9.1.4. Социальные аспекты экологического кризиса в ссср

Казалось бы, меньше проблем, связанных с природной средой, должно быть в обществе, назвавшем себя социалистическим. Однако в СССР, правители которого утверждали, что они построили развитое социалистическое общество, стремление обеспечить блага правящему номенклатурному классу также обеспечивалось как за счет трудящихся, так и за счет природы. Более того, построение социализма постоянно связывалось с покорением природы, а главным противоречием социализма было провозглашено противоречие между человеком и природой. Лозунг «Мы не можем ждать милостей от природы: взять их у нее – наша задача» был руководящим в экологической сфере.

Утверждалось, что плановое хозяйство, существовавшее в СССР, способно решить экологические проблемы. Возможно, если план составлен правильно, однако выяснилось, что планового хозяйства не было, а был бюрократический беспредел. Административно–командная система делала, что хотела, и конечно, не на пользу экологии.

«Наиболее опасным для всей природы было то, что система планирования рассматривала все природные ресурсы – землю, воду, месторождения руд, леса – как государственную собственность, фактически бесплатный товар, цена которого для пользователя была либо минимальной, либо она сводилась к нулевой... Сам план и его выполнение стали двигателем разрушения, направленным на потребление, а не на сохранение природных богатств и человека в Советском Союзе» ( Фешбах, Френдли, 1992).

Так как именно государство было фактическим владельцем всех средств производства, интересы руководителей заводов и фабрик совпадали с интересами государственных чиновников, которые обычно поддерживали «отравителей» среды. За ухудшение экологической обстановки несло ответственность и многочисленное «экологическое чиновничество», которое было лишь прикрытием, а на деле «санкционировало» экологический кризис.

Хотя в СССР было принято много всевозможных законов и постановлений в области охраны среды, они не выполнялись, так же как и не соблюдались нормы предельно допустимых концентраций загрязняющих веществ. К тому же правительство и средства массовой информации дезинформировали общественность относительно действительного экологического положения. Это было нужно не только для успокоения населения, но имело дальний прицел. Сообщение о реальных размерах экологической опасности поставило бы под сомнение производственную деятельность, которая всегда была предметом государственной гордости.

Правительство тратило на природопреобразовательную деятельность огромные средства и платило исполнителям немалые деньги. За преобразование природы платили больше, чем за ее охрану, так как именно преобразование являлось символом прогресса, приносило большой доход и помогало сохранить статус–кво в социально–политической области. Казалось бы, прогресс производительных сил должен вести к изменению производственных отноше­ний. Однако на практике получается иначе: развитие производительных сил способствует сохранению производственных отношений в неизменном виде. Да и зачем их менять, если производительные силы растут. В этом пункте, как и во многих других, идеология марксизма оказалась полностью противоположной реальности вплоть до распада СССР в 1991 г.

В свое время Г. Гегель заявил, что если его диалектика расходится с наукой, то тем хуже для науки. Советские государственные деятели считали, что если марксизм расходится с практикой, то тем хуже для последней. Однако сами они в своей политике ориентировались все же больше на материальную практику, чем на теорию, и пытались за счет так называемого технического прогресса обеспечить постоянство своей власти. Недаром экологи писали как об экологическом законе о необходимости соответствия производительных сил и производственных отношений состоянию природной среды. Государство, допускающее экологические катастрофы, опасно и характеризуется полным пренебрежением к человеку как личности и его правам, в том числе и праву на здоровую природную среду. В таком государстве человек рассматривается только как производитель и потребитель произведенного под разговоры о воспитании нового человека и становлении целостной, гармонически развитой личности. Через пять лет после аварии на Чернобыльской АЭС СССР перестал существовать как государство, и не в последнюю очередь по экологическим причинам.

Капиталистическая свобода товарного производства привела к так называемой «трагедии пастбищ», когда каждый предприниматель стремился охватить для эксплуатации как можно больший кусок природного целого; тоталитаризм – к психологии луддитства по отношению к природе. Вывод, что у капитализма и социализма нет преимуществ в экологической сфере, оказался правильным, если иметь в виду реальное, а не идеальное капитализм и социализм. Важно не то, в чьих руках формально находятся средства производства, а кто ими реально распоряжается. Значение имеют, прежде всего, личностные качества человека, принимающего решения.

Что касается развивающихся и слаборазвитых стран, то здесь действует тот же классовый принцип: от экологических бед страдают в первую очередь бедные слои населения. Поэтому экологическая деградация приводит к росту экономического неравенства.

Развивающиеся страны пытаются броситься вдогонку за развитыми странами и подчас сознательно пренебрегают состоянием окружающей среды, чтобы поскорее достичь западного уровня производства и стандарта жизни. Подобная политика получила такое широкое распространение, что даже был сформулирован «закон Грешэма» о деградации природы: страны с низкими тре­бованиями к окружающей среде будут стараться взять верх над странами, где они выше. Такой «закон» может привести к еще большему ухудшению глобальной экологической обстановки на нашей планете.

То, что экологический кризис нарастает во всех странах мира, позволяет сделать вывод, что причины его не сводимы только к классовым, как и к культурным и другим социальным причинам, а имеют основания в глубинных ценностях, которыми руководствуется современный человек. Поэтому для преодоления угрозы глобальной экологической катастрофы необходимо выявить эти ценности, сформулировать их и наметить пути их изменения.