Добавил:
Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:

Первоисточники / манифесты / Манифест Унабомбара

.doc
Скачиваний:
31
Добавлен:
15.06.2014
Размер:
458.75 Кб
Скачать

удовлетворить свою потребность во власти. Но для большинства людей даже

идентификация их с большой организацией не приносит им полного удовлетворения.

84.

Другой путь, которым люди удовлетворяют свою потребность во власти - через действия

заместителя. Поскольку мы объяснили в параграфах 38-40, что деятельность заместителя -

это деятельность, направленная к искусственной цели. И индивидуум преследует цель не

ради цели, а ради имитации процесса. Например, нет никакой практической цели в

накачивании огромных мускулов, в гольфе или в собрании полной коллекции почтовых

марок.

Все же много людей в нашем обществе отдаются со всей страстью боди-билдингу, гольфу

или сбору марок.

Именно поэтому многие люди крайне серьезно относятся к тривиальным действиям типа

спортивных состязаний, а другие, более проницательные, не считают эти вещи важными и

не удовлетворяют свои потребности во власти таким способом.

85.

В этой главе мы объяснили, как люди в современном обществе удовлетворяют свою

потребность в достижении власти. Но мы думаем, что для большинства людей

потребность во власти полностью не удовлетворена. Во-первых, те, кто желает высокого

статуса, или кто твердо переключается на деятельность заместителя, или кто связывает

свою жизнь с большой организацией - исключительные лица. Другие же полностью не

удовлетворены действиями заместителя или идентификацией с организацией (см.

параграфы 41, 64).

Во-вторых, система наложила на нас слишком большой контроль через явное или скрытое

регулирование, что приводит к дефициту самостоятельности, расстройством из-за

недостижения целей.

86.

Но даже если бы большинство людей в индустриально-технологическом обществе было

бы полностью удовлетворено, мы лично, авторы этого манифеста, были бы все еще

оппозиционно настроены в отношении формы этого общества. Потому что мы полагаем

унизительным, когда потребность во власти удовлетворяется через действия заместителя

или через связывание себя с большой организацией. Вместо того, чтобы стремиться к

достижению реально существующих целей.

МОТИВЫ НАУЧНОГО ПОЗНАНИЯ

87.

Наука и техника – есть наиболее важные примеры действий заместителя. Некоторые

ученые утверждают, что ими движет любопытство, что на самом деле абсурдно.

Большинство ученых работает над решением узкоспециализированных проблем, которые

не могут являться объектом нормального человеческого любопытства. Например, может

ли астроном или математик или энтомолог проявлять крайнее любопытство свойствами

исопропилтриметилметана?

Конечно, нет. Только химик интересуется этим, и интересуется только потому, химия -

его деятельность заместителя. Действительно ли химик интересуется новой

разновидностью жука? Этот вопрос интересен только энтомологу, и он заинтересован

этим жуком только потому, что энтомология - его деятельность заместителя.

Если химик и энтомолог должны были бы проявить себя серьезно, чтобы удовлетворить

свои физические потребности, и если это усилие было бы интересным, но абсолютно

ненаучным, то они чихать бы хотели на исопропилтриметилметан или на жуков.

Предположим, что недостаток средств вынудил бы химика стать страховым агентом.

Тогда он интересовался бы вопросами страхования, а не исопропилтриметилметаном. В

любом случае не нормально удовлетворять простое любопытство такими усилиями и

таким временим, которые уходят на научные исследования. Так что "любопытства" как

повод для работы ученых несостоятелен.

88.

" Выгода для человечества", как объяснение, ничуть не лучше. Некоторые научные

работы не имеют никакого отношения к благосостоянию человеческой расы -

большинство отраслей археологии или сравнительной лингвистики, например. А

некоторые другие области науки представляют и опасные возможности. А ученые в этих

областях столь же восторженны в своей работе, как те, кто синтезирует вакцины или

изучают загрязнение воздуха.

Рассмотрите случай доктора Эдварда Тейлора, отца атомной энергетики. Он хотел

принести пользу человечеству? Если так, то, почему доктор Тейлор не занимался другими,

"гуманными " науками? Если он был гуманным, то почему он помогал создавать

водородную бомбу? Так и многие другие научные достижения. Приносят ли атомные

станции действительную пользу человечеству?

