АННОТАЦИЯ

Мельников, М.Г. и др. Действие уголовного закона в пространстве.- Рязань, 2003.- 80 c.

ВВЕДЕНИЕ

Расширение прав и свобод человека, получившее развитие в Конституции России, а также повышение роли личности в общественной жизни обусловливает необходимость применения наиболее адекватных и тонких средств уголовно-правового воздействия. Важность этого подчеркивается тем, что нормы уголовного права предусматривают наиболее острые формы вмешательства в общественные отношения, и именно поэтому они требуют пристального внимания и углубленного изучения.

Кардинальные преобразования в современном обществе актуализировали интерес к проблемам пространственной характеристики реализации уголовно-правовых норм, определили новый уровень их понимания и подходов к решению. Потребности переосмысления научного знания о принципах действия уголовного закона в пространстве связаны с провозглашением России правовым, демократическим государством и как следствие объявлением приоритета личности, ее прав и свобод среди охраняемых правовыми средствами ценностей общества; образованием Содружества Независимых Государств на бывшей единой территории СССР; интеграцией России в мировое сообщество и ее более активным участием в сотрудничестве по борьбе с преступностью; коренным реформированием уголовного законодательства, вызванным изменившимся социально-политическим и экономическим обликом страны, а также практическими проблемами правоприменительной деятельности.

Следует отметить, что исследование вопросов, связанных с действием уголовного закона в пространстве, всегда привлекало внимание теоретиков права. Интерес к этой проблеме особенно возрастал в периоды разработки нового или существенного изменения действующего уголовного законодательства. Теоретические и историко-философские основы реализации этого института в уголовном праве рассматривались

3

М.И. Блумом, Я.М. Брайниным, А.И. Бойцовым, Б.В. Волженкиным, Н.Д. Дурмановым, М.И. Ковалевым, A.M. Медведевым, А.А. Тилле, М.Д. Шаргородским, А.Е. Якубовым. Ряд важных проблем применения уголовных законов исследовался в трудах Е.В. Благова, Ю.В. Голика, Т.Г. Дауровой, В.А. Елеонского, А.Н. Игнатова, В.Н. Кудрявцева, Н.Ф. Кузнецовой, И.И. Карпеца, В.Е. Квашиса, С.Г. Келиной, Ю.И. Ляпунова, М.П. Мелентьева, В.П. Малкова, А.С. Михлина. А.В. Наумова, В.П. Панова, И.И. Солодкина, Ю.А, Тихомирова и других ученых. Их труды внесли значительный вклад в развитие учения о действии уголовного закона в пространстве.

Вместе с тем возросшие требования и задачи борьбы с преступностью, направленные на урегулирование правопорядка в стране и защиту прав и интересов граждан, а также потребности правоприменительных органов приводят к необходимости дальнейшего развития методологических основ уголовного права и исследования наиболее крупных и сложных теоретических проблем. Одной из таких актуальных проблем является исследование концептуальных основ учения о действии уголовного закона в пространстве и осмысление практики применения соответствующих уголовно-правовых норм в деятельности правоохранительных органов. Решение этой задачи приобретает особую актуальность в связи с принятием в 1996 г. Уголовного кодекса Российской Федерации и изменением ряда положений, касающихся действия уголовного закона. Так, УК РФ впервые законодательно определяет понятие пространства, где действует уголовное законодательство, во многом по-новому решает вопросы об уголовной ответственности граждан России, совершивших преступления на территории других государств, а также имеет ряд других новелл, в целом соответствующих международным стандартам и историко-правовым традициям нашего государства.

4

Именно поэтому более глубокий анализ вопросов действия уголовного закона в пространстве позволит определить факторы, влияющие на формирование уголовно-правовой системы в России, проследить эволюцию указанного института уголовного права, осмыслить отечественный и зарубежный опыт соответствующих политико-правовых решений и позитивно использовать его в практике реализации правовых предписаний в современных условиях.

Учет указанных факторов требует тщательного сравнительно-правового исследования отечественных и зарубежных учений о действии уголовного закона в пространстве, тенденций их развития и определения на этой основе системы реализации современных уголовно-правовых норм, что, в свою очередь, должно способствовать более глубокому пониманию всего спектра теоретических и практических проблем, возникших в связи с вступлением в силу Уголовного кодекса Российской Федерации.

Все это вызывает настоятельную необходимость разработки ряда принципиальных положений, касающихся проблем действия уголовного закона в пространстве.

В нашей работе рассматриваются наиболее важные теоретические вопросы действия уголовного закона в пространстве; выявляются закономерности развития исследуемого института в.истории зарубежного и отечественного уголовного законодательства; разрабатываются предложения по совершенствованию уголовного законодательства, регламентирующего пространственные пределы действия УК РФ, а также по повышению качественного уровня правоприменительной практики реализации принципов действия закона в пространстве.

