Раздел III. Особенности внешней политики Турции в межгосударственных отношениях в период премьерства Реджепа Эрдогана.

У Турецкой республики развиты дипломатические отношения с большинством стран мира – представительства Турции, посольства Турции и консульства Турции расположены во многих государствах мира. Автор рассмотрит особенности внешней политики Турции на примере отношений с ведущими государства мира, влияющими на ее международный статус.

Российско-Турецкие отношения

В истории Российского государства, его внешней политике проблема взаимоотношений с Турцией (Османской империей) занимает особое место. Военно-политическое, религиозное противоборство с Турцией (Османской империей), связанное с имперским периодом российско-турецких отношений, было важным элементом становления России как великой державы.

История российско-турецких отношений насчитывает свыше пяти веков (историки ведут отсчёт от послания князя Ивана III по вопросам морской торговли, направленного 30 августа 1492 года османскому султану Баязиду II). Посольство Российской империи в Стамбуле на постоянной основе открылось в 1701 году¹.

Многовековой опыт непростых взаимоотношений с Турцией оказывал существенное воздействие на внутреннюю политику Российского государства, способствовавший его модернизации. Основной составляющей 70-летнего этапа советско-турецкого взаимодействия стало идеологическое противостояние.

Дипломатические отношения между РСФСР (СССР) и Турецкой Республикой установлены 2 июня 1920 года.

Российско-турецкие отношения на современном этапе опираются на широкую договорно-правовую базу. Между государствами действуют более 60 основополагающих документов, регламентирующих взаимодействие в различных сферах двусторонних отношений. Наиболее важные из них - Договор о дружбе и братстве от 16 марта 1921 г., Договор о принципах взаимоотношений от 25 мая 1992 г., Совместная декларация об углублении дружбы и многопланового партнерства от 6 декабря 2004 года².

Во взаимоотношения двух стран вносила и вносит этнокультурная общность многих народов России с турецкой нацией. Данный фактор приобрел особую роль после распада СССР и провозглашения большинством национальных республик Российской Федерации, в т. ч. и с преобладающим тюркским населением, государственного суверенитета.

Турецкий ученый Ф. Озбай, выделяет три периода значительно влияющие на российско-турецкие отношения после распада советского союза.

Первый период пришелся на 1992–1998 годы. «И хотя в этот период развивались экономические отношения, – пишет Озбай, – по многим вопросам, таким как энергетика, этнические и региональные проблемы, наблюдалось соперничество, и сотрудничество не могло развиваться должным образом». Турецкий учёный характеризует данный период как «потерянные годы»¹.

Второй период турецкий ученный назвал «годами поиска» с 2000 по 2008гг. В этот период стороны, осознав, что соперничество несет вред двусторонним отношениям, и возросший уровень экономических отношений, страны встали на путь поиска «такого рода связей, которые отвечали бы взаимным интересам и укрепляли бы доверие».

И, наконец, третий период начался после 2008 года. Учитывая, что предыдущие два периода продолжались 7–8 лет, Озбай указывает, что последующие после 2008 года 7–8 лет сыграют важную роль в турецко-российских отношениях и поэтому их можно назвать «годами сотрудничества»².

25 мая 1992 г. произошло заключение договора об основах дипломатических отношений Российской Федерации и Турции³. В этот же год Россия и Турция отметили 500-летнюю годовщину установления дипломатических отношений.

Несмотря на весь оптимизм, этих договоров, подписанных Россией и Турцией в начале 1990-х годов, две страны были вовлечены в новые конфликты, вытекающие из их стратегических интересов касаемо новых независимых государств Кавказа и Центральной Азии¹.

Двусторонние отношения в торговой и энергетической области, действовали в качестве движущей силы турецко-российского сближения².

Радикальные изменения, произошедшие в Евразии, образование новых независимых тюркских республик (Азербайджан, Казахстан, Кыргызстан, Туркменистан, Узбекистан), способствовали установлению обширных политических, экономических и культурных отношений с остальным миром, в следствии чего, Турция все менее представляла стратегическое значение для западных стран.

Избрание Владимира Путина в качестве нового президента Российской Федерации в 2000 году, повлияло на дальнейшие взаимодействия обоих государств. Отношения между Турцией и Россией постепенно стали совершенствоваться не только с точки зрения сотрудничества в технических областях, таких как торговля и энергии, но и обсуждения глобальных и региональных политических вопросов. Положительные сдвиги в двусторонних отношениях на протяжении 2000-х годов сменили старую идею, об угрозе национальным интересам и безопасности на Кавказе и в центральной Азии, которую рассматривали два геополитических соперника.

После холодной войны внешняя политика России была ориентирована в соответствии с концепцией «многополярности» выдвинутой экс-министром иностранных дел РФ Евгением Примаковым, в противовес попыткам США создать "однополярный" мировой порядок, что является одной из главных угроз России.

Три важных документа в области внешней политики и безопасности (концепции национальной безопасности, военная доктрина и концепция внешней политики¹), были пересмотрены в течение первого года президентства Владимира Путина, подчеркивающие необходимость укрепления сотрудничества с другими глобальными и региональными державами в Европе и Азии.

6 сентября 2001 г. был открыт новый этап взаимоотношений на высшем уровне состоявшийся в Нью-Йорке в ходе Саммита тысячелетия встречей Президента Российской Федерации В.В. Путина с Президентом Турецкой Республики А.Н. Сезером.

Государства подписали документ по трем направлениям: (Балканы, Южный Кавказ, Центральная Азия, Афганистан, Кипр, Ближний Восток, Ирак, Черного моря, Средиземного вопросов, инициатив сотрудничества на Южном Кавказе и Центральной Азии, сотрудничество по вопросам евразийской в международных организациях, европейская структура безопасности); Борьба с международным терроризмом (развитие двусторонних консультаций по вопросам, связанным с терроризмом); Экономическая сфера (энергетика, торговля, связь, туризм, окружающая среда²).

Глобальная политическая обстановка после теракта 11 сентября, изменили отношение двух стран с Европейским союзом (ЕС) и Соединенные Штаты (США), что тоже явилось не мало важным фактором установлению дружественных отношений.

В 2001 году в Нью-Йорке министры иностранных дел Турции и России подписали документ "План действий по сотрудничеству в Евразии¹", предусматривающий создание совместной рабочей группы для реализации более тесного сотрудничества, не только в экономической сфере, но и в отношении международного терроризма и региональных политических вопросов.

Отношения между Турцией и Российской Федерацией, получили наибольшее развитие после прихода к власти в Турции Партии справедливости и развития в 2002 году. В программе партии указывалось: «Дружественные отношения Турции с Российской Федерацией, Центральной Азией и Закавказьем будут развиваться, основываясь не на соперничестве, а на сотрудничестве»², – подобный подход показал, какой нынешний статус приобретут эти отношения

Развитию и закреплению отношений были посвящены интенсивные политические контакты в последние годы. Встреча Премьер-министра Реджепа Эрдогана с Президентом Российской Федерации Владимиром Путиным в декабре 2002 года в Москве придала особый импульс двустороннему сотрудничеству.

На уровне первых лиц проводится, регулярный обмен посланиями по актуальным вопросам двусторонних отношений, осуществляются телефонные переговоры.

В октябре 2003 года в ходе саммита Организации Исламского Конференции переговоры Президента России Владимира Путина с Ахметом Недждетом Сезером подтвердили особую заинтересованность сторон в наращивании диалога.

