Документ предоставлен КонсультантПлюс

ДОБРОВОЛЬНАЯ (БЕССПОРНАЯ) ЮРИСДИКЦИЯ В РОССИИ И ЗА РУБЕЖОМ

(ВОСТОЧНАЯ И ЗАПАДНАЯ ЕВРОПА, ЛАТИНСКАЯ АМЕРИКА, КИТАЙ)

Под редакцией

В.В. АРГУНОВА

VOLUNTARY (NON-CONTENTIOUS) JURISDICTION

IN RUSSIA AND ABROAD

(EUROPE, SOUTH AMERICA, CHINA)

ED. BY V.V. ARGOUNOV

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ

Ангрисано Умберто Х., профессор процессуального права в Центральном университете Венесуэлы и Университете Монтеавилья (Каракас) (§ 3 гл. 4 - в соавт. с Х.И. Гонсалесом Карвахалом);

Аргунов Алексей Владимирович, кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского, арбитражного и административного процессуального права РАП (введение, гл. 1 - в соавт. с В.В. Аргуновым);

Аргунов Всеволод Владимирович, кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского процесса МГУ им. М.В. Ломоносова (введение, гл. 1 - в соавт. с А.В. Аргуновым);

Буйоза Ваделл Лоренцо М., доктор права, заслуженный профессор кафедры процессуального права юридического факультета Университета Саламанки (§ 4 гл. 3);

Галич Алес, доктор права, профессор кафедры гражданского права Университета Любляны (§ 5 гл. 2);

Гонсалес Карвахал Хорхе И., атторней (Католический университет им. Андрэ Белло), ассистент процессуального права Центрального университета Венесуэлы и Университета Монтеавилья (§ 3 гл. 4 - в соавт. с У.Х. Ангрисано);

Готтвальд Петер, профессор, почетный доктор, заведующий кафедрой гражданского, гражданского процессуального и коллизионного права юридического факультета Университета Регенсбурга, Почетный президент Международной ассоциации процессуального права (§ 2, 3 гл. 3);

Демендецки Томаш, доктор права, заведующий кафедрой гражданского процесса и международного коммерческого права факультета права и управления Университета Марии Кюри-Склодовской (Люблин) (§ 2 гл. 2);

Камара Александр Фрейтас, почетный профессор и заведующий кафедрой гражданского процесса EMERJ (Школа магистратуры Рио-де-Жанейро), судья апелляционного суда г. Рио-де-Жанейро (§ 2 гл. 4);

Кампс Карлос Энрике, адвокат, профессор кафедры гражданского процесса факультета права и социальных наук Национального университета Ла-Платы (§ 1 гл. 4);

Кенгель Миклош, доктор права, профессор Печского университета (Будапешт), член правления Международной ассоциации процессуального права (§ 1 гл. 2 - в соавт. с Г. Чоболи и В. Харшаги);

Некрошюс Витаутас, доктор юридических наук, профессор, заведующий Институтом гражданского процесса и римского права юридического факультета Вильнюсского университета (§ 4 гл. 2);

Рехбергер Вальтер Х., профессор, доктор права, заведующий кафедрой гражданского процесса Университета Вены (§ 1 гл. 3);

Сильвестри Элизабетта, профессор кафедры сравнительного гражданского процессуального права юридического факультета Университета Павии (§ 5 гл. 3);

Пьер-Морис Сильви, доктор права, преподаватель частного права Высшего института администрирования и менеджмента - Института делового администрирования (ISAM-IAE) Университета Нанси II (§ 6 гл. 3);

Тахри Седрик, директор Института юридической подготовки Ла-Рошель (IRFJ), преподаватель Университета Монтескье Бордо IV (§ 4 гл. 4);

Фурса Светлана Ярославовна, доктор юридических наук, профессор, заведующая кафедрой нотариального и исполнительного процесса и адвокатуры Киевского национального университета им. Тараса Шевченко (§ 5 гл. 2);

Харшаги Виктория, доктор права, заведующая кафедрой гражданского процесса Католического университета им. Петера Пазманя (Будапешт) (§ 1 гл. 2 - в соавт. с М. Кенгелем и Г. Чоболи);

Чоболи Гергели, научный сотрудник Института юридических наук Венгерской академии наук (Будапешт) (§ 1 гл. 2 - в соавт. с М. Кенгелем и В. Харшаги);

Эрво Лаура, доктор права, профессор процессуального права Университета Эребру (§ 7 гл. 3).

