23.] Схему справедливости в. Е. Давидович предлагает дифференцировать по

трем параметрам: справедливость как оценка и мера целей; справедливость как

оценка и мера средств; справедливость как оценка и мера результатов [См.: Там

же. С. 31.]

Идея свободы не только, наряду со справедливостью и равенством, является

важнейшей ценностной составляющей идеала, а также непременным условием его

осуществления;

ведь

в

царстве

необходимости

нет

смысла

стремиться

к

32

осуществлению идеалов. Нелинейность в общественной сфере реализуется через

i^

человеческую свободу [См.: 128. С. 20.] С другой стороны, идеал как

определенная конструкция сам по себе в какой-то мере является ограничителем

свободы.

1. ЭТЮДЫ ОПТИМИЗМА ПРОЧИТАТЬ!!!!!!!!!!!!!!!11

Итак, без свободы невозможна реализация идеала. С другой стороны, и

содержание социального идеала определяется уровнем свободы. Т. А. Ростовцева

34

выделяет четыре уровня свободы:

}^.

1. свобода от — как освобождение от чего-то, преодоление границ

необходимости;

2.

свобода как

познанная

необходимость

—

познание

законов

и

приспособление к ним или приспосабливание их под себя;

3. свобода как выбор и ответственность за него (экзистенциальное

понимание);

4. свобода как творчество — подлинная свобода; здесь участвуют все три

предшествующие уровня, имеет место полное преодоление отчуждения.

Вне зависимости от того, как представляется идеал софистам или

диалектикам (пользуясь терминологией Н. М. Чуринова): произвольной ли точкой

на карте будущего или определенной естествоповелеиием, он обладает мощной

энергетической силой, заставляющей стремиться к его осуществлению.

Исследователи идеала отмечают, что он соединяет в себе несколько

аспектов отношения к действительности [См., напр.: 31; 47; 169.] Рассматривая

(к*'!

социальный идеал как феномен сознания общества, мы можем выделить аспекты

его

структурно-функциональных

представлений:

гносеологический,

аксиологический и телеологический. Они тесно связаны между собой, их единство

определяет полноту идеала.

И. Н.

Неманов

отмечает

важную

проблему

в

системном

анализе

общественного сознания: его открытость и закрытость. Мы полагаем, что эти

черты в особенной степени могут быть свойственны и «постидеологии», и

36

«надыдеологии». Сознание «закрыто», когда его идеологическая продукция

лУ>

непроницаема изнутри — для сомнений носителя и снаружи — для критики.

Специфика социального идеала в том, что

как образ

абсолютной

безупречности он не знает сомнений. Иначе он не обладал бы великой силой:

люди не шли бы на смерть за идеал, если бы сомневались в его истинности и

ценности. Другое дело, что такая "закрытость" не может быть вечной. [Рассел: в конце-концов я могу и ошибаться] Она

представляет

собой характеристику

идеала, рассматриваемого

в

качестве

синхроничной системы, то есть обладающей постоянными параметрами и

развернутой в пространстве в границах определенного временного отрезка. Идеал

в контексте диахроничнои системы, развивающейся во времени, претерпевает

изменения, эволюционирует. Отчасти и поэтому так сложна проблема истинности

идеала. "Ложное в формально-экономическом смысле может быть истиной в

всемирно-историческом смысле", — замечает Ф. Энгельс [198. С. 184.]

Может ли идеал быть совместимым с реальным историческим движением,

совпадать с ним? Э. В. Ильенков говорит о марксистском понимании идеала.

которое предполагает его осуществимость — при условии его адекватности

действительному развитию. Адекватный действительности идеал не отодвигается

вдаль по мере приближения к нему, но напротив, сам состав идеала является

творимым историей

…

Действительность и идеал никогда не

совпадут, но это норма. Деятельность индивида всегда "отклоняется" от

абстрактно-всеобщего теоретического норматива. Но это и есть сам идеал,

скорректированный условиями места, времени, личностью индивидуума и т. д., а

такое отклонение — не отказ от идеала, не признание его неосуществимым.