26 февраля 2004 г. с официальным визитом в России находился заместитель Премьер-министра, министр иностранных дел Турции Абдулла Гюль, который в мае 2004 г. посетил Москву в составе делегации Организации Исламского Конференции для обсуждения вопросов ближневосточного урегулирования и ситуации в Ираке.

В июне 2004 г. Министр иностранных дел России С.В. Лавров участвовал в министерской сессии Организации Исламской Конференции (ОИК) и заседаниях СРН и СЕАП в Стамбуле. Рабочие встречи Сергея Лаврова с Абдуллой Гюлем имели место также в сентябре, ноябре и декабре 2004 г. в Нью-Йорке, Шарм аш-Шейхе и Анкаре, соответственно.

5-6 декабря 2004 г. состоялся официальный визит В.В. Путина в Турцию, в ходе которого были подписаны Совместная политическая декларация об углублении дружбы и многопланового партнерства¹, ряд межправительственных соглашений. Первый за всю историю двух стран визит российского президента в Турцию приобрёл в полном смысле «историческое значение».

10-12 января 2005 г. в Москву с рабочим визитом прибыл премьер-министр Турции Реджеп Эрдоган по приглашению Президента России В. Путина. В ходе встречи обсуждались практические вопросы дальнейшего взаимодействия в торгово-экономической, и энергетической сферах².

В ноябре 2005 г. президент России В.В. Путин находился с рабочим визитом в Самсуне, где состоялась официальная церемония открытия транс черноморского газопровода "Голубой поток.

В 2007 г. В.В. Путин принял участие в саммите ОЧЭС в Стамбуле. Между В.В. Путиным, Р.Т. Эрдоганом и А. Гюлем производился обмен посланиями по актуальным вопросам двусторонних отношений. Регулярно осуществляются телефонные переговоры первых лиц¹.

В ряде растущих торговых отношений укрепляются и турецко-российские связи в области культуры.

2007 год был отмечен в Турции как «Год России», а 2008 год Россия назвала «Годом Турции». Турецкая республика и Российская Федерация ставят целью укрепление взаимного доверия и солидарности, расширение сотрудничества во всех существующих областях, которые сближают народы обеих стран и обеспечивают лучшее знание друг друга, а именно: образования, науки и технологий, печати и публикаций, спорта и молодежи. Расширяется и такая область сотрудничества, как туризм. В 2007 году Турцию посетило 2,5 млн россиян, в 2008 году – 2 млн 768 тыс., в 2009 году число россиян, отдохнувших в Турции, превысило 3 млн человек, и по этим показателям Россия заняла второе место после Германии.

В марте 2008 г. Президент А. Гюль поздравил Д.А. Медведева с избранием на пост Президента России. В августе 2008г. с визитом в Москву премьер-министр Турции Тайип Эрдоган встретился с Дмитрием Медведевым, хотя и в достаточно обтекаемых формулировках, оказал нашей стране поддержку в связи с участием России в Грузино-Абхазском конфликте².

12-15 февраля 2009 г. визит в Москву президент Турции А. Гюль находился с государственным визитом в России, в рамках которого была подписана Совместная декларация о продвижении к новому этапу отношений между Российской Федерацией и Турецкой Республикой и дальнейшем углублении дружбы и многопланового партнёрства. В свою очередь, Абдуллы Гюль подтвердил, что был также обсужден целый ряд международных региональных вопросов, и мы с удовлетворением можем констатировать существенную близость или совпадение позиций наших стран по абсолютному их большинству¹.

В мае 2009 г. Председатель Правительства Российской Федерации В.В. Путин провел в Сочи переговоры с Премьер-министром Турецкой Республики Тайипом Эрдоганом, находившимся в России с рабочим визитом по приглашению В.В. Путина².

6 августа 2009 г. в Анкаре Председатель Правительства Российской Федерации В.В. Путин, прибывший с рабочим визитом в Турецкую Республику, провел переговоры с Премьер-министром Турции Р.Т. Эрдоганом. Позже переговоры глав правительств России и Турции продолжились в трехстороннем формате с участием премьер-министра Итальянской Республики С. Берлускони. По итогам межправительственных переговоров в Анкаре состоялось подписание совместных документов

Председатель Правительства Российской Федерации В.В. Путин и Премьер-министр Турецкой Республики Р.Т. Эрдоган подписали:

- Протокол между Правительством Российской Федерации и Правительством Турецкой Республики о сотрудничестве в газовой сфере³;

- Протокол между Правительством Российской Федерации и Правительством Турецкой Республики о сотрудничестве в нефтяной сфере¹.

Кроме того, в присутствии премьеров двух стран были подписаны:

- Протокол между Правительством Российской Федерации и Правительством Турецкой Республики о сотрудничестве в сфере атомной энергетики²;

- Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Турецкой Республики о сотрудничестве в области мирного использования атомной энергии;

- Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Турецкой Республики об оперативном оповещении о ядерной аварии и об обмене информацией о ядерных установках;

- Меморандум между Федеральным агентством по техническому регулированию и метрологии и Турецким институтом стандартов о взаимопонимании по сотрудничеству в области стандартизации и оценки соответствия;

- Меморандум о взаимопонимании между Федеральным космическим агентством и Турецким советом по научно-техническим исследованиям по вопросам сотрудничества в области исследования и использования космического пространства в мирных целях;

- Меморандум между Федеральной службой по ветеринарному и фитосанитарному надзору и Генеральной дирекцией по защите и контролю Министерства сельского хозяйства и по делам деревень Турецкой Республики о сотрудничестве в сфере контроля за безопасностью импортной и экспортной продукции рыболовства и аквакультуры;

- Программа сотрудничества между Российской Федерацией и Турецкой Республикой в области образования, науки, культуры, молодежных обменов и спорта;

- Меморандум по таможенным процедурам между ФТС России и таможенным ведомством Турции;

- Меморандум о взаимопонимании между Управлением финансовых рынков Турции и Федеральной службой по финансовым рынкам;

- Заключительный акт заседания Смешанной Российско-Турецкой межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству.

2010 год был по-настоящему успешным для межгосударственных отношений. В то время, большинство стран решали основные задачи выхода из кризисной ситуации, а Россия и Турция, несмотря на то, что кризис коснулся их обеих, вступили в более высокую фазу взаимоотношений. Центральным событием в этом контексте, безусловно, стал уже упомянутый майский визит президента России Дмитрия Медведева в Турцию и заключенные в ходе этого визита соглашения. Речь идёт о договорённостях в различных сферах экономики и, прежде всего, в области энергетики, а также формирование Совета сотрудничества высшего уровня.

В преддверии официального визита в Турецкую Республику в турецкой газете «Заман» была опубликована статья Медведева, в которой он подчеркнул следующее: «Прежде всего можно с уверенностью утверждать, что российско-турецкие связи выходят на уровень полномасштабного стратегического партнёрства.

Во время визита был сформирован новый механизм межгосударственных консультаций. Совет сотрудничества высшего уровня (ССВУ) – под председательством России и премьер-министром Турции. Основные задачи структуры – разрабатывать стратегию и основные направления развития российско-турецких отношений, координировать реализацию важных проектов, стимулировать контакты между бизнесменами двух стран, а также способствовать согласованию внешнеполитических шагов в целях поддержания международного мира, стабильности и безопасности.

