Глава 10. Великая победа Муртаза-Али

Зная, что победа всегда спешит навстречу его колеснице (Мирза Мехти-хан Астрабади), шах решил без промедления нанести сокрушающий удар и двинулся на преследование непокорных сыновей Сурхай-хана.

Некоторые авторы и вслед за ними и многие любители истории цитируют слова Лоуренса Локкарта, английского историка ХХ в.: «Пока Авария оставалась независимой, ключ к Дагестану оставался вне досягаемости Надир-шаха», – и делают вывод, что иранский диктатор поставил целью завоевание Аварии¹³⁹⁶. Это представляется им тем более верным, что сам Надир-шах вторгся в Андалал, а часть его войск выступила против Ахмед-хана Мехтулинского, располагавшегося в районе Аймаки, а это, в толковании некоторых исследователей, представляется попыткой окружить Хунзахское плато. В связи с этим хочется заметить, что, во-первых, Аварией вплоть до ХХ века считалось только владение Хунзахского нуцальства. Что касается самого этого государства, то оно не было столь могущественным, как пытаются представить некоторые современные авторы: слова Гасана Алкадари о том, что «с момента распространения ислама и до двенадцатого века (т.е. до правления Ума-хана Большого. – Авт.), они (правители Хунзахского нуцальства) особой храбрости или подвигов не выявили»¹³⁹⁷, относятся и к изучаемому нами периоду. Во-вторых, предположение, что Надир-шах пытался покорить это ханство, лишено почвы: Андалал находится довольно далеко от нуцальства, а Аймаки вообще расположен в стороне от него. Поэтому нападение на эти местности не указывают на то, что шах направлял свои войска в Хунзах. В-третьих, для такого похода не было причины еще и потому, как отмечает Н.-П.А. Сотавов, что «по существу остался в стороне от них (т.е. от антииранских выступлений. – Авт.) аварский нуцал Ума-хан»¹³⁹⁸. Кроме того, напомним, что еще в 1734 году этот нуцал всячески препятствовал вступлению в противодействие с персами не только своих подданных, но и своих сторонников. И они твердо придерживались этой политики. И, наконец, как сообщает русский источник, приведенный нами выше, «аваринской владелец Мусал (имеется в виду нуцал. – Авт.) послал от себя к шаху владения своего владельцов с подарками просить, чтоб принял шах в подданство»¹³⁹⁹. В борьбе с опасным противником прилагали нечеловеческие усилия гази-кумухцы (т.е. лакцы), куралинцы (т.е. лезгины), табасаранцы, кайтагцы, на грани уничтожения были джарцы, ведь их, по приказу шахиншаха, иранские воины хотели перебить всех до единого. Только отдельные смельчаки Маллач Унцукульский да Галега Анцухский со своими дружинами откликнулись, вступив вместе с воинами Сурхай-хана и непокорными джарцами в неравную борьбу с мстительным врагом. Придерживались хунзахцы этого нейтралитета вплоть до того момента, пока Муртаза-Али-бек, сын Сурхай-хана, и его приверженцы патриотическими призывами и деньгами не стали их привлекать к борьбе с покорителем мира. Поэтому «ключом к Дагестану» в то время Авария не была и быть не могла. Что касается историка Лоуренса Локкарта, то его слова в отношении «ключа к Дагестану» имеют достаточно веское основание, потому что грозные события, происходившие в Дагестане значительно позже, в ХIХ веке, когда Нагорный Дагестан, включая собственно Аварию, сделался не только ключом к Дагестану, но и оплотом непокорности и независимости Северного Кавказа Российской империи. И Локкарт, находившийся под впечатлением этой борьбы, длившейся десятилетиями, естественно, мог сказать эти слова.

Какова же была истинная цель похода Надир-шаха в Андалал и Аймаки? Турчидагская битва и Аймакинское сражение ставили целью подавление последних, по его представлению, очагов сопротивления в Дагестане в лице сыновей Сурхай-хана – в первой, Ахмад-хана Мехтулинского – во второй зоне действий.

Надир-шаху, перед которым возникла необходимость возобновить наступление на горцев, пришлось стягивать новые войска из других местностей Дагестана, в частно­сти, был вызван двенадцатитысячный отряд, стоявший в Табасаране, под командованием Хайдар-хана (он назван также Хайдар-беком. – Авт.)¹⁴⁰⁰, который, совместно с контингентом иранских войск под командованием Лютф-Али-хана, был направлен к шамхалу тарковскому, который плохо справлялся с давлением, оказываемым на него Ахмед-ханом Мехтулинским¹⁴⁰¹. По пути они сожгли дотла селение Цудахар¹⁴⁰², жители которого оказали врагу сопротивление. Но задача, стоящая перед этими командирами, была значительно шире, чем просто закрыть дороги с плоскостных районов в горы. Они должны были отрезать силы Ахмед-хана Мехтулинского от отрядов, направлявшихся к нему на помощь из горных магалов, а затем заблокировать их и уничтожить. 19/IХ-1741 г. резидент Калушкин из персидского лагеря сообщает через Якуба Тюкачева: «Слышно, что прежде сего посланы были от шаха ко Хамадану на турецкую границу Ибраим хана брата ево сын с тридцатью тысячи войска, ныне велено возвратитца к шаху во Авары»¹⁴⁰³.

Со всех сторон Страны гор собрались отряды горцев на борьбу с оккупантами. Пришли андийцы и ботлихцы, багулалцы и чамалинцы, цумадинцы и цунтинцы, гидатлинцы и койсубулинцы, чародинцы и дусрехцы, лакцы (помимо тех, которые были в коннице Муртаза-Али-бека) и джарцы, кюринцы и ахты-паринцы, агульцы и рутульцы, табасаранцы и кайтагцы, акушинцы и цудахарцы, кубачинцы и уркарахцы, кумыки – противники Хасбулат-шамхала и, естественно, андалалцы, которые не только поголовно вышли на войну с опасным врагом, но и предоставили место для дислокации многих отрядов, обеспечили лошадей фуражом, что было крайне важно, хотя многое из этого делалось за счет казны Сурхай-хана. Все были готовы бороться с иноземными захватчиками, не щадя жизни. За многолетнюю борьбу, которую Сурхай-хан вел за независимость Дагестана, он излучил такое количество энергии, разлил такую жажду свободы, что невольно зарядил весь дагестанский народ стремлением постоять за Страну гор против иранских поработителей. Как говорит М.А. Агларов: «Годы надиршаховских войн в Дагестане и побед над завоевателем были, возможно, наиболее значительными в средневековой истории Дагестана в плане общего подъема духа, осознания своего единства и непобедимости»¹⁴⁰⁴.

Накануне в Согратле состоялся военный совет руководителей отрядов, объединившихся для борьбы с шахскими войсками. Нужно было разработать план дальнейших действий. Мнение о том, что «единого общего руководства у дагестанцев не было»¹⁴⁰⁵, отпадает автоматически: неорганизованные отряды в подобных битвах мало-мальски грамотному полководцу представляются настоящей находкой в качестве показательного урока для демонстрации разгрома неуправляемой толпы. Общеизвестно, что первый залог успеха – доверить командование одному лицу. Этот главный завет военного дела интуитивно прочувствовали многие командиры горских отрядов, ибо понимали, когда нет единоначалия, когда власть разделена, существует опасность борьбы мнений, и операции лишены согласованности и стремительности. Как говорил величайший из полководцев: «Ничто не может быть важнее в войне, чем единоначалие. По этой причине, когда война ведется против одной армии, и у вас должна быть только одна армия, действующая по единому плану под началом полководца»¹⁴⁰⁶.

А.И. Тамай утверждает, что руководство Турчидагской битвой осуществлялось Ахмед-ханом Мехтулинским. «Туда прибыл и аварский хан со своими отрядами», – говорит он, ссылаясь на аварский эпос. Однако в эпосе говорится об аварском отряде, а не самом аварском хане. Далее ученый пишет: «Прибывшие из разных концов страны люди объединились вокруг сыновей Сурхай-хана». И добавляет, что «руководство военными операциями принадлежало Ахмед-хану Мехтулинскому. Даже уцмий, находившийся в тылу противника, согласовывал с Ахмед-ханом свои планы действия против Надира». А двумя предложениями ниже сообщает: «Битва началась нападением Ахмед-хана Мехтулинского на отряд Лютф-Али-хана в Аймакинском ущелье»¹⁴⁰⁷. Совершенно очевидно, что руководить битвой, находясь так далеко (в Аймакинском ущелье) от места событий (Алдалал), невозможно. Не менее непонятно, какая была необходимость сыновьям Сурхай-хана поручать Ахмед-хану Мехтулинскому руководство горскими отрядами, которые, как говорит сам А.И. Тамай, объединились вокруг них самих, т.е. сыновей Сурхая¹⁴⁰⁸, ведь Муртаза-Али-бек имел гораздо больший опыт ведения военных действий, имел гораздо больший авторитет среди горских народов, да и статус его, как сына Сурхай-хана, бывшего владетелем Дагестана и Ширвана и ведущего свою родословную от дяди Пророка Мухаммада, был значительно выше статуса правителя Мехтулинского ханства, включавшего всего 13 аулов¹⁴⁰⁹.

Согласно устной традиции, пишет Р.М. Магомедов, на совещании военачальников, состоявшемся в Согратле, «все присутствующие просили Муртуза-Али взять на себя общее руководство операцией»¹⁴¹⁰. «К сожалению, каков был результат этой просьбы и было ли по этому вопросу принято решение, исторические легенды до нас не донесли», – говорит по этому поводу В.Г. Гаджиев, хотя тут же добавляет: «Но в ряде фольклорных произведений, в том числе и в большинстве вариантов аварского эпоса, во главе изображающихся событий поставлен подвиг Муртуза-Али»¹⁴¹¹. Действительно, результат просьбы всех военачальников ясно выражен почти во всех песнях, посвященных этим событиям, и в лакских, и в аварских, где особо воспеваются подвиги Муртаза-Али-бека, – это ли не лучшее доказательство того, что именно он был предводителем объединенного дагестанского войска в Турчидагской битве. Что касается сводного варианта, подготовленного в 1943 г. к.ф.н. М.-С. Саидовым и Ш. Кадиевой, где образ великого воина представлен, как указывал А.Ф. Назаревич, второплановым¹⁴¹², то составители и комментаторы не объясняют, почему это так произошло, очевидно, по той причине, что их молчание красноречивее всяких объяснений: затянувшиеся споры относительно того, кто был предводителем объединенных дагестанских войск в этом историческом сражении появились не двадцать-тридцать лет тому назад, а имеют более глубокие корни. Детально проанализировав сведения памятников устного народного творчества, известный кавказовед Л.И. Лавров также пришел к выводу, что заключительную часть борьбы с Надиром и общее руководство горскими отрядами осуществлял сын Сурхай-хана Муртаза-Али-бек¹⁴¹³.

Выпукло представлен образ Муртаза-Али в небольшой книжке Т.М. Айтберова и И.А. Каяева «К толкованию событий 1741 г. на восточном Кавказе (О третьем походе Надир-шаха в Дагестан)». Важным достоинством труда является желание авторов быть объективными и не тянуть одеяло на себя, как это делается в лучших традициях местечкового патриотизма. В нем признается, что сын Сурхай-хана Муртаза-Али-бек отступил на запад Нагорного Дагестана с пятитысячным войском¹⁴¹⁴ (кстати, факт отступления Муртаза-Али-бека с конницей признавал и Мурад Магомедов¹⁴¹⁵), а не как нуждающийся в приюте беглец, как пытаются представить его некоторые авторы: что именно он был руководителем решающей битвы¹⁴¹⁶ и что войска действовали по «умелой тактике, построенной Муртаза-Али Сурхайхановым»¹⁴¹⁷. Существенным показателем является признание того, что «Пир-Мухаммад Согратлинский – реально существовавшая личность ХVIII в., принадлежавшая к роду кадиев Андалала. Однако не обнаружено каких-либо письменных свидетельств его научно-преподавательской, пропагандистской или военной деятельности»¹⁴¹⁸. Кади не упоминается ни разу и в донесениях лазутчиков в цар­ской приграничной администрации, которых она буквально десятками засы­лала в горы. Укажем здесь же, что придворный историк Надир-шаха, автор книги «Тарих-и джихан-гушай Надири» (История мирозавоевателя Надира) Мирза Мехти-хан Астрабади, а также иранский хронист Мухаммед-Казим, автор труда «Наме-йи аламара-йи Надири» («Мироукрашающая Надирова книга»), вообще не знают кадия Пир-Мухаммада. В источниках дагестанского происхождения сохрани­лись воззвания к многочисленным дагестанским обществам, составленные ученым и идеологом этой борьбы Ибрагим-хаджи Урадинским, многочис­ленные памятные записи, переписка джамаатов и т.д., но нет ни одного упоминания о кадии Андалала Пир-Мухаммаде.

Один из первых ис­следователей этой темы А.И. Тамай в своей работе «К вопросу о провале дагестанской кампании шаха Надира (1741-1748 гг.)»¹⁴¹⁹, опубликованной в 1958 г., также не упоминает кадия Пир-Мухаммада. В монографии Н.А. Сотавова «Северный Кавказ в русско-иранских и русско-турецких отношениях в XVIII в.»¹⁴²⁰, изданной в 1991 г., также нет име­ни кадия Андалала Пир-Мухаммада. В 2000 году была издана книга уже упомянутого автора Н.А. Сотавова «Крах «Грозы Вселенной»¹⁴²¹. Он, якобы, ссылаясь на работу турецких хронистов Са­ми, Шакира, Субхи и Иззи «Тарих», опубликованной в Стамбуле в 1783 г., пишет: «... из сообщений этих авторов, дополненных местными источниками, мы узнаем, что организатором и вдохновителем Андалалского ополчения, сыгравшего решающую роль в разгроме Надир-шаха, выступил общепри­знанный духовный авторитет кадий Пир-Мухаммад, командовал ополчением многоопытный, закаленный в боях Чопалав Согратлинский»¹⁴²². Внимательно ознакомившись с сочинением турецких хронистов, мы обнаружили, что ни Пир-Мухаммад, ни Чопалав Согратлинский в этой хронике вообще не упоминаются.

Теперь о местных согратлинских исторических преданиях. Тщательный анализ этих преданий приводит к следующим выводам: а) они несут на себе отпечаток поздних наслоений; б) в преданиях в качестве кадия Андалала того времени фигурируют три лица: Пир-Мухаммад, Дибир-Муса и Мухаммад-Кади¹⁴²³. Очевидно, что в Согратле трех кадиев одновременно быть не могло. Кроме того, локальные народные пре­дания, полные противоречий, не могут быть приняты в качестве серьезных аргументов.

Кроме того, известны три списка родословных согратлинских кадиев. Первый переписан со старой записи, находящейся в книге «Ма'ан», рукой кадия Мухаммада, сына кадия Ахмада. В этом списке кадий Пир-Мухаммад не упоминается. Второй список находился в конце книги «Хашийа Мухиддин фи илм ал-мантик», принадлежавшей наследст­венному роду кадиев Согратля. В этом списке также нет упоминаний о кадии Пир-Мухаммаде. В третьем списке родословной кадиев, скопированной из книги Умара из Согратля, кадий Пир-Мухаммад есть, но деятельность его от­носится к концу XVIII – началу XIX века¹⁴²⁴.

Более того, в работе известного историка-краеведа из Согратля Ахдуханова М.А. «Предания селения Согратль как исторический источник» мы обнаруживаем имя еще одного претендента на роль кадия Андалала и одновременно руководителя грандиозного сражения. Ахдуханов пишет: «Престарелый КIудав-кьади будучи не в силах лично участвовать в битве находился ниже сигнальной башни, руководил ходом боя, введением резервов, устроил даже демонстрационный маневр. Он велел женщинам и детям постоянно спускаться небольшими группами по открытому склону, а затем незаметно возвращаться наверх по обходной тропинке. Каждая группа гнала ослов, навьюченных корзинами золой. Эту золу подбрасывали горстями – издалека создавалось впечатление, что к горцам постоянно подходят сильно пылящие отряды конницы»¹⁴²⁵. В связи с этим отметим, что Кудав-кади также не упоминается в известных списках родословных кадиев Андалала. Эпизод же с разбрасыванием золы в целях дезинформации противника является «бродячим сюжетом» фольклора Дагестана.

Проталкивать личность Пир-Мухаммада Согратлинского, о котором впервые заговорили где-то в 70-х годах ХХ в., на роль руководителя горцев в Турчидагской битве начали в последние десятилетия.

Вместе с тем, в работе Т.М. Айтберова и И.А. Каяева есть некоторые упущения. Прежде всего, это касается оценки, вынесенной значению битв, происходивших в сентябре 1741 года. «Военно-стратегически при этом – для недопущения Надир-шаха к господству над Сулакским речным бассейном – контроль над Аймакинским ущельем был более важным обстоятельством, чем контроль над Андалалом»¹⁴²⁶. В подтверждение своих слов авторы добавляют, что «не случайно, поэтому, факт разгрома иранцев на территории Мехтулинского ханства (Айма­ки и ущелье, носящее его имя, являлись частью данного политическо­го образования) оценила высоко Османская династия»¹⁴²⁷. По поводу этого витиеватого предложения хочется сказать, когда речь идет о великих полководцах, каковым, без сомнения, является Надир, надо быть весьма осторожным, чтобы не свести его роль до уровня незадачливого командира, иначе может получиться, что он, профессионал высокого класса, в стратегии разбирался хуже, чем мы, скромные исследователи событий: ведь выходит, что Надир отправил на стратегически важный участок других командиров, а сам остался на второстепенном направлении.

Другой серьезной ошибкой исследователей является утверждение, что ряд дагестанских руководителей, в их числе и Сурхай-хан, еще в 1735 году заключили мир с Надиром¹⁴²⁸, и только его сыновья Муртаза-Али и его ученый брат Мухаммад, «которым их честь и достоинство не позволили согласиться с капитуляцией», не признали этот мир¹⁴²⁹. Здесь надо отметить, что ни у одного из исследователей прошлого подобного утверждения нет, ибо вплоть до своей сдачи в 1741 году Сурхай-хан не прекращал своей борьбы против иранских захватчиков.

Вызывает изумление и сожаление то, как потомки народов, так мужественно и дружно воевавших с врагом безмерного таланта и огромной мощи (о том, что он был одним из самых талантливых полководцев мира, нельзя забывать, ни когда он одерживал блестящие победы, ни когда терпел неудачи) и сумевших победить его благодаря совместным усилиям, благодаря огромному напряжению сил, стараются ныне растаскать эту победу по маленьким джамаатам, как будто это трофейная девка, которую торжествующие солдаты-победители таскают в подворотню.

