Глава XXIV

ОТКАЗ УЧАСТВОВАТЬ В ДЕЛЕ ИЛИ ЗАБАСТОВКА

Итак, единственное нормальное разрешение обычных спо­ров, возникающих между рабочими и предпринимателями) возможно лишь путем высшего посредничества свободно уважаемого всеми философского авторитета. Чтобы дать понять всю целесообразность подобного решения, нухдао его распро­странить на упорядочение материального антагонизма межДУ двумя активными классами. Этот конфликт между богатым*¹ и массой не мог еще значительно развиться, так как объеди­нение, которое одно только и делает его значительным, был⁰ до сих пор возможно лишь для одной стороны. Хотя в Англии законодательство не воспрещает пролетариям вступать в союзЫ' тем не менее недостаточное умственное и нравственное р^а3" витие английского рабочего класса мешает ему надлежащи^

152

бразом использовать это право. Когда французская трудяща-а масса получит возможность объединяться столь же сво-«^СдНО. ^{как и} работодатели, материальный антагонизм примет кие размеры, что вскоре обе стороны почувствуют потреб­ность в духовном примирительном органе. ^Н философское примирение не может, однако, претендовать _на полное упразднение крайних средств; но оно значительно ограничит их применение, а также их смягчит. Эти средства _сВедутся, с одной стороны, к отказу участвовать в деле, что должно быть всюду предоставлено каждому свободному дея­телю на его личную ответственность за последствия, давая ему только в исключительных случаях понять важность его обычной функции. Рабочего нельзя принуждать к работе сильнее, чем предпринимателя к управлению предприятием. Моральная власть осудит только всякое злоупотребление той или другой стороной этой крайней формы протеста, составляющей всегда право различных элементов коллективного организма в силу их естественной независимости.

В наиболее спокойные времена всякий общественный деятель мог в исключительных случаях отказаться от исполнения своих обязанностей как это часто делали в средние века священники, профессора, судьи и т.д. Нужно поэтому ограничиться упо­рядочением этого права. Его упорядочение в области промыш­ленности составит одну из второстепенных задач философской власти, с которой почти всегда естественно будут советоваться о подобных мерах, как и во всяком другом серьезном обще­ственном или частном событии. Когда она одобрит прекра­щение работ или отрешение от должности, эта высокая сан­кция придаст подобному способу действия такую силу, какой он не располагает теперь. Только таким путем частичная мера сможет распространиться сперва на всех членов одной и той Же профессии, затем из одной области промышленности на ^Все Другие, и даже перейти, наконец, на все западные народы, которые свободно признают одних и тех же духовных руко­водителей. Правда, философское неодобрение не сможет Помещать лицам, которые почувствуют себя оскорбленными, применять на свой риск эту крайнюю форму протеста, ибо Истинная творческая власть всегда только советует и никогда ^Не приказывает. Но в этом случае, — если только философы ^Не ошиблись в своем осуждении, — эта мера не сможет стать ^рокой и значительной, что является обыкновенно необхо-^Д1°^^>1м для ее полной удачи.

Эта теория стачек, в сущности, сводится к упорядочению

Промышленных отношениях вышеуказанного права отказать-

°т исполнения самых высоких социальных функций как

Раннего средства всякого коллективного организма. Она

153

одинаково применима как к простейшим и частым случая», так и к случаям наиболее редким и наиболее важны»»' Философское вмешательство, призванное или добровольное будет всегда сильно влиять на результат: либо путем систе' матизации законных, но эмпирических стремлений, либо путе»! осуждения их особого проявления. ■■ ■ , ■

' * Глава XXV

, ', ' • ' позитивизм и социализм.

■ . ,. . , . ТОЧКИ СОГЛАСИЯ И РАЗНОГЛАСИЯ

Совокупность предыдущих соображений приводит к точному определению главного практического различия между полити­кой позитивистов и таковой .коммунистов или социалистов. Все обновляющие школы сходятся в том, что необходимо, главным образом, заняться народом, дабы доставить ему надлежащее место в современном обществе, которое, начиная с конца средних веков, подготовляет свое окончательное устройство. Их воззрения совпадают также относительно природы важных социальных потребностей пролетариев, — с одной стороны, в нормальном образовании и, с другой — в упорядоченном труде, одинаково требующих систематизации.

Вот все то, что позитивизм действительно имеет общего с нашими различными прогрессивными доктринами. Но он глубоко отличается от их всех планом и способом осуществле­ния организации этой двоякой потребности. Он считает, что систематизация второй должна быть основана на первой, между тем, как до сих пор они предполагались одновременными (и даже старались упорядочить труд, прежде чем организовать образование).

Хотя это различие в порядке кажется с первого взгляда незначительным, оно, однако, достаточно, чтобы коренным образом изменить ход нашего возрождения. Ибо преоблада­ющий в настоящее время метод стремится, в сущности, начать материальное преобразование независимо от духовного, т.е. построить социальное здание без интеллектуальных и мораль­ных оснований. Отсюда вытекает общее желание удовлетворить справедливые народные требования путем бесплодного и гу­бительного предпочтения собственно политических мер, целе­сообразность которых кажется непосредственной. Напротив, позитивизм выдвигает на первое место мирное и верное, Н° косвенное и постепенное влияние чувства и рассудка, подкреп­ляемое мудрым общественным мнением под систематическим руководством истинных философов, поддерживаемых свобоД' ным народным согласием.

154

™_а ^.^тттрт-гие обшей социальной про- ⁰^дет^Лв°се^Огда ££££££% революционным, оставаясь б»⁶** ГчистTSuWaWbM, или оно станет рациональным ^b „ этом ™сто наци западный характер в зависимости

* ^ог? eZ шТонизация труда предшествовать или бедовать за организацией образования. . ,