Возможность получить дешевое электричество перевешивает опасность накопления

отходов и риск несчастных случаев? Доктор Тейлор видел только одну сторону вопроса.

Ясно, что его интерес в этой сфере возник не от желания "принести пользу человечеству",

а от личного удовлетворения от выполнения работы, которое он испытал, когда бомба

была создана.

89.

Это истинно для ученых вообще. За редким исключением, их научная работа не вызвана

ни любопытством, ни желанием принести пользу человечеству. Это лишь потребность во

власти: иметь цель (решить научную проблему), совершить усилие (исследование) и

достигнуть цели (решение проблемы.) Наука - деятельность заместителя, потому что

ученые работают главным образом ради самого процесса.

90.

Конечно, это все не так просто. Для многих важны и другие поводы. Деньги и статус

например.

Без сомнения большинство ученых, подобно большинству общего населения, является

более или менее восприимчивым к рекламе и к методам управления. И они нуждаются в

деньгах, чтобы удовлетворить свою потребность в этих товарах и услугах. Таким образом,

наука - не ЧИСТАЯ деятельность заместителя. Но она в значительной степени

деятельность заместителя.

91.

Также, наука и техника для многих ученых есть удовлетворение потребности во власти

через идентификацию с массовым движением, то есть, с мировой группой научных

работников.

92.

Таким образом, наука двигается вслепую, не соотносясь с реальными потребностями

людей или с любым другим стандартом. Наука послушна лишь психологическим

потребностям ученых и правительственных должностных лиц и исполнителей

корпорации, кто обеспечивают ученых средствами для их исследований.

ПРИРОДА СВОБОДЫ

93.

Мы собираемся доказать, что индустриально-технологическое общество не может быть

преобразовано таким способом, чтобы дать человечеству свободу. Слово "свобода" -

слово, которое может интерпретироваться многими способами, и мы должны сначала ясно

дать понять, о какой свободе мы говорим.

94.

"Свободой" мы называем возможность пройти процесс власти, двигаясь к с реализации

настоящих, а не искусственных целей, без вмешательства, манипуляции или наблюдения

со стороны других людей и особенно со стороны больших организаций. И найти средства

для реализации этих целей (как личности или как члену МАЛЕНЬКОЙ группы) в этом

случае жизненно важно;

Продовольствие, одежда, защита от любых угроз, исходящих из окружающей среды. А

средства такой Свободы – это иметь власть, но власть не для того, чтобы управлять

другими людьми, но власть управлять обстоятельствами собственной жизни. У человека

нет свободы, если кто-либо (а особенно большая организация) имеет власть над ним,

независимо от того, как доброжелательно или терпимо эта власть может проявляться.

Важно не путать свободу с простым разрешением.

95.

Кажется, что мы живем в свободном обществе, потому что мы имеем некоторое

количество конституционно гарантируемых прав. Но эти права не так важны, как кажется.

Степень личной свободы, которая существует в обществе, определена скорее

экономической и технологической структурой общества, чем его социальными законами

или формой правительства.

Большинство индейских племен Новой Англии были монархиями, многие из городов

Итальянского Ренессанса управлялись диктаторами. Но у человека, читающего об этих

обществах, создается впечатление, что эти общества предоставляли людям гораздо

больше свободы, чем общество предполагало по закону. Частично это происходило

потому, что тогда у власти не было в достатке эффективных механизмов, чтобы

исполнить предписание правителя:

не было хорошо организованной полицейской силы, подобной современной, мощных

коммуникаций, средств слежения, агентуры по сбору данных о жизни людей.

Следовательно, было относительно легко уклониться от контроля.

96.

Что касается наших конституционных прав, рассмотрите, например, такую свободу, как

свобода слова. Это - очень важный инструмент для ограничения концентрации

политической власти и для информации о тех, кто эту политическую власть, подвергая

сомнению любой их поступок. Но свобода слова сало используется средними людьми, как

личностями.