Между тем, утверждения о том, что на военном совете в Согратле обсуждался вопрос избрания руководителя горскими отрядами, сами по себе не имеют под собой почвы. Руководителем по политическому статусу могла быть только личность соответствующего ранга. Таких личностей среди деятелей антииранского движения в Дагестане в тот период было немного. Но и из их среды только сыновья Сурхай-хана Мухаммад-бек и Муртаза-Али-бек могли претендовать на эту роль в данное время в данном месте. Особенно это касалось Муртаза-Али-бека, который и природным талантом, и опытом ведения боевых действий, в том числе опытом руководства крупными военными силами, превосходил к тому времени всех дагестанских предводителей. Сыновья Сурхай-хана I занимались объединением горцев против иранской интервенции. Они побывали во всех уголках Дагестана, где словом и денежными средствами вдохновляли свободолюбивых дагестанцев подняться на борьбу против ненавистного врага. Местом сбора был Андалал, жители которого не только радушно встретили патриотов, не только предоставили возможность разместить крупные силы объединенных войск, но и сами приняли активнейшее участие в движении противостояния грозному противнику.

Описания боев, происходивших у отдельных селений, дают столь необходимые подробности и имеют очень важное значение. Но они создают разрозненные, мелкие зарисовки вместо воссоздания целостной картины. Командиры и деятели, сыгравшие огромную роль не только в боях местного значения, но и во всей этой битве, в ее подготовке, выдвигаются на роли главнокомандующих. Тщательный анализ боевых действий, происходивших в этой битве, убеждает нас в том, что отряды дагестанцев действовали по единому плану. Поэтому мы считаем, что на этом совещании был принят предварительный план ведения боевых действий, были намечены основные направления и координация действий дагестанцев. По утверждению В.Г. Гаджиева, «все наличные силы горцев были разбиты на 6 крупных отрядов, утверждены их командующие»¹⁴³⁰. По плану Муртаза-Али-бека, позиция состояла из двух линий обороны. Они располагались по полуэллипсу, окружающему Турчинское плато с запада и юго-запада. Первая линия проходила по селениям Чох–Обох–Мегеб–Палисма. Левофланговые вооруженные отряды горцев, состоявшие из чохцев, из жителей близлежащих сел Хутни, Кулла, Шулани, а также присоединенных к ним вицхинцев, табасаранцев, занимали район селения Чох. В центре первой линии стояли отряды обохцев, чародинцев и часть гази-кумухцев (лакцев) корпуса Муртаза-Али-бека. Они занимали селение Обох. На правом фланге, в селении Мегеб, стоял сборный отряд мегебцев, акушинцев, гидатлинцев, кюринцев. Палисма расположен через хребет от Мегеба, ответвляющийся от Канарской горы (Хъанарда-зунтту). Селение обороняли, кроме самих палисминцев, жители близлежащих лакских сел, отступивших сюда, – хутинцев, канарцев, варайминцев и др.

Вторая линия проходила по селениям Гамсутль–Согратль–Шитли–Ури–Мукар. Левый фланг упирался в селение Гамсутль, в котором, кроме жителей этого селения, были отряды ругужинцев, дусрехцев, койсубулинцев, цунтинцев. В центре второй линии, в Согратле, стояли салтинцы, бацадинцы и сами согратлинцы. В районе селений Бухти, Шангода и Шитли, кроме жителей этих селений, стояли цунтинцы, цумадинцы, багулалцы. На правом фланге второй линии стояли отряды, состоявшие из лакцев качинского (хъачIими) и кулинского магалов, кайтагцев. Еще один отряд горцев стоял в районе селений Хути, Буртни, Канар и противостоял левофланговому отряду под командованием Ашур-хана Папалу Афшара; при восхождении персов на Турчи-гору, выполнив задачу по оказанию сопротивления упомянутому персидскому отряду, он перевалил через хребет Арчалахвар или, как называют лакцы, Канарскую гору (Хъанарда-зунтту), и присоединился к качинцам в районе селения Ури-Мукар.

Первая линия должна была максимально измотать врага. Только после выполнения этой задачи отряды первой линии могли отойти назад – ко второй. Если же шахские войска совершат нападение на вторую, минуя первую, то отряды первой линии должны были ударить во фланг атакующих. Войска второй линии, при необходимости, должны были служить резервом поддержки первой. На второй линии шахские войска должны были быть полностью остановлены. План ставил твердые задачи перед командирами отрядов, но не опекал их чрезмерно и предоставлял им определенную свободу действий.

Кроме того, Муртаза-Али-бек располагал солидным резервом, который состоял из гази-кумухцев и хунзахцев. Некоторые комментаторы неверно толкуют слова народного сказания «Вдруг подоспели хунзахцы Дайти…» так, как будто они прибыли только на четвертый или пятый день битвы из Хунзаха, причем, лишь после того, как Муртаза-Али-бек сам отправился за ними. Сын Сурхай-хана не собирался вводить в бой резервы, состоявшие из принадлежащих ему воинов и хунзахцев, без крайней необходимости: они, по его плану, подключались только на заключительном этапе для нанесения решающего удара по противнику. Решение о том, когда и где нанести этот удар, можно было вынести лишь в последний день, когда по ходу битвы создадутся необходимые для этого условия. Таким образом, Муртаза-Али-бек противопоставил войскам Надир-шаха эшелонированную оборону.

Особо следует сказать о коннице Муртаза-Али-бека. Испытанные в боях воины отличались не только отменным индивидуальным искусством владения оружием и умением управлять конем, но и высокой дисциплиной и организацией. Несмотря на увлеченность боем, они строго следили за каждым движением командира и всегда были готовы изменить направление главного удара. Это было ядро всей горской армии, ее цементирующее начало. «Выдающаяся роль Муртаза-Али заключалась в том, что он сумел принять единственно верное решение. Поэтому нельзя не восторгаться гением гор­ского стратега, простотой и точностью замысла, искусством воплощения его в жизнь», – пишет М.З. Увайсов¹⁴³¹. Естественно, в ходе реализации этого плана были внесены коррективы, «ибо на большой территории, протяженностью от лакского сел. Убра до андалалских сел Чох и Согратль, с учетом сильно пересеченного ландшафта и бездорожья, трудно, если не сказать невозможно, управлять битвой из одного центра, одним главнокомандующим»¹⁴³². Чтобы преодолеть эту трудность, на совете была принята система сигналов, известная в горах с незапамятных времен. Сигналами служили огни на возвышениях (эта древняя система оповещения широко применялась в Дагестане и в период нашествия Надир-шаха¹⁴³³) и красные платки. Сигналы должны были сообщать о перемещениях противника. Главное, говорил Муртаза-Али-бек, не допустить, чтобы между расположениями различных отрядов просочились вражеские колонны, ибо допущение этого неизбежно приведет к гибели. «Держитесь как можно ближе друг к другу, плотнее. Как только заметите, что враг пытается вклиниться между отрядами, смыкайтесь», – говорил Муртаза-Али-бек. Но не только сигналы сообщали центру о передвижениях сил противника, но и гонцы, которых главнокомандующий время от времени направлял на место боев и всегда старался быть в курсе происходящих событий. При этом курьер, на случай неудачи, обязательно подстраховывался дублером.

Кто-то из командиров спросил на военном совете: «Муртаза-Али, ты не первый раз воюешь с каджарами. Правда ли, что они трусливые и при неожиданной атаке разбегаются как женщины?» При этом все расхохотались. Но Муртаза-Али-бек ответил очень серьезно. «Нам не придется рассчитывать на подобную трусость. Я сам не раз слышал такие отзывы о каджарах и сам был такого же мнения о них. Но с появлением Надира их характер коренным образом изменился. Это совсем не те каджары, о которых говорили подобное. Надир создал мощную, крепкую армию. Он никогда ни от кого не дожидается помощи и никакое дело не ставит в зависимость от фортуны. Все решения он принимает сам и, причем, самые неожиданные. Поэтому не забывайте, что неверно направленная храбрость хуже всякой трусости. Лучше погибнуть вместе, чем быть разбитыми по одиночке. У каджаров один недостаток, от которого они никогда не смогут избавиться, – это раболепие перед правителем». Муртаза-Али-бек был прав – раболепие персов перед своими правителями, на которое указывал еще Геродот¹⁴³⁴ и «Стратегикон»^*.

Муртаза-Али-бек знал значительно больше, чем говорил. Он был осведомлен о патриотизме персов и их готовности ради своей отчизны переносить великие трудности. Но эта война не была для них войной за родину, эта была война, чуждая их патриотическим интересам. В военных действиях иранцы полагались более на дисципли­ну, чем на порывы отважных воинов. Их любимым средством обороны были укреплен­ные лагеря, которые часто окружали рвами и частоколами. Чтобы выиграть, на них следовало обруши­вать неожиданный удар, поскольку они не выносили долгого боя. Еще одним уязвимым местом у персов была их растерянность перед атакой с флангов и тыла, но более всего они боялись внезапных ночных атак, которые разлагали их хваленую дисциплину. Но Муртаза-Али-бек не собирался раскрывать горцам все свои маленькие открытия слабостей персов из боязни самодеятельных решений некоторых нетерпеливых горских командиров, которые не любят упускать случай отличиться. Эти секреты он готовился применить в ходе сражения.

Моральный дух дагестанцев был очень высок. Все уже знали, что непобедимый Надир может проигрывать, как это уже было в Табасаране. Молва об этой победе дагестанцев передавалась из уст в уста и придавала им особый импульс, неистребимую жажду защищать родной край. После поражения, понесенного в Табасаране, шахские войска потеряли былую уверенность в себе. Были разлажены внутренние связи, взаимопонимание. Не было у них и материального стимула. Здесь отрицательную роль сыграла богатая трофеями индийская кампания, которая откровенно ориентировала шахские войска совершать походы исключительно в богатые страны.

У дагестанцев было еще одно неоспоримое преимущество – отличное знание местности. Еще Фукидид писал, что «меньшее число воинов, хорошо знающих местность, возьмет верх над большим числом их, с местностью незнакомых; войско его, хотя и многочисленное, может быть незаметно истреблено вконец, так как нельзя будет видеть, где бы следовало оказывать помощь друг другу»¹⁴³⁵. Не было ни одного дагестанского отряда, где бы не было несколько местных жителей, – этому Муртаза-Али-бек придавал знаковое значение, – знающих расположение не то, что каждой речушки, каждого бугорка, но каждой кочки, каждой ямки, каждого камня. В то же время воины Надир-шаха видели только то, что было перед своими глазами, а при большой изрезанности местности этого было очень и очень недостаточно. «Естественно, что окружающая географическая среда: пересеченность местности, высокие горы, отсутствие колесных дорог и другие факторы сказывались на моральном духе и боевой готовности иранской армии»¹⁴³⁶.

Армада персидских войск двинулась на Турчинскую гору (Турчидаг). Калушкин уже в приведенной выше реляции сообщает, что «пушки, тако ж жен и детей (т.е. гарем. – Авт.) [шах] оставил в Сурхаевом владении»¹⁴³⁷. Вероятно, оставляя пушки в лагере, шах учел то, что дороги, специально проложенной на Турчинскую гору, нет, а есть только скотопрогонные тропинки. По этой же причине шах разделил армию на три корпуса и приказал подниматься на плато тремя разными дорогами. Один корпус отправился через Хути (Ххут) – Буртни (Бурттун) – Канар (или Ханар, Хъанар) – Варайми; второй – через Унчукатль (ГьунчIукьатIи) и Камаша (КIямаши); третий – через Бахикла (БахIикIул). Два последних корпуса, с которыми был и сам диктатор, – третий корпус отделился от него только в Унчукатле, – без всяких приключений поднялись на плато.

Первый корпус задерживался. Уже разведка сумела обследовать все плато, войска расположились лагерем, а о первом корпусе не было никаких известий. Им руководил надежный командующий Ашур-хан Папалу Афшар. Однако его задержка начала беспокоить шаха, потом и раздражать. Только к вечеру прибыл к месту назначения изрядно потрепанный первый корпус. Оказалось, только успел он перейти через речку, протекающую за Гази-Кумухом, называемую Задней рекой (Махъ нех), и перевалить через невысокий перевал, как в следующем ущелье персы наткнулись на засаду. Из-за окрестных скал по войскам открыли сильный огонь. Вначале казалось, что в засаде укрылось небольшое число горцев. Но вскоре запалили и с другой стороны. Это объединенные отряды близлежащих сел Убра (Убур), Хути (Ххут), Марки (Маркьи), Ницовкра (НицIавкIул), Дучи (ДучIими) решили устроить врагу ловушку. Так кизилбаши были не только задержаны, но и многие остались лежать в ущелье. Попытки преследовать горцев ни к чему хорошему не привели. Карателям пришлось отступить ни с чем, неся большие потери. Но основная часть иранского корпуса, решившая не задерживаться, продолжала путь и еще не раз попала в западню.

Ожесточенный бой произошел на подступах к селению Хути (Ххут). Неравный бой продолжался долго. Наконец, шахские войска ворвались в село. Но никого там не обнаружили – ни живых, ни раненых, ни мертвых. И те, и другие были унесены. Создавалось впечатление, как будто стены стреляли во врага. Разъяренные персы сравняли с землей живописный аул, полукругом окружающий курча, площадь перед мечетью и небольшой сельский пруд. Неприятности ожидали персов и у следующего ущелья, разделявшего Хути от селений Буртни (Бурттун) и Канар (Хъанар). Это к жителям перечисленных ранее селений присоединились буртнинцы, канарцы, варайминцы, вилташинцы. С левого края ущелья запалил уничтожающий огонь по оккупантам. И здесь персам пришлось наносить тактические удары по обороняющимся, чтобы продолжить путь. Бои продолжались, пока персы не добрались до селения Варайми у подножья Турчи-горы. Участь Хути постигла также Буртни, Канар и Варайми. Таким образом, при переходе из Гази-Кумуха на Турчинскую гору кизилбашам пришлось испытать немало драматических часов¹⁴³⁸.

Наконец, войска Надир-шаха полностью собрались на Турчинское плато. Эта гора привлекала всех полководцев, которым довелось побывать в этих местах. Не очень высокое, не более 2200-2300 м, плато – идеальное место для больших войск. Не зря оно стало излюбленным лагерем для генерала М.З. Аргутинского-Долгорукого. Отсюда этот прославленный полководец Кавказской войны пытался штурмовать Чох в 1849 году¹⁴³⁹, отсюда он начал свой знаменитый переход через пять хребтов на «Лезгинскую линию»¹⁴⁴⁰. Отсюда царские войска бомбардировали старый Согратль при подавлении восстания 1877 года, когда мужественные жители до последнего защищали свое селение. Огромная армия Надир-шаха стала лагерем на этой горе. «В Дагестанском крае, богатом родниками, не найти было воды для питья, когда пришли кажары; на Турчи-горе, на которой колышутся волны цветов, не было видно цветов, а только лишь палатки [кажаров]», – гласит лакский фольклор¹⁴⁴¹.

Турчи-гора – обширное плато, длиной не менее 15 км и шириной не менее 5 км. Оно со всех сторон окружено обрывистыми склонами. Западный склон – более крутой и высокий. В некоторых местах оно напоминает застывшее цунами, которое гребнем своим возвышается над изрезанным оврагами Андалала. «С широкого плоскогорья Турчидага весь Андалал и вся северная сторона Лакии были как на ладони. И происходившее во всех селениях Андалала движение, которое шах увидел в подзорную трубу, обещало жаркую баталию»¹⁴⁴². Лакские селения Убра (Убур), Хути (Ххут), Канар (Ханар, Хъанар), Буртни (Бурттун), Варайми, а за Канарской горой – Кихарчи (КIихIарчIи), Ури, Мукар (Мукьар), Палисма (Палассун), Камакал (КIамахъал), и андалалские селения Шитли, Шангода, Бухты, Мегеб, Согратль, Обох, Гамсутль, Чох окружают Турчинское плато. В тылу, за восточным склоном, остаются лакские села Унчукатль (ГьунчIукьатIи), Бахикла (БахIикIул), Кума, Куркли (Ккурккул), Турчи (ТтурчIи), Чукна (ЧукIун), Куба (Кьуби), за северным гребнем – Цудахар и его многочисленные отселки. Взгляд в бинокль открыл «покорителю вселенной», что дагестанцы расположились в селениях южного и западного склона. Один только вид с Турчи-горы побудил в Надир-шахе желание ударить по, казалось бы, разрозненным отрядам дагестанцев. Однако было уже поздно, и диктатор решил начать военные действия против горцев следующим утром, а разведке приказал обследовать все вокруг.

Но уже ночью дагестанцы сумели подготовить персам сюрприз, который вынудил иранского полководца внести коррективы в свои планы. Глубокой ночью лихие горцы похитили табуны лошадей персов. Набеги на шахский лагерь и увод лошадей были частым явлением. Но в ту ночь похищение было особенно массовым. Большую часть лошадей, по сведениям Р.М. Магомедова, угнали в лагерь предводителя Муртаза-Али¹⁴⁴³. Как бы соревнуясь друг с другом, в этой операции участвовали и гази-кумухцы, и андалалцы. Не отставали от них и преуспевшие в промысле угона лошадей кайтагцы. Писатель и поэт из Чукна Магомед Омаров, много сделавший для сбора материала об исследуемом нами периоде, сообщает некоторые подробности. «Наверно, нелегко было кому-либо отличиться от остальных [в этой героической борьбе]. Но два неизвестных большинству имени, вошедших в предания, мы отметим – это Кянку из Турчи (ТтурчIиял Кьянкьу; речь идет о селении ТтурчIи, это единственное селение, которое располагалось на Турчинском плато; жители этого селения в 1944 году были депортированы на плоскость во вновь созданный Новолакский район. – Авт.) и Кяча Мюрта из Чукна (ЧукIуннал Къяча Мюрта). Они с детства пасли лошадей, а позже угоняли самых знаменитых во всей округе коней и меняли их на баранов, став известнейшими разбойниками. Ох, как же кстати пришлись зоркие глаза, быстрые ноги, привычные руки Кянку и Кяча Мюрты, давших зарок пустить в ход сабли или погибнуть, в то время, когда персидский шах, разбив золотой шатер, предавался блаженству в сладостных мечтах, а его славные воины, отведя табун лошадей на пастбище, спали в сладкой неге. Пустившись в путь, в беспросветную ночь, по ведомой им одним дороге, они отвели и угнали табун лошадей. Загнав их в ущелье, отделили тех, которых можно оседлать, остальных погнали на Кегерское плато. Возможно, были и другие, которые принимали участие в угоне лошадей, но начали первыми Кянку и Кяча Мюрта»¹⁴⁴⁴. Чохцы рассказывают о своих сельчанах запахом самого страшного их врага000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000Будае и Мусе, которые надели на себя свежие волчьи шкуры, чтобы испугать лошадей запахом самого страшного врага. Сколько же таких Кянку и Кяча Мюрта, Будай и Муса дали дагестанцы самых разных национальностей и селений в этой славной борьбе против иранских поработителей! Наверно, не отставали от местных угонщиков лошадей и прославившиеся в этом ремесле кайтагцы. Сообщают также, что всей этой операцией руководил Карат-бек.

Рано утром Муртаза-Али-бек вышел к войскам в сопровождении знаменоносца. На знамени был древний гази-кумухский герб –изображение льва в профиль. «Стоя под златоконечным знаменем» перед войском, собранным в Согратлинской долине, Муртаза-Али-бек произнес «огненную речь»¹⁴⁴⁵. Вот как передается содержание этой речи в лакской героико-исторической песне.