Напротив, только учет конкретных условий позволяет осуществить через

деятельность идеал [???]

…

В свое время Гегель не согласился с Кантом, который объявил запрет

противоречия высшим априорным законом рассудка, а наличие противоречия —

вечным "эмпирическим" состоянием разума. Гегель возразил: всё наоборот.

^, Нельзя неосуществимое почитать за высший закон, а диалектическое

противоречие — не показатель заблуждения разума, а его "естественная",

имманентная ему форма, идеал же — не застывшая вещь, а "суть дела", само

движение вперед [См.: 67. С. 152,], поскольку «идеалом является <...> всякая

действительность в своей наивысшей истине» [33. С. 143.] Идеал Гегеля реален

здесь, в деятельности людей, но он при выралсении в природном материале всегда

деформируется, и результат оказывается компромиссом идеала с мертвой

материей, идеалом, преломленным через антидиалектичность земного,

вещественно-человеческого мира

…

Понятие идеала, как безупречного образа чего-либо, определяющего

направление деятельности и обладающего побудительной силой к действию,

ф'' тесно связано с понятием цели — идеального образа будущего результата

деятельности.

Телеологический аспект анализа идеала позволяет, во-первых, рассмотреть

деятельностную природу социального идеала, во-вторых, указать на важную философскую проблему развития общества: соотношение средств и цели.

…

Как считает М. И. Вощикова, "в общем плане социальный идеал — одна из

форм целеполагающей деятельности, своеобразный духовный образ этой

деятельности" [31. С. 5.]

С. В. Туманов также определяет идеал через понятие цели: «...Идеал

представляет собой конечную цель деятельности субъекта, сформулированную

таким образом, что тенденция развития объекта его интересов, воспроизводимая

через призму этих интересов, выражается в форме представления о совершенном

состоянии ныне противоречивого объекта» [169. С, 34,]

По замечанию В. Соловьева, «нельзя говорить о развитии общества, не имея

понятия о том, к чему ведет это развитие, какой конец его. Но конец этот есть не

факт, а только идеал» [157. С. 115.] В то же время невозможно «провести

непреложную границу и безусловное различие между идеей и фактом, между

^, мыслями разума и явлениями действительности» [Там же. С. 116.]

…

Идеал на обыденном уровне отождествляется с целью. Если идеал — не

цель, то он теряет свою практическую силу, энергетическую мощь; а значит,

деятельность, направленная на его осуществление, теряет смысл.

…

Но идеал, как особая идеальная конструкция, обладает побудительной

силой. "...Если мы хотим иметь науку об обществе <...>, то мы не можем

ограничиться областью одного исторического опыта, а должны рядом с фактами

прошедшего и настоящего дать место и идеям будущего; ибо только в этих идеях

общество человеческое получает ту определенность и законченность, которых оно

лишено в своей наличной деятельности..." [157. С. 115.] Представление о

линейном, историческом времени (прошлое — настоящее — будущее) связано с

возникновением христианства. В христианском видении история неуклонно

f движется к своему завершению. В конечном пункте исторического процесса

полностью совпадают цель движения и идеал человечества — царство Божие.

Однако сам идеал-цель находится уже вне времени, вне пространства (во всяком

случае, земных). Средневековый идеал манит счастьем загробного существования.

tp)

42

Христианские социалисты мечтают построить рай на земле. Для Томаса Мюнцера

и его сторонников цель — завоевать царство Божие в этой жизни, здесь и сейчас.

Экономическая и политическая составляющие социального идеала звучат все

четче.