Средства массовой информации находятся, главным образом, под контролем больших

организаций, которые объединены в систему. Любой человек, имеющий хоть какие-то

небольшие деньги, может напечатать свою информацию или выложить ее в Интернет. Но

его информация потонет в потоке другой информации, производимой другими СМИ, так

что для него это не будет иметь никакого практического эффекта.

Поэтому производить на общество впечатление своими высказываниями почти

невозможно для большинства индивидуумов и маленьких групп. Возьмите, например, нас.

Если бы мы не сделали того, что мы сделали до сих пор, никто из издателей наш манифест

бы не печатал. А если бы и был напечатан, то не привлек бы внимания большого числа

читателей, потому что это самое большое количество больше читает для забавы, и читает

газеты и журналы, а не серьезные эссе.

Даже если бы этот Манифест имел бы большую аудиторию, люди быстро забыли бы все,

что они здесь прочли. Так как их умы заполнились бы массой информации, предлагаемой

им СМИ. И чтобы наше сообщение было напечатано, заинтересовало бы людей и не было

бы быстро забыто, мы должны были совершить убийства.

97.

Конституционные права полезны до следующего момента: когда они не предназначены

для того, чтобы гарантировать гораздо больше, чем то, что можно назвать буржуазной

концепцией свободы. Согласно буржуазной концепции, "свободный" человек - по

существу элемент социальной машины и имеет только некоторый набор предписанных и

разграниченных свобод; свободы, которые предназначены для обслуживания потребности

социальной машины больше, чем для индивидуума.

Таким образом "свободный" буржуа имеет экономическую свободу, потому что это

двигает прогресс; он имеет свободу слова, так как общественная критика ограничивает

политических лидеров лишь в меру; он имеет права на справедливый суд, так как

заключение в тюрьму многих было бы плохо для системы. Это было ясно Саймону

Боливару.

Согласно его философии, люди заслужили свободу, только если они использовали эту

свободу для того, чтобы двигать прогресс, как его понимало буржуазное общество.

Другие буржуазные мыслители приняли подобное определение свободы. Честер C. Загар,

"Китайская Политическая Мысль в двадцатого столетия," страница 202, объясняет

философию Ханьшуй лидера Ху: "индивидуум получает права, потому что он - член

общества, и его жизнь, а значит и само общество, требует таких прав".

Сообществом Ху обозначал целое общество нации. И на странице 259 заявляет, что,

согласно Карсум Чанг (Чанг Чун-маи, социалистическая партия главы государства в

Китае) свобода должна была использоваться для людей в целом. Но какую свободу имеет

каждый, если ее можно использовать только потому, что кто-то ее предписывает? Наша

концепция свободы иная.

Недостаток таких теорий в том, что они превратили развитие и применение социальных

теорий в деятельностью заместителя. Следовательно теории разработаны для того, чтобы

обслужить потребности теоретиков, а не потребности людей, кто живет в обществе и на

кого эти теории наложены.

98.

Еще один пункт в этой главе: не должно приниматься на веру, что человек имеет

достаточно свободы только потому, что он ГОВОРИТ, что он имеет ее достаточно.

Свобода частично ограничена психологическим управлением, которое люди не осознают.

И кроме того, множество народных идей управляется извне гораздо в большей степени,

чем предполагают их адепты.

Например, очевидно, что многие левых типа "сверхсоциализированные" говорили бы, что

большинство людей, включая их самих непосредственно, недостаточно социализировано.

И все же сверхсоциализированный левый психологически расплачивается за его высокий

уровень социализации.

НЕКОТОРЫЕ ПРИЦИПЫ ИСТОРИИ

99.

Об истории следует думать, как о сумме двух компонентов. Это беспорядочный

компонент, состоящий из непредсказуемых событий, которые не следуют ни за каким

заметным образцом. И упорядоченный компонент, состоящий из долгосрочных

исторических тенденций. Здесь мы заинтересованы долгосрочными тенденциями

100.

ПЕРВЫЙ ПРИНЦИП. Если сделанная МЕЛОЧЬ затрагивает долгосрочную историческую

тенденцию, то эффект этого изменения будет почти всегда преходящим. Тенденция скоро

возвратится к ее первоначальному состоянию. (Пример: реформа, направленная на

очищение политики от коррупции в обществе, редко имеет больший, чем краткосрочный

эффект; рано или поздно реформаторы расслабляются, и коррупция снова проникает в

политические круги.