ABOUT THE AUTHORS

Humberto J. Angrisano, Procedural Law Professor at the "Universidad Central de Venezuela" and "Universidad " - Caracas (Ch. 4, § 3 - in co-authorship with );

Alexey Argounov, Candidate on Legal Sciences, Assistant Professor at the Department of Civil, Commercial and Adminstrative Procedure at the Russian Academy of Justice (Moscow) (Introduction, Ch. 1 - in co-authorship with Vsevolod Argounov);

Vsevolod Argounov, Candidate on Legal Sciences, Assistant Professor at the Department of Civil Procedure of the Law Faculty of the Lomonosov Moscow State University (Introduction, Ch. 1 - in co-authorship with Alexey Argounov);

Lorenzo M. Bujosa Vadell, Tenured Professor of Procedural Law at the University of Salamanca, Member of the International Association of Procedural Law and of the Iberoamerican Institute of Procedural Law, Director of Bogota's head office for Latin America of the General Foundation of the University of Salamanca (Ch. 3, § 4);

, Professor Emeritus and Head of Civil Procedure Department at EMERJ (Rio de Janeiro Judicial School), Judge at Rio de Janeiro Court of Appeals, Member of the International Association of Procedural Law (IAPL) (Ch. 4, § 2);

Carlos Enrique Camps, Barrister, Professor of Civil Procedure at the National University of La Plata (Argentina) (Ch. 4, § 1);

Gergely Czoboly, Lecturer at the Department of Civil Procedure and Legal Sociology at the University of (Hungary), fellow of the Institute for Legal Studies, Center for Social Sciences, Hungarian Academy of Sciences (Ch. 2, § 1 - in co-authorship with and );

Tomasz Demendecki, Doctor of Juristic Science, Chair of Civil Procedure and International Commercial Law, Faculty of Law and Administration, Maria University (Lublin, Poland) (Ch. 2, § 2);

Laura Ervo, Dr. Professor of law, University of (Sweden), adjunct professor ('docent') at the Finnish Universities of Turku, Helsinki and Eastern Finland, member of the International Association of Procedural Law (IAPL) (Ch. 3, § 7);

Svetlana Fursa, Doctor of Legal Sciences, Professor, Head of the Department of Notarial and Executive Process and Advocacy of Kyiv National Taras Shevchenko University, Honored Lawyer of Ukraine (Ch. 2, § 5);

, Associate Professor at the University of Ljubljana, Faculty of Law, and a legal advisor to the Constitutional Court of Slovenia, member of the International Association of Procedural Law (IAPL) (Ch. 2, § 5);

, Atty., from "Universidad Bello", academic assistant in Procedural Law at "Universidad Central de Venezuela" and "Universidad " Ch. 4, § 3 - in co-authorship with Humberto J. Angrisano);

Peter Gottwald, Dr. jur. habil., Chair for Civil Law, Procedural Law and Conflicts of Law at the University of Regensburg, former president of the (German) Association of International Procedural Law and of the International Association of Procedural Law (IAPL) (Ch. 3, § 2, 3);

, Associate Professor, Head of Department at the Catholic University (Budapest), Faculty of Law, Department of Civil Procedure Law and lecturer at the Gyula German Speaking University (Budapest) (Ch. 2, § 1 - in co-authorship with Gergely Czoboly and );

, Chair of the Department of Civil Procedure and Legal Sociology at the University of Pecs (Hungary), Part-time Professor of Comparative Civil Procedure at Gyula German Speaking University (Budapest), Former Dean and Rector. Member of the Council of the International Association of Procedural Law (IAPL) (Ch. 2, § 1 - in co-authorship with Gergely Czoboly and );

Vytautas Nekroshyus, prof. dr. hab. at the University of Vilnius, Faculty of Law, Head of the Institute of Civil Procedure and Roman Law (Ch. 2, § 4);

Sylvie Pierre-Maurice, JD, professor of private law at the University ISAM-IAE Nancy (Nancy 2) (Ch. 3, § 6);

Walter H. Rechberger, Univ. Prof. Dr.h.c. Dr., Head of the Department of Civil Procedure Law at the University of Vienna (Ch. 3, § 1);

Elisabetta Silvestri, Associate Professor of Civil Procedure and Comparative Civil Procedure at the University of Pavia (Italy) (Ch. 3, § 5);

, Director of the Institute of Judicial Training of La Rochelle (IRFJ), lecturer at the University of Montesquieu-Bordeaux IV (Ch. 4, § 4).

