Бытовые картины Брейгеля.

Брейгель по праву считается одним из родоначальников бытового жанра. До нас дошло немало картин, изображающих быт, праздники и гуляния простых крестьян. Сам художник происходил из крестьянского сословия, наверно, поэтому он так любил изображать близких ему по социальному статусу людей.

На картине «Битва Масленицы и Поста»(1559) изображены ярмарочные представления в дни Проводов зимы, но здесь эта сцена разворачивается не в балагане, а прямо на площади, среди житейской суеты. На картине всюду кипит жизнь: люди водят хороводы, играют на музыкальных инструментах, моют окна, торгуют, просят подаяние, а кого-то везут хоронить. Площадь на этой работе Брейгеля – символ земного мира, жизнь в котором представляет собой бессмысленную суету. Спокойно, не участвуя во всех этих бесплодных делах суеты, проходят через площадь двое – мужчина и женщина в одеждах пилигримов, а карлик в шутовском наряде, с факелом, зажженным среди бела дня, указывает им дорогу. Куда же он их ведет? Глуп ли маленький шут или он-то и есть истинный мудрец в этом безумном мире?

«Нидерландские пословицы» (1559) - это произведение Брейгеля представляет собой своеобразную энциклопедию нидерландского фольклора. В сравнительно небольшом пространстве (117 x 163 см) художник поместил более ста иллюстраций к народным пословицам, басням, поговоркам и прибауткам. Смысл некоторых из них понятен без объяснения: персонажи Брейгеля водят друг друга за нос, садятся между двух стульев, бьются головой о стену, висят между небом и землей; другие же лишь отдаленно напоминают русский фольклор, но содержание их тем не менее понятно. Например, нидерландская поговорка «И в крыше есть щели» близка по смыслу к русской «И стены имеют уши». «Бросать деньги на воду» означает то же, что и «сорить деньгами», «пускать деньги на ветер» и т.п.

Несмотря на то что на картине представлены сюжеты ста девятнадцати пословиц, поговорок и т.д., все они могут быть сведены к одной общей теме: речь идет о напрасной, бестолковой трате сил и средств. Здесь кроют крышу блинами, пускают стрелы в пустоту, стригут свиней, согреваются пламенем горящего дома и исповедуются черту. Среди всей этой пестрой сумятицы, напоминающей толи карнавальное гуляние, то ли сумасшедший дом, выделяются две фигуры – обе на первом плане. Молодой человек в розовом плаще беспечно вертит на пальце голубой, увенчанный крестом земной шар: самонадеянный повеса вообразил, что движение мира подвластно его прихоти. Однако другая пословица говорит: «Чтобы пройти мир, нужно согнутся». Рядом со щеголем оборванец – согнувшийся в три погибели, с лицом, искаженным болезненной гримасой, он влезает внутрь подобного же шара. У левого края картины, на фасаде дома, выставлен шар с крестом, но обращенным вниз. В этом образе и заключен подлинный смысл картины: мир перевернут вверх дном.

Картины «Крестьянская свадьба» и «Крестьянский танец» (45) написаны Брейгелем в 1566 – 1567 гг., т.е в самое тяжелое и тревожное для его народа время. Эти изображения праздничного торжества простых людей стали ответом художника на царившее повсюду горе. Жизнь в Нидерландах с приходом герцога Альбы не прекратилась. Вот крестьяне играют свадьбу. Конечно же, тесная деревенская хижина не подошла для брачного пира, поэтому гости собрались в чисто убранном большом сарае. Дверь его снята с петель и используется в качестве своеобразного подноса. Ни один из участников празднества не обойден вниманием живописца: ни темноглазый музыкант с восторженно-удивленным лицом, ни малыш в съехавшей на глаза шапке с павлиньим пером, который старательно вылизывает свою тарелку, ни могучий виночерпий, склоняющийся над кувшинами.

На почетном месте восседает невеста – румяная деревенская красавица. Однако жениха за столом не видно, поэтому большинство исследователей считают столь необычное обстоятельство символичным: одни полагают, что содержание картины перекликается с библейской притчей о Церкви-невесте, ожидающей Жениха Небесного, т.е. Иисуса Христа; другие же видят здесь иллюстрацию к нидерландской пословице: «Беден тот, кто не присутствует на собственной свадьбе».

Если персонажи «Крестьянской свадьбы» подчиняются и предписаниям властей, и дедовским обычаям, то в «Крестьянском танце» звучит в полную силу голос свободы. Не случайно действие разворачивается здесь не в помещении, а на вольном воздухе. Тема рассматриваемой работы – сельский праздник. Скорее всего, это день памяти какого-то святого. Но никаким религиозным «пыланием» он не сопровождается. Брейгель подчеркивает как раз другое – греховное забытье. Про церковь, виднеющуюся на заднем плане, никто и не вспоминает, увлекшись безудержным танцем.

Одной из самых последних и в то же время тяжелых картин Брейгеля являются – «Слепые» (1568). Жуткая вереница бесприютных калек, лишенных не только зрения, но и поводыря, бредет из глубины картины на зрителя, к самому краю оврага. Один из персонажей уже упал в овраг, за ним неминуемо должны последовать его товарищи. Брейгель стареется избежать нарочитого драматизма, поэтому вряд ли его персонажам угрожает гибель – овраг неглубок. Весь ужас происходящего сконцентрирован не в сюжетной ситуации, а именно в образах: в неторопливом – след в след – движении к краю ямы, в череде ужасных лиц, подвижных и разнохарактерных, но лишенных какой-либо тени мысли в жизни. Брейгель очень четко и точно прописывает все детали в картине. Один современный медик заметил, что нынешний врач без труда поставит диагноз каждому из брейгелевских слепцов. Один страдает лейкомой, другой атрофией глазного яблока. Заметим, наконец, что в умении писать человеческие увечья с Брейгелем мало кто сравнится во всей истории мировой живописи.

Картина посвящена словам Христа: «Может ли слепой водить слепого? Не оба ли упадут в яму?». Конечно же, при этом Иисус имел в виду слепоту духовную. Как напоминание об этом Брейгель изображает в глубине картины церковь – единственное место, где слепые могут получить исцеление. Но чтобы приступить порог церкви, нужно быть зрячим или воспользоваться помощью зрячего; ни то ни другое не доступно персонажам Брейгеля.