1938 Г. Сотрудников Сталинградского областного музея. Их «преступле-

ние» заключалось в популяризации народничества, размещении исто-

рико-революционного отдела на небольшой и плохо освещенной площа-

ди, показе важнейших документов в маленьких форматах. Но основная

вина состояла в том, что в экспозиции не нашла отражения «роль това-

рища Сталина как величайшего революционного деятеля и созидателя

большевистской партии. Под категорию «замаскированного вреди тельства» в те годы можно было подвести создателей практически любой экспозиции. Ведь история

переписывалась заново, и работники музеев, особенно провинциальных, просто не успевали претворять в жизнь новые идеологические установки и своевременно реагировать в экспозиционном показе на перевод многих деятелей революции и Граж-

данской воины в разряд «шпионов», «вредителей» и «диверсантов»

На протяжении 30-х гг. в результате «коммунизации», «орабочивания»

освобождения от «балласта» и «социально чуждого элемента», изгнания

«врагов народа», «шпионов и диверсантов», а также текучести кадров

вследствие низкой заработной платы научные коллективы музеев обнови-

лись весьма существенно, в некоторых случаях даже полностью. Известно

например, что в 1937 г. органы НКВД «разоблачили» в Москве в Централь-

ном антирелигиозном музее «врагов народа», и в октябре в музей пришли

15 новых научных сотрудников, 5 экскурсоводов и методистов (по штатно-

му расписанию в музее числилось 24 научных сотрудника, 11 методистов и

экскурсоводов). Таким образом, за один только год состав научных работ-

ников музея обновился на 62, 5%, а экскурсоводов - на 48 %. За 1937 -

1939 гг. на 100 % обновился научный состав Коммунального музея Моссо-

вета*( *Ныне Музей истории Москвы.): в 1939 г. все 9 научных сотрудников и 3 экскурсовода имели стаж работы в музее менее трех лет. За 1938 г. научный коллектив Толстовского музея обновился на 42 %: из 22 научных сотрудников 10 имели стаж рабо

ты в музее менее года. К 1939 г. научные кадры Государственного Истори-

ческого музея обновились на 56 % по отношению к 1934 г. и на 81 % - по

отношению к 1929 г., а в Музее революции СССР аналогичное обновление

составило 38 % относительно 1938 г. и 53 % по отношению к 1935 г.71.

За период с 1931 по 1936 г. состав научных коллективов местных музеев

обновился на 63 %: к 1936 г. 452 из 717 работников местных музеев имели

стаж работы в своем учреждении менее пяти лет72.

Сопоставление различных форм кадровой отчетности позволяет сделать

весьма показательные выводы и относительно качественных изменений в

кадровом составе музеев к началу 1940-х гг. Определенные успехи появи-

лись в области «коммунизации» музеев. Если в 1925 г. члены ВКП (б) сре-

ди руководящего и научного звена московских и ленинградских музеев со-

ставляли лишь 1,3 %, то к 1934 г. их удельный вес возрос до 13,2 % (в абсо-

лютных цифрах: 122 коммуниста среди 926 работников). При этом до

68,4 % возросло количество членов партии среди музейных руководителей

и лишь до 9,6 % - среди рядовых научных работников. Сравнительные дан-

ные за 1925-й и 1936 г. по местным музеям показывают, что удельный вес

членов ВКП (б) среди руководителей и научного состава возрос с 0,3 % до

21,2 %; появились и отсутствовавшие в 1925 г. члены ВЛКСМ (5,2 %). Серь-

езно изменился и показатель социального происхождения музейных ра-

ботников. За период с 1925 до 1936 г. с 16,3 % до 51,7 % возрос удельный

вес кадров рабоче-крестьянского происхождения73.

Однако эти успехи в «коммунизации» и «орабочивании» научных кол-

лективов сопровождались прогрессирующим и, можно сказать, катаст-

рофическим понижением образовательного и профессионального уров-

ня музейных работников. В местных музеях специалисты с высшим обра-

зованием составляли в 1925 г. 59,9 %, за последующие десять лет их ко-

личество сократилось до 45,4 %. Почти в два раза снизилось и количест-

во сотрудников с незаконченным высшим образованием (с 10,2 % до