ПРЕДИСЛОВИЕ

Бесспорен в современном мире интерес к исследованию правовых систем различных государств. В сентябре 2012 г. в г. Москве состоялась 15-я Всемирная конференция Международной ассоциации процессуального права. Участники конференции высказывали надежду на продолжение и углубление научного сотрудничества между российскими и зарубежными учеными, дальнейшие сравнительно-правовые исследования гражданского процессуального права. Вниманию читателя представляется первое, и надеюсь, не последнее из процессуальных сравнительно-правовых исследований, появившихся в том числе и благодаря упомянутой конференции. Предлагаемая читателю книга посвящена добровольной или бесспорной юрисдикции в России и зарубежных странах. Авторами книги являются 20 ученых-процессуалистов различных стран и континентов.

Тема книги обусловлена актуальностью проблемы с учетом последних российских реформ частного права и нотариата. Немаловажную роль сыграла и сфера научных интересов инициаторов ее появления на свет - доцента кафедры гражданского процесса МГУ им. М.В. Ломоносова В.В. Аргунова и доцента кафедры гражданского процесса Российской академии правосудия А.В. Аргунова.

В отечественной процессуальной науке отсутствуют труды, посвященные сравнительному правоведению в области добровольной юрисдикции. В разделе книги, освещающем российскую специфику добровольной юрисдикции, убедительно показано, что идея, объединяющая все формы разрешения охранительных дел, может быть полезной и востребованной в России. Законодательство должно учитывать системность правовых явлений, их взаимную обусловленность. В связи с этим изучение иностранного опыта теории и законодательства принесет свои положительные плоды.

Отмечаю, что впервые представителям российской гражданской процессуальной науки удалось провести столь масштабное сравнительно-правовое исследование, соавторами которого можно без каких-либо сомнений назвать и зарубежных коллег, представивших для настоящей книги статьи, посвященные обзору добровольной юрисдикции в их странах. Кроме того, впервые в одной книге, издаваемой на русском языке, собраны статьи процессуалистов из 17 стран и с двух континентов. Ни в одной стране мира не существует сравнительно-правового исследования бесспорной юрисдикции, подобного представляемому на суд читателя. Последнее вызывает чувство удовлетворения за российских молодых ученых, которые совместно с зарубежными коллегами создали научный продукт в области юриспруденции, способный быть востребованным в любой стране мира.

М.К.Треушников,

д.ю.н., профессор,

заведующий кафедрой гражданского процесса

МГУ им. М.В. Ломоносова,

залуженный деятель науки РФ

ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО

Появление настоящей книги является логическим продолжением исследований отечественных ученых, посвященных бесспорной или охранительной юрисдикции. Начало изучению этого правового явления было положено в XIX столетии, еще до издания Судебных уставов 1860-х гг., работами В.Г. Кукольника и С.И. Зарудного. У них приняли эстафету правоведы дореволюционного (Г.Ф. Блюменфельд, Э.И. Гельвих, С.Г. Громачевский, В.Л. Исаченко и др.) и советского (С.Н. Абрамов, П.Ф. Елисейкин, А.А. Мельников, И.Б. Морейн, Д.М. Чечот, И.А. Жеруолис и др.) времени.

К сожалению, в последние два десятилетия интенсивность научной работы несколько снизилась, что сказалось и на качестве трудов по гражданскому процессуальному праву. Кроме того, в России по-прежнему редко появляются масштабные и интересные сравнительно-правовые исследования, а в указанной сфере они практически отсутствуют. По указанным соображениям появление коллективной работы, выполненной российскими и зарубежными учеными-процессуалистами, представляется весьма своевременным.

