединяемые общим значением “приносящий положительный результат, благоприятные последствия для кого-либо или чего-либо”.

Доминантой синонимического ряда является прилагательное полезный, который характеризуется тем, что с наибольшей точностью выражает общее значение ряда, свободно сочетается с существительными самой разной семантики (примеры см. выше) и стилистически не маркировано.

Остальные синонимы ряда отличаются от доминанты прежде всего более узкой сочетаемостью, неспособностью соединяться с названиями предметов, живых существ, продуктов питания и т.п., что обусловлено их семантическими и стилистическими особенностями.

Ближе всего к доминанте и по значению, и по стилистической характеристике стоит синоним дельный. Словари подчеркивают в его семантике аспект практической полезности, чем, видимо, и обусловливается его преимущественная сочетаемость с названиями речевых действий: дельный совет; затея дельная, интересная; юноша дельные вещи говорит и т.п.

Среди других синонимов этого ряда выделяются градационные синонимынебесполезный (со значением уменьшенного количества признака, ср.:небесполезная книга) и благодетельный, благотворный, выражающие признак полезности в большей степени. Ср.: благотворное влияние (= “очень полезное влияние”), благотворное воздействие, благодетельная тишина (= “очень полезная тишина”). В семантике последних двух прилагательных находим сему “вызывающий большое удовольствие, наслаждение”, соответствующую значению “очень полезный”.

Кроме того, синонимы благотворный и благодетельный в силу своей словообразовательной природы (сложные слова с первым компонентом благо-) характеризуются стилистической окраской книжности, поэтичности, что ограничивает их сочетаемость. Они сочетаются с названиями действий, состояний (ср.: благодетельный сон, ее (любви) порывы благотворны) и невозможны в сочетаниях с названиями живых существ, продуктов питания и т.п.

Противоположны названным по стилистической принадлежности синонимыпутный и путевый, которые имеют разговорную, и даже просторечную окраску. Ср.: не сказала ни одного путного слова, подать путный совет, если есть что-нибудь путевое (в праздничный номер).

Кроме того, эти синонимы характеризуются ограниченной сочетаемостью, малой употребительностью, что отодвигает их на периферию синонимического ряда.

Второй синонимический ряд включает ЛСВ вредный, небезвредный, зловредный, вредоносный, нездоровый, злокачественный с общим значением “приносящий отрицательный результат, неблагоприятные последствия для кого-либо или чего-либо”. Он имеет те же особенности строения, что и первый ряд синонимов.

Доминанта вредный наиболее полно и точно выражает общее значение ряда, характеризуется широкой сочетаемостью (примеры см. выше) и стилистической нейтральностью.

Синонимы ряда мало употребительны, имеют семантические и стилистические ограничения.

Так, образованные сложением ЛСВ зловредный и вредоносный выражают большое количество признака (зловредный мальчишка = “очень вредный”), они стилистически ближе к книжной лексике. Сочетаемость их ограниченна. Вряд ли допустимы сочетания этих ЛСВ с названиями животных, насекомых, микробов, растений, с родовыми названиями веществ, предметов. С другими классами имен они сочетаются довольно свободно, например: зловредные творения (книги),зловредные вопросы, вредоносные силы и т.п.

ЛСВ нездоровый и злокачественный включают в свою семантику указание на вредность чего-либо для здоровья или для жизни человека, что и определяет их сочетаемость. Ср.: города, эти скучные и нездоровые гнезда для нескольких миллионов людей; злокачественная лихорадка.

Возникает сомнение в правомерности оставления в рассматриваемом синонимическом ряде ЛСВ злокачественный.

Дело в том, что этот ЛСВ сейчас сочетается с ограниченным кругом слов, образуя выражения терминологического характера (ср.: злокачественная опухоль, злокачественные образования), и сема “вредный” в нем вытесняется семой “опасный для жизни”. Это последнее подтверждается невозможностью замены ЛСВ доминантой вредный.

Зато, по-видимому, надо включить в этот ряд второй ЛСВ нездоровый – в значении “вредный в моральном или общественном отношении”, например:нездоровые настроения, (толстовское влияние) казалось расслабляющим и нездоровым.

Оба ЛСВ нездоровый свободно заменяются доминантой, что подтверждает правомерность их включения в данный синонимический ряд.

В третьем синонимическом ряде с общим значением “не причиняющий вреда” находим ЛСВ безвредный, невредный, безобидный, безопасный. Все синонимы характеризуются в общем одинаковой сочетаемостью, свободны от стилистических ограничений, поэтому взаимозаменяемы, что подтверждается такими примерами (в скобках помещаем синонимы, которые могут заменить прилагательные в тексте): нет более безвредного (невредного, безобидного, безопасного) снотворного, чем мед; листья и цветки безвредны (невредны, безобидны, безопасны); безобидное (безвредное, невредное) увлечение; безопасное (безвредное, невредное) для жизни возмещение потерянной крови и т.п.

Как показывают замены, ближе друг к другу находятся ЛСВ безвредный, невредный, безобидный, синоним же безопасный не всегда заменяет другие слова и поэтому должен быть отнесен на периферию синонимического ряда.

Четвертый ряд синонимов с общим значением “не приносящий пользы” объединяет ЛСВ бесполезный, напрасный, тщетный, бесплодный. Каждый синоним своей семантикой выделяет какой-то аспект общего значения, что можно показать в ходе сравнения синонимов в сочетании со словом усилия.

В сочетании бесполезные усилия прилагательное обозначает отсутствие пользы как некоего очень широкого и неопределенного положительного результата.

Напрасный и тщетный, сочетаясь со словом усилия, подчеркивают ненужность усилий, которая вытекает из предвидимого отсутствия положительного результата. Вместе с тем тщетный предполагает еще затрату усилий, наличие действий, деятельности. И там, где этого нет, прилагательное тщетныйоказывается невозможным. Так, например, в сочетании бесполезный разговорприлагательное можно заменить словом напрасный и нельзя – словом тщетный.

В сочетании бесплодные усилия прилагательное делает акцент на отсутствии конкретного, определенного результата, плодов некоторой деятельности.

Выделенные оттенки общего оценочного значения ограничивают возможности замены синонимов в текстах. Покажем это на примерах, указывая в скобках возможные замены: бесполезные (напрасные, бесплодные) рассуждения о пользе грамоты; бесполезные (напрасные, тщетные, бесплодные) попытки отказаться от заимствованных слов. А в сочетаниях бесполезный человек, бесполезный мусорзамена невозможна.

Рассмотренная синонимико-антонимическая структура парадигмы характерна для многих лексико-семантических групп, выделенных в ходе семантической классификации качественных прилагательных [16].

16. См.: Шрамм А.Н. Очерки по семантике качественных прилагательных. Л., 1979, гл. 1.

Список литературы к главе 5

1. Синонимы русского языка и их особенности. Л., 1972.

2. Системные отношения в лексике и методы их изучения. Уфа, 1977.

3. Соколовская Ж.П. Система в лексической семантике. Киев, 1979, ч. 1, гл. 1.

4. Уфимцева А.А. Слово в лексико-семантической системе языка. М., 1968, гл. III.

5. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М., 1973, гл. “Парадигматические отношения в лексике”.

Вернуться к оглавлению

Читать дальше

 

© Степанова Галина Васильевна, Шрамм Александр Николаевич. Введение в семасиологию русского языка. – Калининград: КГУ, 1980