…

По мнению Э. В. Ильенкова, проблема идеала наиболее остро была

поставлена именно в немецкой классической философии и именно в связи с

проблемой цели [См.: 66. С. 204.] Кант связал проблему идеала с проблемой

внутренней цели. Нет цели, представленной образно — нет идеала. Только

(jh* человек действует по внутренней целесообразности, поэтому только для него

характерно свободное, сознательно совершаемое действие в согласии с всеобщей

целью рода человеческого. Идеал и есть представление об итоговом совершенстве

человеческого рода. Он включает в себя осознание того, что человек есть

^

43

самоцель собственной деятельности и ни в коем случае не средство для кого-то

или для чего-то. По Канту, идеал характеризуется полным преодолением

противоречий между индивидом и обществом, а внутри индивида — между

всеобщим и единичным, целым и частью, долгом и влечением и т, д. Каждый шаг

по пути прогресса — шаг по пути к реализации этого идеала.

…

- [при осознании невозможности достижения идеала в эмпирии – фрустрация (Герцен, Стругацкие и т.п.), при отождествлении идеала и эмпирической действительности - профанация]

…

Кантовский идеал-цель подобен постоянно удаляющейся линии горизонта

— он вечно манит, но никогда не дается в руки. Этот идеал, не могущий быть

реализованным в реальной деятельности человека (в науке и практике), выступает

как априорно принимаемый «регулятивный принцип» деятельности, и в этом

смысле обладает практической силой [См.: 74. С, 346-347.] «Хотя и нельзя

допустить объективной реальности (существования) этих идеалов, тем не менее

нельзя на этом основании считать их химерами: они дают необходимое мерило

разуму, который нуждается в понятии того, что в своем роде совершенно, чтобы

^* по нему оценивать и измерять степень и недостатки несовершенного» [Там же.]

Идеал Канта — только необходимый ориентир, вектор, задающий нулшое

направление. Но и это значит много.

…

Рассматривая телеологическую функцию идеала, можно отметить, что он

выступает как направление цели, как ее образ и как проекция средств, при

помощи которых эта цель может быть осуществлена.

Деятельность в соответствии с идеалом — специфически человеческая

форма бытия как раз потому, что она предполагает специальное создание образа

цели до ее фактического достижения. Определение идеала не случайно

перекликается с определением цели.

«Цель — один из элементов поведения и сознательной деятельности

человека, который характеризует предвосхищение в мышлении результата

деятельности и пути его реализации с помощью определенных средств.

Осуществление цели — процесс преодоления несоответствия между наличной

жизненной ситуацией и целью. Анализ деятельности как целенаправленной

,ф^ предполагает выявление несоответствия между наличной жизненной ситуацией и

целью; осуществление цели является процессом преодоления этого

несоответствия»

…

[Важно: телеологическая функция идеала. Идеала – не сама цель, но цель формируется на основе идеала, мы движемся в сторону идеала. Идеал обладает телеологической функцией! Есть особый сорт социально-исторических проектов (не причастных утопизму), в которых цели ставятся на основе социального или антропологического идеала. Территория реализации таких проектов – территория, на которой люди говорят об общественном благе, о благе целого (свойство целостности утопий) и потому они нечто иное, чем прагматизм-реформизм. Например, конфуцианство. К примеру, нищета, безработица. Экономические последствия – второстепенное, мы ликвидируем эти явления если они противоречат представлению об общественном благе. Допустимо ли уродовать человека если это экономически выгодно? Ответ тут принципиальный, формулируется на основе идеала. Предположим, будем жить беднее, но человека разовьем. Ведь я начинал с Мангейма, а у него утопия реализуема!]

[у Бэкона все-таки утопия, а не реформизм, т.к. преобразования в одной сфере – ключ к преображению всех других сфер общественной жизни. То же самое педагогическая утопия, марксизм и проч.]

[В чем значение идеала? В напряжении, которое оно создает (противоречие идеала и действительности). За идеал можно умереть буквально, и метафорически. Что заставит человека напрягаться, преодолевать усталость? Амбиция достичь серьезную цель. А умереть? Смерть кладет конец личным амбициям. Умереть – за идеал? (но только лишь?)]