«Герои, мы объединились, чтобы сражаться.

Мы готовы отомстить врагу.

Сегодня на поле покажите,

Что в нас еще живо мужество отцов.

Кто сегодня погибнет,

Его имя вечно будет жить.

Тем, кто сегодня будет ранен –

Высокий почет.

Мы должны сегодня врага истребить,

Отчий край должны освободить.

Ведь настоящие герои умирают в бою,

При родах умирают молодые матери»».

Речь Муртаза-Али-бека заканчивалась «воинской присягой, нарушение которой было бы клятвопреступлением»¹⁴⁴⁶:

«Если вспять потечет вода, текущая вниз,

И тогда не отступим, только вперед пойдем!

Если даже встанут покойники из могил,

Не подставим спины пулям врага!

Если даже солнце с Запада взойдет,

Не сложим оружия, пока враг здесь!

В жестоком бою с ненавистным врагом

Или погибнем, или победим в священной войне!»¹⁴⁴⁷

Речь командующего была зачитана мангушами (глашатаями) во всех горских отрядах.

Печальное ночное событиечинском плато;. уричнском00000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000000 взбесило решительно настроенного диктатора. Это было не только плохое предзнаменование, но и чувствительный удар по боеспособности иранцев. Так «из-за своей неосторожности и неосмотрительности, вот так вдруг, они лишились большого числа лошадей»¹⁴⁴⁸. Шах приказал казнить чуть ли не половину табунщиков. Овладев собой, Надир-шах приступил к осуществлению наступательной операции, которую обдумывал еще ночью.

Вот одна из версий этой операции, доставшейся нам благодаря изыскательской работе Али Каяева. Эта запись взята ученым из книги Ахмед-кадия из Куда (Хъудатусса^* АхIмад кьади). «[Кизилбаши] поднялись на Турчи-гору. Установили шатры над [селением] Мегеб. Их предводитель по имени Таймаз направил афганские войска во главе с Гиник-ханом (Гъиник хан) к Мукарской речке (Мукьарда ратI). И они установили лагерь над [селением] Ури. Другую часть войск отправил на Мегеб (Мияйми) и Кихарчи (КIихIарчIи). Третий отряд остановился над Канарской горой (Хъанарда-зунтту). Этот третий отряд направился на Мегебский Куд (Мияйндал Хъуд)»¹⁴⁴⁹. Ценность этого сообщения в том, что оно не имеет наслоений, выдуманных в новейшее время. К сожалению, в этом ценном сообщении говорится только о том, что происходило на левом фланге иранских войск, и ничего не сказано о том, как развивались события на правом. По сообщению же А.-К. Бакиханова, основные события развивались на другом крыле атаки персов. «После крупных военных действий в Андалалском округе, близ деревни Чох, он потерпел поражение и вынужден был отступить без всякого успеха»¹⁴⁵⁰. О решающих действиях «над селением Чох Андалалского магала» говорит также Г. Алкадари¹⁴⁵¹. (Одно это доказывает, что версия о том, что, якобы, главные события этой битвы происходили на подступах к Чоху, составлялась не «в подарок тогдашней первой леди Дагестана, уроженке села Чох, вместо букета цветов», как утверждает в высокопарных выражениях некий Абдулла Маардаса¹⁴⁵². Кстати, супруга А. Даниялова в 1940 году, когда была выпущена упоминаемая этим автором книга «Битва близ аула Чох», и не была «первой леди».)

О нападении на Мегеб и Куд Каяев приводит и другое сообщение, извлеченное им из записи Халила из Согратля. «[Надир-шах] во второй раз захватил тот же город (имеется ввиду захват Гази-Кумуха в 1741 году, в первый раз он был захвачен персами в 1734 году. – Авт.) и близлежащие местности. Последними захватил оба селения Мегеб и Куд»¹⁴⁵³. Но эти селения не стали для персов легкой добычей, за них были жестокие схватки.

«Если взглянуть на карту, нетрудно убедиться в том, что кизилбаши, по существу, опоясали со всех сторон главный очаг антииранской борьбы. Основной целью этого стратегического плана шаха, надо полагать, было то, чтобы постепенным сужением кольца окружения устроить горцам «котел», штурмом овладеть Согратлем и уничтожить всех обороняющихся», – пишет В.Г. Гаджиев¹⁴⁵⁴. Действительно, план великого иранца состоял в том, чтобы с двух сторон обхватить расположение объединенных дагестанских отрядов, ударив по их позиции в Мегебе, на правом фланге противника, и по Чоху – на левом, окружить их позицию, подобно драгоценному камню в перстне (Мухаммад Казим) и, постепенно сжимая кольцо, уничтожить их. Места, как мы уже сказали, были сильно изрезанные, и реализация плана была сопряжена с большими трудностями. Но трудности мало пугали «покорителя вселенной». Прекрасный знаток тактики ведения битвы, Надир-шах решил нанести первый удар по самому ближайшему из сел – Мегебу. На правом крыле действия носили в основном отвлекающий противника характер. Левое крыло шахских войск, к которым шах подключил и элиту своей армии, лавиной прокатилось по западному склону Турчинской горы. Из описания, данного Ахмед-кадием из Куда, видно, что левый фланг персов разделился на три отряда. Отряд Гиник-хана, названный им первым отрядом, был отправлен на подавление селений Ури (Урими), Мукар (Мукьар), нейтрализации Камакал (КIамахъал), а затем, сокрушив Палисма (Палассун) и Кихарчи (КIихIарчи), он должен был выйти на Мегеб с западной стороны по долине речушки Урминка: третий отряд направлялся на Мегеб с Канарской горы по склону хребта, т.е. с южной стороны, а второй отряд нападал на эти же села с востока, т.е. непосредственно с Турчи-горы. Тем самым, задача трех отрядов состояла в разгроме левого фланга обороны горцев. Выполнению этой задачи придавалось особое значение.

Жители селений Ури, Мукар и присоединившиеся к ним жители Камакала, Палисма устроили твердый заслон наступающим. К качинцам присоединились андалалцы из Бухти, Шангода, Шитли и др. сел. В селениях Ури и Мукар врагу было оказано жесткое сопротивление. Окончательно убедившийся в том, что основные события разворачиваются на правом фланге горцев, Муртаза-Али-бек лично прибыл к месту событий, где, как всегда в подобных случаях, участвовал в боевых действиях. Гиник-хан накатывал волну за волной атак на эти селения. Пять раз атаковали они. Однако выбить обороняющихся с занятых ими позиций оказалось делом нелегким, каждый раз атакующие натыкались на грозную оборону и вынуждены бывали откатываться назад. Несколько раз разворачивались рукопашные схватки, которые заканчивались превосходством горцев. Наконец, удалось выбить горцев с этого края обороны, и персы перешли через Мукарскую речку на другой берег. Но и здесь кизилбаши наткнулись на оборону, организованную палисминцами, камакалцами и отступившими защитниками Ури-Мукара. Преодолеть такую плотную оборону было не менее сложно. Курукаи (кьурукьайтал – командиры) подбадривали воинов, окликая их по именам: «Гьайтакьай, да МахIаммад! Гьуракьай, да вирттал!» («Веселей же, эй Магомед! Ну, давайте же, молодцы!»). И снова развернулись упорные бои, перестрелки, которые сменялись рукопашными схватками. Палисминцы оказались не только отличными мастерами по изготовлению седел (именно эта профессия прославила их), но и меткими стрелками: ни одна пуля, выпущенная ими, не пропадала зря, все они достигали цели. Смело сражались и их соседи из Бухти, Шангода, Шитли, которые пришли не только, чтобы помочь им, но и не допустить обхода своих селений слева. Атаковать местность, расположенную на склонах, было затруднительно. Персам пришлось подключить дополнительные силы.

Только к вечеру шахским войскам удалось отбросить защитников Палисма из занятых ими позиций. Но дальнейшее их продвижение было невозможно. Темная ночь легла на позиции противников и скрыла место предстоящих боев.

Муртаза-Али-бек внес коррективы в оборону, поскольку селения Ури и Мукар из второй линии оказались в руках врага. Он приказал укрепить правый фланг обороны в районе Шитли, Шангода и Бухти на случай удара с фланга. Затем отправился на левый фланг, чтобы узнать, как развивались события там. После беседы с командирами и бойцами, он убедился в том, что ему удалось угадать, что основной удар шах наносил по правому флангу горцев.

Наутро Надир-шах возобновил наступление на левом фланге. Теперь задача персов приобрела более ясные очертания – можно было непосредственно приступить к наступлению на Мегеб. Для охвата этих позиций, с тыла было организовано наступление на селение Шитли. Упорная оборона шитлинцев не спасла селение, оно было захвачено врагами. Но последовал ответный удар со стороны Бухти и Шангода, и противник был отброшен. В районе Мегеба ожесточенные бои продолжались. При подступах к Мегебу персы наткнулись на грамотно организованную оборону. Небольшая возвышенность перед селением, как естественная крепость преградила путь наступающим. Аульчане, окопавшиеся в укреплениях, устроенных на этом холме, открыли убийственный огонь по атакующим. Растерявшиеся персы остановились на расстоянии оружейного выстрела и тоже начали стрелять. Тут начал наступление отряд, находившийся на хребте, поскольку, после взятия Палисма и Кихарчи, он мог сосредоточить свои усилия в этом направлении и нанести удар по флангу мегебцев. На помощь мегебцам двинулись жители сел Шитли, Шангода, Бухти и оборонявшие вторую линию и отступившие в эти селения качинцы (хъачIими). Подоспевшая помощь опрокинула кизилбашей встречным движением. Пришлось срочно направить подкрепление на место боя. Новая атака была намного мощнее предыдущей. Мегебцы с трудом сдерживали врага. Но и вынужденные отступать, они не собирались убегать. Они организованно отступили в селение и стали использовать собственные дома в качестве укреплений. Бои продолжались на улицах, на примечетской площади, в самой мечети. О пожаре внутри мечети свидетельствуют записки А. Каяева. «Построен этот мимбар, после того как был сожжен [прежний] войсками Тахмаспа Каджарского (Надир-шаха. – Авт.) в 1150^* г.х.»¹⁴⁵⁵. Остервенело сражались гидатлинцы в составе отряда, защищавшего Мегеб. «Мне сообщила группа долгожителей из людей селения Мегеб, что некоторые из гидатлинцев, которые принимали участие в сражении с Надир-шахом, в котором он был разбит, некоторые из них хватали зубами головы убитых иранцев и трясли их, подобно собакам, которые трясут мертвечину своими ртами, а иные кусали их животы, подтверждая расхожее в то время в Иране [мнение], что в Дагестане есть те, кто кушает человечину.

Говорят, что иранцы советовали шаху Надиру, указывая на это обстоятельство, удержаться от сражения с дагестанцами», – сообщает Али Каяев¹⁴⁵⁶.

Женщины активно помогали своим мужчинам: они подносили воду и пищу, помогали заряжать ружья, что значительно повышало эффективность огня. Хорошо был организован вынос раненых с поля боя. И эта работа также лежала на плечах женщин. Бои за селение продолжались весь день. Небольшая речушка, разделявшая подступы к селению, бросала кровавый отблеск в сторону персов. Но враг не унимался и продолжал атаковать, и только с темнотой, обескровленный, вынужден был отступить, поскольку боязнь ночных рейдов горцев наводила ужас на персов. Дагестанцы же, воспользовавшись отступлением врага, вернулись к исходным позициям.

Ночью в селение пришел Муртаза-Али-бек с Ибрагимом-хаджи и сподвижниками. Они осмотрели оба села, а затем, переходя через речушку, обошли позиции противника. Три тысячи трупов вповалку лежали на склонах Турчи-горы¹⁴⁵⁷. Затем они вернулись, поблагодарили защитников Мегеба за упорную оборону, мужество и бесстрашие. Но Муртаза-Али-бек приказал было им отступить на следующий рубеж обороны.

Предположив, что горцы усилят оборону на правом своем фланге, на четвертый день битвы Надир-шах решил перенести удар на левый фланг противника и двинул крупные силы на Чох. Возможно, что Муртаза-Али-бек, действительно, усилил бы свой правый фланг. Но разведчики сообщили ему, что на плато наблюдалось большое движение в иранской армии в сторону Чоха. Поэтому полководец не стал ослаблять свой левый фланг. Умение решительно реагировать на меняющуюся обстановку, выделить главное из происходящих событий – это была характерная черта Муртаза-Али-бека.

Персы начали наступление на Чох с утра. Со склонов Турчи-горы, не везде удобных для спуска, потекли тонкими струями отряды кизилбашей. Они объединились в нижних, более пологих местах. И оттуда плотными колоннами ринулись на позиции горцев. После короткого, но яростного боя селение Обох, куда также напали персы, было занято шахскими воинами. Оттуда они собирались атаковать Чох слева. Защитники Обоха отступили к этому же селению. «Чохцы» дали персам возможность подойти поближе. Затем укрывшиеся за камнями, как за крепостной стеной, горцы открыли по ним смертоносный огонь. Прицельный огонь беспощадно косил шахских воинов. Но не отставали и кизилбаши. Они также вели непрерывный огонь по защитникам села. Опасны были не только сами пули, но и осколки камней, за которыми укрывались горцы, поскольку эти осколки наносили им болезненные раны на лицо и руки. Вдоволь надышавшись пороховым дымом, персы с саблями наголо бросились в атаку. Развернулась жестокая сеча. Рубили направо и налево. Дагестанцы отчаянно защищались и, несмотря на численный перевес врага, держались стойко. Когда казалось, что кизилбаши вот-вот добьются успеха, из центра прибыла подмога, и горцы отбросили персов. Они отступили, но ненадолго. Через некоторое время они вновь подошли на расстояние ружейного выстрела, и снова началась беспощадная перестрелка. Она длилась почти до обеда. Потом персидский лагерь зашевелился – это они решили ударить с фланга по позиции горцев. Но движение это было замечено, и защитники предприняли меры к укреплению флангов.

С Турчи-горы один за другим спускались гонцы, которые от имени шаха требовали решительных наступательных действий. Снова двинулись шахские воины в атаку на селение Чох. Их встретил смертоносный огонь. Сквозь стену огня они добрались до позиции горцев, и завязалась рукопашная схватка. Противники яростно бросились друг на друга, нанося удары саблями и кинжалами. Каждый перс сражался с такой яростью, как будто чувствовал, что всевидящее око шаха смотрит в его затылок. В один момент казалось, что горцы уже не могут справиться с ожесточенно нападающими иранцами. «Возникла критическая ситуация. Казалось, никто и ничто не в состоянии удержать наступательный порыв персов. Горцы бились из последних сил», – говорит об этом моменте В.Г. Гаджиев¹⁴⁵⁸. Но в это время с кинжалами в руках включились в бой чохские женщины, которые до этого перевязывали раны и заряжали ружья. Персы, у которых даже не все кухонные работы выполняются женщинами, опешили. Мгновением растерянности воспользовались все обороняющиеся. Они отбросили яростно наступавших персов. Такие схватки в тот день повторялись не один раз. С наступлением темноты страсти приутихли, и умиротворение расслабило усталых бойцов.

Ночь не была спокойной для персов, которые решили не уступать захваченных позиций. Несмотря на то, что дозоры зорко вглядывались в темноту, время от времени вспыхивали столкновения между воинами шаха и дагестанцами, которые были полны решимости лишить врага покоя. Горцы, как свидетельствует И. Калушкин, «без боязни нападают по ночам, шах, против воли своей, с терпением все сносит»¹⁴⁵⁹.

Это была особенная ночь. В эту ночь стало известно о судьбе экспедиции, отправленной в Аймаки. Многоопытный военачальник шаха Лютф-Али-хан, оттеснив горцев, первоначально достиг некоторых успехов. Затем, преследуя противника, вторгся со своими войсками в Аймакинскую впадину и опустошил ее. Но это оказалось ловушкой. Горцы, возглавляемые Ахмед-ханом Мехтулинским, окружили персов и учинили им настоящую резню¹⁴⁶⁰. По сообщению А.И. Тамая, большая часть 20-тысячного войска была истреблена¹⁴⁶¹. «Большая часть их (иранской) армии была разгромлена в Еврейской долине (ЖугьутI дара)», – сообщает Али Каяев¹⁴⁶². Такая же участь постигла и отряды кизилбашей под командованием Хайдар-бека и Джалал-бека. У первого из 4 тысяч воинов осталось 500, у второго из 5 тысяч – 600. Кроме того, персы потеряли 19 пушек, большое количество боеприпасов и весь обоз, доставшийся Ахмед-хану¹⁴⁶³. Хасбулат­-шамхал, на помощь которому были отправлены шахские войска, ничем не смог помочь попавшим в западню союзникам. По сведениям, полученным из русских источников, горцы на территории шамхальства разбили отряд кизилбашей, везших казну шаху¹⁴⁶⁴. Эти печальные вести расстроили шаха.

Наутро схватки в Андалале возобновились. «Оттуда (имеется в виду от селения Куд. – Авт.) [враг] направился на Согратль. А потом оттуда ретировался… Еще один отряд был разгромлен в месте [, которое называется] … (название не разборчиво. – Авт.)», – лаконично сообщает Ахмед-кади из андалалского селения Куд (Хъуд)¹⁴⁶⁵. Иранский диктатор решил перебросить войска с левого фланга в центр и продолжить наступление на позиции горцев фронтальным и правофланговым ударами. Вскоре шах убедился в том, что для защиты Чоха остался лишь небольшой отряд. Муртаза-Али-бек и на этот раз сумел предугадать мысли великого противника. Основные силы горцев отошли к новому рубежу и здесь организовали прочную оборону. Вновь развернулись упорные бои. Надир-шах внимательно следил за происходящими событиями и лично руководил наступлением своих войск. Правый фланг шахских войск взял Чох и начал движение в районе селения Гамсутль. Одновременно развернулась прямая атака на центр. Но здесь стойко стояли согратлинцы. Вскоре враг был остановлен. Не достигли цели фронтальные атаки на Согратль. Шах отправил часть своего резерва на поддержку наступательных действий. Снова возобновились атаки кизилбашей. Персы медленно, но настойчиво продвигались вверх по склону. Но нанести свои мощные удары они не могли из-за большой изрезанности местности. Ситуация несколько стабилизировалась. Но эта была стабилизация, полная напряженности. Этот критический момент отлично передан в народных песнях. «Через некоторое время, когда бой достиг своего накала, начал кричать [тот, у кого] львиные руки: «Мои львиные руки отнялись [совсем]!» [Ему] Дайтиловские молодцы ответили: «Если твои львиные руки отнялись [совсем], отряд тебе подобных идет на поддержку!» Стали вторгаться [те, которые] размахивают саблями, [круша врагов,] как косой траву. Когда они ворвались в гущу врагов, стал кричать [тот, у кого] тело с луг: «Наполнилась кровью моя шелковая рубашка!» Ответили ему хунзахцы: «Если наполнилась кровью [твоя] шелковая рубашка, [гляди –] поредели ряды врага!» Ринулись отряды [тех, кто] верхом на конях, заставляя содрогаться кизилбашей. Когда же кизилбаши показали шею, стал кричать горный пехливан^*: «Моего боевого коня ноги [от изнеможения] остановились!» И ответили ему те самые андалалцы: «Если ноги твоего боевого коня [от изнеможения] остановились, [летучие] отряды на конях, подобных ветру, идут следом!» [Действительно,] прибыли новые всадники, и стали убегать те [самые] кизилбаши. Сердце каджарского шаха задрожало, когда увидел трупы тех кизилбашей. В подмогу им отправил [он] несчетные новые войска. И приказал разбить врага отправленным вместе с ними доверенным лицам. Разве можно горы с их корнями вырвать, если в них содержатся железо-свинцовые залежи? С новыми силами поднялся враг. И им противостояли молодцы. Когда же прошло время после того, как завязался рукопашный бой, стал кричать [тот, у кого] орлиные, непокорные глаза: «У моей кривой сабли согнулось лезвие!» И ответили те акушинцы: «Если согнулось лезвие у [твоей] кривой сабли, к тебе на подмогу идут резервные (бадал) отряды с кинжалами, режущими железо!» Усилилась атака вражеских колонн, пришли на помощь шахские войска. И вступили в бой булавобойцы. Спустя некоторое время начал кричать Кянкул Курбан: «Моей булавы длинная ручка раскололась!» И ответили им ахтинцы-куралинцы: «Если твоей булавы длинная ручка раскололась, гнутся и врагов ряды!» Реки крови потекли по Обохскому ущелью, трупов штабеля образовались на Чохском Чишти»¹⁴⁶⁶.

