Как известно, говоря о деятельности, имеют в виду, прежде всего, субъекта деятельности, то есть того человека или группу людей, которые инициируют и осуществляют данный вид деятельности. Далее. Человече- ская деятельность чаще всего подразумевает определенную цель или со- вокупность целей. Человек - это целеполагающее существо, а его дея- тельность - это целесообразная деятельность. Во многих случаях следует говорить также о программе деятельности и о мотивах, побуждающих субъекта действовать соответствующим образом. Деятельность всегда имеет свой объект (предмет). Это - та часть действительности, на кото- рую направлена соответствующая деятельность. Важной составляющей деятельности являются средства деятельности, в частности, орудия и ме- тоды, с помощью которых осуществляется деятельность, и достигаются ее цели. Чаще всего деятельность включает в себя несколько этапов (стадий). Осуществленная деятельность приводит к определенному результату. Очевидно, что полученный результат может весьма существенно отли- чаться от тех целей, на достижение которых была направлена деятель- ность.

Специфика научно-исследовательской деятельности может быть прослежена во всех указанных компонентах деятельности (субъект, объект, цели, мотивы, результат, средства, этапы...).

Поскольку субъект научно-исследовательской деятельности будет предметом нашего отдельного рассмотрения (см. раздел 1.5), постольку здесь мы о нем говорить не станем.

Таким образом, прежде всего, необходимо обсудить особенности объекта (предмета) научно-исследовательской деятельности, ее средств, ее результатов и целей.

2. Особенности объекта (предмета) научно- исследовательской деятельности

В качестве объекта научного познания (научно-исследовательской деятельности), как представляется на первый взгляд, может выступить лю- бой фрагмент универсума: человек, общество, живая природа, неживая природа, взаимоотношения этих сфер действительности, технические сис- темы, математические структуры и т.д. При этом ясно, что в качестве объ- екта научного познания может выступать не только фрагмент универсума, существующий до и вне человеческой деятельности (например, камень или звезда), но и такой фрагмент универсума, который создан деятельностью самого человека (к примеру, некоторое техническое устройство или систе- мы информации). Продолжая разговор об объекте научно- исследовательской деятельности, следует подчеркнуть, что на каждом эта- пе научного познания какие-то фрагменты универсума уже вовлечены в сферу этого познания, то есть уже (актуально) являются объектами науч-

22

но-исследовательской деятельности человека. Другие фрагменты универ- сума в данный момент исторического времени еще не вовлечены в сферу этой деятельности и являются, поэтому, лишь потенциальными ее объек- тами. Это не значит, конечно, что все потенциальные объекты научного познания обязательно «дождутся своего часа» и станут ее актуальными объектами. Но каждый потенциальный объект научного познания может при определенных условиях стать ее актуальным объектом, то есть рано или поздно он может привлечь внимание уже существующих наук либо инициирует появление новой науки.

Тем не менее, заслуживает внимания вопрос: существует ли нечто, что не может быть и не может стать объектом научного познания? Мы об- ратимся к более подробному рассмотрению этого вопроса при обсужде- нии взаимоотношений науки с другими (вненаучными) формами познания (см. раздел 2.3). Здесь в самой общей форме отметим, что в истории ду- ховной культуры можно усмотреть стремление ограничить область науч- ного познания.

В этом плане заслуживает упоминания идущая от Парменида и Пла- тона традиция рассечения мира на мир «истинного бытия», доступный только умозрению, и на текучий, изменчивый чувственно воспринимаемый мир (мир, находящийся между бытием и небытием, мир становления). Именно мир истинного бытия (по Платону, - это мир вечных и совершен- ных идей) является для названных мыслителей объектом адекватного (ис- тинного, философского, научного) познания и знания. Мир становления, по их убеждению, не может быть объектом истинного (философского, на- учного) познания и знания. Этот мир является объектом множества раз- личных, в том числе взаимоисключающих, мнений. По Пармениду и Пла- тону, человек обладает некоторой божественной (по происхождению и по сути) познавательной способностью (умом, разумом, умозрением), посред- ством которой он постигает мир истинного бытия в его первозданном ви- де, в том виде, в каком он существует сам по себе. Иначе говоря, во- первых, процесс умозрения, посредством которого человек постигает мир истинного бытия, никак не влияет на мир истинного бытия. Во-вторых, этот процесс постигает названный мир полностью во всей его сути: этот мир открывается разуму человека в истинном виде.

