дни люди с высшим (!) образованием в сфере искусства, мифологии, рели- гии, языка, литературы, истории, в том числе, истории своей, националь- ной, культуры...

3. Система образования в условиях религиоцентрической и «сциентистской» культуры

Говоря о стратегии развития российской системы образования, необ- ходимо, прежде всего, иметь в виду то обстоятельство, что российская культура сама стремительно изменяется. И если мы желаем, чтобы система образования соответствовала (была сообразна) не каким-то сиюминутным явлениям и поверхностным слоям культуры, а глубинным тенденциям раз- вития российской и мировой культуры, то мы должны понять характер из- менений нашей культуры. Наша точка зрения на этот предмет, если гово- рить в самом общем плане и отвлечься от несущественных для нашей темы обстоятельств, такова. Российская культура совершает закономерный переход от моноцентрического типа к полицентрическому (см. об этом также в разделе 2.1). Моноцентрическая культура характеризуется, как видно из названия, наличием одного центра, из которого «излучается» все остальное, все другие компоненты культуры.

Рассмотрение истории культуры показывает, что в прошлом культу- ра в России (и не только в ней) была религиоцентрической, т.е. в качестве единственного ее центра выступала религия. Религия лежит в основании такой культуры. Религия пронизывает все остальные сектора и сферы культуры. Она санкционирует их, диктует им «правила игры», она отно- сится к ним как к чему-то служебному, вторичному. Все остальные сектора культуры в таком обществе обслуживают религию. Любопытную характе- ристику взаимоотношений религии и других секторов культуры примени- тельно к Древней Руси мы находим в «Русской истории» В.О. Ключевско- го. Выдающийся отечественный историк указывает: «Наука и искусство ценились в Древней Руси по их связи с Церковью, как средства познания Слова Божия и душевного спасения. Знания и художественные украшения жизни, не имевшие такой связи и такого значения, рассматривались как лишние несерьезные забавы, «потехи»... Во всяком случае, ни такому зна- нию, ни такому искусству не придавали образовательной силы, не давали места в системе воспитания; их относили к низменному порядку жизни, считали его если не прямыми пороками, то слабостями падкой ко греху природы человека» (Русская история. М., 2005, с. 497-498).

Религия, в рамках такой культуры, имеет дело с Высшим, Вечным, Абсолютным. Она дает человеку ответы на самые главные - мировоззрен- ческие - вопросы. В частности, она решает центральную для всякого ми- ровоззрения проблему: проблему смысла жизни человека. Она формирует у данного социума, по сути, общепринятую систему ценностей. Она фор-

134

_мирует соответствующее мировоззрение. Понятно, что в обществе, куль- тура которого является религиоцентрической, образование детерминиро- вано, определено именно религией. То есть, образование в таком обществе также является религиоцентрическим. В этом проявляется здесь действие сформулированного выше принципа сообразности образования культуре. Сильной стороной религиоцентрической культуры и соответствующей системы образования является их интегрированность, цельность. Цель- ность здесь выступает как центрированность: наличие в такой культуре и в образовании (как части этой культуры) смыслового и ценностного центра, задаваемого соответствующей религией. Все другие компоненты культуры здесь еще не обрели автономности: они следуют путями, указанными ре- лигией, они не сформировали еще своей собственной логики, они не осоз- нали еще своей самоценности. Поэтому присутствие этих - других - ком- понентов культуры в образовании не нарушает цельности образования. Цельность культуры и цельность образования проявляются в таком обще- стве в цельности человека, творимого и образовываемого этой культурой и этим образованием. Эта цельность проявляется в очевидности и общепри- нятое™ в таком обществе иерархии ценностей, она задается приоритетной обращенностью такого человека к экзистенциальным ценностям (жизнь и смерть, спасение и осуждение, добродетель и грех, милосердие и лю- бовь...), ясным пониманием им вторичного, служебного характера утили- тарных ценностей. Моноцентрическая культура, как уже отмечалось, - это органическая, стабильная культура.

Впрочем, цельность и жизненность моноцентрической культуры, со- ответствующего образования и формируемого ими человека не должны абсолютизироваться. Во-первых, и в культуре, и в образовании, характери- зуемых нами как моноцентрические (религиоцентрические), неизбежно имели место элементы дифференциации и автономизации, имели место ростки будущей полицентричности. Во-вторых, сама религия, само рели- гиозное мировоззрение изначально содержали в себе фундаментальную дихотомию божественного и человеческого, небесного и земного, сакраль- ного и профанного. Осмысление этой дихотомии порождало неразреши- мые в рамках этого мировоззрения проблемы: проблему взаимоотношений Бога и сотворенного им мира, проблему взаимоотношений Бога и челове- ка, проблему теодицеи и др. Кроме того, моноцентрическая культура, как показывает история, это «жесткая», консервативная, замкнутая культура, это система, склонная к авторитаризму, зарегулированности. Она склонна к архаике и с большим трудом модернизируется.

История последних пяти столетий показывает также, что моноцен- тричность, в частности, религиоцентричность, - это преходящее состояние культуры. В Западной Европе, начиная с эпохи Возрождения, формируется культура иного типа. Политика, экономика, право, искусство, образование, ^НаУка, техника выходят из сферы определяющего влияния религии, обре-

135

тают все более значительную степень самостоятельности. На смену все- общему стремлению к царству Божию, на смену массовым эсхатологиче- ским ожиданиям приходят стремление к благополучной и счастливой жиз- ни на Земле. Особые надежды общество теперь связывает с разумным по- стижением и преобразованием действительности, с развитием науки. Сфе- ра влияния религии стремительно сокращается. Радикально изменяются представления о человеке, о его возможностях и предназначении.