[утопизм по Франку и есть перфектибилизм. В этом смысле сохраняя негативную коннотацию утопическим можно назвать проект, свойством которого является утопизм, т.е. перфектибилизм. Но существуют исторические проекты, в которых цель формируется прежде всего на основе социального идеала (а не как ханжество в капитализме: на словах одно, а-ля христианство, а на деле другое, «бизнес, ничего личного»), но не только, а на основе анализа возможностей, условий, средств, субъекта и проч. Вопрос в приоритете! Причем тут Каутский?]

[т.е. проекты, в которых ценностное первичнее рационального?]

…

Цель, по мнению С. В. Туманова, может включать в себя три компонента:

объективное знание о сущности объекта, а следовательно, и о тенденции его

развития; побудительные мотивы целеполагающей деятельности — интересы

субъекта; представление о будущем, которого надо достичь [См.: 169, С. 10.]

Если последние два компонента не вызывают возражений, то первый, на наш

взгляд, требует уточнения. Дело в том, что он тесно связан с проблемой

достижимости (недостижимости) цели (идеала). Нам представляется, что речь

может идти лишь именно о воображаемой субъектом тенденции развития

Ь; объекта.

…

Идеал только тогда служит стимулом, когда включен в практическую

деятельность в качестве конечной цели. Таким образом, идеал — всегда конечная

цель (в рамках конкретной системы), т. е. не может быть средством для какого-

нибудь элемента этой системы, или, иными словами, нельзя сказать, «ради чего»

она существует.

[т.е. идеал – цель целей, конечная цель всех наших предприятий, преследующих частные цели]

…

Другие исследователи, напротив, решительно разводят понятия идеала и

цели. Именно в соотношении этих понятий они видят корень отличия идеала от

утопии, а в их сближении и даже отождествлении — опасность [См, напр.: 186.]

…

Здесь поднимается вопрос о нормативной функции социального идеала.

Социальный идеал служит критерием форм и способов осуществления целей.

Цели могут различаться на конкретно-тактические (как совокупность условий для

осуществления идеала) и конкретно-практические (содержание социального

идеала). Под практикой в этом случае мы понимаем материальную общественно-

историческую деятельность людей, реализующих свои социально-экономические

и духовные интересы, имеющую своим содержанием освоение и преобразование

природных и социальных объектов.

В плане взаимосвязи идеала и цели нам кажется удачной мысль А. Тойнби:

«Парадоксальным, но глубоко истинным и важнейшим принципом жизни

является то, что, для того, чтобы достигнуть какой-то определенной цели, следует

стремиться не к самой этой цели, но к чему-то еще более возвышенному.

>:>

46

находящемуся за пределами данной цели» [165. С. 528.] Здесь «более

возвышенное» и есть идеал. «...Ибо лишь возвышаясь до общечеловеческого,

человек может превзойти самого себя. Только ставя цели выше личных, и, может

быть, невыполнимые, люди и народы познают свое истинное, святое назначение».

…

[Идеал как ориентир – абсурд. Это все равно что Полярная Звезда – идеал, или стрелка компаса – идеал. Идеал – это цель целей. В противном случае, если идеал – лишь ориентир, то он превращается в средство? Идеал – недостижимая цель целей, а никакой не «ориентир»]

…

Вопрос о цели неразрывно связан с вопросом о средствах ее достижения.

Мы уже упоминали об этом, обращаясь к Канту.

Если цель — благо, то оправдывает ли она средства? Н. Макиавелли и его

адепты на этот вопрос дают утвердительный ответ, И. Кант и его последователи

понимают цель не только как ориентир, но одновременно и критерий оценки

эффективности применения средств

…

В связи с проблемой соотношения цели и средств мы уже начали говорить о

ценностях, что подвело нас к аксиологическому анализу идеала.

Идеал как цель, отвергая пороки действительности, предлагает свое видение

желаемого. У идеала как бы две стороны: отрицающая, связанная с критикой

наличного, и положительная, связанная с утверждением должного.

