Глава VI

Уничтожение королевской власти. Республиканский дух предполагает подчинение политики морали

Благодаря поразительному инстинкту наших энергичных пролетариев, слабые ретроградные покушения власти, перестав­шей удовлетворять своему первоначальному назначению, были замечены и вызвали безвозвратное уничтожение французской королевской власти, которая давно уже потеряла свое обаяние и составляла только сильное препятствие для прогресса, не представляя никакой пользы для порядка. Ее бесполезное господство непосредственно мешало духовному преобразова­нию, но в то же время ее действительное влияние было недо­статочно для прекращения жалкого политического волнения, поддерживаемого соперничеством чисто личных интересов.

Республиканский принцип в своем отрицательном значении окончательно резюмирует первую часть революции, делая невозможным всякое возвращение королевской власти, кото­рая, начиная со второй половины царствования Людовика XIV, естественно объединяла все ретроградные стремления. В своем положительном смысле он выражает прямое начало преобра­зования, провозглашая основное подчинение политики морали, т.е.неизменное посвящение всех сил служению обществу.

Без сомнения, этот принцип существует еще только как чувство; но именно на почве чувства он должен был возникнуть и после своей необходимой систематизации он именно как чувство всегда будет господствовать, как это устанавливает первая часть настоящего рассуждения. С этой точки зрения французы как достойный авангард великой семьи западных народов, в сущности, начали уже нормальную эру; ибо они без всякого теологического вмешательства провозгласили ис­тинный социальный принцип, возникший впервые в средние века под влиянием католицизма, но получивший возможность первенствовать только под руководством более совершенной философии и в лучше подготовленной среде. Таким образом,

200

французская республика стремится освятить основную доктри­ну позитивизма, утверждающую всеобщее преобладание чувства над рассудком и даже над деятельностью. Такая исходная точка должна вскоре привести общественное мнение к пониманию новой философии как единственно способной привести в систему этот окончательный строй.

Глава VII / ' - ?

Необходимое согласование между порядком и прогрессом. Порядок останется регрессивным, пока прогресс будет анархическим

Новое положение вещей делает более наглядным вопрос о необходимом согласовании между порядком и прогрессом, поставленный в течение предыдущего политического кризиса. В то же время полное бессилие всех современных школ выполнить эту бесспорную программу становится, таким образом, более очевидным. Ибо безвозвратное уничтожение королевской вла­сти разрушает одновременно и последнее серьезное препят­ствие, мешавшее еще социальному прогрессу, и единственную сохранившуюся гарантию общественного порядка.

Однако, все политические направления, побуждаемые теперь с двух сторон к строительству, ограничиваются чисто отри­цательной деятельностью, состоящей для каждого в критике — и то весьма неумелой — заблуждений противников.

В состоянии, гарантирующем прогресс, но оставляющем беззащитным порядок, последний, естественно, требует боль­ших попечений, для которых нет еще надлежащего система­тического органа. Между тем опыт решительно доказал чрез­вычайную непрочность всякого чисто материального строя, основанного исключительно на интересах и не опирающегося ни на чувства, ни на убеждения. Но, с другой стороны, при отсутствии действительно господствующих доктрин, духовный порядок остается невозможным. Нельзя даже рассчитывать на политическое влияние социального чувства, которое, будучи лишено принципов, часто приводит к беспорядку. В силу этого, хотя недостаточность материального режима всеобще признана, он по необходимости продолжается. Однако, республиканское состояние уничтожает наиболее характерное свойство этого режима, именно взяточничество, которое заменилось более или Менее продолжительным усилением гнета всякий раз, когда анархия особенно усиливается. Но эти временные меры со­размерны соответствующим требованиям момента, между тем Как порядок, которому в этом случае угрожает большая опасность, нуждается для своего поддержания в более энер­гичных средствах.

Щк 201

Вскоре после первого формулирования этого рассуждения, беспримерное революционное движение¹ показало, что для защиты общественного порядка республика имеет в своем распоряжении силы, значительно превосходящие те, которыми могла располагать монархия. Королевская власть теряет, таким образом, единственное преимущество, которое говорило ещ_е в ее пользу, и отныне ее единственное политическое прояв­ление заключается в ретроградном движении.

Между тем, благодаря вышеуказанному противоречивому положению, ее партия как-будто стала теперь органом сопро­тивлений, поддерживающих материальный порядок, так как только ее доктрины обладают еще известным органическим, хотя и ретроградным, характером, консервативные элементы объединяются в ней, не встречая серьезного противодействия со стороны прогрессивных элементов, смутно чувствующих свою настоящую неспособность. Но в то же время оказывается, что эти принципы в корень разрушены даже у приверженцев этой партии, официальное значение которых покоится на свободном одобрении революционных догматов, обреченных, таким образом, гибнуть в лагере ретроградов. Потребность в порядке теперь так сильна, что она на время доставляет преобладание партии, лишившейся своих старых убеждений и, казалось, уже исчезнувшей с политического горизонта раньше водворения нашей республики. Только позитивизм может объ­яснить и положить конец этому ненормальному положению вещей, основанному на следующем очевидном законе: порядок остается регрессивным, пока прогресс носит анархический характер.

Но в сущности попятное движение неосуществимо, и его принципы всегда нейтрализуются непоследовательными уступ­ками. Несмотря на самохвальство вожаков этого движения,уверяющих, что республиканский строй разрушен, он самопроизвольно продолжает существовать в силу только своей своевременности, которая становится еще очевиднее от ребя­ческого противодействия почти всех официальных властей. Когда инстинкт совершенствования будет систематизирован, его непреодолимый подъем вскоре укажет истинный источник современного строя.