Глава xl

Западная республика обнимает Францию, Италию, Испанию, Англию и Германию

После падения римского господства и, в особенности, начиная с Карла Великого, Франция постоянно составляла необходимый социальный и географический центр ядра отбор­ной части человечества. Единственное крупное предприятие, которое запад совершил с общего согласия,- именно,- памят­ные крестовые походы, характеризующие главную фазу сред­невековья — было, очевидно, выполнено под французским влиянием. Правда, когда общее разложение католико-феодаль­ного режима стало принимать систематический характер, центр потрясения западной Европы оказался перемещенным в те­чение двух веков. Отрицательная метафизика появилась сперва в Германии; затем ее приложение к гражданскому устройству

210

^ело впервые место в Голландии и Англии в форме двух характерных революций, которые, хотя и были неполными «следствие недостаточной умственной подготовки, однако, _й0Служили вступлением к великому кризису. Но после этого двоякого предварительного приложения, обнаружившего истин­ное социальное назначение критических догматов, их полное согласование и решительное распространение совершались во франции, которая вновь становится главным центром для разработки общих политических и нравственных вопросов.

Таким образом, первенство, которое приобрела Франция в Преобразовательном движении и которое все более и более укрепляется, является, в сущности, только естественным воз­вращением к нормальному устройству Запада, временно из­менившемуся в силу исключительных обстоятельств. Новые перемещения центра социального движения можно ожидать только в столь отдаленном будущем, что они нас не должны тревожить; они, на самом деле, могут быть вызваны широким распространением цивилизации за пределы западной Европы, как я это укажу в конце этого рассуждения.

На севере и на юге от этого естественного центра находятся две пары западных государств, главную связь которых будет всегда составлять Франция как благодаря своим нравам и языку, так и вследствие своего географического положения. В первую пару, являющуюся по существу протестантской, нужно прежде всего поставить многочисленное население Германии с различньгми.примыкающими к ней государствами, в особен­ности, Голландию, которая, начиная со средних веков, состав­ляла во всех отношениях наиболее передовую ее часть; затем сюда входит британское население с северо-американцами включительно, несмотря на их нынешнее соперничество. Вторая пара, по преимуществу католическая, обнимает: на востоке обширное итальянское население, всегда ясно отличающееся своими особенностями, невзирая на разложение его государ­ственного строя; на западе совокупность испанского населения, от которого социальная наука не должна отделять родственных ^ему португальцев, и которое столь распространило влияние западной Европы своей широкой колонизационной деятель­ностью.

Чтобы дополнить социологическое определение состава Передовой части человечества, нужно сюда добавить два вто­ростепенных элемента, которые, относясь исторически — один ^в Древней, другой в новой истории — к западным народам, ^а географически к восточным, составляют во всех отношениях, Ввиду их настоящего состояния, естественный переход между ^востоком и западом; эти элементы суть: на юге греческое Население и на севере польское. Здесь не место указывать

211

_!1

различные промежуточные звенья, сближающие или отделяв, щие главные части великой семьи.

Такова огромная республика, умственным и нравственны^, образованием которой новая философия должна теперь руко. водить, комбинируя почин, исходящий из французского ц_е^ тра, с естественными реакциями, посредством которых каждые из других элементов должен совершенствовать этот обцщ^ порыв. Такая задача наилучшим образом характеризует соцд. альную способность позитивизма, действительно могущего выполнить это назначение, для которого метафизическая философия годится не более, чем теологическая. Если дрях­лость последней обусловила разрыв связи, существовавшей в средние века между западными народами, то разрушительная деятельность второй была прямым фактором этого события. Поэтому ни одна из них не может претендовать на роль объединительницы элементов, предшествовавшее отделение которых преимущественно совершалось под теологико-метафи-зическим влиянием. Исключительно самопроизвольному пози­тивизму, одновременно промышленному, эстетическому и научному, мы обязаны некоторыми новыми отношениями, ко­торые, начиная со средних веков, все более и более подго­товляют восстановление связи между западными государствами. Итак, систематический позитивный дух, достигший, нако­нец, своей полноты, единственно способен стать во главе объединительного движения. Только ему надлежит коренным образом рассеять антипатии, питаемые еще различными на­циональностями друг к другу, не изменяя, однако, естествен­ных качеств каждой из них, дабы создать путем мудрого сочетания этих качеств общий гений нового Запада.

: Глава XII

J Первая попытка отделить духовную власть от светской имела место в католическом средневековье

■ Повсеместное распространение великого кризиса делает вполне очевидным его действительно общий характер, уже установленный прямым исследованием его сущности. Таким образом, все высокие социальные соображения, касающиеся как внешних, так и внутренних вопросов, единогласно говорят о том, что вторая часть революции должна состоять преиму­щественно в преобразовании принципов и нравов на всем Западе, дабы в результате создалось общественное мнение, непреодолимое преобладание которого определит затем по­степенно образование политических учреждений, соответству­ющих способностям каждой национальности, под общим ру-

212

родством духовной власти, которая надлежащим образом ^работала основную доктрину.