§ 1. Формирование основных принципов действия уголовного закона в пространстве в зарубежном законодательстве

Изучение истории развития института действия закона в пространстве имеет существенное значение для современного понимания многих теоретических и практических вопросов, возникающих при реализации норм права. Формирование правовой системы нашего государства всегда тесным образом было связано с большим влиянием на нее западной традиции права. Именно поэтому вопрос о формировании основных принципов действия уголовного закона в пространстве в зарубежном законодательстве имеет серьезное фундаментальное значение для понимания этих же процессов, происходящих в России.

Влияние западной традиции права на развитие российской юридической мысли носило несколько специфический характер. Существенное значение имело разделение между восточной и западной христианскими церквями, которое в I в. н. э. соответствовало границе раздела между восточной и западной частями Римской империи. Этот раскол совпал с западным движением за передачу единовластия над церковью епископу Рима, выведение духовенства из-под контроля императора и резкое отграничение церкви от светской власти. Движение достигло кульминации в период григорианской реформации (1075-1122 гг.) и породило первую правовую систему Запада - новое каноническое право римско-католической церкви1.

Вследствие этого термин "западная традиция права" следует относить к тем правовым системам, чьи традиции проистекают из этих событий. Такие страны, как Россия и Греция, остались в восточной православной церкви и из этого процесса частично были исключены.

6

Одной из ярких черт западной традиции права (при ее формировании) являлось существование внутри одного общества различных юрисдикции и правовых систем, что происходило вследствие дифференциации церковной и светской власти. В результате этого постоянно присутствовала проблема разрешения различных правовых коллизий. По мнению Г.Дж. Бермана, это послужило источником свободы личности на Западе2 и дало толчок к формированию и законодательному закреплению принципов действия законов во времени и пространстве.

Создание пространственной теории действия законов (в том числе и уголовных) в западной правовой системе относится к периоду существования Римской империи. Известно, что впервые правовые коллизии, появившиеся в связи с тем, что встал вопрос о соотношении уголовных законов, действующих одновременно на одной территории, возникли в северной Италии. Именно тогда были сформулированы первые общие положения, касающиеся пространственного действия тех или иных законодательных предписаний. Фактически эти правила исходили из территориальной доктрины применения закона и имели следующий вид: суду какой-либо территории подсудны все дела о преступлениях, совершенных на ней, если начало совершения преступления имело место на данной территории и преступник был здесь же задержан.

Более детальная разработка принципов действия законов в пространстве была осуществлена в XIV в. С. Бартолом в комментариях к Дигестам, а чуть позже его последователем П. Бальдом. По сути, их учение можно считать основой, на которой базируются многие существующие в настоящее время положения, определяющие пространственные пределы реализации уголовного закона. Содержание исследуемых положений сводилось к следующим правилам применения закона:

7

1) иностранец, совершивший деликт в пределах чужого государства, отвечает по уголовным законам последнего, если он знал или должен был знать эти законы либо если эти законы соответствуют общему праву (зачатки территориального принципа);

2) если судья в месте совершения преступления не может или не хочет привлечь иностранца к ответственности, то это может сделать судья по месту нахождения потерпевшего (зачатки персонального принципа, но с субсидиарным значением);

3) гражданин определенного государства подчиняется юрисдикции своей страны в отношении преступлений, совершенных вне ее пределов, только в случаях, если в самом законе специально предусмотрено распространение его на деяния своих граждан, совершивших преступление вне пределов территории своего государства (персональный принцип);

4) если место деяния не совпадает с местом наступления последствий от этого деяния, то решающим следует считать место наступления последствий;

5) подстрекатель подлежит ответственности по закону места осуществления преступления исполнителем;

6) вор, совершивший кражу вне пределов своего государства, а потом вернувшийся на ее территорию, подлежит наказанию по законам своего государства;

7) бродяга подлежит наказанию повсеместно по законам места задержания (зачатки универсального принципа);

8) совершенные за пределами государства преступления должны быть приняты во внимание при определении наказания за рецидив в связи с преступлением, совершенным в пределах своей страны;

9) обвинительный приговор, вынесенный за пределами данной страны, должен быть признан в ней, если назначенное наказание предусматривает воздействие на самого виновного, а не на его имущество;

10) выдача преступников является обязанностью государства3.

8

До XVII в. теории о действии законов в пространстве практически не развивались. В частности, во Франции в средние века на одной части территории действовало обычное право, на другой - римское и отдельные постановления французских королей. В спорах о подсудности предпочтение отдавалось месту жительства виновного или месту его задержания. В Германии по этим вопросам была воспринята итальянская доктрина, и до середины XVIII в. обосновывалось положение о том, что преступление может быть наказано везде, где задержан преступник.

Среди голландских ученых XVII в., занимавшихся проблемами действия уголовного закона в пространстве, особое место занимают такие исследователи, как Бургунд, У. Губер и П. Вут. Так, Бургунд отстаивал преимущества территориального принципа в любом случае, хотя как исключение допускал применение национального закона к своим гражданам, совершившим преступление за границей, если это будет специально оговорено в законе. У. Губер в целом придерживался взглядов Бургунда, но отстаивал точку зрения о том, что ответственность должна быть установлена по закону места его задержания. П. Вут также придерживался этих позиций4.