В это время на левом фланге шахских войск появился отряд горцев, «подобный молнии, упавшей сверху с неба». «У этого отряда форма была одинаковая, у этого отряда оружие было одинаковое, у этого отряда кони были одной масти, у главы этого отряда конь был беловатой масти», – повествует лакский эпос¹⁴⁶⁷. Это Муртаза-Али-бек, зорко следивший за ходом событий и ни на минуту не выпускавший из рук управления войсками, решил нанести удар по шахским войскам со стороны Бухты, Шангода и Шитли своим правым крылом. Наполеон говорил, что на войне есть один благоприятный случай, умение поймать его – это и есть признак большого таланта¹⁴⁶⁸. Именно подобного момента ждал Муртаза-Али-бек и сумел его поймать. В атаку пошел резерв, который он берег и решил использовать в наиболее благоприятный момент. Смело ринулись в бой гази-кумухцы и хунзахцы вместе с бухтинцами, шангодинцами и шитлинцами. Отрядом руководил сам Муртаза-Али-бек. «Стрелой (из лука) выкраивая, острой саблей разрезая, словно истинный закройщик – вот Хан-Муртаза-Али!»¹⁴⁶⁹. «Отсюда врываясь, оттуда выходя, оттуда врываясь, полосу кося», ведет он рукопашный бой – таков этот славный воин в народных преданиях¹⁴⁷⁰. Весьма примечательно то, что в аварской песне об этой битве упомянуты только три конкретных имени – Надира, Сурхая и Муртаза-Али, и сын гази-кумухского хана – единственный среди горцев, чье имя в ней воспето. Пораженный подвигами Муртаза-Али-бека – «всадника на вороном коне», Надир-шах, обращаясь к Сурхай-хану, говорит слова, ставшие ключевыми и в лакской, и аварской песнях.

«Дагестан и Гуржистан да были бы твоими, Сурхай.

Серебро мое и золото твоими пусть будут, Сурхай,

А мне бы твоего иметь Муртазали, Сурхай!»¹⁴⁷¹

Турецкий историк Ш. Эрел подтвердает произнесение Надир-шахом этих крылатых слов¹⁴⁷². К этим словам лакская песня добавляет еще: «С таким сыном я полонил бы весь мир в свою руку!» Произнесение этих слов устами Надир-шаха, главного противника Сурхай-хана и его сына, «о высоких достоинствах умелого рубаки и беззаветно храброго мужчины, которыми, в действительности, обладает Муртаза-Али», придает характеристике не только «объективность», но и чрезвычайно большую «убедительность», – говорит Н.С. Джидалаев¹⁴⁷³.

Мощный удар опрокинул персов, которые начали отступление вначале организованное, потом все больше напоминавшее бегство. Сейчас, когда усталому шахскому воинству, отступая под напором отрядов Муртаза-Али, пришлось карабкаться по крутому склону на Турчи-гору, иранский шах начал догадываться о коварстве замысла Сурхай-хана, заманившего его в эту ловушку. Резервов у персов осталось совсем мало, только личная гвардия Надира не вступала в битву. Уже на самой горе снова развернулось сражение, когда вмешательство самого шаха и его гвардии привело в порядок расстроенные было ряды когда-то победоносного войска. Но на этом не кончились сюрпризы, преподнесенные Муртаза-Али-беком иранским захватчикам. Неожиданно на плато появился еще один отряд, посланный славным сыном Сурхай-хана со стороны Варайми. Его задачей было пленение самого иранского диктатора. Русский резидент И. Калушкин сообщает, как были близки горцы к выполнению главного желания своего командующего. «Иногда воинов шаха так жестоко били, что его самого принуждали троекратно к обороне назад оборачиваться»¹⁴⁷⁴. Этот отряд застал кизилбашей врасплох. Муртаза-Али-бек энергично преследовал врага. «Смешавшись, войска вступили в рукопашный бой. И не дрогнул этот маленький отряд. Укладывая по десять [трупов] там, где сеют одну меру, а на десятинном поле – по сто, двигался вперед Муртаза-Али. Начало рассеиваться каджарское войско. [Он] был подобен молнии, падающей на тех кизилбашей. На Турчи-горе, на которой и камушка-то не найдешь, штабелями полегли тех каджаров трупы. На горных ущельях, на которых капли воды не найдешь, реки крови тех каджаров потекли», – сказано в лакском фольклоре¹⁴⁷⁵. Муртаза-Али-бек был неоднократно ранен. Однако он не покинул поле битвы. Величайшим напряжением сил шаху удалось ретироваться с остатком войска, причем он увел с собой почетного пленника Сурхай-хана и его старую супругу¹⁴⁷⁶.

Отступали иранские войска, «и таким ускорительным маршем, который, по справедливости, за побег причесть можно, наигорший вред себе нанес, ибо великое число в войске его хворые и пешие имелись, токо же и те, у которых лошади худы и за ним поспешить не могли, оставляя позади, все в руки неприятельские достались», сообщал в реляции из Дербента от 28 сентября 1741 г. И. Калушкин¹⁴⁷⁷. Материалы, собранные Али Каяевым, показывают, что персы не сумели отступить организованно: «Часть иранской армии бежала через Вицхи, другая — через Цудахар, некоторые, выйдя к Кунзунтту (Хъунзунтту, Большая гора – название горы, расположенной в Мачейнском магале Лакии. – Авт.), бежали через Уллучара и Акуша, еще ос­тавшаяся часть — через Вихли, Сюрга, Уркарах. Шах поручил уцмию Ах­мед-хану вывести еще одну часть своей армии в сторону Дербента. Сам Надир-шах, взяв с собой Сурхай-хана, через Кюру ушел в Дербент»¹⁴⁷⁸. Отряд, отступавший через Акуша, был рассеян недалеко от Уллучара (лакское селение) и Танти (даргинское селение). Общие потери были огромны, по окончании похода от 52 тысяч осталось не более 27 тысяч, «между которых весьма много хворых и раненых и все в гнусном состоянии содержатся»¹⁴⁷⁹. Английский посол в России Эд. Френч в своем донесении сообщал: «…убитых и вообще погибших, так или иначе, насчитывалось более 25.000 человек, что, как здесь вычисляют, составляет добрую половину войска шаха»¹⁴⁸⁰. По другим данным, шахские войска потеряли 30 тысяч человек, более 33 тысяч лошадей и верблюдов, 79 пушек, большую часть вооружения и снаряжения¹⁴⁸¹.

На историческую битву стянулись феодальные дружины и народные ополчения из разных земель, но обратно они возвращались уже дагестанцами в ореоле грозной и блестящей славы, каждое селение гордилось своим участием в общенациональном деле, своей сопричастностью к великой победе, и эта великая гордость враз отодвинула в сторону старый областной патриотизм, характерный для эпохи феодальной раздробленности. Наша военная история — это часть общей ис­тории Дагестана, рождавшейся в непрерывной борьбе с внешними врагами.

Руководители этой борьбы принадлежали к феодальному классу, но в тех исторических условиях иного быть не могло. Важно, что они вели спра­ведливые войны, отражающие объективно народные интересы, обеспечивали условия для самостоятельного исторического развития Дагестана. Это была героическая эпоха, и в главных ее событиях соединились воедино феодальное начало с народным. Воплощением этого единства был Муртаза-Али-бек – именно таким воспет этот сын хана в народных песнях.

Однако Муртаза-Али-беку не удалось отбить у шаха своих старых родителей – отца и мать. По пути горцы несколько раз догоняли их и наносили жестокие удары, пытаясь пробиться в гущу иранских войск, к шаху и его пленникам. «Его величество, видя это, со злости плакал», – докладывает И. Калушкин¹⁴⁸².

Абдурахман Гази-Кумухский, сын известного тарикатского шейха Джамалуддина, сообщает, что в казне имама Шамиля были «седло Надир-шаха, оставшиеся в Дагестане со времени его поражения, железный шлем (калансува) с золотыми узорами»¹⁴⁸³. К чести горцев, они не соблазнялись в ходе сражения военной добычей. Информаторы Али Каяева сообщали, что «дагестанцы не обращали внимания на имущество иранцев-рафидитов после их поражения, и оно не отвлекло их от преследования иранцев, а они преследовали их до границ области Кура»¹⁴⁸⁴. Конечно же, какие-то личные вещи шаха могли остаться в его лагере на Турчайнна-горе, но слово «седло» вызывает скептицизм, который можно применить ко всякого рода подобным сообщениям. Еще больший скептицизм должны вызывать сообщения о том, что Надир-шах предавался отдыху на Турчидаге или в Чохе¹⁴⁸⁵, так как это был человек и сам не знавший покоя, и других лишавший его.

Но разруха, причиненная иранцами в Дагестане, была не поддающейся учету. «Рассказывают от их предков также, что пашни села не были плодородными после этого сражения в течение семи лет», – сообщает А. Каяев¹⁴⁸⁶.

Еще больше пострадала Лакия, которая в течение месяца разорялась огромной армией великого завоевателя, превосходившей численностью исконных жителей. «Воистину, – сообщает запись, сделанная в начале [книги] «ал-Хисну-л-Хасин» местного ученого Чопан из Кули, – Тахмаз-шах (Надир-шах. – Авт.) пришел с войсками во второй раз в вилаят Дагестан в 1154 г., разрушил города и села, захватил их имущество вплоть до детей и женщин, пашни и луга, коров и овец, и остановились они на горе Турчи. Затем с ними сражались мужчины Авара и сыновья Сурхай-хана, и другие мужчины с ними и Ахмад-хан со своими людьми. Не смогли войска Тахмаза сражаться с ними, и были разбиты при помощи [оказанной] Всевышним Аллахом мусульманам. И повернули они вспять из страха перед ними, став похожими на распространившуюся саранчу. Двинулись они [обратно], оставив свое имущество. Большое количество из их имущества досталось жителям Авара и другим» ¹⁴⁸⁷.

Восемьдесят лет спустя, в 1820 году ополчение во главе с сыном Сурхай-хана II Халид-беком, сражавшееся с мужеством, вызывавшим восхищение врагов, в местности Аралиялу (место сражений), недалеко от Хосреха, потерпело поражение от войск генерала Мадатова; талантливый гази-кумухский полководец погиб в начале же битвы от пушечного ядра (если бы не этот трагический случай, исход битвы мог бы быть иным, хотя итог противостояния был предрешен) и русские вошли в Гази-Кумух. Проконсул Кавказа А.П. Ермолов сообщал своему «любезнейшему другу» графу М.С. Воронцову об 11 знаменах и 7 пушках, некогда оставленных Надир-шахом, доставшихся им. Можно с уверенностью сказать, что эти 11 знамен, захваченных в Турчидагской битве и хранившихся в Гази-Кумухе, были самым ценным трофеем победителей в освободительной войне против иранских захватчиков¹⁴⁸⁸.

Надир-шах отступал через Кукминский перевал. За перевалом, в местности Гундривалу, Муртаза-Али-бек настиг арьергард кизилбашей, нанес еще один удар. Это было последнее сражение славного полководца. Все это время он, раненый в живот еще в битве на Турчинском плато, не выпускал из рук оружия. «Муртаза-Али преследовал персиян до самого Хайдака», – утверждает С.И. Габиев¹⁴⁸⁹. Через два-три месяца, уже заперев Надир-шаха в Дербентской крепости, Муртаза-Али-бек, любовно называемый в народе Хан-Муртаза-Али (равный ханам Муртаза-Али), «прославленный герой решающего сражения с кизилбашами»¹⁴⁹⁰, организатор победы над всесильным врагом в Турчидагской битве, скончался. Муртаза-Али-бек похоронен в Кумухе, «возле мечети, которую, по преданию, построил его отец Сурхай-хан I»¹⁴⁹¹. Эпитафия на могильном памятнике гласит: «Протяжение этого мира из конца в конец – крошки огромного. Все зримое – ничтожный клочок созданного мирового царства в то время, когда овладевший Востоком и Западом не остался неизменным. Владычество принадлежит всевышнему Аллаху. Величие у всевышнего Аллаха. Это могила Муртаза-Али б. Сурхай-хана, да будет прощение им обоим! Дата: тысяча сто пятьдесят четвертый [год]. О люди, знайте, что это он эмир самый великий [этого] времени, храбрый советник, прославленный. Он явился и повиновались храбрецы [этого] края, несмотря на то, что правители областей Дагестана изменили, повести население…»¹⁴⁹²

Заключение

Один из выдающихся полководцев в истории человечества Надир-шах, «который более четверти века не испытывал горечь поражения»¹⁴⁹³, потерпел в Дагестане несколько поражений и, используя выражение известного русского военного теоретика и историка Н.П. Михневича, употребленное им по отношению к другому полководцу, скажем, что было подорвано «обаяние непобедимости»¹⁴⁹⁴. Учитывая планы иранца по завоеванию южных окраин России, значение этих побед было далеко не местным. Походы Надир-шаха не ограничились вторжением в Лакию и Андалал в 1741 году. Он не прекращал их ни в 1742, ни в 1743 годах. «Он по-прежнему продолжает проводить однажды намеченный курс: продолжал насильно гнать своих, претерпевших голод, холод, смертельную опасность, истрепанных солдат на борьбу с целым, хотя и немногочисленным, но готовым, не щадя своей жизни и сил, защищать Родину, народом», – отмечает В.Г. Гаджиев¹⁴⁹⁵. Иранский правитель рассчитывал покорить не только Дагестан, но и Чечню, Ингушетию, Кабарду, Крым, Кубанскую область, а также российские земли до Астрахани, утверждает Н.-П.А. Сотавов, ссылаясь на документы¹⁴⁹⁶.

Неудачи не остудили пыла Надира. Он был неугомонен. Он не мог и подумать, что только путем вывода войск из Страны гор можно спасти армию и сохранить свою честь. В конце 1741 года, по приказу шаха, в 16 км северо-западнее Дербента, в естественно укрепленном месте, между селениями Рукель, Кемах, Джелган, Гимейди и др. был устроен для шахской армии хорошо охраняемый лагерь, который получил название Иран-Хараб (т.е. разруха Ирана). Сюда был переведен гарем и казна диктатора Ирана, а также все продовольственные запасы, доставленные из Закавказья и внутреннего Ирана¹⁴⁹⁷. «В лагере шахове во всем такой недостаток имеется, – пишет И.П. Калушкин, – что генеральный голод претерпева­ют, не меньше того и здесь, в Дербенте, в пище крайнее оскуднение продолжается, ибо много людей от голода померло, и везде по улицам и паче в нижнем городе и за городом мертвые тела валяются, тако же и дорога отсюда до Шемахи оными усталана, между которыми и большая часть раненых»¹⁴⁹⁸.

Однако дагестанцы были полны решимости бороться за свободу. Борьбу эту возглавляли Мухаммад-хан Гази-Кумухский и уцмий Ахмед-хан Кайтагский. B декабре 1741 r. большинство ropских владетелей и старшин дали «клятвенное обещание» бороться с захватчиками до полного изгнания их из Дагестана. В то же время, они стали вновь обращаться к России за помощью для отражения иранского нашествия¹⁴⁹⁹. Однако российские власти ограничились осторожным поощрением горцев к борьбе против иранского владычества¹⁵⁰⁰. Более того еще зимой российскими властями было принято решение препятствовать укрывательству на территории своего государства тем, кто убегал от иранского засилья. 9/II-1741 г. астраханскому губернатору М.М. Голицыну предписывалось, что, т.к. по «ведомостям числится о шахе, что бутто намерен оной итти оттуда в Ширванскую провинцию на лезгов, и когда то выспоследовало б, то из оных ближных к границам нашим не стали б которые от него шаха уходить в наши границы, и таких лезгов и других тамошних народов подданных персицких, для убежания с шахом за них ссоры, «в границы наши отнюдь принимать не велеть»¹⁵⁰¹.

Надир-шах горел желанием во что бы то ни стало наказать и расправиться с бывшим у него в плену уцмием Кайтага Ахмед-ханом, осмелившимся вновь подняться на борьбу с кизилбашами. Зараженный этой идеей, шах в октябре 1741 г. предпринял карательную экспедицию в Кайтаг, но успеха не имел. Этого и следовало ожидать. Кизилбаши, потерпев в горах Дагестана сокрушительное поражение от горцев, "так настроены, что с великою боязнью отправились против них"¹⁵⁰². Кстати сказать, и сам Надир об этом хорошо знал. Он признался своим приближенным, что "нынешнее его войско ни к чему не годное, которые против лезгинцев (дагестанцев) ни мало стоять не могут"¹⁵⁰³. Уцмий, узнав о движении против него кизылбашей, обратился с просьбой к аварскому хану. Однако кайтагцы его помощи не дождались, ввиду ненастной погоды, больших снежных завалов, сделавших горные дороги непроходимыми. Так что уцмий, на этот раз, сумел отразить нападение кизылбашей самостоятельно. Войска Надира, потеряв 2500 человек, возвратились ни с чем¹⁵⁰⁴.

