ции многих ее моментов. Так, например, для решения проблемы истинно- сти физических теорий неопозитивистами были разработаны достаточно тонкие процедуры их верификации (эмпирического подтверждения). Для этого были введены и описаны особые «правила интерпретации» следст- вий научных теорий, «правила соответствия» эмпирических и теоретиче- ских объектов и т.п.

2. Концепция когеренции

Достаточно авторитетной в философии и науке является также коге- рентная (от латинского cohaerentia и английского coherence - связность, согласованность) концепция истины. Сторонники этой концепции пытают- ся обойти основную проблему корреспондентской концепции истины: проблему установления соответствия между фрагментами мира знания (суждениями, теориями, концепциями и т.д.) и фрагментами действитель- ности (вещами, свойствами, отношениями). Они видят истинность знания не в том, что оно соответствует действительности, а в том, что оно (знание) является когерентным, то есть самосогласованным, логически связным, непротиворе чивым.

Истоки этой концепции уходят в глубокую древность. Совершенно отчетливо они прослеживаются в трудах Аристотеля, сформулировавшего, как известно, основные законы логики (законы правильного, истинного) мышления. Выполнение требований логики, в частности законов тождест- ва и противоречия, является совершенно естественным и минимальным требованием, предъявляемым к знанию, претендующему на истинность. Истинность, обеспечиваемую выполнением этих требований, можно на- звать формальной истинностью. И. Кант писал в связи с этим: «Формаль- ная истинность состоит всего лишь в согласии знания с самим собой, при полном отвлечении от всяких объектов вообще и от всяких их различий. И поэтому всеобщие формальные критерии истинности - не что иное, как общие логические признаки согласованности знания с самим собою, или, что то же, с всеобщими законами рассудка и разума» (Трактаты и письма. М., 1980. С. 358). Впрочем, сам Кант весьма далек от абсолютизации ука- занных (формальных) критериев истинности. Он совершенно справедливо утверждает, что «знание, вполне сообразное с логической формой, т.е. не противоречащее себе, тем не менее, может противоречить предмету». По- этому он вполне прав, полагая, что самосогласованность знания и его со- ответствие «всеобщим законам рассудка и разума» является необходимым, но недостаточным условием содержательной истинности этого знания.

Обсуждаемая концепция, несомненно, имеет «рациональное зерно». Действительно, знание, претендующее на звание истинного знания, не мо- жет быть самопротиворечивым. Правда, в истории культуры можно найти немало претензий встать выше требований законов логики. Однако, как

255

показывает эта же история, подобные претензии чаще всего имели

~ т, ^{п св}оим

следствием крах соответствующих построении. Такие претензии зачас

свойственны авторам, преследующим далекие от достижения истинно^ знания цели: пропагандистские, идеологические, политические и т Впрочем, здесь есть одна тонкость. Она состоит в том, что достаточно бо- гатый, достаточно содержательный фрагмент знания весьма нелегко про- верить на самосогласованность, на отсутствие внутренних противоречий Можно сказать еще сильнее: достаточно богатый, достаточно содержа- тельный фрагмент знания, как правило, содержит уже обнаруженные, либо имплицитно присутствующие противоречия. Наличие таких противоречий свидетельствует о процессуальное™ этого фрагмента знания, свидетельст- вует о том, что он исторически обусловлен и ограничен. Наличие таких противоречий - не предмет гордости, не повод для их апологии. Скорее, - это повод для новых усилий по уточнению и усовершенствованию соот- ветствующего фрагмента знания, для усилий, направленных, в частности, на избавление, по крайней мере, от некоторых - наиболее «кричащих» - из этих противоречий. Дело в том, что если один элемент рассматриваемого фрагмента знания (принцип, закон, теория...) противоречит другому (или другим) ее элементу, то из такого фрагмента знания, в соответствии с из- вестным логическим правилом, можно дедуцировать любое следствие. Это, разумеется, не допустимо, в частности, в науке.

Несмотря на указанные сложности, когерентная концепция в прин- ципе является операциональной, то есть с ее помощью, затратив, конечно, определенные усилия, можно установить, способен ли тот или иной массив знания претендовать на истинность. Допустим, что мы имеем некоторое множество высказываний, описывающих определенную предметную об- ласть. Из этого множества мы можем путем установления взаимной коге- рентности некоторых из этих высказываний выбрать подмножество по- тенциально истинных высказываний.

Очень существенно и важно для практики познания, научного по- знания в частности, то, что эта концепция обосновывает возможность по- лучения истинного знания путем логического вывода из знания, истин- ность которого уже установлена. Дело в том, что знание, дедуцированное (логически выведенное) из данной системы, будет когерентно этой системе и самокогерентно. Особенно широко и успешно эта концепция применяет- ся в логико-математических науках, а также в тех разделах естествознания, в которых используются аксиоматический метод и метод формализации. Разумеется, это не случайно. Именно в таких науках легче и надежнее осуществляется процедура установления когерентности знания, поскольку в таких науках эксплицитно (явно и точно) формулируются основополо- жения (аксиомы, постулаты, принципы) теорий, достаточно строго описы- ваются основные объекты теорий и применяемые в этих теориях правила вывода.

256