Неги Анна Андреевна
Московская служба психологической помощи населению
Начальник отдела
Ведущая Школы приемных родителей
e-mail: annanegi2006@yahoo.com
Подготовка потенциальной приемной семьи к приему «возрастного ребенка».
Последние несколько лет с высоких трибун (на уровне Думы, департаментов, Правительства Москвы), а также на различных научно-практических семинарах и конференциях звучит тема-призыв: переориентировать слушателей, проходящих подготовку на школах приемных родителей в сторону принятия ими на любую форму жизнеустройства детей в возрасте от 10 лет и старше, включая детей-инвалидов.
Вот такая задача. И как ее выполнить, если подавляющее число граждан Российской Федерации предпочитают голубоглазых младенцев от 0 до года, здоровых и, как хлёстко заметила Дзугаева Алла Зауровна (зам.руководителя Департамента соцзащиты) на одной из конференций - «желательно от родителей с университетским дипломом, погибшим в аварии», случайно, и уж никак не от наркотиков или алкоголя. Запрос понятен. Не понятен ответ: где таковых взять? А главное – ЧТО ЖЕ ДЕЛАТЬ ОСТАЛЬНЫМ, совсем не таким благополучным, здоровым и не всегда голубоглазым, но также остро нуждающимся в семье, заботе и любви.
Что делать, если статистика печальна. Вот например, возьмем ситуацию за 2008 год с официального сайта Минобразования и науки РФ, известного усыновителям портала: www.usynovite.ru
Как можно видеть из графика, российские граждане усыновляют главным образом детей младше 1 года. Речь идет об усыновлении. Но не лучше обстоит дело и с другими формами жизнеустройства, за исключением родственной опеки. Здесь уже бабушкам и тетям не приходится выбирать.
Что касается усыновления детей-инвалидов, то здесь цифры еще меньше. Как правило оплачивать расходы на лечение и содержание больного ребенка затруднительно для большинства наших граждан. Так в 2008 году из детей устроенных в российские семьи только 1.8% были инвалидами, причем 54% из них были переданы под родственную опеку.
Но даже те родители, которые рискнули взять в семью ребенка постарше не всегда справляются со своей задачей. Процент возврата детей обратно в детские учреждения (цифры разнятся) не очень велик, но постоянен. А это стресс для приемных родителей (они подвергаются общественной обструкции) и трагедия «вторичного возврата» для самого ребенка.
Встает вопрос: действительно ли существует ли риск возврата при принятии в семью «государственного» ребенка из учреждения, который пробыл там несколько лет, который возможно помнит свою семью и страшные картины своей прошлой жизни, на ком лежит психологический отпечаток проживания в казенном учреждении? Специалисты, психологи, занимающиеся приемными детьми отвечают – к сожалению, да!
Тема данной статьи посвящена тому, что можно и нужно делать, чтобы избежать подобных драм.
Как увлечь потенциальных приемных родителей идеей оказать помощь детям с уже сложившимся характером, взглядами на жизнь и опытом. Но главное, каким образом помочь потенциальным приемным родителям наиболее эффективно и без взаимных потерь справиться с поставленной задачей?
Почему не работают обычные педагогические подходы?
Многолетний опыт проведения Школ приемных родителей в Московской службе психологической помощи населению показывает, что современные программы (весьма замечательные по своему содержанию) ориентированы на классические педагогические подходы, известные нам из возрастной педагогики и психологии. Проблема в том, что они не всегда учитывают ОСОБЕННОСТИ именно детей из сиротских учреждений. Так например, в программе много говорится о депривации (родительской, педагогической, социальной), о вреде и видах жестокого обращения с детьми, о последствиях сексуального насилия и небрежения нуждами ребенка, но мало кто честно говорит о возможных ПОСЛЕДСТВИЯХ этих обстоятельств в судьбе и психике ребенка, выраженных в физиологических, когнитивных, эмоциональных и поведенческих нарушениях, с которыми, как с лавиной сталкиваются приемные папы и мамы, опекуны, патронатные родители.