Обширным планам Ирана создания на Каспие морского флота посвятила свою статью азербайджанский ученый Нигяр Гезалова¹⁵⁰⁵. Единственной державой, имевшей флот на Каспийском море, до этого была Россия: Петр I, стремясь укрепиться в этом регионе, построил довольно сильный флот на Каспии. Она располагала там не менее, чем ста судами. Но в то время, как российская сторона беспокоилась о том, чтобы Порта не овладела Прикаспием, англичанину Джону Баддели совершенно очевидно, что «пока Надир был на престоле, туркам никто не позволил бы приблизиться к Каспию»¹⁵⁰⁶. Надир-шах, прекрасно понимавший, что доминирование на Каспийском море имеет важное стратегическое значение и имевший целью превратить Каспий в персидское озеро¹⁵⁰⁷, еще в 1734 г. задумался о создании там собственного морского флота. Значительно раньше прибытия англичанина Дж. Эльтона, который впоследствии стал непосредственно заниматься реализацией этого замысла, он попытался приступить к реализации своих планов в начале 1738 г. и даже назначил Мухаммада Хусейн-хана гапонат-баши, или адмиралом Каспийского моря. Л. Локкарт писал о том, что в 1741 г. Надир-шах обратился к русскому резиденту Ивану Калушкину, чтобы он договорился о найме десяти русских судов, часть которых предназначалась для использования в операциях против дагестанских повстанцев, а другая часть – для транспортировки продовольствия из Астрахани. Калушкин, передавая эту просьбу, предупредил свое правительство о том, что если Надир получит эти корабли, он никогда их не вернет, так как он мечтает иметь свой собственный флот¹⁵⁰⁸. Иранский шах приступил к реализации своего замысла только после того, как начал строительство флота в Персидском заливе в 1742 г. Как мы уже отметили, задачей-максимум создания Надир-шахом каспийского морского флота было превращение Каспия во внутреннее персидское море, задача ближняя указана Керзоном: она заключалась в том, чтобы препятствовать постоянным нападениям туркменских пиратов на восточные берега его империи, наказать и подчинить непокорные племена лезгин (дагестанцев) на западном берегу, и прибрать в свои руки монополию на торговлю с Астраханью, а также установить персидскую власть над как можно большей частью прибрежной зоны¹⁵⁰⁹. По приказу шаха была построена судостроительная верфь в Лангеруде, куда сгонялись сотни крестьян из окрестных деревень для работы на ней, и привозился лес из Гиляна и железо из Мазендарана. Англичане же сделали судостроение делом вполне реальным и поставили его на широкую ногу. В 1743 г. Дж. Эльтон официально перешел на службу к шаху, который произвел его в адмиралы с назначением жалования в 6000 руб.¹⁵¹⁰ Таким образом, шах имел грандиозные планы, которые были неразрывно связаны с Дагестаном и Каспием. «Можно только себе представить, – замечает В.Г. Гаджиев, – чем бы обернулась судьба, как бы развернулись в дальнейшем события, сколько горя, лишений, мучений и страданий пришлось бы испытать народам Северного Кавказа и юга России от «страшного» Надира, от его ничем неограниченной и необузданной страсти и не менее бредового замысла «в пепел превратить весь свет», если бы народы Дагестана не приняли на себя основной удар, и если бы шах на долгое время не увяз в Стране гор, если бы свободолюбивым горским народам, ценой бесчисленных жертв и неимоверных усилий, не удалось остановить победоносное шествие шаха по соседним странам»¹⁵¹¹.

Однако вернемся к развитию событий в Дагестане. Сын Сурхай-хана Мухаммад-бек, до сих пор мало заметный за могущественной тенью младшего брата Муртаза-Али-бека, после смерти последнего раскрылся во всей силе.

Поражение на Турчи-горе меняет характер военных действий, которые вел Надир-шах. Теперь его походы все более напоминают набеги. В 1742 году он совершил три набега в Табасаран, чтобы «наказать табасаранцев»¹⁵¹², в ответ на набеги, совершаемые табасаранцами. Но это наказание скорее напоминало настоящий разбой. Русский ориенталист ХIХ в. И. Березин писал, что «табасаранцы тревожили «Иран-Хараб» зимой, за что весной Надир-шах опустошил Табасаран огнем и мечом»¹⁵¹³.

Аналогичные набеги совершали шахские войска в Кайтаг. Так они угнали 300 голов крупного и мелкого рогатого скота¹⁵¹⁴. В. Братищев не без иронии заметил, что шах «ныне в отгоне у дагестанцев упражняться начал»¹⁵¹⁵. Но эти операции не всегда бывали удачными. В одном из боев персы потеряли «до 800 убитых», при этом сам Надир «при всей неустрашимости своей принужден был от пуль спуститься в ров»¹⁵¹⁶: в другом – 400-600 человек, оставшиеся в живых спаслись бегством¹⁵¹⁷.

«Как только сын Ибрагим-хана прибыл во главе собранных войск с казной и большой провизией, шах Тахмаз (Надир-шах – Авт.) двинулся из Дербенда в Дагестан и осаждал в течение трех дней селение Кудиль», – сообщает «Хроника войн Джара» относительно событий 1742 года¹⁵¹⁸. Три дня осаждал сын незадачливого правителя Кавказа это лезгинское селение, но так и не смог его взять¹⁵¹⁹. Но есть другое утверждение, что «дагестанцы попросили мира через Сурхай-хана и шамхала» и, «взяв у жителей Кудиля при заключении мира трех заложников и двух лошадей, шах Тахмаз (т.е. Надир-шах – Авт.) ушел, оставив там обозы и верблюдов»¹⁵²⁰.

Несмотря на утверждение Мирза-Мехти-хан Астрабади, что Кала-Курейш был взят штурмом, и «крепость, построенная из кирпича, была снесена до основания»¹⁵²¹, штурмовать крепость не пришлось, так как «непокорный Ахмед-хан, взяв с собой семью»¹⁵²², «убежал в Хунзах», «а хайдакцы (кайтагцы) – в Дагестан», так как «никто, за редким исключением, не пришел им на помощь»¹⁵²³.

В течение 1742 года кизилбаши непрерывно нападали на дагестанские селения. Испытали на себе их мстительную силу села Ухли, Хажди, Кулецма и Кубачи. А в августе 1742 г. 2 тысячи бухарских узбеков двинулись в Акуша-Дарго. Но «акушинцы ружейной пальбой большую часть узбеков перебили, остальных же принудили к бегству»¹⁵²⁴. Кизилбаши возобновили наступление. Но чуть ли не каждое селение им приходилось брать штурмом. «Многих убили и до 200 голов принесли к шаху на конях, за что получили денежное вознаграждение». Акушинцы и цудахарцы вынуждены были отдать «Надиру аманатов»¹⁵²⁵.

В литературе часто приводится свидетельство русского резидента В. Братищева о том, что Надир-шах пользовался посредничеством Хасбулат-шамхала, Сурхай-хана, Ахмед-хана Кайтагского и других дагестанских правителей и старшин в переговорах с горцами на предмет добровольного покорения на льготных началах. Конечно же, иранский властитель пользовался не только кнутом, но и пряником, чтобы добиться своей цели. Однако не все свидетельства можно безоговорочно принимать. В частности, В. Братищев говорит о том, что, когда Сурхай, будучи в Аварии, встретился со своим сыном для подобных переговоров и беседовал с ним, тот, по словам В. Братищева, выхватив кин­жал, сказал отцу, что «единое напоминание крови староста ево вредить препятствует, и тако наотрез ответство­вал, что никогда шаху послушание принести в мысли своей не имеет»¹⁵²⁶. Опровергая возможность подобного разговора, В.Г. Гаджиев приводит несколько аргументов. В частности, ученый говорит, что «в августе 1742 г. Братищев в большей части находился при шахе в Дербенте и в Гази-Кумух не ездил. Если это так, то, стало быть, он не мог присутствовать и слышать приведенный выше разговор Сурхай-хана со своим сыном и другими лицами»¹⁵²⁷. Напротив, исполняя данные ему шахом поручения, хан настойчиво советовал сыну продолжать борьбу с иноземным нашествием.

Далее шахские войска устремились в «малые Авары на западной стороне Кавказского хребта»¹⁵²⁸. Но здесь они наткнулись «на умело организованную оборону» и «горцы встретили массированным ружейным огнем и вынудили их отступить»¹⁵²⁹. Однако попытки Надир-шаха покорить Дагестан в 1742 г. также оказались безрезультатными. Как мы уже неоднократно говорили, покорение Страны гор было лишь частью подготовки к вторжению в Россию. «Надир решился даже учинить внезапное нападение, когда Терек покроется льдом, зимою, врасплох, как на эндереевцев, так и на других окрестных народов; оттуда пробраться в Кабарду, напасть на Кизляр, вторгнуться в Российские границы»¹⁵³⁰. Сильно обеспокоенное русское правительство «поспешило сосредоточить русские войска на Тереке и в Кизляре и послать тайно денежные субсидии дагестанским владельцам, чтобы дать им возможность продолжать борьбу с Надиром»¹⁵³¹.

События на иранско-турецкой границе вынудили шаха срочно изменить планы. В феврале 1743 г. Надир-шах уходит из Дагестана. Поражения в Дагестане отдались в самом Иране эхом многочисленных выступлений против диктатора. Он «направился в Мугань»¹⁵³². «Через Дербент пеши в отрепьях проходили; все без изъятия в конец разслаблены, признава­ясь сами, что десять человек против одного лезгинца стоять неспособны, и так настращены, что в присутствии шаховом при схватках с неприятелем робеть не удержи­вались». Они вздыхали и стонали и были повержены в такую бедность, что «имеющийся у них порох здесь на хлеб менять и последнюю одежду за то отдавать при­нуждены; не в выгодном состоянии и товарищи их в ла­гере при шахе остались, ибо и они изнурением обреме­нены»¹⁵³³. Через сорок переходов он был в Мугане¹⁵³⁴. «Голод был так велик в армии Надыровой, что из мертвых трупов человеческих маркитанты делали катламу, т.е. пирожки… и продавали. Столько людей померло и скота всякого звания пало от бескормицы, что от р. Самура даже до Шабрана на расстоянии 55 верст дорога человеческими трупами и падалицами была устлана»¹⁵³⁵. «На самом деле, это был не простой вывод войск, а явное отступление под напором горцев Дагестана, а затем жителей Северного Азербайджана»¹⁵³⁶.

В это же время Сурхай-хану удается освободиться из плена. Есть несколько версий этого. С.И. Габиев утверждает, что, «во время плена, жена Сурхая имела несколько свиданий с женой шаха, и она-то выхлопотала ему право вернуться на родину»¹⁵³⁷. Подобная версия приводится у В.Г. Гаджиева с рассказа, записанного Халилом Халиловым. «И лишь после того, как стало известно о тяжелой болезни Муртазали, жене Сурхай-хана удалось уговорить одну из жен Надира, и, только благодаря ее вмешательству, Надир согласился отпустить пленника повидать смертельно больного Муртазали. Так оказался на свободе Сурхай-хан», – гласит эта версия¹⁵³⁸. По другой версии Сурхай хану удалось спастись следующим образом. Как известно, Сурхай-хан старался показать, что его вполне устраивает роль почетного пленника. Однажды в Дербенте, в резиденции шаха, было устроено празднество с песнями, танцами и т.д. В самый разгар веселья шах сообщил хану, что умер его сын Муртаза-Али. Сурхай-хан и виду не подал, сказав, что не может ему помешать веселиться смерть непослушного сына (ведь хан всем своим поведением делал вид, что уговаривает своих детей заключить мир с шахом, втайне поощряя их продолжать борьбу, а сыновья категорически с ним не соглашались). Но в ту же ночь Сурхай-хан и несколько приближенных спаслись бегством. Аксакалы рассказывали, что шах устроил за ним погоню и его преследовали до самих границ Лакии. Версию бегства гази-кумухского правителя поддерживает и Али Каяев. "Сурхаю удалось сбежать из Дербента", – утверждает он¹⁵³⁹.

8-39ает, что "о не и были изобретением иранского полководца. 00000000000000000000000000000000000000000000000000000Изменчивость судьбы и беспрерывные войны утомили старого хана, сломили железную его волю¹⁵⁴⁰. Смерть сына Муртаза-Али, которого он считал самым последовательным продолжателем своего дела, окончательно подорвала его силы. Он уже не вернулся к активной общественно-политической деятельности и управлению ханством, а оставил правителем Гази-Кумухского владения своего сына Мухаммад-хана, «сам стал жить в селе Катрух, в 10 фарсахах от Гази-Кумуха»¹⁵⁴¹. Недалеко от селения Верхний Катрух, на косогоре, старожилы показывают небольшую площадку, где стоял замок великого правителя Гази-Кумуха. К замку был подведен водопровод, сделанный из терракотовых трубок (несколько таких терракотовых трубок можно увидеть в верхнекатрухском школьном музее). По этому водопроводу шла прекрасная вода из источника, расположенного в 5-6 километрах от села, рядом со знаменитой могучей сосной, вознесшейся на склоне горы и имеющей в обхвате пять-шесть человек с вытянутыми руками.

К сказанному А.-К. Бакихановым, Гасан Алкадари добавляет, что Сурхай в Катрухе занялся служением Аллаху¹⁵⁴². В эти годы, еще больше, чем в молодости, он покровительствовал богословским наукам и за свой счет построил ряд мечетей. И до конца дней своих "был окружен любовью народа". Скончался он в Гази-Кумухе в 1748 г. "Весь народ горько оплакивал смерть грозного старца Чолак-Сурхай-хана, сделавшегося легендарным героем дагестанских горцев". "Долго еще, – пророчески писал С.И. Габиев, – будет храниться образ этого богатыря в памяти народов Дагестана"¹⁵⁴³. Похоронен он в Гази-Кумухе на ханском кладбище, рядом со своим сыном, героем Турчидагского сражения, Муртуза-Али.

1743 г. обещал Надир-шаху новые осложнения ситуации на Кавказе, связанные с самозванцами. Впервые о Сам-мирзе заговорили в 30-х годах ХVIII в. Он выдавал себя за сына сефевидского шаха Султан-Хусейна, «которому, во время кровопролитной осады столицы Ирана Исфахана афганцами, удалось, с помощью преданного династии эттимад-уддовле Мухаммад Момин-джана, бежать из осажденного города»¹⁵⁴⁴. Услышав о героической борьбе горцев с Надир-шахом, он решил отправиться в Дагестан¹⁵⁴⁵. Все недовольные кизилбашами стали собираться вокруг самозванца. Его сильно поддержал вступивший на гази-кумухский престол Мухаммад-хан Гази-Кумухский, сын Сурхай-хана I. По сообщениям Мухаммада Казима, число приверженцев Сам-Мирзы доходило до 20 тысяч, по другим сведениям – 2-3 тысячи¹⁵⁴⁶.

Войска, возглавляемые Сам-Мирзой и Мухаммад-ханом, осадили Шемахи. На выручку городу пришла армия Насрулла-Мирзы, сына Надир-шаха, которая нанесла поражение повстанцам. Гази-Кумухский хан отступил в горы, а Сам-Мирза был схвачен при попытке к бегству и казнен как преступник¹⁵⁴⁷. Но тот год дал истории Ирана еще одного самозванца. Второй самозванец, тоже Сам-Мирза, появился в Ардебиле и заявил, что тот, кто был убит Насрулла-Мирзой, не являлся Сам-Мирзой, он был его сбежавший раб, который выдавал себя за Сам-Мирзу. Он также «был схвачен и доставлен к правителю Азербайджана Ибрагим-хану, племяннику Надира, сыну убитого в Дагестане Ибрагим-хана Захир ад-доуле. Самозванец был разоблачен, ему отрезали нос и отпустили¹⁵⁴⁸. После чего он получил прозвище Бени-бориде («Отрезанный нос»). Нового Сам-Мирзу, якобы, привел Магомед-хан¹⁵⁴⁹. «Популярный среди дагестанцев Мухаммад (сын Сурхай-хана Мухаммад-хан Гази-Кумухский – Авт.) признал претензию второго Сам-Мирзы на иранский престол законной»¹⁵⁵⁰ и сильно поддержал Бени-бориде. По сообщению В. Братищева, «в Дагестане и, особливо от Сурхаева сына Мугамеда, сильные разглашении происходят, якобы, тамо прежней шахской фамилии некто явился с обрезанным носом, которые ведомости горских людей к большим неспокойствам возбуждают, от чего Дербентской стороне дальная опасность приключиться может»¹⁵⁵¹. «Своими призывами Магомед-хан привлек на свою сторону кумухцев, кюринцев, кубинцев, хайдакцев (кайтагцев), табасаранцев, шемахинцев, ширванцев»¹⁵⁵².

Для подавления восстания Надир-шахом были направлены войска во главе с Хайдар-ханом. Однако «шемхинцы, примкнувшие к Мухаммад-хану, отрезали путь этому Хайдар-хану, убили его самого и сообщили Мухаммад-хану и попросили его прийти, чтобы уничтожить людей Надира, находящихся там»¹⁵⁵³.

В конце 1743 г. Мухаммад-ханом Гази-Кумухским и Сам-Мирзой была захвачена крепость Шабран. «Набрав значительное ополчение, он (Мухаммад-хан – Авт.) двинулся к Шабрану, занятому персидским гарнизоном. После непродолжительной осады, гази-кумухцы взорвали миной часть крепостной стены и завладели укреплением. Все защитники были вырезаны»¹⁵⁵⁴. От Шабрана Магомед-хан и Сам-Мирза направились к Шемахе и завладели ею¹⁵⁵⁵. Центром восстания стала крепость Аксу (Новая Шемаха).

Шах, пытаясь подорвать движение изнутри, через своего вассала шамхала Тарковского Хасбулата предлагал примирения с Мухаммад-ханом Гази-Кумухским. Об этом свидетельствует письмо, приведенное Али Каяевым.

«Множество постоянных приветствий от Хасбулат-шамхала великому хану Мухаммад-хану, да хранит его Аллах от бедствий нашего времени. После приветствия. Ты брат наш и по вероисповеданию и светским делам. Мы не преследуем цели повредить тебе. Ты поверь Аллаху и нам. От шаха тебе не будет никакого вреда. Мы в состоянии привести тебя целым и невредимым к шаху и отвести обратно. Более того, мы готовы оставить у тебя заложников, каких ты желаешь. Клянусь всемогущим и щедрейшим Аллахом, от шаха тебе не будет абсолютно никакого вреда. Наоборот, если ты придешь к шаху, от него можно ждать больших щедрот. Ты приходи в Акуша (Ахъушав) или Хапшима (ХIапшимав). И мы поговорим на эту тему. Если ты выслушаешь нас и примешь наши советы, и тебе самому и остальным мусульманам будет только польза и расширение (имеется ввиду расширение владений. – Авт.). Иначе будут разорения, притеснения, и народ умрет с голоду. И сам подумай и следуй за тем, от чего будет польза мусульманам. Если последуешь [нашим советам], Аллах отплатит тебе добром. Если ты заключишь мир и, благодаря твоим усилиям, мусульмане смогут избавиться от тирании, твое имя будут вспоминать добрым словом и тебя будут прославлять. И привет»¹⁵⁵⁶.

