Правило (по). Все термины научной работы должны быть правильно определены.

Это означает, что неправильно определенные термины должны быть исключены из работы. Правильно определенный термин – это термин, смысл или значение которого действительно используются в научной работе, и его определение необходимо для данной работы.

Но так ли это происходит в действительности?

А все дело здесь в том, что просто интуитивно принято считать, что мы имеем дело только с правильными определениями, и никаких неправильных определений в нашем языке просто нет. Но так ли это на самом деле? В математике это почти что так, потому что математический вывод – это вывод из аксиом и определений. А из неправильного определения ничего вывести нельзя. Другое дело – в гуманитарных науках. Там зачастую вербальные определения дополняются остенсивными, и неправильными являются именно вербальные определения. А остенсивные все-таки кое-как, но работают, на них, в основном, и опираются в рассуждениях. В философии дело с неправильными определениями доходит до тарабарщины, когда вербальные определения представляют собой никем, в том числе и их создателем, непонимаемый, бессмысленный набор слов. Для примера рассмотрим следующие определения: «Понимание – это реконструкция личностных измерений объективации деятельности». Что такое «личностные измерения объективации деятельности» конечно, никто не знает. Это бессвязный набор слов. И процитированный выше мыслитель сам этим определением не пользуется. Но все знают хоть как-то (из примеров), в чем состоит значение слова понимание.⁴ Этим остенсивным определением и пользуются. А вербальное определение понимания просто фактически отбрасывается. Оно тут оказывается ни при чем. И это происходит по закону логики: неправильное определение можно (и должно) исключать из работы. Стало быть, когда в работе встречаются неработающие определения основных (для данной работы) слов, то работа вообще не является научной, ибо ее невозможно однозначно понять. Отсюда ясно первое правило методики введения понятия: проверить, все ли определения являются правильными.

У неправильных определений терминов надо либо снять вербальные определения и оставить только остенсивные, либо дать правильные вербальные определения. Для этого необходимо посмотреть (если это письменная работа), используется ли в контексте научной работы признак, указанный в определении данного термина или нет. Например, пусть мы имеем контекст, где встречается слово «понимание», определенное так, как в вышеприведенном примере. Но нигде не сказано, что такое «реконструкция личностных измерений объективации деятельности», и даже нигде не употребляются эти слова. Значит, автор дал неработающее по виду похожее на вербальное определение слову «понимание». Так как это определение им нигде не употребляется, на него никто не опирается, а определяющий термин не известен. Следовательно, оно и не нужно. И поэтому его надо исключить.

Для того чтобы читатель мог лучше понять вышеизложенное правило, приведем ряд "вербальных определений", взятых из философских работ. Читателю предоставим возможность подобрать определяемые термины, соответствующие определяющим терминам. Например, если встречается вербальное определение – «прямоугольник с равными сторонами», то понятно, что речь идет о квадрате. Итак, рассмотрим следующие вербальные определения. Какой термин определяется? Вот вопрос.

A	реализация взаимосвязи акциденций внутри субстанции при взаимодействии с субстратом;
B	внутреннее тождество явлений;
C	необходимость в форме своего бытия
D	сущность в ее действии;
E	содержание в его сущности содержание в его сущности
f	такая модальность сознания как внутреннего многомерного гетерогенного дискретного пространства экзистенциальной территории личности, которая может быть описана как виртуальное поле смыслов и как уникальное время человеческой субъективности.

Читатель вряд ли догадается, о чем здесь идет речь. А речь идет о: a) необходимости, b) сущности c) случайности d) причине e) необходимости f) философском произведении.

Правило ПО особенно важно для редакторов научных произведений. Прежде всего, оно важно для того, чтобы объективно судить о том, какая работа научная, а какая – нет. Например, создателю вышеприведенного определения «понимание» редактор должен был бы задать вопрос о том, что такое «реконструкция личностных измерений». Наш «реконструктор» наверняка не смог бы дать вразумительный ответ. Тогда его работу надо было бы отклонить. Рецензенты тоже тут виноваты, так как они должны были бы это сделать первыми. Однако никто ничего не сделал с такой, можно прямо сказать, ненаучной работой. Причиной этого положения является незнание правил практической методологии.

Интуитивно кажется, будто всякое определение - правильное. Этим и пользуются некоторые оригиналы, предлагая самые тарабарские определения понятий; они при этом пользуются тем, что такого рода понятиям можно давать любые определения или вообще их не определять. На деле, в философских работах, даже в энциклопедических изданиях, можно найти сколько угодно определений, которые не работают. Этими определениями читатели совершенно не пользуются, так как доступным для понимания в этом случае является не смысл, а лишь значение терминов. Но как же они при этом понимают определяемые термины? – Да как угодно. Поэтому такие работы не являются научными. А встречаются даже деятели, которые специально пишут подобные ненаучные, даже тарабарские, тексты, потому что знают, что опровергнуть бессмыслицу невозможно – ее можно либо принять (по непониманию сути дела), либо попросту отбросить. Это - прием выдачи белиберды за научную работу, и этот прием действует успешно потому, что без знания практической методологии разоблачить его невозможно.