[X.] о новых рыбах, не обнаруженных в других местах.

С другой стороны, водоемы этой страны имеют рыб трех пород, которые нигде более не встречаются.

Есть какая-то из форелей, более длинная и округлая, с белым плотным и вкусным мясом; она похожа на рыбу тимал, которая на народном языке называется хариус, разве что отличается более крупной головой.

Есть и иные, как формой и размером, так и цветом и вкусом весьма подобные морской сельди.

Есть и третья, во всем подобная форели, разве что без пятен. Первая рыба называется глассан, вторая – кат, третья – брикий⁵⁷.

Эти три рода рыб есть только летом, и никогда – зимой.

В Медии возле Фаверы неподалеку друг от друга есть три озера, каждое из которых содержит по одному из этих родов рыбы. К которому другие рыбы никогда не попадают, хотя и имеют взаимно проходимые пути, благодаря текущим между озерами потокам.

И даже если рыба одного рода в перенесена в место и озеро другого, она или погибает, или возвращается назад.

[XI.] О птицах, и о том, каких из них здесь нет.

Из птиц, рождающихся в воде и живущих в воздухе, одними, которыми наделены другие страны, населена и эта; других же она издревле лишена.

[XII.] О ястребе, соколе и ястребе-перепелятнике; и об их природе.

Ястребов же, соколов и ястребов-перепелятников, которым для утехи знати природа дала смелый нрав, загнутый и острый клюв и когтистые лапы, эта страна производит обильнее прочих.

Об этих птицах то достойно удивления, что они заботятся о создании гнезд, сейчас не более многочисленные, чем много веков назад; и хотя каждый год у них растет потомство, однако, никогда не увеличивается множество гнездящихся. Но только когда один из пары погибает, его замещает новый. По многим причинам гнезда убывают, но никогда они не возрастают в числе.

Кроме того, согласно Кассиодору, птицы этого рода, которые питаются охотой, выбрасывают из гнезд своих птенцов, немощных по молодости, чтобы те не привыкли к вялой праздности, бьют крыльями, принуждают нежных птенцов к полету, ибо они должны быть такими, в которых оба родителя были бы уверены⁵⁸. Ибо когда с прошествием времени их крылья уже обретают силу и крепость, при содействии природы их понемногу приучают к охоте; и, обреченные покинуть родные места, они тотчас без возврата изгоняются незаботливыми родителями.

Поэтому, так как намного проще воспитать юных, чем исправить испорченных, предусмотрительные родители по примеру этих пернатых в раннем возрасте обучают и воспитывают своих детей. И поскольку праздность часто придает характеру непостоянство, упражняют и возбуждают их трудами; чтобы пороки оцепенелого безделья, если ими будет наполнен нежный возраст, не изживали с трудом зрелые годы.

К тому же и Господь наказывает своих сыновей, которых любит, и чтобы вернее привлечь и обратить их души к тому истинному, непреложному и вечному блаженству, несчастьями нынешнего века блаженно не дает им блаженствовать. Ибо, как говорит Августин, нет большего горя, чем счастье грешников, которое вскармливает пагубную безнаказанность и, как внутреннего врага, усиливает склонность ко злу⁵⁹. И Григорий пишет: быкам, предназначенным для заклания, предоставляют щедрый корм, а на тех, которых сохраняют, надевают ярмо⁶⁰.

Так и взрослых уже сыновей вполне правильно и предусмотрительно иногда удаляют от родного дома, чтобы, предоставленные сами себе, они научились заботе взамен беспечности, усердию взамен праздности, старанию вместо бездеятельности и бодрости вместо вялости. Ведь тот, кто полагается на себя, редко терпит неудачу. Кто во всем зависит от чужой помощи, весьма часто обманывается в желаемом.

Потому отцы и пастыри Церкви понемногу приучают своих детей, когда те уже способны вместить более глубокое знание, к охоте за божественным кормом. Ныне Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его⁶¹. И учат их презирать и избегать бедственный путь этой жизни и пропасть пороков; и стремиться всеми силами к истинной и вечной отчизне; и так умерших для мира с милостивейшей жестокостью отправляют в блаженное изгнание.