В преддверии запланированных на 12 июня 2011 года парламентских выборов премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган, возглавлявший правящую Партию справедливости и развития (ПСР), 16 апреля обнародовал предвыборную программу партии власти. «Развитие турецко-российских отношений привело к формированию почвы для нового сотрудничества на Кавказе, в Средней Азии и других регионах. Позитивная динамика отношений с Россией, включающая взаимные экономические интересы, будет сохраняться. ПСР будет содействовать «прекращению оккупации азербайджанских территорий и решению проблемы Нагорного Карабаха путем переговоров»¹.

Во время последней встречи в 2012 году Ахмет Давутоглу описал текущее состояние дел как «образцовые перемены». По словам министра, отношения между двумя странами развились из рутинных в структурированные, что позволяет проводить объединённое стратегическое планирование. Согласно заявлению Лаврова, двусторонние отношения между Россией и Турцией развиваются в конструктивной и доверительной обстановке, и страны могут найти решение любой проблемы².

17 апреля 2013 г. под председательством Министра иностранных дел Российской Федерации С.В. Лаврова и Министра иностранных дел Турецкой Республики А. Давутоглу состоялось третье заседание российско-турецкой Совместной группы стратегического планирования, действующей в рамках российско-турецкого Совета сотрудничества высшего уровня (ССВУ). По итогам было принято совместное заявление. Сторонами с удовлетворением отмечено, что контакты между Россией и Турцией по многим направлениям вышли на качественно новый уровень многопланового продвинутого взаимодействия, а в ряде областей – стратегического партнерства.

20 апреля 2013 г. в г. Анталье состоялось двенадцатое заседание российско-турецкой Смешанной Межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству. Глава российской делегации Министр энергетики России А.В. Новак обсудил со своим коллегой Министром энергетики и природных ресурсов Турции Т. Йылдызом актуальные вопросы двустороннего сотрудничества, в том числе в энергетической сфере. По результатам работы Комиссии достигнута договоренность о дальнейших действиях по наращиванию торгово-экономического сотрудничества между двумя странами в различных областях, которые были зафиксированы в итоговом Протоколе.

6 сентября 2013 г. «на полях» саммита «Группы двадцати» в Санкт- Петербурге состоялась встреча Министра иностранных дел Российской Федерации С.В. Лаврова с Министром иностранных дел Турецкой Республики А. Давутоглу. Министры обменялись мнениями по актуальным международным проблемам с акцентом на ситуацию в Сирии.

Турецко-Американские отношения

В конце 18 века Соединенные Штаты установили дипломатические отношения с Османской империей. 12 июля 1947 года было подписано соглашение между Турцией и США (доктрина Трумэна), положившее начало тесной дружбе.

Турецко-американские отношения в целом всегда формируется под влиянием двух факторов. Первый набор структурных и институциональных факторов, которые могут быть расценены как фундаментальной динамики двусторонних отношений. Она включает в себя те элементы, которые устойчивые помогли непрерывность отношений, несмотря на все виды текущих или периодических проблем. Наиболее важным из этих элементов следующее: членство Турции в, и положение внутри, военно-политическаяструктура НАТО; ее отношения с глобальными экономическими и финансовыми учреждениями, МВФ и Всемирного банка; ее дипломатической и политической роли, вытекающие из членства в ООН; И, наконец, США Сфера влияния политики в регионах вокруг Турции. Все это можно увидеть в качестве основы преемственности в турецко-американских отношений на протяжении более шестидесяти лет, которые обеспечивают поддержание и устойчивость хороших отношений, несмотря на кризисы и проблемы, которые возникают время от времени. Тем не менее, структурная и институциональный аспект часто проходят проверку новых разработок и кризисы не раз, но пересмотрен и поддерживается непрерывно.

Второй набор факторов, влияющих на внешнюю политику Турции по отношению к США является, национальным и международным периодическим событием, которые тесно связаны с, и влияние, турецко-американские отношения. Таким образом, изменение конъюнктуры с 1940 до сих пор вызвали перекрытие интересов и политики двух стран иногда и конфликтов и отчуждения в другие времена. В результате, внешняя политика Турции по отношению к США показал различные узоры в разные периоды.

C 1952 года Турция является членом НАТО, а с 2001 года участвует в военной операции коалиционных сил в Афганистане¹.

В исторической перспективе, политика Турции по отношению к США всегда была интенсивной и обширной. Это можно объяснить тем, что определенные этапы сыграли ведущую роль в формировании восприятия Турции в США в целом.

Большой потенциал Турции позволял ей сыграть в этих регионах роль моста для американской экспансии в область политики, экономики, стратегии. Американский политолог Бжезинский подчеркивал, что этой стране принадлежит осевая роль в Евразии, которая для США является наградой после «окончания холодной войны». Турция, называемая Бжезинским «осью», должна обеспечивать стабильность в Черноморском регионе, осуществлять контроль над проходом в Средиземное море, быть «противовесом» России на Кавказе, служить своего рода «противоядием» укреплению исламского экстремизма и представлять для НАТО «опору на южном фланге блока».

В 2000-е годы проявилосьмножество новых проблем, негативно влияющих на турецко-американские отношения. Америка поддержала социальное и политическое развитие, происходящее в Турецкой республике: подъем культурно-консервативной, ориентированной на рынок Партии справедливости и развития (ПСР).

В 2002г. Реджеп Тайип Эрдоган встретился с президентом США в Вашингтоне, прежде чем он стал премьер-министром Турции. Идея, что в светской демократии, управляемой умеренной исламской партии, Турция может увеличить влияние Америки в обсуждении и реализации новой повестки дня на Ближнем Востоке после 9-11 атак, было привлекательным в кругах США.

В Великом Национальном Собрании Турции проголосовали против вторжения США в Ирак в 2003 году, с тех пор, во многих случаях сопротивление или противодействие США на Ближнем Востоке, как содействие безопасности и демократии, перешли в новую нестабильность вокруг границ Турции.

Призрак, который постоянно преследует Анкару в том, на территории разгромленного после Саддама Ирака может возникнуть, курдское государство, которое будет поддержать курдский сепаратизм в Юго-Восточной части Турции.

Беспокойство, за территориальную целостность, постепенно становится все больше, курдские мигранты интегрируется с экономикой соседних стран (в том числе некоторые из соперников Америки, таких как Иран и Сирия). Турция сочла предпринять меры, для сдерживания политики США, которая направлена на изменение состояния на Ближнем Востоке с целью навязывания западных ценностей и демократии в целом.

Таким образом, Американо-турецкие отношения стали напряженными с 2003 года не потому, что Турция пошла по исламскому пути развития, а потому, что альянс воспринимал Турцию как региональную державу со своими наследием и национальными интересами в ее окрестности.

В этом контексте экономическая, стратегическая безопасность, а также психологическое воздействие на Турцию различных конфликтов (афганских и иракских войн) происходящие рядом с ее границами, были недооценены США.

Одним из важных событий в американо-турецких отношениях стал политический отказ от меморандума для открытия армяно-турецкой территории американским солдатам для вторжения в Ирак 1 марта 2003 года.

Народно-Республиканская партия, организация гражданского общества, и некоторые члены ПСР принужденно отказались внести меморандум в законопроект, хотя Тайип Эрдоган и другие члены партии верили в необходимость утверждения этого законопроекта.

Отказ от меморандума привел к ухудшению отношений между Соединенными Штатами и Турцией, но возросли симпатии к Турции, особенно в исламском мире, и в некоторых европейских странах.

Реджеп Эрдоган выразил жесткую открытую критику в адрес израильской агрессии. Его выступление шокировало американскую прессу и привело к суровым высказываниям против него и Турции в целом, особенно в американских средствах массовой информации, которые придерживаются сионистской идеологии.