В настоящей книге впервые в отечественной юриспруденции предложен "широкий" подход к сущности добровольной или бесспорной юрисдикции. Нельзя сказать, что российской науке гражданского процесса это понятие ранее было незнакомо. Его употребляли как дореволюционные, так и советские ученые, продолжают использовать в своих работах современные авторы, вкладывая в него зачастую различное содержание. Впервые смысл соответствующего термина прояснен более или менее полно, с учетом сравнения с зарубежными аналогами. Во многом благодаря раскрытию идеи добровольной или бесспорной юрисдикции, выработанной в западных странах, тема перестает быть узкоспециализированной и затрагивает интересы многих правоведов, занимающихся проблемами гражданского судопроизводства, нотариата, государственной регистрации прав и состояний.

Именно исследователям этих правовых материй можно смело рекомендовать настоящую книгу.

Р.Ф.Каллистратова,

д.ю.н., профессор,

заведующая научным отделом гражданского,

арбитражного и административного процесса

Российской академии правосудия,

заслуженный юрист РФ

А.В. Аргунов (a.V. Argounov), в.В. Аргунов (V.V. Argounov)

ВВЕДЕНИЕ

Название книги - добровольная (бесспорная) юрисдикция в России и за рубежом несколько провокационное. Оно предполагает известность того явления, которое обозначается термином "добровольная или бесспорная юрисдикция". Однако содержание и объем соответствующего понятия в правовой доктрине, как в российской, так и в зарубежной, со всей точностью не определены. Более того, оно является предметом многочисленных и длительных дискуссий. Однако мы посчитали возможным использовать его, поскольку при всей своей неопределенности оно является наиболее общим, отражает все возможные формы, процедуры, правила рассмотрения различными государственными и негосударственными органами специфических категорий гражданских дел, традиционно называемых бесспорными.

К сожалению, добровольная юрисдикция как правовой феномен не получила полноценного обоснования в российской правовой доктрине. Не используется это понятие и в российском законодательстве. Однако сказанное совершенно не означает, что теоретические и практические проблемы добровольной юрисдикции, актуальные и активно обсуждаемые сегодня за рубежом, незнакомы нашему правопорядку и не имеют для него какой-либо значимости. Наоборот, большинство нерешенных в этой области проблем как общего, так и частного уровня являются "сквозными", общими для многих национальных правопорядков, и российская правовая система не является исключением. Например, такие вопросы, как понятие правосудия по гражданским делам, его соотношение с иными видами правоприменительной деятельности по охране и защите права, в первую очередь с нотариальной деятельностью, деятельностью по государственной регистрации прав и состояний, виды гражданского судопроизводства и критерии их выделения, характер и задачи деятельности суда в особом производстве, соотношение его компетенции с компетенцией нотариата, сущность и задачи нотариата, виды нотариальных действий и многое другое, являются актуальными как в России, так и за рубежом. В то же время в российской юридической науке все эти проблемы, как правило, разрешаются без обращения к системному подходу, в рамках различных правовых специальностей (гражданский и арбитражный процесс, гражданское право, административное право, нотариат). В результате отсутствие объединяющей идеи, привносящей системный взгляд на вышеупомянутые правовые материи, само становится проблемой. Задача настоящей книги - обозначить эту проблему и путем обращения к иностранному опыту обобщить информацию, пригодную для ее разрешения.