С конца XVIII в. начинается утверждение капитализма в наиболее развитых странах мира. Возникновение в этот период национального государства и развитие понятия государственного суверенитета привели к утверждению исключительности территориального принципа действия уголовного закона в пространстве. Территориальный принцип отстаивал и Ш. Монтескье. В разработанной им программе уголовно-правовых реформ определенное место было отведено вопросам территориального предела действия уголовных законов: "Начала государственного права требуют, чтобы всякий человек подчинялся уголовному и гражданскому суду той страны, в которой он находится"5.

9

Идеи территориального принципа действия закона в пространстве в конце XVIII в. развивал Ч. Беккариа: "Местом наказания является только место совершения преступления, ибо только там и нигде иначе принуждены люди причинять зло одному человеку, чтобы предотвратить зло от всего общества"6.

Несмотря на особенности территориальной доктрины действия уголовного закона в пространстве в отдельных государствах, все ее приверженцы сходились на том, что преступление, совершенное в пределах государства, подлежит наказанию по законам этого государства; преступление, совершенное вне пределов государства, независимо от того, кем и против кого оно совершено, не подлежит юрисдикции данного государства. В начале XX в. эти положения обосновывались и в международном праве. Его сторонники исходили главным образом из принципа государственного суверенитета - незыблемого права государства подчинять своим законам всех находящихся в его пределах лиц.

Однако ряд авторов в связи с возникающими проблемами на практике против территориального принципа как единственного при действии закона в пространстве выдвинули весьма существенные возражения. В частности, было указано на то, что преступники, совершившие преступление в одном государстве, могут спокойно проживать в другом7. Наряду с этим принципом стали обосновываться и другие, выступающие в роли основных или субсидиарных.

В этой связи в XIX в. в науке уголовного права интенсивно стал отстаиваться "новый" принцип, получивший название национального. Согласно этому принципу гражданин определенной страны за совершенное им преступление за ее пределами должен во всех случаях нести ответственность по законам этой страны.

Наиболее видными защитниками национального принципа действия уголовного закона в пространстве в Германии

10

были А. Бернер и Л. Бар, а во Франции - Э. Эли. Национальный принцип, наряду с территориальным, законодательно закреплялся в немецком партикулярном законодательстве и французском Уголовно-процессуальном кодексе (УПК). Так, в ст. 7 французского УПК 1908 г. было записано: француз отвечает перед французским судом, если:

- он совершил преступление;

- потерпевший - француз;

- потерпевший подал жалобу;

- виновный не привлекался к ответственности за границей.

В Германии национальный принцип был закреплен в уголовном кодексе 1871 г., однако ему придавалось субсидиарное значение при условии, что преступление наказуемо и в стране, где оно было совершено.

Одновременно с этим, то есть на рубеже конца XIX в. и начала XX в., широкое распространение стал получать реальный принцип действия уголовного закона в пространстве. Он признавал за государством право защищать свои интересы от посягательства на них независимо от того, кто и где совершает это посягательство - внутри страны или вне ее пределов. Реальный принцип имел большое количество приверженцев в различных странах. Его защищали такие известные правоведы, как А. Вильфор - во Франции, Э. Пессина и П. Фиоре - в Италии, Р. Гейнце, В. Роланд, К. Биндинг, Э. Белинг - в Германии и др.

В тот же период в науке уголовного права получил признание и универсальный принцип действия уголовного закона. Основные положения этого принципа были высказаны в трудах Г. Гроция, но наиболее четко он был сформулирован в работах А. Бульмеринга и Р. Моля. В Германии универсальную теорию защищали Р. Шмид, Ф. Шварце, П. Гельшнер, Г. Ламмаш, Э. Уллманн, Ф. Мартиц и др. Во Франции на этих же позициях стоял Ж. Ортлан, в Италии - Ф. Каррара и К. Брусса8. Сущность отстаиваемых ими позиций заключалась

11

в том, что каждому государству предоставлялось право наказывать любое лицо, совершившее преступление, невзирая на место совершения преступления и гражданство преступника.

Таким образом, принципы действия уголовного закона в пространстве в западной правовой системе на теоретическом уровне довольно подробно были разработаны в XIV в. Их содержание можно считать основой, на которой базируются многие существующие в настоящее время положения, определяющие пространственные пределы реализации уголовного закона.

К концу XIX - началу XX в. на Западе окончательно формируются и законодательно закрепляются территориальный, персональный, реальный и универсальный принципы действия уголовного закона в пространстве. Фактически указанные правила имели довольно высокий теоретический уровень разработки и способствовали эффективному регулированию общественных отношений, возникающих в связи с правовыми коллизиями уголовных законов, действующих одновременно на одной территории.