Например, Фрэнк Дж Гаффни-младший в "Washington Times" написал статью под названием «Нет исламистской Турции». В своей статье он заявил, что премьер-министр Эрдоган систематически развернул свою страну от мусульманской светской демократии в исламско-фашистское государство, управляемого идеологией ориентированная к европейским ценностям и свободам. Критическое отношение Реджепа Эрдогана к США и Израилю создали ряд проблем в турецко-американских отношениях, что приветствовалось в исламском мире, а также в некоторых европейских государствах. Отказ Турции от 1 марта меморандума и критического подхода к Израилю были поддержаны некоторыми европейскими странами, и это увеличило престиж страны, которая ожидала вступление в Европейский Союз уже много лет.

Внешнеполитическая элита Соединенных Штатов сосредоточилась на «новых направлениях» турецкой внешней политики, а не на признании собственной трансформации внешней политики Америки - от гаранта стабильности агента трансформации (или фактор неустойчивости) на Большом Ближнем Востоке - особенно действовавшего во времена президентства Буша.

В продолжение этой позитивной атмосферы, 5 июля 2006 года, министр иностранных дел Турции Абдулла Гюль и государственный секретарь США Кондолизе Райс подписала документ под названием "Общее видение и всесторонний диалог по улучшению турецко-американского стратегического партнерства". Это показало, Готовность обеих сторон, чтобы перезагрузить и поддерживать стратегическое партнерство. Тем не менее, это сближение не было достаточно, чтобы омолодить стратегического партнерства, структурные фонды перестали существовать. Это желание, чтобы возобновить отношения в 2006 году вырос из растущего влияния Турции в регионе, а влияние США "сокращается.

Возобновление отношений состоялось 5 ноября 2007 г. только после заключения президентских выборов, когда был решен вопрос о политическом руководстве.

Напряженная политическая обстановка в стране была отражена в статье «Newsweek» 5 декабря 2006 г. В статье Зейно Баран предсказал, что шансы военного переворота в 2007 году было пятьдесят на пятьдесят, ссылаясь на турецких генералов. Убийство журналиста Динка Гранта в начале 2007 года и "республиканские" митинги показали политическую нестабильность Турции, при подготовке к президентским выборам¹.

В течение этого периода, руководство США молчало о событиях в Турции в течение недели, означавшее, что они будут на стороне победивших, а не на стороне демократии. То, что администрация США не занимает однозначную позицию на стороне демократического процесса, послала сообщение для государственных лиц, что они сами бы решали внутренние вопросы в случае возможного военного переворота.

В апрель 2007 года отношение США стали поворотным моментом в переходе от стратегического партнерства к модели партнерства. Сразу после «электронного меморандума", турецкая политическая жизнь практически ускорилась. Вместо того чтобы согласиться с волей военного отражения в "электронном меморандуме", премьер-министр Эрдоган решил позвонить на референдум через досрочные выборы.

Начало дела Эргенекон, вызов ЦК для трансграничных операций в Ираке против РПК лагеря в период выборов, принесла победу на выборах ПСР с 47% голосов избирателей, а на президентских выборах Министр иностранных дел Абдулла Гюль занял пост президента. Преобладание ПСР способствовало процессу улучшению отношений, которые были отрицательными более четырех лет.

5 ноября 2007 года на встрече Реджепа Эрдогана и Буша в Белом доме преодолевая двустороннюю напряженность, создали новую основу для стратегического партнерства¹. Саммит прогнозировал конец негативной тенденции в отношениях после четырех с половиной лет.

Обе стороны обсудили вопросы, касавшиеся личных интересов. Турция помогла администрации Буша, в войне в Ираке, в частности путем поощрения суннитских лидеров, чтобы принять участие в политическом процессе. В свою очередь, США согласились помочь Турции контролировать угрозы РПК (Радикальной Курдской Партии) через возможности совместного использования интеллекта.

Таким образом, было достигнуто не только взаимное соглашение, но сотрудничество и возобновление взаимного доверия, что казалось возможным. США отложил смирительную рубашку стратегического партнерства и сел за стол переговоров сосредоточены больше на вопросах, которые обещают сотрудничества.

США по-прежнему рассматривается в качестве начальника, но стал относиться к Турции как к надежному партнеру. Одной из причин этого было внутриполитическая нестабильность в Турции, и ее слабое положение по отношению к США. Не менее важным была внешняя политика в стиле решений администрации Буша о том, что США не приветствует равных партнеров за столом.

Турция продолжает налаживать связи в регионе, эта выгода, получаемая для США от отношений Турции и Сирии. Посредническая роль Турции во время косвенных израильско-сирийских переговоров, а также Турция приложила усилия по обеспечению Сирии мирной конференции в Аннаполисе 27 ноября 2007 года, это все позитивно повлияло на изменения по партнерству Соединенных Штатов и Турции.

Последний год президентства Буша был хорошим годом в двусторонних отношениях. Стабильное положение Турции сыграло важную роль, в период выборов в США. Наиболее важным кризисом в этот период был, Грузино-Абхазский конфликт в 2008 году. Когда НАТО направила корабли на Черное море, Турция в свою очередь напомнила союзникам о соглашении Монтре, предотвращая прохождение военных кораблей. Турция не сделала никаких исключений в это время кризиса, что привело к негативной реакции в Вашингтоне.

В результате финансового кризиса 2008 года, влияние США уменьшилось в мировой политике, в то время как Турция и другие страны взялись за роли в международной деятельности. Турция начала проводить более активную политику на Ближнем Востоке. На выборах президента США победил Барак Обама, пообещал проводить многостороннюю дипломатию, отказавшись от военной риторики, что было благоприятным для внешней политики Турецкой Республики. Финансовый кризис в США, и растущая экономика Турции сблизила две страны. С точки зрения дипломатии, обновилась многосторонность в политике США и Турции заполнила вакуум на Ближнем Востоке.

Турция, подчеркивая использование «мягкой силы», и потребности в диалоге и сотрудничестве, а не конкуренции, даже с более проблематичными режимами, противоречила политике США, использующей жесткие средства. Это привело к инициативам, которые создали несогласие и напряженности с Вашингтоном, такие как взаимодействие Турции, с ХАМАС в Палестине, переход от конфронтации к сотрудничеству с Сирией в 2000-е годы, в то время как Вашингтон наоборот стремился изолировать Дамаск. Посреднические усилия Анкары в 2008 году на мирных переговоров между Сирией и Израилем.

Турция, по сути, показала значительное сближение с США, когда стабильность в регионе была главной целью: стабилизация Афганистана (Турция внесла вклад, участвуя в политическом диалоге, а также отправки помощи и войска), Ливана (в котором Турция сыграла решающую роль в миротворческой миссии ООН), а также послевоенного Ирака. Первоначально сосредоточены в одностороннем военном усилии, чтобы остановить трансграничных деятельность курдских вооруженных групп, Анкара позже преследовали взаимодействия с новыми иракскими курдскими властями на севере Ирака в более перспективный путь, чтобы противостоять угрозе РПК (Курдская Партия) и не допустить возникновение враждебной соседние курдского государства в более широком смысле.

Турция глубоко вовлечена в политические дискуссии среди суннитов и шиитов иракских фракций и американцев, с целью избежать затяжной гражданской войны и предотвращения фрагментации иракского государства, в том числе курдской проблемы, рядом с границами Турции.