Следует пояснить, почему в роли такой объединяющей идеи в обозначенной сфере для отечественной правовой доктрины нам видится концепция добровольной (бесспорной) юрисдикции. Для этого необходим краткий экскурс в историю появления и развития этой концепции в континентальном праве. Для многих иностранных правопорядков, так или иначе заимствовавших римское правовое наследие, считается аксиомой разделение юрисдикции на спорную (iurisdictio contentiosa) и добровольную (бесспорную) (iurisdictio voluntaria). Это отмечено во многих статьях, вошедших в настоящую книгу. Как и многие правовые институты, добровольная юрисдикция усилиями глоссаторов "выросла" из лаконичных высказываний римских юристов в уникальную область правовых норм и институтов, область, не вписывающуюся сегодня ни в одну из существующих в России классификаций, подразделений системы права. В этом смысле современная добровольная юрисдикция относится как к материальному, так и к процессуальному, как к публичному, так и к частному праву. Находящуюся на стыке этих подсистем добровольную юрисдикцию можно назвать "буфером", отражающим в четких юридических формулировках взаимодействие индивидуальной свободы и государственного принуждения, гармонизирующим частные и публичные интересы в праве. Добровольная юрисдикция призвана играть роль "совести" частного права, зачастую ставящего во главу угла частный интерес вопреки интересам отдельных социальных групп и всего общества. Поэтому она тесно связана с правом социального обеспечения, императивными нормами гражданского, семейного права. Она составляет предмет ведения не только органов судебной власти, но и иных государственных административных органов и нотариата. Пласт зарубежной юридической литературы, посвященной проблематике добровольной юрисдикции, обширен, интерес к ней ученых и практиков остается весьма высоким на протяжении нескольких веков, доказательством чего является детальная доктринальная проработка не только общих положений, но и каждой правовой конструкции, входящей в область добровольной юрисдикции, либо связанной с ней <1>.

--------------------------------

<1> Подробнее см.: Аргунов А.В. Особое производство в гражданском процессуальном праве России и Франции. М., 2013. С. 10 - 23; Аргунов В.В. Развитие особого производства в гражданском процессе: смена идей, взглядов, понятий // Вестник Московского университета. Серия 11. Право. 2011. N 1. С. 73 - 86; Блюменфельд Г.Ф. Заметки по охранительному судопроизводству // Вестник гражданского права. 1913. N 7. С. 47 - 75.

Во многих зарубежных правопорядках понятие "добровольная юрисдикция" охватывает следующие области правового регулирования:

- охранительную деятельность суда, осуществляемую путем рассмотрения и разрешения в окончательной форме гражданских (в широком смысле) дел, большинство из которых носят "бесспорный" характер, т.е. не связаны с разрешением спора о праве, однако решения суда по которым часто имеют конститутивный характер. В российском праве максимально близкими к этой области являются особое производство в гражданском и арбитражном процессе, а также некоторые категории дел, отнесенные законодателем к производству по делам, вытекающим из публичных правоотношений;

- деятельность нотариальных органов по свидетельствованию различного рода обстоятельств, имеющих юридическое значение, удостоверению бесспорных прав и фактов, совершению охранительных нотариальных действий. В России это отдельный правовой сегмент под названием "нотариальное право и процесс", составляющий самостоятельную сферу законодательного регулирования и входящий в предмет исследования нескольких научных областей - гражданского права, гражданского процессуального права, административного права. Существует и точка зрения, согласно которой указанное явление является самостоятельной отраслью права под названием "нотариальное право";

- так называемая регистрационная деятельность по фиксированию наиболее значимых для гражданского (частного) права юридических фактов и правовых состояний, являющихся предпосылками возникновения большинства субъективных прав и обязанностей и необходимых каждому субъекту права в повседневной деятельности для полноценного участия в гражданском обороте, повышения его надежности и устойчивости. Наиболее развернутыми формами такой регистрационной деятельности являются государственная регистрация актов гражданского состояния, регистрация и ведение реестра юридических лиц и иных организаций, государственная регистрация прав на недвижимое имущество.

С этой точки зрения, безусловно, ошибочно видеть общий существенный признак добровольной юрисдикции в ее истинной добровольности. Добровольное обращение к уполномоченному государственному органу по взаимной воле частных лиц составляет основу лишь небольшого числа вопросов, входящих в эту область. Большинство категорий дел добровольной юрисдикции, наоборот, носят ярко выраженный обязательный, публичный характер, вытекающий из необходимости защиты государственного и общественного интереса. Нередко вмешательство суда (иного компетентного органа) в частные интересы весьма серьезно и осуществляется вопреки воле участников процесса. Поэтому название "добровольная юрисдикция" скорее дань традиции, прочно укоренившейся в правовой доктрине, и сегодня оно не отражает реальное содержание регулируемой области правоотношений. На это справедливо обращено внимание автором § 4 гл. 3, посвященного Испании.

