5.1 Понимание как цель межкультурной коммуникации

Одно из важнейших желаний человека – быть понятым окружающими. Причины, ради которых человек ищет понимания, могут быть разными: любовь, честолюбие, чувство долга, научные, культурные или экономические интересы, однако во всех случаях остается задача наиболее полно донести свою информацию до собеседника. Это стремление приводит к тому, что мысли и эмоции индивида воплощаются в актах речевой коммуникации.

Ряд исследователей отмечают слабости естественного языка, которые не всегда позволяют ему быть адекватным носителем смысла: многозначность слов и выражений, нечеткую логическую структуру фраз, молчаливые соглашения и психологические ассоциации.

Эффективность общения прямо пропорциональна уровню взаимопонимания между коммуникантами. Под взаимопониманием в данном случае имеется в виду совпадение объемов информации, зашифрованной в сообщении адресантом и верно расшифрованной адресатом. Однако С. А. Сухих и В. В. Зеленская приводят данные, говорящие о том, что лишь 30 % сообщаемой информации понимается, остальная ее часть теряется в процессе коммуникации. Можно предположить, что в процессе МК, в силу культурно-языковых различий, потеря информации будет еще более значительной.

Для достижения взаимопонимания необходима некая совокупность инвариантных знаний, общих для всех коммуникантов, которая получила название «разделенное знание».

Понимание обязательно предполагает возможность непонимания как своей противоположности. Оно основывается на знании, а последнее отражает диалектику относительной и абсолютной истины. Таким образом, понимание носит относительный характер.

Как полное непонимание, так и полное понимание будет представлять собой идеальный конструкт, поскольку при общении ни то, ни другое не может существовать в чистом виде. Даже во взаимодействии людей, принадлежащих к разным цивилизационным типам и не знающих языка друг друга, все равно хотя бы малая часть коммуникативных сигналов будет расшифрована верно, благодаря наличию универсальных человеческих свойств и реакций на окружающий мир. С другой стороны, полное понимание достигалось бы, если бы процесс декодирования зеркально отражал процесс кодирования. Но это даже теоретически невозможно по целому ряду причин, включая индивидуальные различия коммуникантов, их принадлежность к разным социокультурным группам, а также динамический характер коммуникативного процесса.

Н. И. Жинкин трактует понимание как перевод с общенационального языка на язык интеллекта. Одним из парадоксов языка как средства выражения мысли является разложение беспорядочного мышления на единицы, соответствующие языковым. Можно предположить, что первоначально разложение языка на элементы происходило под воздействием окружающего мира. По мере усложнения человеческого мышления и языка как способа его выражения, эти два процесса стали осуществляться как взаимонаправленные и взаимодополняющие. Сегодня можно найти немало примеров того, как язык устанавливает границы, в которые должна уложиться наша мысль. Например, многочисленные объекты, обозначаемые в русском языке словами платок, косынка, шарф, пионерский галстук, кашне, в английском языке входят в объем понятия scarf. Таким образом, можно сказать, что русские видят сходство между платком и косынкой, однако сходство это для русских недостаточно для того, чтобы назвать их одним и тем же словом, как это происходит в английском языке. Носители английского языка воспринимают действие kneel как монолитное, в русском языке оно осмысляется как раздельнооформленное: становиться на колени.

Очевидно, разложение мысли на составляющие происходит на стадии формирования внутренней речи. Если порождение речи осуществляется на неродном языке, то конфликт между родным и иностранным языком может начаться уже на этом этапе. В зависимости от уровня культурно-языковой компетенции и «включенности» в чужое культурно-языковое пространство, хаотичное мышление будет распадаться на единицы в соответствии с тем, как это будет предписано родным или чужим языком. Высказывание может порож-даться сразу на этом языке или может опосредоваться внутренней речью на родном языке. Если даже говорящий умеет думать на чужом (например, английском) языке, это не означает, что он в состоянии членить мир так же, как носитель этого языка – использование иностранных слов не гарантирует соответствующего склада мышления. В результате рождаются так называемые «русский английский», «китайский английский», «японский английский» и пр. Таким образом, «код внутреннего программирования» носителя языка и иностранца может быть различным.

Ученые рассматривают смыслы, которые рождаются в процессе общения не как конструкты, являющиеся точной копией представлений адресанта, а скорее, как совместное творение смыслов коммуни-кантами.

Всякое понимание интерпретативно. Несовпадения в трактовке одних и тех же фактов действительности со стороны разных индивидов объективно обусловлены тем, что отношение между реальными объектами и их образами, запечатленными в человеческом сознании, всегда приблизительное и неполное.

Расхождения в интерпретациях также обусловлены тем, что коммуниканты по-разному трактуют соотношение между поверхностными и глубинными смысловыми структурами. Материальная сторона языкового знака сама по себе еще не несет содержания, а лишь служит стимулом, активизирующим мышление коммуниканта. Часто значение целого не выводится из совокупности отдельных языковых единиц, как, например, при использовании идиом, тропов, непрямых речевых актов: тех же щей, да пожиже влей; тянуть кота за хвост; cold turkey (голая правда; истина без прикрас); You make a better door than you do a window (ср. рус. ты не стеклянный) и т. д. Помимо переосмысления компонентов, такие формы языкового выражения сопровождаются приращением смысла, который может иметь свою культурно-языковую специфику. Понимание подобных смысловых структур представляет наибольшую сложность для участников межкультурного общения.

Механизмы, действующие на уровне порождения и интерпретации устной речи, включают следующие действия коммуникантов: 1) фонетико-фонологический анализ речевой цепи; 2) узнавание паттернов на фонетико-фонологическом уровне и расчленение речевого потока на слова; 3) узнавание паттернов на морфологическом и лексическом уровне; 4) выбор значений многозначных слов в соответствии с контекстом; 5) извлечение пропозициональной структуры; 6) интеграцию пропозиций с пресуппозициями, фреймами, скриптами, схемами и фоновыми знаниями и создание соответствующей ментальной модели.

Существенным фактором эффективности МК является различная глубина понимания, которая может отражать следующие соотношения между информацией, зашифрованной в сообщении адресантом и расшифрованной адресатом:

1) понимание;

2) недопонимание;

3) квазипонимание, т. е. видимость понимания;

4) псевдопонимание (ложное понимание);

5) непонимание.

Понимание в межкультурной коммуникации зависит от следующих факторов:

1. соотношения контактирующих культур;

2. сходства или различия модальных языковых личностей;

3. стратификации общества по горизонтали и по вертикали;

4. местоположения культур на шкале времени;

5. сходства или различия языковых картин мира;

6. соотношения культурно-языковых кодов;

7. умения эффективно использовать обратную связь.

Адекватным считается понимание, достаточное для координации действий индивидов внутри данного социума в конкретной коммуникативной ситуации. Поскольку понятие достаточности также относительно, как и понятие полноты понимания, можно утверждать, что эффективность совместной деятельности может возрастать пропорционально глубине взаимопонимания.