Сотрудничество с США в стабилизации Афганистана, Пакистана, Ливана и Ирака продолжается. В то же время, однако, в частности отношения с Ираном и Израилем вызвали глубокие напряженность отражающиеся через Атлантику. Как уже упоминалось, турецко-израильские отношения стали особенно напряженными после Израиля в секторе Газа наступления 2008 г. Хотя сама иногда критиковали политику Израиля, администрация Обамы видел с выбором озабоченностью Турции драматизировать свои разногласия с Иерусалимом и заработать на негативных взглядов региона Израиль, чтобы повысить свой имидж среди арабских народов.

Модель партнерства или признание Турции как политического субъекта, новоизбранный президент США Барак Обама совершил свой первый зарубежный двусторонний визит в Турцию для того, чтобы начать новую жизнь. "Модель партнерства" являлась главной в повестке дня обеих стран. Позитивная атмосфера и сообщения о взаимном сотрудничестве указало, что между странами был, достигнут консенсус о необходимости для создания модели партнерства. Политическая воля на переопределение отношений была настолько сильна, что инцидент в Давосе между премьер-министром Реджепом Эрдоганом и президентом Пересом 29 января 2009 года, не прекратила позитивные отношения, несмотря на усилия про-израильских групп в Вашингтоне.

Модель партнерства определяла новый стиль отношений и стратегического партнерства. Турция признала себя в качестве самостоятельного политического субъекта, и как равноправного партнера за столом переговоров, основывая все свои отношения на равенстве. Все остальные вопросы политики могут быть определены только на этой основе.  США стремились решать проблемы Турции путем корректировки политики и механизмов.

Несмотря на все благие намерения, обещания и готовность сформировать модель партнерства, 2010 год начался с кризиса в турецко-американских отношениях. В начале марта Турция отозвала своего посла в США для консультаций после принятого в Комитете по иностранным делам законопроекта "армянского геноцида". Турция интерпретировала этот законопроект, как жест, противоречащий модели партнерства. Ирония этого посольского кризиса стало проясняться, во второй половине года. В Турции не были размещены послы США, так как Сенат еще не назначил нового посла.

Инцидент со штурмом турецкого парома "Мави Мармара" в мае 2010 года, осложнил турецко-израильские отношения. Девять гражданских активистов (восемь турецких граждан и один турецко-американский) были убиты израильскими солдатами в международных водах в операции против международного конвоя помощи Газе. Турция разочаровалась в США, так как она не получила поддержку, ожидаемую от Вашингтона против израильской агрессии. В то же время, про-израильские группы в Вашингтоне начали кампанию против Турции и особенно против Эрдогана.

В июне 2010 года, Турция и Бразилия являясь, непостоянными членами Совета Безопасности ООН проголосовал, против введения санкций в отношении Ирана. Это событие нанесло серьезный удар по турецко-американским отношениям. Утверждая, что изоляция не эффективная стратегия для остановки ядерных планов Тегерана, Анкара решила сохранить свое экономическое культивирование отношений с Ираном, охватывающей открытый диалог с режимом без угрозы принуждения. Это путь, который ни одна страна ЕС или союзник НАТО не считает больше приемлемым или жизнеспособным.

Во время визита в Вашингтон, Реджеп Эрдогана встретился с Обамой. Переговоры были направлены на создание почвы для Турецко-Ирано-Бразильской ядерной дискуссии. Усилия Турции и Бразилии стали результатом Тегеранской декларации от 17го мая, Вашингтон отклонил соглашение о основаниях, заявив, что она противоречит основной цели международного сообщества по поводу ядерной программы Ирана. США объявила, что она будет двигаться вперед с санкциями в ООН. Турция и Бразилия продолжали отстаивать договор о том, что текст был написан на основе писем Обамы бразильских и турецких лидеров, и были посредниками в координации с Вашингтоном.

Летом 2010 года проходили интенсивные дебаты вокруг таких тем, как «оси сдвига Турции", "Кто потерял Турцию? ", "авторитаризм Турции".

Практически вся иностранная политика, обсуждала и изучила стратегию о том, что отношения с Турцией должны продвигаться дальше. Консенсус в том, что правительство ПСР был ответственным за ухудшение отношений независимо от действий Израиля или ободряющего письма Обамы, в случае ядерной проблемой Ирана. Лояльность западных союзников по отношению к Турции была запущена да такой степени, что некоторые американские политики открыто, призывали НАТО исключить Турцию из организации.

19-20 ноября 2010 года на Лиссабонском саммите обсуждалась стратегическая концепция НАТО на ближайшие десять лет. Проект ПРО был серьезной проблемой на Лиссабонском саммите. Турция открыла, дискуссию на щите проекта противоракетной обороны утверждая, что она не просто голосующий член организации, но и принимающий решение в рамках альянса. Позерство Турции в качестве равноправного актера снова подпитывается недовольством участия Турции в союзе. Тем не менее, спрос и поддержка Анкары в реализации проекта Противоракетной обороны положила конец этим обсуждениям.

В начале декабря, Wikileaks опубликовалла на сайте секретные документы и дипломатические переписки, которые были перепечатаны ведущими мировыми изданиями — британским The Guardian, американским The New York Times и в немецком журнале Der Spiegel. В них, в частности, содержится ранее не сообщавшаяся информация о гибели в Афганистане мирных жителей. Все это стало серьезным смущением для Государственного департамента США. Скандал с Wikileaks помог нормализовать отношения между США и Турцией в долгосрочной перспективе.

Основная проблема в двусторонних отношениях проистекает из факта, что иерархия последних шестидесяти лет растворилась в интересах Турции, и США все еще пытается защитить старые отношения и найти приспособление к новым условиям. США не в полной мере принимают во внимание последствия желания Турции выступать в качестве самостоятельного игрока и определять свои собственные национальные интересы.

Некоторые считают это желание, как высокомерие, действуя в качестве "избалованного ребенка" или даже неопытности. Это своего рода вновь возникающие полномочия создавать неудобства для доминирующих держав, и пренебрежительное отношение от доминирующих держав может быть признаком актуальности формирующейся власти¹.

По мнению Збигнева Бжезинского, Турция является независимым игроком и роль страны растет, становясь все более важным, но время от времени интересы Турции могут идти вразрез с интересами США¹.

Джордж Фридман также говорит, что Турция является независимым игроком, и это очень нормально для того, чтобы отразиться на турецко-американских отношениях. Экономическое и военное могущество Турции превратит ее в ведущую региональную силу. С выводом американских войск Турция негласно станет главным государством в регионе по нескольким причинам. Во-первых, тот факт, что Турцией руководит правительство ПСР, которое занимает лидирующую позицию в регионе, создает для США неудобства. Во-вторых (и это отличительная особенность), по сравнению с остальными странами в регионе, Турция сдержанно ведет себя во внутренней политике, и ее растущее влияние уходит своими корнями скорее в американские неудачи, чем в турецкие намерения².

По словам Бжезинского, Турция постепенно трансформируется из «геостратегического поворота», в «геостратегического игрока». Геополитический поворот страны определяется как страны, судьба которой не определена, и будущее влияние в своем регионе. Они не получают свою власть от собственных ресурсов. В отличие от этого, геостратегические игроки, могут либо властвовать за пределами их границ, либо обладают способностью и национальной волей влиять на изменения в существующих геополитических отношениях. Сегодня, Турция постепенно превратилась в геостратегическое государство благодаря его стремлению влиять на внешнюю политику³.