С позиции современного российского законодателя это три совершенно разные области правового регулирования, входящие в предмет ведения различных государственных органов со своими целями и задачами, независимо друг от друга осуществляющих свои полномочия. Действительно, на первый взгляд такое широкое содержание понятия добровольной юрисдикции кажется чуждым для России и может вызвать скептическое отношение в нашем юридическом сообществе. В своем законченном виде концепция добровольной юрисдикции не представлялась в отечественной правовой науке и тем более не закреплялась в виде какого-либо системного законодательного акта. В этом смысле практически всегда в России все было "отдельно": суд с делами судебного управления и охранительным судопроизводством (сегодня - особым производством); по сути независимые от суда, включенные в вертикаль исполнительной власти (а иногда и "сами по себе", как сегодня или в далеких XVI - начале XVII в.) площадные подьячие, маклеры и нотариат, относившийся к судебному ведомству лишь в XVIII - XIX вв.; особняком стоявшая церковь с метрическими книгами, а затем и загсы - типичные органы исполнительной власти; различные приказы, ведавшие записью крепостных актов, время от времени относимые то к органам исполнительной власти, то к судебному ведомству, и современные органы по государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним, входящие в вертикаль исполнительной власти Российской Федерации.

Нельзя сказать, что современным российским, а в особенности дореволюционным русским ученым не было известно обозначенное выше понимание добровольной юрисдикции. Многими осознавался единый качественный характер деятельности суда в охранительном (особом) производстве и нотариальной деятельности, деятельности государственных административных органов и духовенства по регистрации прав и состояний, ведению реестров <1>. Верно отмечалось, что история особого производства в России и других государствах - это история перераспределения компетенции между судом и другими государственными органами по установлению фактов, имеющих юридическое значение, состояний, бесспорных прав <2>. Был период, когда и российский законодатель действовал в духе такого понимания добровольной юрисдикции <3>. Конечно, при проводимых судебной, нотариальной, вотчинной реформах, реформе гражданского законодательства не было и речи о добровольной юрисдикции как единой системе правовых норм с собственным предметом регулирования и формированием ответственных государственных органов. Это бесспорно. Важно, что научная общественность и законодатель в конце XIX - начале XX в. при подготовке законопроектов понимали теснейшую связь между указанными "тремя китами" добровольной юрисдикции и стремились комплексно регламентировать большинство категорий дел добровольной юрисдикции.

--------------------------------

<1> См. : Аргунов А.В. Особое производство в гражданском процессуальном праве России и Франции. С. 165 - 180; Васьковский Е.В. Курс гражданского процесса. М., 1913. Т. 1. С. 6 - 7; Нефедьев Е.А. Учебник русского гражданского судопроизводства. 3-е изд. М., 1908. С. 15 - 16; Гражданский процесс: Учебник / Под ред. С.Н. Абрамова. М., 1948. С. 331.

<2> Аргунов В.Н. Административное и особое производство в гражданском процессе (некоторые проблемы законотворчества и правоприменения) // Законодательство. 1999. N 7. С. 68.

<3> В ходе проведения судебной реформы 1864 г. принятие книги IV Устава гражданского судопроизводства (далее - УГС), посвященной судопроизводству охранительному, пришлось отложить. Такое решение было принято среди прочего потому, как сказано в журнале Государственного совета, что "невозможно установить правил гражданского судопроизводства без соображения с законами гражданского права... Задача этой книги заключается не в том, чтобы косвенным образом изменять в чем-либо начала гражданского права... а только в том, чтобы означить с большею точностью те собственно до судопроизводства относящиеся правила, которыми установленный в гражданских законах порядок охраняется и приводится в действие". До окончательного пересмотра законов об опеках и о нотариальной части, составляющих одну из самых главных и обширных частей русского законодательства, Государственный совет счел невозможным вводить в действие правила книги IV УГС. Только с изданием Положения о нотариальной части от 14 апреля 1866 г. были установлены и правила охранительного судопроизводства (см.: Журнал Министерства юстиции. 1866. N 5. С. 276 - 277). С определенными оговорками аналогичный подход российского законодателя можно проследить и при подготовке в начале XX в. проектов нового Устава охранительного судопроизводства, Вотчинного устава, а также новой редакции Положения о нотариальной части.