Для христианских мыслителей мир «истинного бытия» - это Бог (его идеи, его замысел относительно творения). И хотя эти мыслители не отри- цают полностью возможность интеллектуального (теологического, фило- софского) познания Бога, большее значение в деле постижения Бога они (и представители других вариантов теизма) придают иным - неинтеллекту- альным - способам его познания: познанию через его (божественное) от- кровение, через мистические прозрения, через пророков и т.п. Иначе гово- ря, истинное бытие здесь является объектом преимущественно ненаучного

23

познания. Объектом научного познания, с такой точки зрения, являются различные фрагменты, регионы сотворенного Богом мира.

Существенный вклад в разграничение того, что может быть объек- том научного познания и того, что не может им быть, внес И. Кант. На- помним, что Кант проводит непреодолимую грань между «вещами самими по себе (вещами в себе)» и явлениями. О «вещах в себе» мы знаем только то, что они существуют и воздействуют на нашу чувственность. Больше ничего мы о них не знаем, и знать не можем. Таким образом, по Канту, «вещи в себе» - это все-таки объект познания. Но, разумеется, «вещи в се- бе» не являются объектом научного познания и не могут им стать в прин- ципе. Для него объект научного познания следует искать среди мира явле- ний. Подход И. Канта основан на том, что человек не обладает «божест- венной» способностью чистого умозрения, чисто интеллектуального по- стижения сущностей, в наличии которой были убеждены Парменид, Пла- тон и многие другие мыслители. Кант отрицает наличие у человека интел- лектуальной интуиции. Отсюда следует, во-первых, что реальное интел- лектуальное познание всегда находится в неразрывной связи с чувствен- ным познанием. Во-вторых, - то, что всякое человеческое познание всегда изменяет, деформирует, формирует познаваемую сущность. Здесь будет уместным отметить наличие «кантианских мотивов» в разработках многих докантовских мыслителей. Так, многие иудаистские и христианские бого- словы отчетливо различали Бога и те формы, в которых он «является» че- ловеку. Подход И. Канта с необходимостью требует дополнения понятия объекта познания понятием предмета познания.

Упомянутые подходы, в рамках которых осуществляется ограниче- ние области научного познания, заслуживают внимания. Конечно, эти под- ходы требуют критического анализа. Тем не менее, они инициируют пред- положение, согласно которому некоторые уровни, фрагменты действи- тельности, или того, что сторонниками определенного мировоззрения при- нимается за действительность, более чем научному познанию доступны вненаучным формам познания: религии, искусству, обыденному познанию и т.д.

Обобщая, можно сказать (правда, это высказывание будет в значи- тельной мере тавтологичным), что в качестве объекта научного познания могут выступать все уровни и фрагменты универсума, кроме тех уровней и фрагментов универсума, которые принципиально не доступны научному познанию. Это высказывание можно немного конкретизировать, если вспомнить, что научное познание имеет два (взаимосвязанных) уровня: уровень эмпирический и уровень теоретический. Таким образом, объектом научного познания может выступать все то, что в той или иной мере дос- тупно познанию на эмпирическом и теоретическом уровнях. Подчеркнем, что некоторая тавтологичность этих формулировок в значительной мере снимается практикой научного познания. Мы имеем в виду то принципи-

24

ально важное обстоятельство, что, в конечном счете, критерии научности вырабатываются научным сообществом. Именно научное сообщество оп- ределяет также на каждом этапе развития науки, что является объектом науки, что может быть таким объектом.

Как видим, научное познание обладает высокой степенью универ- сальности. Как показывает история науки, ему недоступны, по всей види- мости, лишь некоторые «совершенно экзотические» уровни бытия: Бог, «вещи сами по себе» и т.п.

Гораздо более конкретно можно характеризовать предмет научного познания. Вообще говоря, предмет познания от объекта познания отлича- ется своей большей «обработанностью» субъектом познания. Если объект познания - это некий фрагмент универсума, незаинтересованно (созерца- тельно) воспринятый субъектом познания, то предмет познания - это тот же объект познания, но «обработанный» субъектом познания. Предмет по- знания - это объект познания, заинтересованно (активно, конструктивно) воспринятый субъектом познания. Предмет познания - это объект по- знания, воспринятый субъектом познания сквозь призму определен- ных познавательных средств и способностей, сквозь призму целей и ценностей субъекта познания.