В рамках ряда двусторонних соглашений с США в Турции построено более 60 различных военных объектов, таких, как аэродромы, военно-морские базы, стартовые позиции ракет, склады спецназначения.

Под влиянием Партии Справедливости и Развития, Турция значительно подняла свой экономический уровень, но сирийская война подорвала планы партии по трансформации Турции в качестве региональной державы. Проблема сирийской оппозиции впервые поднялась в начале 2011 г., первоначально Анкара была благосклонна к режиму Асада. После того, как глава Турции посетил Дамаск через несколько часов Башар Асад впервые послал танки в сирийские города. Это было оскорблением для Турции, Анкара стала поддерживать повстанцев против режима Асада. Но Асад не только удержался на посту президента, но и стал серьезной угрозой для Турции. В мае 2013 года, на турецкой границе города Рейханлы прогремел взрыв, который унес много жизней, что стало самым обширным терактом на территории современной Турции. В последвствии войны почти два миллиона сирийских беженцев перебрались в Турции. Большинство из этих беженцев сосредоточено в южных провинциях Турции, составляющих 20 процентов населения. Этот фактор ведет к образованию внутренних конфликтов между кореными житеряли и беженцами.

В то же время, ИГИЛ - представляет наибольшую угрозу для существования Турции. В целях эффективной борьбы с режимом Асада и ИГИЛ, Турция нуждается в поддержке США. Тем не менее, турецкая элита разрывается между своей мечтой о трансформации Турции в региональную державу, которая действует независимо от Вашингтона, но ей приходится признавать лидерство США в регионе.

Ирано-Турецкие отношения

Двусторонние отношения между Турцией и Ираном были подвержены влиянию различных политических факторов, особенно на турецкой стороне. Эти тенденции происходят от реалий, имеющих общую границу, и общих культурных и других факторов, которые много веков назад. Кроме того, есть история мирных отношений 500 лет, расширяя обратно в то время Османской и Персидской империй.

После военного переворота в 1980 году в Турции и Исламской революции 1979 года в Иране, анти-иранской пропаганды увеличился в Турции из-за угрозы светской идеологии, и экспорту революции в Турцию.

До недавнего времени, двусторонние отношения не были негативными на протяжении нескольких десятилетий по различным вопросам. Они не исключали подозрений с обеих сторон, что другая страна поддерживала курдских террористических группировок в своей стране, т.е. РПК в Турции и террористическая организация Mujahedin-e Khalq (МКО) в Иране, взаимодействие Турции с Соединенными Штатами и Израилем, соперничество на Кавказе, касающееся транзита энергоносителей. Эти и другие формы негативной пропаганды против Ирана не оказывали неблагоприятного воздействия на двусторонние отношения между соседними государствами.

С приходом к власти Партии справедливости и развития, руководство которой, как известно, опирается на политику ислама умеренного толка. В Турции происходит, усиление роли религии, которая в значительной степени повлияла на сближение позиций иранских и турецких властей по многим вопросам. К примеру, можно привести принципиальную договоренность между двумя странами относительно проявления курдского сепаратизма, что коренным образом исключает создание курдской государственности.

Иран начал присматриваться к Турции, видя в нем партнера для сотрудничества. В 2002 году, когда президент Турции, Ахмет Недждет Сезер совершил визит в Иран, квалифицированным успехом стало политическое расхождение во взглядах с Ираном во многих региональных проблемах. С 2002 года, экономическое сотрудничество и политические отношения между Тегераном и Анкарой улучшаются.

Так, помимо заявлений о сотрудничестве в борьбе с боевиками Рабочей партии Курдистана, власти Ирана выдавали задержанных на своей территории повстанцев, а весной 2006 г. выступили против базирующихся в Иране курдских сепаратистов.

На официальном уровне иранское руководство, в частности министр внутренних дел М. Пурмухаммади, открыто заявило, что Тегеран будет противодействовать любым действиям курдских террористов Ирака против Турции. Эта же позиция была подтверждена весной 2006 г. во время рабочего визита в Анкару А. Лариджани– секретаря Высшего совета национальной безопасности ИРИ, во время его встречи с премьер-министром Реджепом Эрдоганом, министром иностранных дел Абдуллой Гюлем и с главой турецкого Совета национальной безопасности Йигитом Альпдоганом, стороны договорились наращивать взаимодействие по ликвидации баз и лагерей РПК.

Другим не менее важным моментом во взаимоотношениях Турции с Ираном является ядерная программа Ирана, вызывающая массу трений и споров в мировом сообществе. Как показывают события относительно насущных проблем обеих сторон, иранские власти по всей видимости, выражая единую позицию по курдскому вопросу, надеются на поддержку турецкого руководства в разрешении тупиковой ситуации, сложившейся вокруг ядерной программы ИРИ.

В ходе визита президента ИРИ Махмуда Ахмадинежада в Турцию в августе прошлого года, турецкой стороной была озвучена инициатива предоставления посреднической роли в урегулировании разногласий между Востоком и Западом, в адрес которого постоянно нелестно отзывается Тегеран.

Позиция турецкой стороны в этом вопросе остается неизменной. Анкара больше склоняется к такому мнению, что каждое государство имеет право на разработку ядерных технологий в мирных целях, однако возможность разработки Ираном ядерного оружия может создать условия для изменения расстановки сил не только в регионе, но и в мире в целом. Создание ядерного оружия в свою очередь, вполне очевидно будет также способствовать развитию эффекта «цепной реакции», когда вслед за Ираном ядерные разработки будут проводить остальные государства региона для поддержания баланса сил, что является весьма неблагоприятной перспективой.

Ко всему вышесказанному стоило бы добавить отношение Вашингтона к развитию отношений между соседними государствами лидерами на Ближнем Востоке Турцией и Ираном. В своей проводимой политике, направленной на обеспечение максимально возможного уровня «изоляции» Тегерана от мирового сообщества, американские власти весьма болезненно относятся к разного рода видам сотрудничества третьих сторон с иранскими властями. Ко всему прочему, если в данном случае в качестве второй стороны выступает стратегический союзник Белого Дома, реакция Соединенных Штатов является весьма предсказуемой.

Тем не менее, все более отчетливо проявляется самостоятельность внешнеполитического курса Турции, который исходит, прежде всего, из национальных интересов самой Анкары. Сотрудничество с государствами, входящими в американскую «ось зла», в действительности является необходимым шагом для турецкого руководства в деле укрепления региональной стабильности и создания «пояса добрососедства» – принципа, озвученного в свое время Кемалем Ататюрком. Более того, органичность политической плоскости с экономической привлекательностью совместных проектов ставит их реализацию на более приоритетный уровень, чем декларативные союзнические заявления¹.

Отношения между Турецкой республикой и Исламской Республикой Иран практически во всех сферах жизнедеятельности носят динамичное развитие, однако турецко-иранское взаимодействие в топливно-энергетическом секторе носит первостепенный характер. Во многом это объясняется значительными природными запасами углеводородов на территории Ирана, а также выгодным географическим положением Турции, находящейся на стыке двух цивилизаций и имеющей широкую транспортную сеть по всем направлениям.

Как известно, еще в 2007 г., турецкая и иранская стороны подписали соглашение о вложении Анкарой 3,5 млрд. долл. США для расширения и модернизации газовой отрасли ИРИ, более того, соглашением предусматривается строительство газопровода между двумя странами протяженностью 2 тыс. км¹.