За последние несколько лет мы с коллегами перелопатили много литературы как отечественной (Л.Петрановская, Г.Красницкая, Н.Н.Толстых, А.М.Прихожан и др) так и зарубежной в лице израильских, канадских, датских, шведских авторов. Причем многие из источников еще не изданы в России. Нам пришлось переводить что-то самим, а также пользоваться переводами добровольцев-энтузиастов (часто самих приемных родителей) зарубежной литературы на эту тему.
Помимо всего мы опирались на опыт выпускников наших ШПР, тех кто взял детей старше 5-7 и более лет. И хотя количество возвратов в нашей практике только два, остальные родители неожиданно столкнулись с совершенно непонятным поведением детей, порой абсолютно не укладывающимся в привычные схемы, в том числе классические педагогические подходы типа «поощрение-наказание».
Итак, почему не срабатывают «поощрения и награды» с нашими подопечными? Дело в том, что по сути - дети не должны получать награды за то, что они обязаны делать и без таковых. Мы не получаем награды за то что переходим улицу на зеленый сигнал светофора, как правило не бьем тех с кем не согласны, повинуясь первому импульсу, убираем свою постель…По большому счету (по крайней мере так считает ряд зарубежных авторов, в частности специалист по патронатному воспитанию д-р Грегори Кек) при таком подходе «убрал постель – молодец – возьми сникерс» - мы даем взятку и растим шантажистов. Но при шантаже «ставки» имеют тенденцию повышаться и нет им верхней границы.
Так же бесполезными являются различные «звездочки, плюсики и баллы» за хорошо выполненную домашнюю работу или учебу (хотя они иногда вполне эффективны в общении с «обычными» детьми). Дело в том, что наши «особенные» травмированные дети не понимают сути времени. Им кажется, что такие графики будут длиться бесконечно долго, а это для них невыносимо. Невыносимо быть всегда послушным. А поскольку одна из главных проблем приемных детей – это потребность все КОНТРОЛИРОВАТЬ (контроль часто помогал их физическому выживанию в биологических семьях) – они начинают брать ситуацию под свой контроль, так как они это понимают. Они просто саботируют все родительские инициативы в части «поощрений и наград»,
Еще один популярный, но неработающий здесь способ – включить игнорирование, эмоциональное отстранение от проблемного поведения ребенка. Дело в том, что мы вряд ли «испугаем» этим ребенка, который и так уже все потерял: семью, родной дом, свои корни. Такой ребенок просто не ответит на наши выверты с эмоциональной дистанцией нужным нам образом. Скорее мы только взрастим полосу отчуждения между ним и собой.
Таких детей бесполезно ставить в угол, чтобы добиться желаемого поведения. «Они и так часто пол жизни «простояли в углу». Отправляя ребенка в его комнату «подумать над поведением», будьте уверены, что он этого делать не будет. Вас самих когда-нибудь отправляли в комнату, ставили в угол? Ну и что вы там думали» (Г.Кек, 2012).
Не срабатывает и такой «популярный» метод воздействия как лишение чего-то материального. Отбор: компьютеров, игровых приставок, игрушек – совершенно бесполезен. И это ставит в тупик приемных родителей. Обычно ребенок отвечает, глядя в глаза: «Да, забирай. Мне это уже не нужно». Причем без тени сожаления. Он же уверен, что вещь к нему вернется, вы все равно ее через некоторое время отдадите. А пока он успешно отберет это у более слабого одноклассника, брата или сестры. И лишь только, когда вы наберетесь «Родительской воли» и отдадите дорогую видеоигру, постоянно валяющуюся на полу, соседу Мишке из нуждающейся многодетной семьи, дав понять своему ребенку, что ВЕЩЬ УШЛА БЕЗВОЗВРАТНО (так как он ее игнорировал), что чего-то действительно можно лишиться НАВСЕГДА, вы сможете положить начало изменениям отношения вашего ребенка к вещам, которые надо ценить.