12. И рук не хватает для пашни183.

Плодоносных же деревьев здесь найдешь лишь немногие виды, и причиной этому не свойство почвы, а малое усердие возделывателя. Ведь праздный земледелец не выращивает иноземные сорта деревьев, которые эта почва прекрасно бы содержала.

[Отсутствуют же здесь четыре сорта деревьев, которые британский остров производит сам, без труда возделывателя: плодоносящие каштан и бук, aralus и букс, не приносящие плодов, но дающие рукоятки и чаши. Намного изобильнее, чем во всех землях, которые я посещал, здесь распространен тис с горькой смолой; большей же частью множество этих деревьев увидишь на старых кладбищах и в священных местах, некогда посаженные руками святых мужей для красоты и нарядности, которую они могли придать.

Леса Ирландии изобилуют также и елью, матерью смолы и фимиама.]

И разнообразные виды металлов, которыми богаты подземные жилы, из-за того же порока праздности не открываются для употребления и не приносят пользы. Даже золото, которого они хотят в изобилии и к которому до сих пор на испанский манер стремятся, сюда привозят купцы, ради торговли бороздящие океан.

И не уделяют они времени ни обработке льна или шерсти, ни какому-либо роду товаров, ни какому-либо виду механического мастерства. Только лишь праздности преданные, только бездействием занятые, считают высшей утехой не знать труда, высшим богатством – наслаждаться свободой.

Народ этот, следовательно, варварский, воистину варварский. Ибо не только варварским видом одежд, но подобно последним нововведениям, и буйно растущими волосами и бородами, дичайший; и все их нравы крайне варварские.

Но, тогда как нравы воспитываются обществом, поскольку они в этих крайних пределах, словно в некоем ином мире, от общего (обычного) мира столь удалены, и столь отделены от благоразумных и сдержанных народов, конечно приучаются и привыкают только к варварству, в котором и рождены, и вскормлены, и содержат его в себе словно вторую природу.

Таким образом, что в них от природы, то наилучшее; все, что от деяний, то наихудшее.

[XI.] о несравненном мастерстве этого народа в игре на музыкальных инструментах.

Лишь в игре на музыкальных инструментах я нахожу похвальное усердие этого народа. В ней он сведущ несравненно более всякого племени, которое мы видели. Ибо ритм в ней, не как в британской игре на инструментах, к которой мы привычны, медленный и тяжелый, но проворный и стремительный, звучание, однако, приятное и привлекательное.

Дивно, что при этой столь стремительной быстроте пальцев сохраняется музыкальная пропорция; и с не терпящим ущерба мастерством, во вьющихся мелодиях и многоразлично смешанных инструментах, со столь приятной подвижностью, столь разнообразным единообразием, столь несогласным согласием, создается и производится гармоничный напев.

Звучат ли струны квартой или квинтой, однако, они всегда начинают с B molle и к нему же возвращаются, чтобы все заканчивалось с прелестью привлекательного звучания.

Столь тонко начинают и завершают мелодии; и, под приглушенное гудение более низкой струны, так вольно играют звуки высоких, скрыто услаждают и игриво ласкают, что большая часть искусства, как кажется, – скрывать искусство, будто