[IX.] о новом тройном праве.

Кроме того, город Баон граничит с Гасконией, и находится под той же властью. Это также столица Басклонии, откуда происходят ирландцы. Ныне же Гаскония и вся Аквитания довольствуется тем же управлением, что и Британия.

[Помимо этого,] короли Британии также пользуются новым двойным правом на это; ибо любой волен заявить о своем праве, как из-за добровольной сдачи и охотного изъявления верности правителей этой земли, так и из-за особого подтверждения верховного понтифика. Ведь когда в западных пределах океана прогремел Юпитер, и король англичан Генрих совершил туда второй поход, западные царьки, оглушенные его громом, предупредили испрошенным миром удар молнии. Но об этом скажем полнее в своем месте.

[X.] о природе, нравах и облике этого народа.

Я счел нелишним кратко рассказать о складе как тела, так и ума, именно о каждом, как внешнем, так и внутреннем, облике этого народа.

Люди эти, когда рождаются, не опекаются бережно, как обыкновенно бывает. Ибо кроме питания, которым, чтобы они совсем не погибли, их поддерживают суровые родители, почти во всем остальном они предоставлены природе. Их не устраивают в колыбелях, не стягивают пеленами, не омывают нежные члены частыми купаниями, или не формируют с помощью искусства. Ибо повивальные бабки не выпрямляют посредством горячей воды им носы, не понижают лица, не вытягивают голени. Одна лишь природа, без участия какого-либо искусства, члены, которые она создает, и формирует, и располагает по своему усмотрению. И таким образом, словно бы испытывая, на что она способна, не перестает ваять и формировать до тех пор, пока не возведет и не возвысит этих людей до совершенной крепости, с весьма красивыми и стройными телами, с правильными и весьма румяными лицами.

Впрочем, хотя они вполне украшены дарами природы, однако, варварский облик и бород, и одежд, а также и умов, без сомнения делает их дикими. Ибо они едва носят шерстяное, и то обыкновенно все черное, поскольку овцы этой земли черные, и сшитое по варварскому обычаю. Ведь для них обычны небольшие тесные капюшоны, продолжающиеся за плечами до локтя и как правило сшитые из разных родов ткани, и под ними, наподобие плаща, фаланги. Носят также то ли сапожные брюки, то ли брючные сапоги из шерсти, как правило окрашенные краской.

Кроме того, при езде на лошадях они не используют ни седел, ни стремян, ни шпор. Лишь прутом, загнутым наверху, который держат в руке, и погоняют лошадей, и направляют их на путь.

Уздечками же пользуются, которые служат и как уздечка, и как удила. Лошадям, привычным к траве, они не мешают пастись.

Помимо этого, на битвы они выходят нагие и незащищенные. Ибо оружие считают бременем; сражаться же без защиты почитают за храбрость и честь.

Используют они только три вида оружия: не длинные копья и по два дротика, в чем они подражают нраву басклензиев; также и широкие топоры, великим мастерством ремесленников сделанные из стали, которые они заимствовали у норвежцев и остманнов, о которых будет сказано позже.

Топором они бьют лишь одной рукой, а не обеими, вытянув большой палец в длину поверх рукоятки и направляя им удар, от которого ни конический шлем не спасает голову, ни железное покрытие панциря – остальное тело.

Поэтому и случилось в наши времена, что целое бедро воина, надежно закрытое с обеих сторон железом, было отсечено одним ударом топора, так что с одного бока лошади упало бедро с голенью, с другого же – умирающее тело.

Когда остальное утрачено, они берут в руки и камни величиной с кулак, в столкновении весьма опасные для врагов, проворнее и быстрее другого народа.

Народ же этот – народ лесной, народ неприветливый; живущий лишь от животных и по-животному; народ, не ушедший от первоначального пастушеского образа жизни.

Ибо, тогда как движение человеческого рода совершилось от лесов к полям, от полей к деревням и сообществам горожан, этот народ, пренебрегая трудами земледелия и мало стремясь к городским богатствам, совершенно отвергая законы горожан, от жизни в лесах и на пастбищах, к которой до сих пор привык, ни отойти, ни отучиться не может.

Таким образом, поля повсюду используются как пастбища, скудно цветущие, мало обработанные, еще менее засеянные. Ибо, при небрежении возделывателей, весьма немногие поля обработаны; большинство, однако, по своей природе плодородны и изобильны. Бездействует нежеланная сила пашен, пока и лучшим полям недостает земледельца,