Уже И. Кант в детально разработанной им гносеологии показал, что ни один объект познания не может быть полностью объективным, что объ- ект познания всегда в той или иной мере субъективен, всегда, пусть мини- мально, «обработан» субъектом познания. При этом не обязательно он «обработан» субъектом именно научного познания. Иначе говоря, объект познания на самом деле всегда является предметом познания (в том числе донаучного или вненаучного познания).

Сказанное не означает, что следует распрощаться с понятием объек- та познания. Это понятие необходимо гносеологии хотя бы для того, чтобы фиксировать объективное в предмете познания. В противном случае - в случае отрицания присутствия объективного в предмете познания - мы рискуем впасть в гносеологический солипсизм, с точки зрения которого предмет познания полностью сконструирован субъектом познания, то есть полностью субъективен. Такая (солипсистская) точка зрения неоднократно высказывалась в истории философии. Ее весьма трудно опровергнуть ло- гическими аргументами, но ее невозможно согласовать с требованиями здравого смысла, с практикой (в том числе - с практикой научно- исследовательской деятельности) человека и человечества, в частности, с открытием наукой совершенно новых, неожиданных, «диковинных» объ- ектов и свойств, явно не созданных субъектом познания.

Итак, предмет познания - это объект познания, воспринятый субъек- том познания сквозь призму определенных познавательных средств. Соот- ветственно, предмет научного познания - это объект познания, воспри- нятый сквозь призму определенных научных средств. Уточняя, можно

25

сказать, что предмет научного познания - это объект познания, обработан- ный с помощью средств научного познания, а также с помощью важней- ших для науки познавательных способностей человека. К средствам науч- ного познания относятся наблюдательные и экспериментальные установки, разнообразные методы, применяемые в науке, а также те эмпирические данные (научные факты, их первичные обобщения и систематизации) и теоретические разработки (понятия, идеи, принципы, гипотезы, концеп- ции, научные теории), которые существуют на данной стадии развития науки. К важнейшим для научного познания познавательным способно- стям человека относятся рассудок и разум, а также воображение, интуи- ция и т.д.

Из сказанного ясно, во-первых, что предмет науки всегда представ- ляет собой единство объективного и субъективного. Во-вторых, понятно, что один и тот же объект может быть предметом различных наук, концеп- ций, теорий. В-третьих, очевидно, что у каждой науки свой, специфиче- ский предмет познания, определяемый не только особенностями соответ- ствующего объекта, но и своеобразием познавательных средств, исполь- зуемых данной наукой. В-четвертых, понятно, что многие свойства и свя- зи, имеющиеся у некоторого объекта познания, могут осознанно или не- осознанно «отсекаться» использованием тех или иных средств науки, мо- гут оказаться недоступными познавательным способностям, задействован- ным в научном познании.

Отметим в связи с этим, что в наши дни достаточно широко распро- странилось критическое отношение к научному познанию. В частности, научное познание упрекают в том, что оно грубо, жестоко и насильственно по отношению к своему объекту. Многие авторы говорят о том, что наука лишена любовного, бережного отношения к своему объекту, что наука по- средством своих экспериментальных установок и теоретических конструк- ций расчленяет, умерщвляет, «пытает» свой объект, что она в итоге позна- ет не первозданную и живую действительность, а нечто искусственно сконструированное и мертвое. Эти авторы утверждают, что наука насиль- но «втискивает» бесконечно сложную действительность в узкие рамки своих схем, что наука «закрывает глаза» на все, что не вмещается в эти рамки.

Любопытным примером такого - искаженного, деформированного научными и философскими концепциями - восприятия действительности является, по мнению некоторых критиков научного познания, медицинское (имеется в виду научная медицина) восприятие человеческого тела. Медик наблюдает человеческое тело «собственными» глазами и полагает, что воспринимает это тело (живое или мертвое), как «оно есть». Нетрудно убедиться, однако, в том, что он смотрит на тело человека взглядом меди- цинской науки (этот взгляд «вложен» в него медицинским образованием), уже заранее определившей, что является нормой и патологией, классифи-

26