Понятно, что это письмо не могло быть отправлено без ведома иранского правителя. Однако Мухаммед-хан ни под каким видом не согласился пойти на мировую с диктатором. «Попытки найти примирение с Магомед-ханом Гази-Кумухским ни к чему не привели»¹⁵⁵⁷. Правитель Гази-Кумуха, как в свое время и его младший брат Муртаза-Али-бек, занял непримиримую позицию по отношению к иранским захватчикам. Подобную независимость проявлял Мухаммад-хан не только в отношении Ирана, но и в отношении России. В донесении из Дербента от 24 марта 1743 г. резидент В. Братищев сообщал, что «владельцы Кайтага, Аварии, Дженгутая и горские старшины твердо решили стать вечными и верными подданными России»¹⁵⁵⁸. В августе того же года В. Братищев в своем донесении также подчеркивал, что уцмий Кайтага и другие «желают и просят российской протекции»¹⁵⁵⁹. В 1743–1744 гг. в Петербург из Дагестана прибыло несколько посольств с просьбой принять их под покровительство России¹⁵⁶⁰. Но в этом списке мы не найдем имя Мухаммад-хана, что является свидетельством его стремления создать независимое, суверенное государство.

Для большинства представителей великих держав история представляется сценическим действом, в котором малые народы являются куклами, а великие державы – кукловодами. Им невдомек, что народы, большие они или малые, имеют свои желания и устремления и имеют на это естественное право. Непонимание этого является постоянным источником конфликтов между теми и другими. Английский путешественник и исследователь Джон Ханвей усматривал в движении Бени-бориде влияние Оттоманской империи. «Бени-бориде поднялся на борьбу с Надиром не без влияния Турции, и население Ширвана встретило претендента с надеждой, и к нему вскоре примкнуло 16 тысяч человек, большую часть которых составляли лезгины», – сообщает англичанин¹⁵⁶¹. А для «лезгин» (дагестанцев) это была борьба за то, чтобы жить не так, как им диктовалось великими державами, а как хотелось им самим. С каждым днем возникали новые очаги антишахских восстаний. Осенью 1743 г. против шахского ига восстают горожане Дербента. Кроме самого города, восстала часть гарнизона крепости Кыз, вблизи Дербента. Племя муганлы «вырезало своих товарищей афшарцев, отдало крепость Мухаммад-хану Гази-Кумухскому»¹⁵⁶².

Правителю Дербента удалось подавить восстание своими силами. Часть муганцев была убита, другая ослеплена. 14 батманов (около 32 кг) глаз были взвешены и отправлены в Муганскую степь, чтобы расправа послужила уроком для других муганских племен¹⁵⁶³. Не даром автор XVIII в. англичанин Джон Ханвей подчеркивал, что "перед бесчеловечностью тускнеет слава" Надир-шаха¹⁵⁶⁴.

Однако жестокости не остановили доведенный до отчаяния народ. Он восстал вновь. Для восстания был выбран удобный момент, когда шах был занят войной с Турцией. К повстанцам примкнул и наместник шаха в Дербенте султан Мухаммад-Али. Надир послал своего среднего сына Насрулла-Мирзу, губернатора Тебриза Ашур-хана и командующего отрядами в Мугане Хусейн-хана для подавления восстания. Сразились отряды Мухаммад-хана Гази-Кумухского и Сам-Мирзы с шахскими войсками. «Схватка была непродолжительной. Одно из подразделений шахских войск, которым командовал Ашур-хан, потеряв более 300 человек убитыми, отступило»¹⁵⁶⁵. Шахские войска с новыми силами вступили в бой в Муганской степи. Исход повторного боя был таков же – шахские войска «потерпели жестокое поражение»¹⁵⁶⁶. Шах отправил новую армию, усиленную артиллерией. Она и решила исход боя, произошедшего 24 декабря 1743 г. при Аксу. «Мухаммад, потеряв около 1000 человек убитыми и пленными, был ранен и бежал в Дагестан, а Сам-Мирза ушел в Грузию»¹⁵⁶⁷. Через несколько дней город Аксу был взят. Жестокость шахских войск была ужасна. Братищев сообщал, что «во всем Ширване народа всякого звания, правых и виновных… Сам-Мирзе послушание и покорность до осьми тысяч душ персицкими командирами с шахова повеления вырублено, а малолетние обоего пола… в плен заключены»¹⁵⁶⁸. «В Шемахе И.Я. Лерх видел много молодых и старых людей с выколотыми глазами, отрезанными носами и ушами»¹⁵⁶⁹. Ханвей видел «круглую пирамиду высотой около 50 футов, в которой имеются ниши, заполненные человеческими головами… участников Ширванского восстания»¹⁵⁷⁰. Сам-Мирза в Грузии «был схвачен Теймураз-ханом, по приказу Надира лишен одного глаза и отправлен вместе с несколькими турецкими пленными к Ахмед-паше в Карс»¹⁵⁷¹.

В начале 1744 г. Надир-шах в четвертый раз предпринимает поход в Азербайджан и Дагестан. На этот раз перед ним снова стояла задача привести к покорности дагестанцев и уничтожить результаты шекинского восстания¹⁵⁷². В 1745 г. были снаряжены карательные отряды в горы Дагестана. Но, кроме расправы с некоторыми населенными пунктами Южного Дагестана, добиться определенного успеха шахским войскам не удалось. Тем не менее, шах стал деятельно готовиться к большому походу в горы Дагестана. Он не отказался от намерения занять Гази-Кумух, захватить Мухаммад-хана Гази-Кумухского, нанести сокрушительный удар по Аварии, поставить горцев на колени и депортировать часть его населения во внутренние провинции страны¹⁵⁷³. Шах планировал в ближайшее время блокировать Дагестан "со всех сторон, так, чтоб лишить горцев пропитания", и тем самым они, "претерпевая крайний голод, сами добровольно" покорятся¹⁵⁷⁴. Однако этим планам не суждено было сбыться. Мухаммад Гази-Кумухский же до конца своей долгой жизни оставался одним из самых последовательных и непримиримых борцов за независимость Дагестана.

История борьбы против иранских завоевателей, особенно на ее заключительном этапе (1741–1743) является периодом наибольшего объединения народов Дагестана на протяжении всей истории Страны гор. Оставшись один на один с одним из крупнейших полководцев мира, без поддержки извне – со стороны великих держав, они, благодаря своему единению и единению их предводителей, сумели устоять перед грозным врагом и отстоять свою свободу. В этой борьбе, с самого ее начала (1734), ведущее место занимает Сурхай-хан Гази-Кумухский, на протяжении длительного времени возглавлявший ее, а после уступивший его своим сыновьям Муртаза-Али-беку и Мухаммад-хану.

Источники и литература

АВПРИ – Архив внешней политики Российской империи

Переписка – «Переписка на иностранных языках грузинских царей с российскими государями от 1639 г. по 1770 г.» Изд. Академия наук. СПб, 1861

ПЖ – Походный журнал 1722 г. Август. СПб. 1913. С 19, 194.

ПИД – Персидские исторические документы. Д. 6. С. 29-30; Д. 7. С. 32-33

ПСРЛ – Полное собрание русских летописей. М, 1965. Т. 13. 1-я половина.

РГА – Российский государственный архив древних актов. Ф. 121. Оп. 1. 1651 г. Д. 1.

РГО – Записки императорского русского географического общества. Кн. VII. Под ред. А.В. Никитенко. – СПб., 1853.

РДО, 1958 – Русско-дагестанские отношения в ХVII и первой четверти ХVIII вв. Сб. документов. Сост. Р.Г. Маршаев. – Махачкала, 1958.

РДО, 1988 – Русско-дагестанские отношения в XVIII – нач. XIX вв. / Сб. док. под ред. В.Г. Гаджиева. – М, 1988.

РИО, 49 – Сборник императорского Русского исторического общества. СПб, 1886. Т. 49. С. 93

РИО, 80 – Сборник Императорского Русского исторического общества. Т. 80. С. 490.

Сборник императорского Русского исторического общества. 1893. № 85. С. 146.

Сборник императорского Русского исторического общества. 1893. № 96. С. 365.

СИРИО – Черновой журнал Верховного тайного совета, 3 марта 1728 г. (С.И.Р.И.О. Т. 75. Д. 63)

Ф.1, Д. 58 – РФ ИИАЭ. ДНЦ РАН Ф.1. Оп.1. Д.58. Кн.8. Л. 61-62.

Ф.1, Д. 492 – РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. 1. Д. 492. Л. 20. Перевод с арабск. М.А. Нурмагомедова.

Ф. 18. Ед. хр. 90. Л. 3.

Ф. 18, оп. 1, д. 89, л. 20.

Ф. 382. Оп. 1. Д. 10. Л. 12.

ЦГАДА. Кабинет Петра I. Отд. II. Кн. 54. Л. 645-646

ЦГАДА. Кабинет Петра I. Отд. 1. Кн. 30. Л. 218–224

ЦГАДА. Ф. Кабинет Петр I. Отд. II. Кн. 54. Л. 667

ЦГА РД. Ф. 1. Оп. 1. Д. 1. Л. 15.

ЦГА РД. Ф. 1. Оп. 1. Д. 1. Л. 19-20.

ЦГА РД. Ф. 379. Кизлярский комендантский архив. Оп. 1.1729. Ч. I. Д. 4032. Л. 62-63.

ЦГА РД. Ф. 379. Кизлярский комендантский архив. Оп. 1.1729. Ч. I. Д. 4032. Л. 24-28.

ЦГА РД. Ф. 301. Кизлярский комендант. Оп. 1. Д. 68. Л. 12;

ЦГА РД. Ф. 379. Кизлярский комендантский архив. Оп. 1. Д. 17. Л. 137–137об.

ЦГА РД. Ф. 379. Кизлярский комендантский архив. Оп. 1. Л. 142.

ЦГА РД. Ф. 379. Кизлярский комендантский архив. Оп. 1. Д. 17. Л. 120об, 129об.

ЦГА РД. Ф. 379. Кизлярский комендантский архив. Оп. 1. Л. 143.

ЦГА РД. Ф. 379. Кизлярский комендантский архив. Оп. № 1. Ед. хр. 17, л. 16, 16об.

ЦГА РД. Ф. 379. Кизлярский комендантский архив. Оп. № 1. Ед. хр. 17. Л. 37-37 об, 145 об, 148.

ЦГА РД. Ф. 379. Кизлярский комендантский архив. Оп. № 1. Ед. хр. 17. Л. 74 об.

ЦГА РД. Ф. 379. Кизлярский комендантский архив. Оп. 1. Д. 29. Л. 6.

ЦГА РД. Ф. 379. Кизлярский комендант. Оп. 1. Д. 2. Л. 19.

АВПРИ. Ф. 379. Кизлярский комендантский архив. Оп. № 1. Ед. хр. 17. Л. 129об.

ЦГВИА. Ф. 20. Оп. 1/47. Ед. хр. 133. Л. 26.

ЦГВИА. Ф. 20. Оп. 1/47. Ед. хр. 9. Л. 38.

ЦГВИА СССР, ф. ВУА Главного управления Генерального штаба. хр. 45. Л. 52-53.

ЦГВИА. Ф. 410. Ед. хр. 106. Л. 817.

Абдулла Омаров – Абдулла Омаров. Дагестан: время и судьбы. – Махачкала, 1990.Орудж-бек Байат – Книга Орудж-бека Байата, Дон-Жуана персидского. – Баку, 1988.

Абдуллаев М.А. – Абдуллаев М.А. Из истории философской и общественно-политической мысли народов Дагестана в ХIХ в. – М, 1968.

Абдурахман из Гази-Кумуха. – Абдурахман из Гази-Кумуха. Книга воспоминаний. – Махачкала. 1997.

Агларов – Агларов Мамайхан. Андийцы. Историко-этнографическое исследование. – Махачкала. 2002.

Айтберов. История – Айтберов Т.М. История потомков Мухаммадхана Казикумухского // А.Р. Шихсаидов, Т.М. Айтберов, Г.М.-Р. Оразаев. Дагестанские исторические сочинения. – М, 1993.

Айтберов. Материалы – Айтберов Т.М. Материалы по истории Дагестана ХV-ХVII вв. // Восточные источники Дагестана. Сборник статей и материалов. – Махачкала, 1980.

Айтберов. Родословная – Айтберов Т.М: «Родословная Сурхай б. Гарая Казикумухского» как источник по истории Дагестана ХV-ХVIII вв. // Источниковедение и текстология средневекового Ближнего и Среднего Востока. – М, 1984.

Айтберов. Три документа – Айтберов Т.М. Три документа из истории Казикумухского княжества // III конференция молодых ученых: Тез. докл. – Махачкала, 1980.

Айтберов. Элита – Айтберов Т.М. Мусульманская элита кумухского корня. – Махачкала, 2008.

Айтберов Т.М., Каяев И.А. О третьем походе – Айтберов Т.М., Каяев И.А. К толкованию событий 1741 г. на восточном Кавказе (О третьем походе Надир-шаха в Дагестан). Махачкала, 2011. С. 6.

Айтберов, Шихсаидов – Т.М. Айтберов, А.Р. Шихсаидов. Из дагестанских памятных записей. // Восточные источники Дагестана. Сборник статей и материалов. – Махачкала, 1980.

Айтберов, Шмелев. – Айтберов Т.М., Шмелев А.С. Из истории политического строя Мехтулы (опыт хронологии и генеалогии правителей). – Государства и госудасртвенные учреждения в дореволюционнм Дагестане. Тематический сборник. – Махачкала. 1989.

Акрам – Акрам А.И. Рыцарь пустыни. Халид ибн ал-Валид. Крушение империй. Из истории военного искусства эпохи раннего раннего халифата. – М.–СПб: «Диля», 2009.

Алиев Б.Г. – Алиев Б.Г. Традиционные институты управления и власти в Дагестана. XVIII – первая половина XIX вв. – Махачкала, 2006.

Алиев Б.Г. Борьба народов Дагестана против иноземных завоевателей. Махачкала. 2002.

Алиев, Умаханов. – Алиев Б.Г., Умаханов М.-С.К. Дагестан в XV-XVI вв. (Вопросы исторической географии). – Махачкала, 2004.

Алиев Ф.М. – Алиев Ф.М. Антииранские выступления и борьба против турецкой оккупации в Азербайджане в первой пол. – Баку, 1975.

Алиханов-Аварский – Тарих-и-Дагистан, в приложении к Тарих-и Дербент-наме. С. 177 (изд. 1898 г. под ред. Алиханова-Аварского)

Аликберов – Аликберов А.К. Эпоха классического ислама на Кавказе. Абу Барк ад-Дарбанди и его суфийская энциклопедия «райхан ал-хака’ик» (ХI–ХII вв.) М., 2003.

Алкадари – Алкадари Гасан-эфенди. Асари Дагестан. Исторические сведения о Дагестане. – Махачкала, 1994.

Антонова и др. – Антонова К.А., Бонгард-Левин Г.М., Котовский Г.Г. История Индии. Краткий очерк. – М: «Мысль», 1973.

Аристотель – Аристотель. Сочинение в четырех томах. Т. 4. – М, 1984.

Армянская анонимная хроника – Армянская анонимная хроника 1722–1736 гг. Изд. 2-е. Баку. 1988.

Арриан – Арриан. Анабасис Александра. VII. 19.

Арунова, Ашрафян. – Арунова М.Р., Ашрафян К.З. Государство Надир-шаха Афшара. Очерки общественных отношений в Иране 30–40-х годов ХVIII века. – М, 1958.

Астрабади, vashaktiv – Мирза Мехти-хан Астрабади. «Тарих-и джихан-гушай Надири» (История мирозавоевателя Надира). – С. 2. http://vashaktiv.ru/texts/m/mehdi.php

Астрабади, drevilt – Мирза Мехти-хан Астрабади. Тарих-и джихан-гушай Надири (История мирозавоевателя Надира). http://www.drevlit.ru/texts/m/mehdi.php

Ахвердов – Ахвердов А.И. Описание Дагестана. – 1804. // История, география и этнография Дагестана. Архивные материалы. – М, 1958.

Ахдуханов – Ахдуханов М.А. Предания с. Согратль как исторический источник. Махачкала. 1976.

Ахмед из Андалала – Ахмед из Андалала. Андалалское сражение (по этнографическим и фольклорным материалам) – Республиканский научно-популярный журнал «Возрождение». № 2. 1995.

Ахсу — город, административный центр – Ахсу — город, административный центр Ахсуйского района. http://www.great.az/azerbaycan/2293-agsu.html

Ашрафян – Ашрафян К.З. Дели. История и культура. М., 1987.

Ашурбейли – Ашурбейли С.Б. Экономические и культурные связи Азербайджана с Индией в средниевека. – Баку, 1990.

Багратиони Вахушти – Багратиони Вахушти. История царства грузинского (перевод Н.Т. Накашадзе). – Тбилиси, 1976.

Баддели – Баддели Дж. Завоевание Кавказа русскими. М.: ЦЕНТРОПОЛИГРАФ, 2007

Бакиханов – Бакиханов Аббас-кули-ага. Гюлистан-и Ирам. – Баку: «Элм», 1991.

Баркуев и др. – Баркуев К., Ахмедов М.-К., Шихсаидов А.Р. Исторические сведения о Дагестане из арабский рукописей // ИИЯЛ. 1963. Т. ХI. Сер. ист.

Бартольд – Бартольд В.В. Дагестан. // Соч. Т. III. – М, 1965.

Бахтадзе и др. – Бахтадзе М.А., Вачнадзе М., Гурули В. История Грузии (с древнейших времен до наших дней). – Тбилиси, 2009.

Бедреддин-заде – Бедреддин-заде Али-бей. "Каиме". Перев. с турец. яз. Г.М. Магомедова // Известия АН Азербайджанской ССР. 1988. № 3.

Бекир Кутукоглу – Бекир Кутукоглу. Осман-Иран сияси мунасиве бетлеру. На тур яз. – Истамбул. 1962.

Белокуров – Белокуров С.А. Сношения России с Кавказом. Материалы, извлеченные из Московского главного архива Министерства иностранных дел. Вып. 1. 1578-1613 гг. – СПб, 1887.

Беннигсен – Беннигсен Александр. Народное движение на Кавказе в ХVIII в. – Махачкала, 1994.

Березин. Дагестан – Березин И.Н. Путешествие по Дагестану. – Казань, 1849.

Березин. Дагестан и Закавказье – Березин И.И. Путешествие по Дагестану и Закавказью. [в 2-х т.] Т. I. – Казань, 1850.

Бешанов – Бешанов В.В. Шестьдесят сражений Наполеона. – Минск: Харвест, 2000.

Бина – Бина А. А. Тарих-е сийасий-е ва дипломасий-е Иран.

Бларамберг – Статистическое обозрение Персии, составленное подполковником И.Ф. Бларамбергом в 1841 году.

Блок Марк – Блок Марк. Апология истории или ремесло историка. – М: «Наука», 1986.

Большаков – Большаков О.Г. История халифата. Т. 1. – М: «Наука», 1989.

Бриан – Бриан Пьер. Александр Македонский. Cogito, ergo, sum. – М. АСТ•Астрель. 2007.

Броневский – Броневский С. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. – М. 1823.