Турецкие и иранские двусторонние отношения пострадали в 1980-х и 1990-х годов из-за разногласий по поводу РПК, группы, которая Анкара классифицируется как террористическая организация, которая используется границу Турция-Иран для нападений в Турции².

Страны также договорились сотрудничать в борьбе против террористических организаций в регионе; это включало шаг Тегерана классифицировать Курдскую рабочую партию (КРП) в качестве террористической организации.

Для улучшения политических отношений между Турцией и Ираном несмотря на неодобрение правительства США, Иран использовал свои последние нефтяные и газовые сделки с Турцией, которая является членом НАТО, союзником США, и кандидатом на членство в ЕС.

С августа 2008 года, когда Ахмадинежад совершил официальный визит в Турцию, для встречи с президентом Турции и премьер-министром, Турция и Иран начали формализовать политические отношения. Во время визита Ахмадинежада, президенты двух стран подписали пять меморандумов о взаимопонимании по сотрудничеству в области безопасности, борьбы с организованной преступностью, экономическое сотрудничество и образование¹.

В январе 2009 года Спикер иранского парламента Али Лариджани прибыл с официальным визитом в Турцию, чтобы встретиться с президентом Турции Абдуллой Гюлем, а в марте 2009 года, А. Гюль принял участие в саммите Организации экономического сотрудничества в Тегеране. Эти две страны объявили 2009 год " Годом Ирано-Турецкой Культуры" и начал проводить культурные отношения в январе 2009 года².

На совещании в июне 2009 года с турецким с госминистром Турции Эгеменом Багисом, посол Ирана в Анкаре Бахман Хосинпур подчеркнул одобрение Ирана в Турецком стремлении стать, членом Европейского Союза, отметив, что "Исламская Республика Иран поддерживала вступление Турции в ЕС в прошлом, и будет поддерживать в будущем. " В тот же год Багис Эгемен сказал, что членство Турции в ЕС будет способствовать расширению ирано-турецкого экономического сотрудничества³.

В августе 2009 года в Турции прошла встреча друзей демократического Пакистана, в котором приняли участие представители ряда международных организаций и старших должностных лиц от двадцати стран, в том числе министр иностранных дел Ирана Манучехр Моттаки. Совещание было посвящено изучение путей стабилизации Пакистана и борьбы с экстремизмом.

26 августа 2009 во время саммита Манучехр Моттаки встретился с министром иностранных дел Турции Ахметом Давутоглу.  Ахмет Давутоглу указал, что в июне 2009 года выборы в Иране, способствовало положению и статусу Ирана в международной сфере.

В конце октября 2009 года, вице-президент Ирана Мохаммед Реза Рахими официально поприветствовал премьер-министра Турции Реджеп Тайипа Эрдогана в Тегеране. На встрече представители обсудили растущие связи между Турцией и Ираном с рядом высокопоставленных иранских чиновников. Эрдоган подчеркнул, турецко-иранское слияние интересов дополняют друг друга в региональных событиях, говоря о роли двух стран в Ираке, Афганистане и Палестине.

На встрече с Эрдоганом, парламент Ирана Али Лариджани заявил, что "сотрудничество между Ираном и Турции способствует укреплению безопасности в регионе ". В ответ на отмену Турции в турецко-израильских совместных военных учений и ее призыв к дальнейшему сотрудничеству между исламскими странами, чтобы помочь жителям Газы, Лариджани высоко оценил позицию Анкары в отношении палестинских и Газы вопросам и сказал, что, принимая эти подходы улучшает позиции Турции в регионе и в исламском мире¹.

В ноябре 2009 года, Ахмадинежад посетил Турцию, чтобы принять участие в организации экономического саммита Исламская конференция в Стамбуле.

В декабре 2009 года, иранские и турецкие военные силы были скоординированы вместе, чтобы бороться против партизанских сепаратистов Партии Курдистана по турецкой границы с Ираном и Ираком.

В октябре 2009 года премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган, раскритиковал деятельность НАТО, обвиняя Запад в несправедливом решении по поводу Иранской ядерной программы.

Реджеп Эрдоган настаивал, что президент Ирана Махмуд Ахмадинежад, которого он назвал другом, не имели интереса в создании атомной бомбы, утверждая, что есть стиль подхода, который не очень справедливо, потому что те, кто обвиняет Иран в производстве ядерных вооружений, имеют очень сильные ядерные инфраструктуры, и не отрицают этого.

В ноябре 2009 года иранские и турецкие официальные лица провели переговоры по предложению, выдвинутому Генеральным директором МАГАТЭ Мухаммедом аль-Барадеи, что Иранский уран будет отравлен в Турцию для временного хранения. Иран неохотно соглашался на план МАГАТЭ, что низкообогащенный иранский уран будет обогащаться в Турции и направляться во Францию. Там из него будут производить топливные стержни для АЭС, которые будут возвращаться в Турцию и передаваться Ирану с целью дальнейшего использования в мирных целях. Министр иностранных дел Турции Ахмет Давутоглу заявил, что Анкара всегда будет помогать Ирану решать различные споры. Это же идея была отвергнута Тегераном в прошлом. Во время встречи со своим испанским коллегой Давутоглу подтвердил предложение Турции выступить в качестве посредника между Ираном и Западом, и подчеркнул, что Турция убеждена, что Иран направит делегацию во главе с иранским секретарем Саид Джалили, чтобы встретиться с Верховным представителем ЕС Хавьером Солана, который также председательствовал модератором ООН 5 + 1. Давутоглу сказал, что диалог успешно достигли этой точки из-за турецких усилий¹.

В конце ноября 2009 года, МАГАТЭ упрекнул Иран за строительство второго завода по обогащению в тайне, 25 голосами против трех. Турция, наряду с 5 другими странами, воздержались. МАГАТЭ Совет управляющих призвал Иран прекратить обогащение урана и немедленно заморозить строительство своего ядерного объекта Фордо, расположенного рядом с Кум.

В конце декабря 2009 года, Иран заявлял, что он будет принимать ядерный обмен только с Западом на его собственной территории, Моттаки заявил, что Иран будет готов поменять ядерный материал с Западом в Турции как встречное к разработанной сделки, направленной ООН в подавлении способности Тегерана произвести атомное оружие. Турецкий коллега Ахмет Давутоглу, приветствовал иранское решения и подтвердил точку, что турецкое правительство будет делать все возможное, чтобы помочь достичь дипломатического решения противостояния вокруг ядерной программы Ирана.

В конце февраля 2010 года, США начали наращивать давление на Турцию, чтобы поддержать новые санкции против Ирана, подчеркнув трудности Вашингтона достигнуть консенсуса по ядерной программе Тегерана.

Заместитель госсекретаря США Джеймс Стейнберг прокомментировал нежелание Анкары говорят "Турция имеет столько причин для беспокойства по поводу перспектив ядерного Ирана как никто другой.  Мы должны их призвать работать с нами, чтобы убедиться, что Иран не станет использовать ядерное оружие"¹.

В западных странах надеялись на единые международные усилия в поддержку ожидаемой резолюции ООН о введении новых санкций против Ирана, так как четыре страны - Турция, Ливан, Бразилия и Китай -. поняли, что они могут воздержаться от голосования в этом году, а для  новой резолюции требовалось только 9 из 15 голосов Совета Безопасности, чтобы пройти. Американские чиновники и их союзники хотели убедить Иран, что он будет изолирован, если он продолжит работу по своей ядерной программе.

В марте 2010 года премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган объявил свое убеждение, что ядерная программа Ирана была только для гражданских целей.

