Сцена третья. Семеновна.
Подвал. За столом сидит Семеновна, рядом у стенки сидит Люська. Бомж лежит на столе. Молодой сидит с автоматом рядом с выходом.
Молодой. Елизавета Семеновна, если вы его знаете, то лучше вам все про него рассказать. Так у него хотя бы будет шанс что не расстреляют.
Семеновна. Знаем, да не знаем…
Молодой. Это как.
Люська. Это отец Сергий. Он напророчил, что воскреснет.
Семеновна. Не болтай ерундой! Не так все было.
Люська. Как это не так?! Мы же ведь все здесь его и ждем! Он сказал, что воскреснет и придет забрать нас собой, сначала вас, а потом меня.
Семеновна. Вот балбес, зачем только тебя кормлю.
Люська. А я и не прошу чтобы меня кормили, я и сам …
Семеновна. Ладно-ладно, не шуми. Дай я расскажу, как дело было. Жил тут у нас по соседству батюшка. Отцом Сергием звали.
Молодой. Это который постоянно на кладбище бывал?
Семеновна. Он самый, отец Сергий. Помогал всем, кто обращался к нему, кому словом да советом, кому руками. Никому не отказывал. Проповедей не читал, но как устроен мир говорил постоянно. Все местные его знали. Когда все это началось он был еще жив. Рассказывал много о том, что будет.
Люська. Я ж говорю он будущее видел, предсказывал события всякие, как Ванга…
Семеновна. Типун тебе на язык! Ничего он не предсказывал – грех это, от лукавого все эти предсказания. Не предсказывал он и не пророчил, а объяснял, что да как. Рассказал почему эта война начнется, и кто чего добивается. Еще сказал, что нельзя нам уходить…
Молодой. Кому это нам?
Семеновна. Всем жильцам этого дома. Только его никто не послушал. Все жильцы кто мог – ушли, уехали. Кто не смог по подвалам прятались, кто сколько… Но похоронили уже почти всех, кто был… Мы с Сашкой да Люськой остались.
Молодой. А почему нельзя уходить то?
Люська. Так я ведь говорю! Он предсказал в точности, когда и как умрет, а потом сказал, что через три дня вернется за нами и заберет в безопасное место, туда где никто нас не найдет. Где можно будет жить спокойно. Правда сказал, что меня в последнюю очередь возьмет, типа меня родители ждут…
Молодой. Смотрит с вопросом на Семеновну.
Семеновна. Глубоко выдохнула и отвела взгляд.
Молодой. (Повернувшись к Люську.) Ну и?
Люська. Его в аккурат три дня назад неразорвавшимся снарядом убило в часовне на нашем кладбище.
Молодой. Воскрес?
Люська. Ну так вот же он лежит. (Показывает пальцем на Бомжа.)
Молодой. Чета вы бредите похоже. Сергий … воскреснет … заберет с собой …
Семеновна. (Немного помолчав.) Я атеисткой всю жизнь была. И в бога никогда не верила. До Сергия. Мне ж без малого почти сто лет … Как-то иду я с рынка с полными авоськами, подходит он и говорит давай мол помогу. Берет авоськи и начинает мне рассказывать о том, о чем я и думать забыла… Мол покаяться тебе надо, Семеновна.
Молодой. Ну услышал от кого-то историю про вас, старухи же вечно друг про друга слухи да сплетни распускают…
Семеновна. Да нет, тут другое. Это ведь не первая моя война… Всю свою молодость я во вражеском тылу провела… Шпионила, разведчикам помогала, как могла… Много чего плохого я тогда совершила …
Молодой. Ну так ведь все для победы! Наверное…
Семеновна. Не знаю. Не уверена я … что для победы… Но Сергий посоветовал покаяться и прийти к Богу. Да и возраст такой что пора уже верить во что-нибудь.
В подвал заходят Александр Викторович и Бывалый. Бывалый посмеиваясь жует спичку.
Бывалый. Вы че все, долбанулись что ли? Какой нахрен пророк? Какие вещие сны? Крыша поехала совсем? Ракетного топлива надышались? Вон ведь снаряд тут рядом валяется, небось ветерок в вашу сторону был.
Александр Викторович. Я ж не заставляю тебя поверить мне. Ты спросил – я ответил, как было. Честно и бесхитростно.
Бывалый. Понятно. … Ладно вечереет уже. Молодой, остаешься здесь следить за телом. Если встанет, ты его аккуратно посадишь или положишь и обездвижишь. Понял? Оружие применять только в случае крайней необходимости. Обо всем докладывать лично мне по телефону. Компрендо?
Молодой. Да понял-понял.
Бывалый. Пошли покурим, еще ЦУ дам.
Уходят.