С одной стороны, из твари, осуждаемой и спасаемой Богом, он все более превращается в творца, субъекта познания и преобразования мира. С другой стороны, разрушение цельности, моноцентричности культуры, ав- тономизация различных ее секторов приводят к утрате цельности человека, к преимущественному развитию у него лишь определенных способностей. Значительный интерес в этой связи представляет понимание человека ос- новоположниками новоевропейской философии. Так, по Декарту, человек есть в первую очередь «мыследействующий субъект». (См. об этом в ста- тье С.С. Хоружего «Неотменимый антропоконтур. 1. Контуры До-Кантова Человека» // Вопросы философии. 2005. № 1. С. 52-63.) Иначе говоря, этот человек есть в первую очередь и главным образом гносеологический субъ- ект, субъект познания, субъект научного познания.

В соответствии с таким пониманием человека, главной ценностью для человека становятся знания, научные знания о мире, человеке и их взаимоотношениях. Знание - сила! - С помощью этой силы человек наде- ется построить «рай на Земле». Наука утопически оценивается как в пер- спективе всемогущая сила, как способ решения всех проблем, встающих перед человеком и человечеством. Наука, убеждено такое общество, ведет и приведет человечество к Истине, к Справедливости, к Свободе, к Сча- стью. В обществе, выходящем из-под определяющего влияния религии, формируется, можно сказать, культовое, почти религиозное, отношение к науке. Многим в то время - эпоха Просвещения, XIX век, частично XX век - стало казаться, что общество совершает переход от одного вида моно- центрической культуры (от религиоцентрической культуры) к другому ви- ду моноцентрической культуры, к культуре наукоцентрической. В общест- венное сознание той эпохи широко вошло убеждение, согласно которому социальная и частная жизнь человека должны выстраиваться на научной основе. Многие сектора культуры в это время вольно или невольно под- страиваются под науку. Все или почти все стремится стать научным. Су- щественно, что на ранней стадии развития такого общества, стремящегося стать наукоцентричным, в качестве идеала науки выступает «точное есте- ствознание» (механика, физика). Все остальные науки, в том числе соци- альные и гуманитарные, должны были уподобиться естествознанию. По крайней мере, в тогдашнем обществе явно просматривалось пожелание к социальным, историческим, гуманитарным наукам: «станьте настоящими, зрелыми науками, станьте как физика!» И только постепенно приходит

136

осознание, во-первых, своеобразия и самоценности различных классов на- ук, во-вторых, - самоценности и своеобразия вненаучных секторов куль- туры.

Здесь важно подчеркнуть, что даже в период верхней кульминации авторитета науки в глазах общества наука не была господствующим, абсо- лютно доминирующим сектором культуры. Наука никогда в действи- тельности не была фундаментом культуры, никогда не определяла все остальные сектора культуры. Поэтому назвать такое общество науко- центричным было бы неверно, но направленность переходного общества к наукоцентричности несомненно имела место.

В таком обществе, фундамент культуры которого, по мнению многих авторов, образует наука, в обществе, которое стремится к выстраиванию социальной жизни на основе науки, система образования, естественно, со- риентирована преимущественно на науку. Характеризовать такое общест- во в качестве наукоцентричного, как уже сказано, вряд ли правомерно. Но для характеристики системы образования в качестве наукоцентричной есть серьезные основания. Главной целью такой системы образования было приобщение обучающихся к научным знаниям, к технике и технологиям, в основе которых лежат достижения науки, формирование «научного миро- воззрения» и убеждения в непреходящей ценности научной рационально- сти. Без сомнения, такая система образования имела очень много сильных сторон. Однако чем дальше, тем больше выявлялись негативные стороны культуры и системы образования, сориентированные преимущественно на науку, технику, технологии. Используя известную оппозицию, можно ска- зать, что такая культура все более перерождалась в цивилизацию (техно- генную цивилизацию). И в этом «перерождении» существеннейшую роль сыграло (и играет) наукоцентрическое образование.

Важно отметить, что центральное положение науки в общественной жизни подчеркивают и в наши дни некоторые авторитетные исследовате- ли, а также общественные и государственные деятели. Так, например, То- ни Блэр, будучи премьер-министром Великобритании, в великолепной ре- чи в Королевском научном обществе «О значимости науки» утверждал: «Наука - это центральная, а не отдельная часть нашей культуры... » (Вест- ник РФФИ, 2002. № 4. С. 88). С другой стороны, как уже сказано, общест- вом все более осознается фундаментальный факт относительной автоном- ности и самоценности различных секторов культуры. Сциентистские ха- рактеристики других (вненаучных) секторов культуры как архаических и отживших свой век (религия), как второстепенных, служебных (художест- венная литература, искусство), как не доросших до уровня науки, прими- тивных (обыденная, повседневная, народная культура) все более уходят в прошлое. Это может интерпретироваться как ослабление влияния науки на Другие сектора культуры, как понижение социального статуса науки. В та- ^{Кои Инт}ерпретации есть своя доля правды.