Булатова. Лакцы – Булатова А.Г. Лакцы. Историко-этнографическое исследование (ХIХ – начало ХХ вв.). – Махачкала, 2000.

Булатова. Календарь – Булатова А.Г. Сельскохозяйственный календарь и календарные обычаи и обряды народов Дагестана». – С-Петербург. 1999.

Бутков – Бутков П.Г. Материалы по новой истории Кавказа с 1722 по 1803 гг. Т. 1. – СПб, 1869.

Бушев – Бушев П.П. Беспошлинная торговля в Иране в 1732–1747 гг. // Иран. История и культура в средние века и новое время. – М, 1980.

Вашингтон Ирвинг – Вашингтон Ирвинг. Альгамбра. – М, 1989.

Французские миссионеры – Выдержки из записей французских миссионеров Маза, Башуда, Флорио и др. (перевод с франц.) НАИИ. № 771. 44. в. Л. 70

Габиев – Габиев. С.И. Лаки, их прошлое и быт. – Махачкала: ООО «Риасофт», 2002.

Гаджиев. Предисловие – Гаджиев В.Г. Предисловие // Габиев С.И. Избранные труды. – Махачкала, 2001.

Гаджиев. Разгром – Гаджиев В.Г. Разгром Надир-шаха в Дагестане. – Махачкала, 1996.

Гаджиев. Роль России – Гаджиев В.Г. Роль России в истории Дагестана. – М: «Наука», 1965.

Гаджиев. Сочинение Гербера – Гаджиев В.Г. Сочинение И. Гербера «Описание стран и народов между Астраханью и рекой Курой находящихся». – М: «Наука», 1979.

Гаджиев. Шамхальство – Гаджиев В.Г. Шамхальство (история образования и государственное управление) // Государства и государственные учреждения в дореволюционном Дагестане. – Махачкала, 1989.

Гаджиев, Мусаев. – Гаджиев В.Г., Мусаев С.А. История Дагестана. Хронология (с древнейших времен до 1917). Махачкала, 2005.

Гаджиев З. История – Гаджиев З.Т. История Дагестана-Тарих Дагистан. http://www.tawhid.ru/1003

Гаджиев Х. Штрихи – Гаджиев Хайрутдин. Штрихи к портрету друга // Наби Цахаев. – Махачкала: «Лотос», 2007.

Гандзакеци – Киракос Гандзакеци. История Армении / Пер. с древнеарм., предисл. и коммент. Л.А. Ханларян. – М, 1976.

Гасанов – Гасанов М.Р. Очерки истории Табасарана. Махачкала, 1994.

Гаджиева – Гаджиева Ульвия. Деэтнизация кавказских албан в ХIХ веке. – Баку. 2004.

Гезалова. Вопросы – Гезалова Н. Вопросы истории Азербайджана ХVIII в (на основе сведений англоязычных источников и историографии). – Баку–М., 2010.

Гезалова. Цели – http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1279571040, а также http://www.ethnoglobus.com/index.php?l=ru&m=news&id=673 – Гезалова Н. Цели английской экспансии на Каспии. Ч. I и II.

Гербер – Гербер И.-Г. Описание стран и нардов вдоль западного берега Каспийского моря. 1728 г. // История, география и этнография Дагестана XVIII-XIX вв.: Архивные материалы / Под ред. М.О. Косвена и X.М. Хашаева. М., 1958.

Геродот – Геродот. История.

Гусейнов – Гусейнов Г.К. Убри и Убра. – Махачкала, 2008.

Гусейнов. Лаки – Гусейнов И.-Г.Ш. Лаки в истории Дагестана (VI – ХХ вв.) // Народы Дагестана. Лакцы. Спецвыпуск 2002.

Гумилев. Черная легенда – Гумилев Л.Н. Черная легенда: друзья и недруги Великой степи. – М: Экопрос, 1994.

Дагестан в известиях – Дагестан в известиях русских и западно-европейских авторов ХIII-ХVIII вв. Составление, введение, вступительная статья к текстам и примечания проф. В.Г. Гаджиева. Махачкала, 1992.

Дагестанский сборник – Дагестанский сборник. Темир-Хан-Шура. 1902. Вып. I.

Дербент-наме, Саидов, Шихсаидов – Дербент-наме / Пер. М.-С.Д. Саидова, А.Р. Шихсаидова // Восточные источники по истории Дагестана. – Махачкала, 1980.

Дербент-наме, Оразаев – Оразаев Г.М.-Р. Дербент-наме // А.Р. Шихсаидов, Т.М. Айтберов, Г.М.-Р. Оразаев. Дагестанские исторические сочинения. – М, 1993.

Джидалаев. Предисловие – Джидалаев Н.С. Предисловие // Социальная терминология в языках Дагестана. – Махачкала, 1989

Джидалаев. Тенденции – Джидалаев Н.С. Тенденции функционального развития языков в дореволюционном Дагестане. Махачкала, 2004.

Джидалаев. Хаппалаев – Джидалаев Н.С. Юсуп Хаппалаев и народный эпос. – Махачкала, 2007.

Джидалаев, Айтберов. Уздень – Джидалаев Н.С., Айтберов Т.М. О термине «уздень» на Северо-Восточном Кавказе // Социальная терминология в языках Дагестана. – Махачкала, 1989.

Джидалаев, Айтберов. Чанка – Джидалаев Н.С., Айтберов Т.М. «Чанка» // Тюркско-дагестанские языковые взаимоотношения. Махачкала, 1985.

Дюма – Дюма Александр. Кавказ. Краснодар, 1992.

Ереванци – Ереванци Абрам. История войны 1721–1736 гг. Ереван. 1936.

Ермолов – Кавказские письма А.П. Ермолова М.С. Воронцову. СПб. 2001.

Жуанвиль – Жуанвиль Жан де, Виллардуэн Жофруа де. История крестовых походов. – М: ЦЕНТРПОЛИГРАФ, 2008.

Закатальский_округ – Закатальский_округ http://ru.wikipedia.org/wiki/

Замир Али – Замир Али (Каяев Али). Исторические очерки // Советский Дагестан. 1990. № 3.

Зубаиров. Сказание – Зубаиров М. Сказание о шамхалах и ханах Казикумухских. // газета «Кази-Кумух». № 4, 24.03.1995.

Зубаиров. Легендарный Сурхай-хан. – Зубаиров М. Легендарный Сурхай-хан. // «Дагестанская правда». № 16, 23.01.1991.

Иванов – Иванов М.С. Очерки истории Ирана. – М., 1952.

Извлечение из истории Дагестана – Извлечение из истории Дагестана... // Кавказские горцы. Сборник сведений. Выпуск V. – Тифлис, 1871. («Вступление» П.К. Услара).

Из дагестанских памятных записей – Из дагестанских памятных записей // Восточные источники по истории Дагестана. – Махачкала, 1980.

Иноземцева – Иноземцева Е.И. Из истории русско-дагестанских взаимоотношений в период нашествия Надир-шаха. // Вопросы истории Дагестана. К 80-летию профессора В.Г. Гаджиева. – Махачкала, 2005.

Ислам – Ислам. Энциклопедический словарь. – М: «Наука». 1991.

История Грузии – История Грузии. Ч. I. – Тбилиси. 1950.

История Дагестана, 1967 – История Дагестана. Т. I. Ответ. ред. В.Г. Гаджиев. – М, 1967.

История Москвы – История Москвы. Т. I. – М, 1952. – С. 223;

ИНСК – История народов Северного Кавказа – История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца ХVIII в. Кн. I. Ответ. ред. Б.Б. Пиотровский. – М, 1988.

История османского государства – История османского государства, общества и цивилизации. Под редакцией Экмеледдина Ихсаноглу. Т. I. – М., 2006.

КРО – Кабардино-русские отношения. М., 1957. Т. 1.

Казикумухские и Кюринские ханы – [Комаров А.К.] Казикумухские и Кюринские ханы // Сборник сведений о кавказских горцах. Вып. II. – Тифлис, 1869.

Карамзин – Карамзин Н.М. История государства Российского. Т. Х. – СПб, 1892.

Кастело – Кастело Андре. Бонапарт. – М: Центрполиграф, 2004.

Каяев. Андалалское общество – Каяев Али. Андалалское общество.

Архив Али Каяева – Каяев А. Неопубликованные материалы. – Хранятся у внука Ильяса Каяева.

Каяев. Государство лакцев – Каяев И. Государство лакцев // Эхо Кавказа. 1995. № 1.

Каяев. История. – Къаяев Аьли. Лакрал миллатрал тарих. – Литературалул Дагъусттан. (Каяев Али. История лакской нации. – Литературный Дагестан). 1990. № 5.

Каяев. Кибади-Кумух – Къаяев Аьли. Кьибади-Гъумучи // Литературалул Дагъусттан. (Каяев А. Кибади-Кумух // Литературный Каяев. Лакский язык – Къаяев Али. Лакку маз ва тарих (Каяев Али. Лакский язык и история). – М: «Наука». 2006.

Дагестан (на лакском языке). 1988. № 1.

Каяев. Материалы – Къаяев Аьли. Лакку мазрал ва тарихрал материаллу (Каяев Али. Материалы по лакскому языку и истории). – Махачкала: Изд-во «Наука ДНЦ», 2010.

Каяев. Материалы по истории – Каяев А. Материалы по истории лакского народа // РФ ИИАЭ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 1642.

Каяев. Рассказы о прошлом. – Къаяев Аь. Ал-хIикаят ал-мадийа билисин Гъази-Гъумук. (Каяев А. Рассказы о прошлом) – Махачкала, 1998. – С. 42.

Каяев. Тетрадь № 1. – Къаяев Аьли. Тетрадру. Архив А. Каяева. Хранится у внука Ильяса Каяева.

Каяев. Хукал. – Къаяев Аьли. Гьухъал лиян баву // Литературалул Дагъусттан. (Каяев А. Разрушение Хукала // Литературный Дагестан (на лакском языке)). 1989. № 4.

Кидирниязов – Кидирниязов Д.С. Дагестан в кавказской политике османской империи и России во второй пол. 20–нач. 30-х гг. ХVIII в. // Вопросы истории Дагестана. Вып. V. – Махачкала. 2009. – С. 62.

Кишмишев – Кишмишев С.О. Походы Надир-шаха в Герат, Гандахар и Индию и события после смерти в Персии. 1898.

Козлова – Козлова А.Н. "Найме-йи Алмара-йи Надири" Мухаммед Казима о первом этапе похода шаха Надира на Табасаран. // Освободительная борьба народов Дагестана в эпоху средневековья. – Махачкала, 1986.

Козубский – Козубский Е.И. История Дербента. – Темир-Хан-Шура, 1906.

Комаров. Адаты – Комаров А.В. Адаты и судопроизводство по ним // Кавказские горцы. Сборник сведений. Выпуск I. – Тифлис, 1868. – С. 77.

Комаров В. – Комаров В. Персидская война 1725 – 1822 (Материалы для истории царствования Петра Великого). – Русский вестник. Т. 68. №4. СПб., 1867.

Константинопольский договор – Полный текст Константинопольского договора. ПСЗ. Т. VI. № 4531.

Контарини – Контарини А. Путешествие. БИПР. Т. 1. – СПб, 1836. – Пер. с итальянского В. Семенова.

Криштопа – Криштопа А.Е. Дагестан в ХIII – начале ХV вв. – М, 2007. – С. 43.

Кретацы – Кретацы А. (перевод с франц.) Collection d’historiens armeniens. T. II.

КРО – Кабардино-русские отношения. – М, 1957. – Т. 1.

Курбанов – Курбанов А.Д. Государственные образования лаков в средневековье. – Махачкала, 2006.

Кушева – Кушева Е.Н. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией. – М, 1963.

Кючюк – Кючюк Челебизаде Асим Исмаил. Тарих-и Челебизаде. – Стамбул, X. – 1153 (ноябрь 1740).

Лавров. Некоторые итоги – Лавров Л.И. Некоторые итоги дагестанской экспедиции 1950–1952 гг. КСИЭ. 1953. Вып. ХIХ

Лавров. Эпиграфические памятники. Ч. 2. – Лавров Л.И. Эпиграфические памятники Северного Кавказа на арабском, персидском и турецком языках. Ч. 2. Надписи ХVIII-ХХ вв. – М: «Наука», 1968.

Лавров. Эпиграфические памятники. Ч. 3. – Лавров Л.И. Эпиграфические памятники Северного Кавказа. Ч. 3. – М, 1980.

Лакрал балайрду – Лакрал агьалинал балайрду («Лакские народные песни»). (Сост. Халилов Х.М.) – Махачкала, 1990.

Лакрал антология – Лакрал поэзиялул антология (Антология лакской поэзии). (Сост. Ю. Хаппалаев и Б. Рамазанов.) – Махачкала, 1958.

Лакские песни. – Лакские эпические песни. Подготовка текста, перевод, предисловие и комментарии Халила Халилова. – Махачкала, 1969.

Левиатов – Левиатов В.Н. Очерки из истории Азербайджана в XVIII веке. – Баку, 1948. Махачкала, 2009.

Лерх. – Лерх И.Я. Сведения о втором путешествии в Персию, совершенном в 1745–1747 гг. НАИИ. Инв. № 489. Л. 61.

Лысцов. Персидский поход – Лысцов В.П. Персидский поход Петра I. – М., 1951.

Маардаса – Маардаса Абдулла. О разгроме Надир-шаха в 1741 году // «Новое дело». № 18. 09.05.2009.

Магомедов. История – Магомедов М.Г. История Дагестана с древнейших времен до конца ХIХ века. Ч. I. – Махачкала, 1997.

Магомедов. Общественно-экономический и политический строй – Магомедов Р.М. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII – начале XIX веков. – Махачкала, 1957.

Магомедов. По аулам – Магомедов Р.М. По аулам Дагестана. – Махачкала. 1979.

Макиавелли – Макиавелли Николо. О военном искусстве. – СПб, 2010.

Малачиханов – Малачиханов Б.Г. К вопросу о хазарском Семендере в Дагестане (материалы по истории нагорного Дагестана) // Ученые записки ИИЯЛ Даг. Фил. АН СССР. Т. ХIV. – Махачкала, 1965.

Мальбахов – Мальбахов Б.К. Кабарда в период от Петра I до Ермолова (1722–1825). – Нальчик, 1998.

Мальбахов, Дзамихов – Мальбахов Б.К., Дзамихов К.Ф. Кабарда во взаимоотношениях России с Кавказом, Поволжьем и Крымским ханством. (середина ХVI – конец ХVIII в.) – Нальчик, 1996.

Мамаев – Мамаев М.И. Политические образования Нагорного Дагестана и их отношения с Россией в ХVIII – начале ХIХ века. Махачкала. 2004.

Мамедов. История Азербайджана – Мамедов Исмаил. История Азербайджана (с древнейших времен до наших дней). – Баку, 2009.

Мамедов, «Каиме» – Мамедов Г.М. "Каиме" Бедреддин-заде Али-бея // Известия АН Аз. ССР. Серия истории фил. и права. 1988. № 4.

Манфред – Манфред А.З. Наполеон Бонапарт. – М: «Мысль», 1972.

Маркова – Маркова О.П. Россия, Закавказья в международных отношениях в ХVIII веке. – М, 1966.

Марковин – Марковин В.И. Дорогами и тропами Дагестана. – М: «Искусство», 1974.

Маршаев, Бутаев – Маршаев Р., Бутаев Б. История лакцев. – Махачкала, 1991.

Маршаев – Маршаев Р.Г. О термине «шамхал» и резиденции шамхалов. Ученые записки. Т. VI. Махачкала, 1959.

Мехтулинские ханы – Мехтулинские ханы // Сборник сведений о кавказских горцах. Вып. II. – Тифлис, 1869.

Мец Адам – Адам Мец. Мусульманский ренессанс. М., 1966.

Миклухо-Маклай – Миклухо-Маклай Н.Н. Собрание сочинений. – М, 1950.

Миллер. Краткая история – Миллер А.Ф. Краткая история Турции. – М., 1958.

Минорский – Минорский В.Ф. История Ширвана и Дагестана. – М, 1963.

Михневич – Михневич Н.П. История военного искусства. – М: Эксмо, 2008.

Монтень – Монтень М. Опыты. – М, 2009.

Мориц Саксонский – Мориц Саксонский. Теория военного искусства. – М. ЦЕТРОПОЛИГРАФ. 2009.

Мусаев, Саид Габиев – Мусаев С.А. Саид Габиев. У истоков автономии Дагестана. – Махачкала, 2007.

Мустафазаде – Мустафазаде Т.Т. Азербайджан и русско-турецкие отношения в первой трети ХVIII в. – Баку: Элм, 1993.

Мухаммед Казим – Мухаммед Казим. Наме-йи аламара-йи Надири (Мироукрашающая Надырова книга). Издание текста и предисловие Н. Миклухо-Маклая. – М, 1960.

Мухаммад Казим – Мухаммад Казим. Наме-йи аламара-йи Надири (Мироукрашающая Надырова книга). http://drevlit.ru/texts/m/muhhamad_kazim_1961_3.php.

Тарих Дагестан, Шихсаидов – Тарих Дагестан // Шихсаидов А.Р., Айтберов Т.М.,Оразаев Г.М.-Р. Дагестанские исторические сочинения. – М, 1993.

Назаревич – Назаревич А.Ф. Героический эпос горцев и его влияние на дальнейшее развитие литературы народов Дагестана // Труды 1-й научной сессии ДНЦ АН СССР. – Махачкала. 1948.

Неверовский – Неверовский А.А. Краткий исторический взгляд на Северный и Средний Дагестан до уничтожения влияния лезгинов на Закавказье. – СПб, 1848.

Новая энциклопедия – Новая иллюстрированная энциклопедия. Т. 20. – М, 2004.

Новосельцев – Новосельцев А.П. Генезис феодализма в странах Закавказья. – М, 1980.

Ногмов – Ногмов Ш.Б. История адыгейского народа. – Нальчик, 1947.

Нурдуева – Нурдуева С.Г. Отношения гази-кумухского ханства с Россией в период русско-иранской войны 1-ой четверти ХIХ в. автореферат на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Махачкала – 2001.

Олеарий Адам – Адам Олеарий. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно // Дагестан в известиях русских и западно-европейских авторов ХIII-ХVIII. – Махачкала, 1992.

Оьмаров – Оьмаров МахIаммад. Вилах. ЧукIуннаясса чичрурду. (Омаров М. Очаг. Записки о Чукна). – Махачкала. 2001.

Павлиный трон – Павлиный трон http://prevesti.ru/public_card/495/

Петров. Мухаммед Казим. – Петров П.И. Предисловие. // Мухаммед Казим. Та’рих-и 'Аламара-йи Надири. – Мухаммед Казим. Наме-йи аламара-йи Надири (Мироукрашающая Надырова книга). http://vostlit.narod.ru/Texts/rus6/Kazim/pred.htm

Петросян – Петросян Ю.А. Османская империя. Могущество и гибель. – М., 1990.