Об этих "трех китах" в основном и идет речь в большинстве подразделов данной книги, принадлежащих перу наших зарубежных коллег. В отдельных правопорядках добровольная юрисдикция осмысляется как более общее понятие, а правовое регулирование включает в себя и иные виды правоохранительной правоприменительной деятельности (например, часть искового производства - рассмотрение большинства семейных споров в Германии, Австрии и прочих странах, приказное производство во многих странах), в других - наоборот, ограничивается лишь охранительной деятельностью суда (Франция, Китай). Некоторые зарубежные ученые предлагают рассматривать добровольную юрисдикцию в широком аспекте, включая в нее все бесспорные административные и даже уголовные дела (см. § 7 гл. 3 (автор - Лаура Эрво) о добровольной юрисдикции в Восточной Скандинавии). При этом, несомненно, охранительная деятельность суда во всех рассмотренных в книге правопорядках является главной и самой существенной частью добровольной юрисдикции, а деятельность суда по рассмотрению бесспорных дел - вообще классической ее областью. Большинство самых сложных и ответственных вопросов решается именно судом (пусть иногда не судьями, а помощниками судей), а те из них, что отданы в ведение несудебных органов, поставлены под непосредственный судебный контроль.

Несомненно, ознакомление с зарубежным опытом теории и законодательства в этой сфере является полезным. Тем более полезным является осмысление этого опыта в крупном сравнительно-правовом масштабе, т.е. на основе сравнения не двух, а более дюжины правовых систем.

В частности, анализ идей, излагаемых зарубежными авторами настоящей книги, позволяет сделать вывод о том, что в мире сформировалось три основных подхода к правовому регулированию <1> добровольной или бесспорной юрисдикции.

--------------------------------

<1> Мы говорим о правовом регулировании, а не о законодательной технике только потому, что указанные нами подходы укоренились не только в законодательстве, но и в правовой доктрине, которая и обусловливает развитие законодательства.

1. Правила рассмотрения дел добровольной юрисдикции закреплены непосредственно в гражданском процессуальном кодексе, общие положения которого применяются при рассмотрении как спорных, так и бесспорных дел, а также в некоторых случаях в ином законодательстве (Аргентина, Бразилия, Венесуэла, Испания, Италия, Китай, Литва, Польша, Россия, Украина, Финляндия, Франция и др.). Указанная традиция характерна в основном для стран с романской правовой системой и стран, подвергшихся влиянию советского права.

2. Правила рассмотрения дел добровольной юрисдикции закреплены в отдельном законе, специально посвященном регулированию этой области общественных отношений (Австрия, Германия, Словения, Швеция).

3. Правила рассмотрения дел добровольной юрисдикции закреплены в различных отраслевых, материально-правовых законах, они не имеют каких-либо общих положений (Венгрия, страны общего права <1>).

--------------------------------

<1> К сожалению, статьи, посвященной обзору добровольной юрисдикции в странах (одной из стран) общего права, настоящее издание не содержит. Это объясняется тем, что идея добровольной юрисдикции, в рамках которой объединяются различные категории бесспорных дел, общему праву неизвестна. Бесспорные гражданские дела рассматриваются в указанных странах в рамках различных процедур, при этом какие-либо общие положения, принципы и т.д. в законодательстве, судебной практике и доктрине не выделяются.

Указанные подходы следует со всей тщательностью изучить, с тем чтобы способствовать реализации в российском праве наиболее эффективного из них.

Как известно, в настоящее время в России проводится реформа гражданского законодательства, в частности реформа нотариата. Не исключена перспектива обновления нормативных актов в области гражданского судопроизводства. Мы искренне надеемся, что цель настоящей книги - раскрыть взаимосвязь между функциями суда в особом производстве и функциями иных органов, призванных осуществлять удостоверение, установление и охранение гражданских прав, дать абрис особому роду государственной деятельности под названием "управление на службе частному интересу", соотнести его с правосудием и оперативно-исполнительной деятельностью административных государственных органов - будет достигнута. Это, в свою очередь, должно помочь российским ученым и практикам верно установить цели и задачи проводимых реформ, трезво оценить их результаты.

В заключение мы сердечно благодарим всех наших зарубежных коллег, специально для этой книги рассказавших о добровольной юрисдикции в их странах, а также всех оказавших содействие в ее появлении на свет.