^ Общий дух этой доктрины, главным образом, исторический, иеЯСДУ ^{тем как} отрицательная часть революции должна была Доставить преобладание антиисторическому направлению, гдепая ненависть к прошлому была тогда необходима, чтобы _бГцительно порвать со старым порядком. Напротив, отныне ддя нашего полного освобождения требуется, чтобы мы прежде всего воздали должное прошлому; такая справедливая оценка особенно свойственна истинному позитивному духу, единствен­но способному, благодаря своей неизменно относительной природе, встать на подобную точку зрения. Лучший признак щетинного превосходства заключается,без сомнения, как для доктрин, так и для лиц, в правильной оценке всех своих противников. И таково необходимое стремление настоящей социальной науки, основывающей теперь определение будуще­го на систематическом созерцании прошлого. Дабы одна и та же идея окончательного преобразования, всегда точно связан­ная с совокупностью человеческой эволюции, могла всюду свободно стать господствующей, существует только один путь — навсегда рассеять смутные и нестройные образы, вызванные произвольными внушениями. Сверх того, возрастающее пре­обладание социального чувства совместно с естественным прогрессом общественного мнения способствуют тому, чтобы последняя часть революции приобрела этот исторический характер, который ее глубоко отличит от первой, на что уже указывают многие самопроизвольные склонности.

В виду этого общего расположения позитивизм никогда не Должен скрывать основное отношение, существующее между Духовным преобразованием, которое он совершил, и удиви­тельной попыткой в этом направлении, составляющей главную характерную черту средневековья. Далеко не предлагая чело­вечеству рассматривать свое грядущее преобразование как не имеющее корней в прошлом, мы -постоянно будем призывать ^его, достигшего ныне зрелого состояния, осуществить, нако­нец, благородное предприятие, задуманное им в юношеском ^в°зрасте, когда умственные и социальные условия не позволяли ^еЩе добиться в этом отношении решительного успеха. Мы ^слищком полны будущим, чтобы опасаться, что нас могут ^гда-либо серьезно заподозрить в возврате к прошлому. Это °бвинение было бы в особенности странно со стороны тех ^Из наших противников, которые видят теперь политическое ^с°Вершенство в первоначальном, теократическом или'военном Решении двух основных властей.

Разделение этих властей в средние века составляет самый РУПный шаг, который до сих пор сделала общая теория

213

социального порядка. Хотя окончательное осуществление эт₀* идеи по необходимости должно было быть отложено до лучцц^ времен, тем не менее эта характеристическая попытка указа^_а существенную цель и даже начертала главные результаты. Оц_а же положила основание догмата о постоянном подчинен^, политики требованиям нравственности; этот догмат есть ₀т. личительная черта современной общественности, и он пережил несмотря на серьезные и частые нападки, даже падение верований, впервые его провозгласивших, как это видно л₃ того, что он получил республиканскую санкцию у наиболее передовой нации. Оттуда, следовательно, берет свое начало это деятельное чувство собственного достоинства, соединенное _с сознанием всеобщего братства, характеризующее западные народы, в, особенности те, которые не приняли протестантства. Сюда нужно отнести также единое стремление оценивать людей сообразно их личным умственным или нравственным каче­ствам, независимо от их общественного положения, всецело при том признавая необходимость неравенства в распределении социальных функций, вытекающего из неизбежного практиче­ского преобладания одних над другими. С этой же попыткой должно связать народные обычаи свободного обсуждения вопросов нравственности и даже политики, обычаи, основан­ные на праве и обязанности каждого применять к суждению о поступках и лицах универсальную доктрину, введенную в общественное образование. Наконец, было бы излишне ука­зывать прямую тенденцию этого важного учреждения — создать единство западных народов, которое не имело другой систе­матической связи.

Все эти социальные результаты, обычно приписываемые преимуществам христианской религии, при здравой историче­ской оценке оказываются исходящими из одного главного источника, именно, из католического разделения двух властей. Они остались достоянием только тех стран, где этот режим мог первенствовать, хотя и в других странах господствовала равноценная мораль или даже тождественная религия. Впро­чем, разложение католического организма значительно способ­ствовало их изменению, несмотря на их тесную связь ^с современными нравами, в особенности там, где старались вернуть этой доктрине ее первоначальные авторитет и чистоту. Позитивизм во всех отношениях воздал уже должное ка­толицизму в более полной мере, чем любой из его собственны* защитников, не исключая и знаменитого Де Мэстра, как это признали некоторые искренние органы ретроградной школЫ' Но эта справедливая оценка не покоится только на величие задачи, выпавшей, таким образом, на долю средних веков ^в общей эволюции человечества. Она вытекает также из точного

214

_т0рического доказательства скороспелости такого предпри-¹¹ jjn, политическая неудача которого зависела, главным обра-* jrt, от несовершенства руководящих доктрин и противодей-³ _рля соответствующей среды. Хотя монотеизму гораздо менее, ^с_ем политеизму, противно постоянное разделение двух властей, _rt0 по необходимости абсолютная природа всякого богослов­ского направления способствовала всегда вырождению этого «орядка в чистую теократию. Его падение было даже опре­делено окончательным преобладанием этого неизбежного стрем­ления, вызвавшего в четырнадцатом веке всеобщее осуждение, _еСтественными выразителями которого явились короли. Точно также, хотя это разделение властей более согласуется с соб­ственно оборонительными войнами средних веков, чем с системой завоеваний древности, тем не менее всякий насто­ящий военный дух коренным образом его отвергает как противное сосредоточению власти, которого требует военный

режим.

Поэтому это разделение могло в то время быть действи­тельно систематически продумано только некоторыми, выда­ющимися духовными или светскими мыслителями. Его крат­ковременное осуществление было, главным образом, необхо­димым результатом всего умственного и социального состо­яния. Оно почти всегда представляло собой только вид чрез­вычайно непрочного равновесия, постоянно колеблющегося между теократией и империей.