Положительную сторону составляют ценности, необходимые обществу,

включающие его реальные потребности.

Аксиологический анализ идеала предполагает выделение двух сторон:

^.^ рассмотрение социального идеала как отражения человеческих ценностей

(политических, экономических, этических и др.) и второй — социальный идеал

как ценность общественного сознания, т. е. его значение и роль в духовной и

политической жизнедеятельности общества.

…

Если говорить об основном интересе, то встает вопрос: как обозначить

основной и общий интерес для всех (в антагонистическом обществе, по

замечанию С. В. Туманова, это невозможно). Сам С. В. Туманов дает ответ:

только коренные потребности входят в идеал [См.: 169. С. 12.] Коренные — то

есть предельно устойчивые, не временные и не преходящие. «Не временные и не

преходящие», «вечные и абсолютные» — суть характеристики идеала как

абстрактного образования.

[????????????]

Абстрактен ли идеал или же он носит конкретное содержание? Он

абстрактен, потому что приподнят над наличным. Но он и конкретен, потому что

идеал — продукт своего времени. Никакой идеал не может быть создан раз и

навсегда. Вечность общественного идеала лишь в том, что человек нуждается в

нем; содержание и качественное насыщение его всегда носят временной и

конкретный характер [См.: 118. С. 142.]

Содержание идеала — это ценности, которые он утверждает, это формы и

способы «совершенного» бытия, к которому стремится человек и общество. В том,

что идеалы — прежде всего ценностные образования, исследователи единодушны

[См., напр.: 47; 169.]

Идеал есть идея, представленная как цель и ценность, то есть «цель

оцененная», «цель всех целей и единство всех ценностей» [47. С. 39,] «Цель

должна быть воспринята как выражение Блага. Лишь в этом случае она предстает

как идеал. Все то, что не влечет, не притягивает, не манит, все, что обнаруживает

себя в системе ценностных установок субъекта как антиблаго, на роль идеала не

подходит», — утверждает В. Е. Давидович [Цит. по: Там же. С. 37.]

…

Идеал своими носителями расценивается прежде всего как образ блага. Но и

благо — понятие относительное. Что полезно и ценно для одних — может

оказаться вредным для других. Дж. Роулс называет общественным идеалом

«полную концепцию, определяющую принципы для всех ценностей базовой

|,j структуры, совокупных с определением их веса в случае противоречивости друг

другу» [146.]

…

Ценности могут не согласоваться между собой и даже сталкиваться. «Не все

высшие ценности, которыми жило и живет человечество, совместимы друг с

другом», — замечает И. Берлин. «Некоторые Великие Блага не могут жить

вместе» [15. С. 58.] «Суровая справедливость — абсолютная ценность для многих,

но она несовместима с милосердием, которое в конкретных случаях не менее

ценно для тех же самых людей. Свобода и равенство — первичные цели, но

абсолютная свобода для волков — смерть для овец. Полная свобода для сильных и

одаренных несовместима с правом на достойное существование слабых и менее

способных... Саму свободу иногда надо ограничить (сами ценности есть

^ ограничение свободы), чтобы накормить голодных и приютить бездомных». Но

это не значит, что одни из ценностей верные, другие — нет. Напротив,

относительность ценностей исключает возможность применения к ним оценки

истинности. Истинность связана не только с ценностями, но и с проблемой осуществимости идеала.

…

Рассматривая социальный идеал как одну из важнейших духовных

ценностей, мы можем говорить о его значении и силе духовного влияния на

общество. На наш взгляд, именно в «ценностном пафосе соотнесения сущего с

должным» — сила идеала.

…

«Мало лишь высказать идеалы, — пишет В. Соловьев, — должно привести

их в действительность, без этого они не имели бы смысла: практическая истина,

остающаяся только в теории, есть непоследовательность» [156. С. 92.]

…