Если мелочь в долгосрочной исторической тенденции кажется постоянной, то это только

потому, что изменение действует в том направлении, в котором тенденция уже

развивается.

101.

ПЕРВЫЙ ПРИИНЦИП - почти тавтология. Если бы тенденция не была устойчива

относительно мелочи, эта мелочь стала бы другой тенденцией. Тогда первая тенденция не

была бы долгосрочной.

102.

ВТОРОЙ ПРИНЦИП. Если изменение произошло и является достаточно серьезным, то

изменится долгосрочная историческая тенденция, а затем и общество в целом. Другими

словами, общество - система, в которой все части находятся во взаимосвязи, и Вы не

можете постоянно изменять какую-то важную часть, не меняя все другие его части.

103.

ТРЕТИЙ ПРИНЦИП. Если изменение произошло и является достаточно большим, чтобы

изменить долгосрочную тенденцию, то последствия для общества в целом не могут быть

предсказаны заранее. Если другие общества прошли через то же самое изменение и

испытали какие-то последствия, то это не повод, чтобы утверждать, что другое общество,

которое проходит через то же самое изменение, испытает подобные последствия.

104.

ЧЕТВЕРТЫЙ ПРИНЦИП. Новый вид общества не может быть разработан на бумаге. То

есть Вы не можете планировать новую форму общества заранее, затем строить его и

ожидать, что оно будет функционировать так, как вы это изобразили на бумаге.

105.

Третий и четвертый принципы вытекают из сложности человеческих обществ.

Изменение человеческого поведения затронет экономику общества и его физическую

окружающую среду; экономика затронет окружающую среду и наоборот, и эти изменения

затронут человеческое поведение сложными, непредсказуемыми способами; и т.д. Сеть

причин и эффектов слишком сложна, чтобы быть распутанной и понятой.

106.

ПЯТЫЙ ПРИНЦИП. Люди сознательно не делают и рационально не выбирают форму их

общества. Общества развиваются через процессы социального развития, которые не могут

быть проконтролированы рационально.

107.

Пятый принцип - последствие четырех предыдущих.

108.

Вот иллюстрация этого: первым принципом заканчиваются, вообще говоря, любые

действия во время социальных реформ. Ведь социальная реформа – это, собственно

говоря, более быстрое развитие общества. Ускорение тех изменений, которые произошли

бы итак, но позже. Но это краткосрочное изменение. А значит, потом общество вернется

на исходные позиции. Чтобы на длительный срок менять какие-либо аспекты общества,

реформы недостаточно, нужна революция. (Революция не обязательно выливается в

вооруженное восстание или ниспровержение правительства)

О втором принципе - революция никогда не меняет только один аспект общества; и о

третьем принципе – обычно происходят те изменения, которых никто из революционеров

не ждал и не желал. Наконец, четвертый принцип - когда революционеры или утописты

основывают новый вид общества, этот вид никогда не получается таким, каким они его

запланировали.

109.

Если привести в пример Американскую Революцию, то это лишь подтвердит наши мысли.

Американская "Революция" не была революцией в нашем смысле слова, но была войной

за независимость, которая сопровождалась довольно далеко идущей политической

реформой. Отцы-Основатели не меняли направление развития Американского общества и

не стремились к этому. Они только дали возможность Америке развиваться независимо от

Британских правил.

Их политическая реформа не меняла никаких основных тенденций, но подтолкнула

Американскую политическую культуру по естественному пути ее развития. Британское

общество, чьим ответвлением и было Американское общество, долгое время двигалось в

направлении представительской демократии. И до Войны за Независимость Американцы

двигались в ту же сторону.

Политическая система, установленная в соответствии с Конституцией была

смоделирована, как нечто среднее между Британской системой и колониальными

собраниями Америки. Но, тем не менее, отличительные черты Американской демократии

не были уж слишком отличительными. Отцы-основатели сделали шаг по дороге, по

которой другие колонии Британии и сама Британия уже прошлись. Доказательством тому

следующее: Англия и все ее колонии сегодня закончили формировкой систем

представительской демократии или чего-то похожего.

