[XXXII.] о двусмысленном ответе Кассилийского епископа.

Когда я однажды выговаривал за это и подобное ему Кассилийскому архиепископу Маврикию, мужу ученому и рассудительному, в присутствии клирика Римской церкви Герарда, направленного тогда в те края обязанностью некоего посольства, и особенно возлагал вину за столь великие чрезмерности той земли на прелатов, приводя как сильнейшее доказательство, что никто в той стране никогда не получал венца мученичества за церковь Божию, он ответил весьма двусмысленно, и обращаясь к человеку, а не к речи: «Это верно», сказал он, «ибо хотя наш народ кажется весьма варварским, и диким, и жестоким, однако, он всегда имел обыкновение выказывать церковным мужам великую честь и почтение и ни при каком случае не поднимать руку на святых Божиих. Но сейчас в страну пришел народ, который и умеет делать мучеников, и привык. Отныне Ирландия, как и другие земли, получит мучеников».

[XXXIII.] О колоколах, посохах и других такого рода реликвиях святых, которые в большом почете у народа как Ирландии и Скотии, так и Валлии.

Полагаю, что не надо умалчивать и о том, что народ и клир как Ирландии и Скотии, так и Валлии имеет обыкновение держать в большом почете переносные колокола и посохи святых, загнутые в верхней части и покрытые золотом, серебром или бронзой. Так, что и давать, и нарушать клятвы на них они боятся больше, чем на евангелиях. Ведь какой-то неведомой силой, как бы божественно им присущей, а равно и местью, которой, кажется, особенно жаждут те святые, по большей части караются пренебрегающие и тяжко наказываются нарушающие.

[XXXIV.] О посохе исключительных достоинств, который называют посохом Иисуса, и о священнике, пораженном двойным страданием.

Среди всех посохов Ирландии и деревянных реликвий святых вполне заслуженно считается первым и главнейшим тот исключительный и знаменитый, который называют посохом Иисуса. Им, по простонародному убеждению, святой Патрикий изгнал с острова ядовитых пресмыкающихся. Ведь его происхождение столь же неясно, сколь весьма очевидны достоинства. А в наше время, и усилиями наших, это славное сокровище было перенесено из Армахии в Дублинию.

Также мы видели в Валлии, отчего весьма сильно удивлялись, ирландского бедняка и нищего, носившего на шее как реликвию некий бронзовый рог, о котором говорил, что он был святого Патрика. И говорил, что из почтения к тому святому никто не слышал, как он звучит. Когда же, по ирландскому обычаю, протягивал рог окружающему народу для целования, некий священник по имени Бернард выхватил его из его рук и, приставив его к краю рта и вдув воздух, начал трубить. В тот же час, на глазах у многих, когда его рот вывернулся параличом до уха, он был поражен двойным страданием. Ведь, тогда как прежде он обладал бурным красноречием и, клеветник, имел язык обвинителя, он тотчас потерял способность к какой-либо речи. Поэтому он был так поврежден в этой части, что все время до сих пор имеет неповоротливый язык. Перенеся после этого летаргию, он тотчас настолько предал все забвению, что даже едва помнил, что имеет имя. В самом деле, он был столь сильно поврежден в памяти, что псалмы, которые прежде знал наизусть, много дней спустя мы видели его запоминающим, словно в первый раз; и дивились, что и в литературе, которой прежде знал довольно много, вновь был скуден, словно приступающий к учению старец.

Наконец к нему, отправившемуся на чужбину в Ирландию к святому Патрику по поводу этого случая, полнее вернулось здоровье, но не полностью.