Кроме того, почти во всем роде животных природа производит самцов бóльшими по силе; а у этих птиц, и у всех прочих, которые живут охотой и преследуют добычу, и которым для выживания особенно нужна сила и свирепость, в ущерб преимуществу самцов, более дерзкими и сильными становятся птицы женского пола.

Пожалуй, это еще может означать, что женский пол во всяком зле намного превосходит мужской. Ибо, как Туллий говорит, мужчины порой, ради одной какой-либо выгоды, совершат когда-либо одно преступление; женщины же, ради того, чтобы единожды насытить страсть, не побоятся совершить разом многих⁶². Также и в Церковной книге сказано: всякая злоба человеческая мала в сравнении со злобой жены⁶³.

И всегда всеми способами ищут победы над мужами: и лишают изнеженных женами мужей подобающей мужественности.

Ибо Бог избрал немощное мира, чтобы посрамить сильное⁶⁴.

К тому же природа настолько обделила самцов этих птиц своей обычной благосклонностью, что они почти всегда с годами лишь больше вырождаются. Другому же полу возраст прибавляет и стремительность, и силу.

У ястребов-перепелятников мы видим то особенным, что они усеяны пятнами, одни белоснежными, другие красными, а некоторые – обоих цветов. Поэтому некоторые предполагают, что эту разницу они получают от свойств деревьев, на которых родились. Но поскольку это различие часто увидишь и у птенцов, выведенных на одном дереве, и даже в одном гнезде, более верным кажется мнение, что эта разница в цвете происходит, скорее, естественным образом от родителей.

Сообщают о ястребе-перепелятнике также то, что когда зимой ударит сильный мороз, он поздним вечером ловит птаху; просидев на ней всю ночь для согревания, утром, как бы в благодарность за ночную услугу, отпускает ее невредимой⁶⁵.

Ястребы и ястребы-перепелятники, более различные по размеру, чем по существу, преследуют добычу с весьма быстрой стремительностью, и обычно с первого же налета или терпят неудачу, или получают желаемое.

Соколы же разных видов, большие и малые, породистые и худые, маленький кречет и летний чеглок, медлят поначалу, затем проворно гонят добычу, поднимаясь ввысь широкими кругами, и с высоты решительно бросаются на жертву. Настигнув, резко бьют массивной грудью и выставленными вперед остриями своих лап сминают и рвут.

И столь быстро и неудержимо они несутся, что убегающая птица, постоянно меняя направление, устремляясь то снизу вверх, то сверху вниз, к удовольствию не одного, но всех наблюдающих, как бы она искусно и долго не уходила в пустоте неба от погони, не убережется от неумолимого врага.

Ястребы и ястребы-перепелятники, более тонкие по натуре, требуют и пищи поотборнее, и носильщиков побережливее. Соколы же и в том, и в другом менее прихотливы, и способны к более дальнему полету, и гораздо охотнее возвращаются на руку к носильщику, как только их достигает его вид или даже голос.

На первых птиц похожи те, кто, пристрастные и склонные к роскошной пище, выездам, дорогому платью и различным плотским удовольствиям, наслаждаясь, ведают лишь земное и в нем пребывает. И поскольку тяжелым и упорным усилием не ищут себе добычу в вышине, жизнь их внизу, а не на небе.

Другим же птицам подобны те, кто, отложив изысканные яства и все прочие радости плоти, по божественному внушению предпочли, скорее, суровостью терзать плоть. И поскольку подвиг труден всегда⁶⁶, они, возносясь добродетелью в небо, после долгого и тяжкого полета обретают в вышине добычу добыч, драгоценную награду за труды, которую употребляющие усилие восхищают.

Соколы (falcones) получили свое имя от работы серпом (a falcando), поскольку движутся по кругу подобно серпу; кречеты (gyrofalcones) – от круговращения (gyro-facere) или от “кругового движения серпом”; перепелятники (nisi) – от полета (nisus), ястребы (accipitres) – от захвата добычи (?) (ab accipiendo).