Если бы Отцы-основатели отказались бы подписать Декларацию Независимости, наш

путь жизни сегодня не был бы принципиально иным. Возможно, мы имели бы более

тесные связи с Англией, имели бы Парламент и Премьер-министра вместо Конгресса и

Президента. Небольшая разница. Таким образом, Американская Революция

демонстрировала не аргументы против наших принципов, а иллюстрацию к ним.

110.

Но каждый должен использовать здравый смысл в толковании принципов. Они выражены

таким способом, что позволяют интерпретировать их широко, и, конечно, есть и

исключения. Так что мы представляем эти принципы не как аксиомы, но как повод для

размышлений, которые помогут найти противоядие против наивных идей о будущем

общества.

Принципы нужно постоянно держать в памяти, и каждый раз тщательно исследовать все

возможные их противоречия. И выдавать заключение только в том случае, если есть для

этого твердые причины.

ИНДУСТРИАЛЬНО-ТЕХНОЛОГИЧЕСКОЕ ОБЩЕСТВО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ

РЕФОРМИРОВАНО

111.

Предшествующие принципы помогают понять, как безнадежно трудно было бы

преобразовать индустриальную систему таким способом, чтобы предотвратить

прогрессирующее сужение нашей свободы. Прогрессирует тенденция высокой цены,

которую платит за свою свободу и самостоятельность современный человек. Значит,

любая перемена, предназначенная для защиты свободы от технологии, противоречила бы

фундаментальной тенденции в развитии нашего общества.

Следовательно, такая перемена или была бы преходящей, или должна была бы изменить

характер нашего целого общества. Согласно первому и второму принципам. Кроме того,

так как общество было бы изменено до того состояния, которое нельзя предсказать

заранее (третий принцип), это был бы большой риск. Достаточно большие изменения

просто не были бы начаты сверху, так как системы поняла бы, что это может привести к

непредсказуемым последствиям и даже к слому ее в целом. Так что любые попытки

настоящей реформы были бы слишком робки, чтобы быть эффективными. Даже если бы

реальные изменения были бы начаты, от них отказались бы, когда их подрывные эффекты

стали бы очевидными. Таким образом, настоящие перемены могут быть инициированы

только людьми, которые осознали бы и приняли возможные радикальные изменения всей

системы. Другими словами, революционерами, а не реформаторы.

112.

Люди, беспокоящиеся за свободу, но не желающие жертвовать выгодами

технократического общества, способны предложить наивные схемы новой формы

общества, которое урегулировало бы свободу с технологией. Эти люди вряд ли предложат

практические, а не теоретические средства для создания нового общества. Это следуют из

четвертого принципа. А из пятого следует то, что даже если бы задуманная система

появилась бы в мире, она на самом деле сильно отличалась бы по своим результатам от

задуманного.

113.

Так, основываясь даже на очень общих выводах, ясно, сколь маловероятно, что можно

найти способ урегулировать свободу с современной технологией. В следующих главах мы

аргументируем эту мысль более обстоятельно.

ОГРАНИЧЕНИЕ СВОБОДЫ НЕИЗБЕЖНО В ИНДУСТРИАЛЬНОМ ОБЩЕСТВЕ

114.

Как объяснено в параграфе 65-67, 70-73, современный человек связан сетью правил и

инструкций, и его судьба зависит от действий людей, на чьи решения он не может влиять.

Это - не случайность или результат произвола высокомерных бюрократов. Это

необходимо и неизбежно в любом технологически продвинутом общество. Система

ДОЛЖНА регулировать человеческое поведение, чтобы хорошо функционировать

На работе, люди должны делать то, что им скажут, иначе производство оказалось бы в

хаосе. Бюрократия ДОЛЖНА управлять по твердым правилам. Позволять любую

вольность бюрократам низшего уровня, это значит разрушать систему.