В мае 2010 года министр иностранных дел Турции Ахмет Давутоглу посетил Тегеран. По возвращении Давутоглу заявил, что он против новых санкций в отношении Ирана, подтвердив общий консенсус среди турецких чиновников, которые хотят избежать санкций и военных действий против Ирана для их ядерной программы.

В мае 2010 года, 5 + 1, то есть Россия, Германия, Великобритания, Франция, Китай, и США, достигли нового соглашения о санкциях против Ирана. Госсекретарь США Хиллари Клинтон описала это соглашение как "сильный проект" резолюции. Турция и Бразилия предложили позволить Ирану обогащать уран на достаточно высоком уровне чистоты, то есть выше, чем уровни, допускаемые международным правом.

В конце июня 2010 года, Турция немного изменила свою позицию по ядерной программе Ирана. Анкара срочно призвала Тегеран перейти к переговорам с мировыми державами.

В Тегеране также было принято решение повысить до 2011 г. объем торговли между двумя странами до уровня 30 млрд. долл. Кроме того, было установлено, что торговля между ними будет осуществляться в национальной валюте двух стран. В результате переговоров было принято решение о создании на турецко-иранской границе свободной торговой зоны. Стороны также договорились о развитии транспортных сообщений между двумя странами, в т.ч. о создании совместной авиакомпании. Принятые условия двустороннего сотрудничества могут позволить Турции устранить существующее сегодня неравенство во взаимной с Ираном торговле и даже исправить ситуацию в свою пользу. Поддержку, оказываемую Турцией развитию мирного атома в Иране, и ее критику, направленную на проведение Западом политики двойных стандартов, можно расценивать как попытку турецкого руководства завоевать доверие иранских властей в рамках существующих сегодня двусторонних отношений. Такое развитие событий в СМИ западных стран и Израиля оценивалось как стремление Турции сблизиться с Ираном и рекомендовалось не доверять нынешней турецкой власти. По большому счету, Турция сохранила свой прежний курс, просто вышеуказанные шаги она сделала в несколько иной форме и в рамках изменившихся международных реалий. Во время переговоров в Тегеране Р.Т. Эрдоган заявил, что выступает против распространения ядерного оружия, отметил важность отказа всех стран Ближнего и Среднего Востока от ядерного оружия, снова подчеркнул, что поддерживает развитие мирного атома и выразил убежденность в необходимости разрешения ядерного кризиса вокруг Ирана дипломатическими способами.

Период 2007-2012 годов дал Анкаре шанс стать партнёром иранцев на долгие годы вперёд. Но Турция осталась в орбите евроалантического влияния, разряжая нараставшую конкуренцию с Ираном лишь эпизодическими декларациями о сохранении турецко-иранских экономических отношений в недосягаемости для санкционной политики Запада.

Недоверие Ирана к Турции достигло пика на рубеже 2012-2013 годов. Осенью 2012 года Турция обратилась к НАТО с запросом о размещении на своей границе с Сирией комплексов ПВО ∕ ПРО. Запрос был удовлетворён Североатлантическим альянсом в кратчайшие сроки. Уже в январе 2013 года батареи "Patriot" были дислоцированы в южных провинциях Турции (Кахраманмараш, Адана и Газиантеп). С конца 2011 года в Турции на боевое дежурство заступил мобильный радар передового базирования США.

Вывод по III разделу.

Охарактеризовав основные направления внешнеполитической деятельности Турции при партии ПСР в период премьерства Реджепа Эрдогана в двухсторонних межгосударственных отношениях, можно разделить на несколько направлений, в первую очередь Турция, являясь членом альянса НАТО стремится взаимодействовать с ближайшими странами на основе понятия «Стратегической глубины» означающая «Ноль проблем с соседями», которая была выдвинута Ахметом Довутоглу, и которая в последствии стала партийной программой консервативно-демократической Партии справедливости и развития во главе с Реджепом Эрдоганом. В рамках своей концепции Турция использует мягкую силу в отношениях с различными государствами.

Отношения между Ираном и Турцией в газовой сфере положительно сказываются на укреплении и развитии ирано-турецких отношений в целом. В рамках соглашения по газовому сотрудничеству Турция будет добывать газ на территории Ирана. Иран и Турция взаимодействуют также по истреблению террористической курдской группировки не только в рамках своей территории, но в рядом ближайших государствах, где происходят военные конфликты между радикалами и правительством, пример тому Сирия и Ирак. Премьер-министр Турции Реджеп Эрдоган на встречах с иранскими представителями уделял особое внимание вопросам по энергетическому и экономическому сотрудничеству, а так же проблемам региональной безопасности иранской ядерной программы. Турция выступает против распространения ядерного оружия на Ближнем и Среднем Востоке, но в то же время поддерживает Иран в рамках развития мирного атома. На встрече Совета Безопасности ООН, Турция проголосовала против санкций, которые выдвинули Соединенные Штаты для полной изоляции Ирана в политической и экономической деятельности, в случае невыполнения обязательств. Турция согласилась помочь с перевозками и обогащением урана на своей территории, а далее транспортировки в Иран.

Не смотря, на взаимодействия и дружественные отношения Турция и Иран стремятся, претендовать на роль региональной державы на Ближнем Востоке.

Рассматривая отношения Турции и Российской Федерации можно сказать, что укрепление отношений начало происходить при премьерстве Реждепа Эрдогана с 2003 года, который является одним из основателей партии справедливости и развития. В тот период времени, являясь членом альянса, Турция стала препятствовать росту американского и европейского влияния на Ближнем Востоке, а также ухудшение отношений с США. В период с 2003 по 2014гг. Россия и Турция провели ряд двусторонних встреч, в следствии которых были заключены договоры по нескольким направлениям: в первую очередь экономическое сотрудничество. Между Россией и Турцией действует специальный экспортный газовый трубопровод «Голубой Поток», проложенный по дну Черного моря. Так же между государствами подписано дополнительное соглашение о расширении торговли в энергетической сфере, с помощью которого Турция может стать ключевой страной для транзита российского газа в Европу, и на Ближний Восток. Как нам известно, Россия обеспечивает более 70 % импорта турецкого газа. Это все показывает о росте экономического развития двух стран. Также предполагается строительство АЭС в Турции, что является немало важным. В политической сфере страны взаимодействуют в первую очередь в территориальном плане, в частности Южный Кавказ и на Черном Море. Также Турция налаживает отношения с тюрко-язычной республикой РФ Татарстан. По мнению Давутоглу, Турция и Россия – главные игроки, способствующие поддержанию мира и сохранению стабильности в своем регионе. В рамках сотрудничества Россия и Турция создали Высший совет сотрудничества, который будет способствовать развитию двусторонних отношений и вкладу в региональную стабильность.

Некоторые вопросы внутренней и внешней политики Турции имеют значительный интерес для  Соединенных Штатов. Конгресс  играет активную роль в формировании и контроля отношений  США с Турцией. 
 Основные разногласия между странами, проявляются в стратегических направлениях внешней политики по отношению к таким странам, как Греция , Кипр, Армения и Ирак. Отношения   США и Турции  показывают, что обе страны стремятся свести к минимуму ущерб от данных разногласий.    
Турция по-прежнему зависит от Соединенных Штатов и других союзников по НАТО по политическим и стратегическим вопросам, ее рост экономической и военной самообеспеченности, со времен холодной войны, позволяет иметь  относительно больше возможностей для повышения роли на международной арене.