Истинно, что некоторые ограничения на нашу свободу могли быть устранены, но

ВООБЩЕ ГОВОРЯ, регулирование наших жизней большими организациями необходимо

для функционирования индустриально-технологического общества. Результат - ощущение

бессилия со стороны среднего человека. Может быть, формальные инструкции все чаще и

чаще будут заменяться психологическими инструментами, которые смогут заставлять нас

желать делать то, что нужно системе.

115.

Система ДОЛЖНА вынудить людей вести себя способами, которые являются все более и

более отдаленными от естественного образца человеческого поведения. Например,

система нуждается в ученых, математиках и инженерах. Она не может функционировать

без них. Именно поэтому тяжелое давление оказывается на детей, чтобы они

соревновались друг с другом в этих сферах. Но ведь для юного человека неестественно

тратить большую часть его времени, сидя за столом и уткнувшись в изучение наук.

Нормальный подросток хочет тратить свое время в активном контакте с реальным миром.

Среди примитивных народов детей учили тому, что им надо было для того, чтобы

находиться в естественной гармонии со импульсами своей души. Среди Американских

индейцев, например, мальчики были обучены охоте, и им это нравилось. Но наши дети

вынуждены изучать технические науки, и большинство детей делает это неохотно.

116.

Из-за постоянного давления системы, желающей изменить человеческое поведение,

постоянно увеличивается число людей, не желающих или не способных

приспосабливаться к требованиям общества: приживалы, члены бандитских молодежных

группировок, радикальные защитники окружающей среды и различные партизаны.

117.

В любом технологически продвинутом обществе судьба индивидуума ДОЛЖНА зависеть

от решений, на которые он лично не может влиять в большой степени. Технологическое

общество не может быть разбито на маленькие автономные общины, потому что

производство зависит от сотрудничества очень большого числа людей и механизмов.

Такое общество ДОЛЖНО быть высоко организовано, и решения ДОЛЖНЫ быть такими,

которые затрагивают очень большое число людей.

Когда решение затрагивает, скажем, миллион людей, тогда каждый из них имеет в

среднем только миллионную часть голоса в принятии решения. Что обычно получается на

практике - решения принимаются общественными должностными лицами или

исполнителями корпорации, или техническими специалистами, но даже когда решение

принимается путем общего голосования, число голосующих слишком велико, чтобы голос

каждого отдельно взятого человека был существенным.

Таким образом, большинство индивидуумов неспособно влиять на принятие главных

решений, которые касаются их жизни. И нет никаких мыслимых способов изменить эту

ситуацию в технологически продвинутом обществе. Система пробует "решать" эту

проблему, используя пропаганду, чтобы заставить людей ХОТЕТЬ решений, которые

были приняты за них. Но даже если людям после таких решений было бы лучше, они все

равно чувствовали бы унижение.

118

Консерваторы и некоторые другие защищают систему множества маленьких автономий.

Когда-то местные общины имели самостоятельность, но их самостоятельность

становилась все меньше и меньше. Поскольку местные общины все больше зависели от

крупных систем типа общественных предприятий коммунального обслуживания,

компьютерных сетей, систем шоссе, СМИ, современной системы здравоохранения

Еще одно нарушение самостоятельности людей в том, что технология, приложенная в

одном месте, часто затрагивает жизнь людей в другом месте. Так использование

пестицидов или других химикатов рядом с ручьем или рекой могут загрязнять воду,

которую потребляют люди, живущие очень далеко вниз по течению.

119.

Система не делает и не может сделать так, чтобы удовлетворить человеческие

потребности. Вместо этого система меняет человеческое поведение, чтобы приспособить

людей к требованиям системы. Это не имеет никакого отношения к политической или

социальной идеологии, которая может объяснять технологическую систему. Это - ошибка

технологии, потому что система руководствуется не идеологией, а технической

потребностью.

Конечно, система удовлетворяет много человеческих потребностей, но вообще говоря,

делает это не для людей. Это - потребности системы, которые для человека не являются

главными. Например, система обеспечивает людей продовольствием, потому что система

не могла функционировать, если бы люди голодали. Это при том, что человек способен

сам добыть себе еду. Система проявляет внимание к психологическим потребностям

людей тогда, когда это можно сделать УДОБНО. Ведь система не могла бы