Петрушевский – Петрушевский И.П. Очерки по истории феодальных отношений в Азербайджане и Армении в XVI–нач. XX в. – Л, 1949.

Полибий. Всеобщая история – Полибий. Всеобщая история. – М: ОЛМА-ПРЕСС Инвест, 2004.

Потто, 1867 – Потто В.А. Кавказская война в отдельных очерках, эпизодах, легендах и биографиях. – СПб, 1885.

Потто, 1994 – Потто В.А. Кавказская война. От древнейших времен до Ермолова. – Ставрополь, 1994.

Потто, 2006 – Потто В.А. Кавказская война. Т. 2. Ермоловское время. – М, 2006.

«Русский вестник» – «Русский вестник». Т. 68. 1867.

Рамазанов, Шихсаидов – Рамазанов Х.Х., Шихсаидов А.Р. Очерки истории Южного Даестана. – Махачала, 1984.

Рашид ад-Дин – Рашид ад-Дин. Сборник летописей / Пер. с перс. А.А. Хетагуровой и О.И. Смирновой. – М., Л. 1960. – Т. 1. Кн. 2.

[Решетов С.] – [Решетов С.] История о персидском шахе Тахмас Кулы хане, с французского на российский язык переведенная ассессором Степаном Решетовым. – СПб, 1790.

Роджерс. Александр Македонский – Гай Маклин Роджерс. Александр Македонский. Философ, царь и воин. – М, 2007.

Ибн Русте – Ибн Русте. Из книги драгоценных камней // СМОМПК. Вып. ХХХII. –Тифлис. 1903.

Саидов – Саидов М.-С.С. Дагестанская литература ХVIII–ХIХ вв. на арабском языке. – Труды ХХV Международного конгресса востоковедов. Т. II. – М, 1960.

Серебров – Серебров А.Г. Историко-этнографическое описание Дагестана. 1796. 1958. // История, география и этнография Дагестана. Архивные материалы. – М, 1958.

Систани – Малик Шах-Хусейн Систани. Тарих-и ихйа ал-мулук». Путешествие девятое. – М, 2000. – http://drevlit.ru/texts/s/sistani10.php

Смирнов – Смирнов Н.А. Россия и Турция в ХVI-ХVII вв. – М, 1946.

Смит – Смит Г. Драгоценные камни. – М: «Мир», 1984.

СМОМПК – Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Вып. 46. – Махачкала, 1929.

Соймонов – Соймонов Ф.И. Описание Каспийского моря и чиненых на оном Российских завоеваний. // «Ежемесячные сочинения и известия о ученых делах». Январь. 1763 г. изд. АН. СПб.

Соловьев. История – Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Т. ХVIII. – М: «Наука», 1963.

Соловьев. Чтения – Соловьев С.М. Чтения и рассказы по истории России. – М, 1989.

Сотавов – Сотавов Н.-П.А. Северный Кавказ в русско-иранских и русско-турецких отношениях в ХVIII в. От Константинопольского договора до Кючук-Кайнарджийского мира 1700–1774 гг. – М: «Наука», 1991.

Сотавов. Крах. – Сотавов Н.-П.А. Крах «Грозы вселенной». Махачкала. 2000.

Тамай, К вопросу – Тамай А.И. К вопросу о провале дагестанской кампании Шаха Надира (1741-1743 гг.) // УЗИИЯЛ. Т. V. – Махачкала, 1958.

Тамай. Борьба – Тамай А. Борьба народов Дагестана за свою независимость (30–40-е гг. ХVIII в.) (канд. диссертация. 1953. Институт истории АН СССР).

Тарле – Тарле Е.В. Избранное сочинение в IV томах. Т. III. Северная война и шведское нашествие на России. – Ростов н/Д, 1994.

Татишвили – Татишвили В.Л. Грузины в Москве. Исторический очерк (1653 – 1722). – Тбилиси, 1959.

Тахнаева – Тахнаева Патимат. Последний поход Надир-шаха. – газета «Новое дело». 23.01.2009.

Тер-Аветисян – Тер-Аветисян С.В. Походы Тахмас Кули-хана и избранием его шахом в описании Акопа Шемахеци. Ереван, 1932.

Тизенгаузен – Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. – СПб, 1884. – Т. 2.

Тьерри – Ленц Тьерри. Наполеон. Университетская библиотека. – М: Астрель, 2008.

Увайсов – Увайсов Мусаннип. ЛАКиЯ. География, экономика, история и культура лакского народа. – Алматы. 2009.

Узунджаршили – Узунджаршили И.X. Османли тариха. Т. IV.

Умаханов – Умаханов М.-С. К. Взаимоотношение феодальных владений и освободительная борьба народов Дагестана в ХVII веке. – Махачкала, 1973.

Унежев – Унежев К.Х. История Кабарды и Балкарии. – Нальчик, 2005.

Фадеев – Фадеев А.В. Россия и Кавказ в первой трети ХIХ в. – М: Изд. АН СССР, 1960.

ФОД – Федальные отношения в Дагестане. ХIХ – начало ХХ в. Архивные материалы. Составление, предисловие и примечание Х.-М. Хашаева. – М, 1969.

Ле Форт – Ле Форт. Донесение графу Флемингу. Москва 3 апр. И 29 мая 1722 г. (О мятеже в Ширване и ущербе, нанесенном русско-персидской торговле более 5 млн. руб.) С.М.Р.И.О. Т. 3. Д. №№ 22, 27.

Хайдаков – Лакско-русский словарь – Хайдаков С.М. Лакско-русский словарь. – М, 1962.

Хаммер – Хаммер И.Ф. История Османскогогосударства.

Хаппалаев – Хаппалаев Юсуп. ДакIнил цIарава (Из огня души). – Махачкала, 2006.

Хашаев – Хашаев Х.-М.О. Общественный строй Дагестана в ХIХ в. – М, 1961.

Хасан-Джалалян – Есаи Хасан-Джалалян. Краткая история страны албанской. Баку, 1989.

ХВД – Хроника войн Джара в ХVIII столетии. Под ред. Хулуфлу В. – Баку, 1931. Махачкала, 2009.

ХВД, Предисловие – Хроника войн Джара в ХVIII столетии. Под ред. Хулуфлу В. – Предисловие. – Баку, 1931. Махачкала, 2009.

Ибн Хишам – Ибн Хишам. Жизнеописание пророка Мухаммада. – М, 2005.

Хордадбех – Ибн Хордадбех. Книга путей и стран. – Баку, 1986.

Цаплиенко – Цаплиенко А. Экватор. Черный цвет, белый цвет. http://equator.inter.ua/chapter/7

Чекулаев – Чекулаев Н.Д. Российские войска в Дагестане в контексте кавказской политики России (1722–1735 гг.). – Махачкала, 2008.

Шамхалы тарковские – Шамхалы тарковские // Сборник сведений о кавказских горцах. Вып. I. – Тифлис, 1868.

Шемахецы – Шемахецы Акоп. Походы Тахмасп-Кули-хана (Надир-шаха) и избрание его шахом (переводом С. Тер-Аветисяна). – Ереван, 1932.

Шихсаидов. Ислам – Шихсаидов А.Р. Ислам в средневековом Дагестане. – Махачкала, 1969.

Шихсаидов. Надписи – Шихсаидов А.Р. Надписи рассказывают. – Махачкала, 1969.

Шихсаидов. Хаджи Ибрагим – Шихсаидов А.Р. Рукописная коллекция Хаджи Ибрагима из Урады // «Дагестанская правда». № 323-324. 18.09.2010.

Шмелев – Шмелев А.С. К вопросу о выходе Казикумуха из состава шамхальства // Болгария, Турция, Дагестан. Вып. V. – Махачкала, 2000.

Эвлия Челеби – Эвлия Челеби. Книга путешествия (Извлечения турецкого путешественника ХVII века). Выпуск 2. Земли Северного Кавказа, Поволжья и Подонья. – М, 1979. – С. 53.

Эсаев Амирхан – Эсаев Амирхан. Дагъусттан миллатирттал мазурдийсса медициналул захIматру // журнал ЦIубарз. 1991. № 4. (Исаев Амирхан. Медицинские труды на дагестанских языках. // журнал «Новолуние (на лакском языке. 1991. № 4)

Avery – Avery P. Nadir Shah and Afsharid legacy,

Chance – Chance F. Georg and Peter the Great after the Peas of Nystad. The English History Review, Vol. XXVI, №160, р. 291, НАН Азербайджана архив ИИ, инв. №8393.

Wileiam – Jones Wileiam. Histore de Nadir-Chan connusous le nome de Thahmas Kulikhan empereur de Perse Trade d`unmanurist persian. – London,

Hanway – Hanway J. An Historical Account of British trade over the Caspian sea. vol. І-II. – London.

Le Bruyn – Voyage de Cornelie Le Bruyn par la Moscovie en Pers et aux Indes Orientates, en II voll., t. 1. Amsterdam, 1718.

Lockhart – Lockhart L. Nadir, shahcritical study, based upon contem perany soureces. – London, 1938.

Терминология

аждаха – дракон

аталыки (или ата-беки, ата-багтал) – воспитатели наследников престола

ашрафи – золотые монеты.

байтуллагь – дом Аллагь, т.е. мечеть

барлас – монгольское племя, из которого происходил Тимур

бахадур – богатырь

вали (валий) – правитель, наместник

векил (вакил) – доверенное лицо; регент

вилайат – по-арабски провинция, область, а по-лакски и страна.

газават – священная война; призыв к газавату придает войне священный характер, так как дагестанцы были суннитами, а иранцы (кизилбаши) – преимущественно шиитами

гази (гъазий) – воин, завоеватель, воитель

гарем – женская половина дома

давла – добыча, трофей

дарга (даругъа) – наместник

джазаир – длинноствольные ружья типа мушкета

джазаирчи – войска типа мушкетеров

джугайцы – т.е. джульфины. Имеются в виду приехавшие из новой Джульфы близ Исфахана, населенного армянами

дуллуг (дуллугъ) – выплаты (жалование) за несение воинской службы

Думны – город Дманиси в Грузии

имчаки (имчактал) – молочные братья правящих кругов

ингилойцы (ингилои, енгилои) – это грузинские крестьяне, попавшие в зависимость от Джаро-Белоканских вольных обществ, составивших по отношению к ним как бы групповые синьорий

кантхуда – глава села.

Курканами назывались зятья Чингис-хана и чингизидов и их потомки. Курукшетра – поле битвы, где происходило действие в великой поэме «Махабхарата»

курултай – съезд, конгресс

малым уцмием в отличии от большого уцмия, т.е. уцмия Кайтага, источники, как правило, называют цахурского владельца. Здесь же непонятно, кого автор имел в виду.

ман – ед. измерения веса, равная 4 чаракам ≈ 3 кг.

мангуш (мангъуш) – глашатаи

минбаши – тысячник, командир тысячи

мугалы – мусульмане-монголы

мулязим – собственно «слуга». Так называли и простых слуг и вообще служилых людей: воинов, чиновников, обязанных службой феодалов, прибли­женных шаха

мустауфи – счетовод при министерстве финансов

мухтасиб – контролер мер и весов; инспектор

муэдзин – возвещающий аззан, т.е. призыв к молитве

мюнади – глашатаи

пандар (или бандар) – перс. порт

пехливан – ловкий борец, спортсмен

пир – святой, шейх

рейс-эфенди – глава османской государственной канцелярии (великий везирь), в его ведении находились все внешнеполитические сношения страны

рувхании – священнослужители.

Сахиб-киран: рожденный под знаком Венеры и Юпитера или Венеры и Солнца; обладатель счастливого сочетания звезд.

сераскер – командующий

сипахсалар – главнокомандующий

Сомхет – Сомхети, южные районы Грузии.

сур Исрафила – труба архангела Исрафила, которая возвестит о начале Страшного суда.

тават – грузинские удельные князья

турун (турун) – приближенные, вельможи

тIибб – араб. медицина, офтальмология

фарсах – примерно 6 км

халиф – наместник (верховный правитель, соединяющий духовную и светскую власть) или преемник посланника Аллаха; им был провозглашен турецкий султан

Халифат (Арабский халифат) – арабское государство, образовавшееся в результате арабских завоеваний VII–IХ вв.

харадж – поземельный налог

харвар – мера веса, равная ста килограммам

хоромы – греки

цибикан – предводитель отрядов или дружин

чауши (чавш) – сотрудники правпорядка

шахид (шагьид) – [тот, кто] свидетельствует [о единственности Аллаха], жертвующий собой на пути Аллаха

шахриар – перс. правитель, монарх, царь, король, государь.

юзбаши – капитан, командир сотни; здесь глава города.

ялурзу (ялурзу) – надсмотрщик

Указатель имен

Адил-Гирей – тарковский шамхал

Айтберов Т.М. – дагестанский ученый-востоковед, историк, к.и.н.

Али-Султан – цахурский владетель, активный участник восстания начала ХVIII века против шахского властей

Ахмед-хан Кайтагский – правитель Кайтага, уцмий, один из руководителей восстания ХVIII века против шахского властей, борец против Надир-шаха

Ашур-хан Папалу Афшар – правитель Табриза, участник похода на Дагестан.

Вахтанг VI – Картлийский царь. Правил в 1703–1711 гг. в качестве сначала заместителя последовательно царей Георгия ХI и Кайхосро, потом в качестве царя (1711–1714). Затем был отрешен шахом, но по принятии мусульманства под именем Хусейн-кули-аха вновь восстановлен (1716–1724), а по занятии Грузии турками бежал в Россию и более в Грузию не возвращался

Волынский А.П. – российский государственный деятель и дипломат, 1719–1730 астраханский и казанский губернатор

Гаджиев В.Г. – крупный дагестанский ученый-историк, д.и.н., автор ряда монографий

Гербер Иоганн – немецкий исследователь на службе русской армии, майор

Дауд Мюшкюрский – хаджи Дауд Мюшкюрский, один из руководителей восстания ХVIII века против шахских властей, назначен турецкими властями правителем Дагестана и Ширвана 1722–1728 гг.

Капычи баша (глава привратников) – титул дворцового служащего, выполняющего обязанности фельдъегера и порученца по важным делам

Кикин И.И. – астраханский губернатор

Малый уцмий – Малым уцмием в отличии от большого уцмия, т.е. уцмия Кайтага, источники, как правило, называют цахурского владельца. Здесь же непонятно, кого автор имел в виду

Маршаев Р.Г. – дагестанский ученый-историк, к.и.н.

Мир-Махмуд – правитель Афганистана, вассал иранского шаха, восстал против шаха Султан-Хусейна и сверг его с престола

Неплюев И.И. – государственный деятель, и дипломат, 1721–1734 российский резидент в Турции

Соловьев С.М. – выдающийся русский ученый, историк, академик Петербургской АН, ректор Московского университета, автор многотомной «Истории России с древнейших времен»

Сотавов Н.-П.А. – дагестанский ученый, д.и.н., профессор, автор ряда монографий

Оглавление

Предисловие

Введение самосожжение Феникса

Книга первая. Взлет и падение

Глава 1. Гази-Кумухское общество в республиканский период

Глава 2. Детство и юность Сурхая.

Глава 3. Сурхай – народный избранник

Глава 4. Начало государственной деятельности Сурхая

Глава 5. Элита Сурхая

Глава 6. Свержение иранского правления в Ширване

Глава 7. Российское завоевание Прикаспия. Дележ Кавказа

Глава 8. Борьба за лидерство

Глава 9. Основные направления деятельности Сурхай-хана

Глава 10. Сурхай-хан I – правитель Ширвана и Дагестана

Глава 11. Неравная борьба с Россией

Глава 12. Неустойчивое равновесие государства Сурхай-хана I

Глава 13. Надир Афшар

Глава 14. Кавказская политика Надира

Глава 15. Первый поход Надира в Дагестан

Глава 16. Первый поход Надира в Дагестан (продолжение)

Книга вторая. Возмездие

Глава 1. Второй поход Надира в Дагестан

Глава 2. Надир – шах Ирана

Глава 3. От Кандахара до Тифлиса

Глава 4. Мирозавоеватель

Глава 5. Гибель полководца – кому горе, а кому сигнал к наступлению

Глава 6. Жаркая зима в Джаре

Глава 7. Битва в Табасаране

Глава 8. Третий поход Надира в Лакию

Глава 9. Муртаза-Али-бек – сын Сурхай-хана I

Глава 10. Великая победа Муртаза-Али

Заключение

Источники и литература

Терминология

Указатель имен

Серия «История Гази-Кумуха»

Идея создания серии, руководство и реализация проекта Амучи Михайловича Амутинова

Сулейман Ахмедович Мусаев

Ахмед Джабраилович Курбанов

Ильяс Абдулмеджидович Каяев

ЭПОХА СУРХАЙ-ХАНА I

* гази (гъазий) – воин, завоеватель, воитель за веру.

1 Каяев. Лакский язык. Ст. «Гъумучи».

2 Каяев. Лакский язык. Ст. «Гъази-Кьаландар бин султан ХIайдар».

3 Шихсаидов. Ислам. С. 188.

4 Каяев. Лакский язык. Ст. «Гъази-Кьаландар бин султан ХIайдар».

* бахадур – богатырь.

5 Рашид ад-Дин. Т. 1. Кн. 2. С. 228-229.

6 Баддели. С. 37.

7 Гандзакеци. С. 138.

8 ИНСК. С. 191.

9 Каяев. Лакский язык. Ст. «Гъази-Гъумучи».

10 Тарих Дагестан, Шихсаидов. С. 105.

* пир – святой, шейх

11 Каяев. Лакский язык. Ст. «Гъази-Гъумучи».

12 Маршаев, Бутаев. С. 51.

13 Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. СПб., 1884. Т. 2. С. 186.

14 Дербент-наме, Саидов, Шихсаидов. С. 38.

15 Тарих Дагестан, Шихсаидов. С. 102.

16 Гаджиев. Шамхальство. С. 29.

17 Айтберов. Материалы. С. 84.

18 Магомедов. История. С. 197.

19 Айтберов. Элита. С. 12.

20 Гаджиев. Шамхальство; Алиев, Умаханов; Каяев И. Государство лакцев // Эхо Кавказа. 1995. № 1. С. 3-8 и др.

21 Бартольд В.В. Дагестан. // Соч. Т. III. М., 1965. С. 413.

22 Гаджиев. Сочинение Гербера. С. 100; Гаджиев, Мусаев. С. 53.

23 Гаджиев. Шамхальство. С. 33-34.

24 Баркуев и др. С. 178, 179.

* Возможно, что она была дочерью Улахай-шамхала.

25 Орудж-бек Байат. С. 80-85.

26 Орудж-бек Байат. С. 201.

27 Гаджиев, Мусаев. С. 60.

28 Бартольд В.В. Сочинения. Т. III. М., 1965. С. 410.

29 Лавров. Некоторые итоги. С. 7; Гаджиев. Шамхальство. С. 25.

30 Каяев. Лакский язык. Ст. «Цимирдарал хIатталу».

* вали (валий) – правитель, наместник.

31 Комаров. Адаты. С. 77.

32 Марковин В.И. Дорогами и тропами Дагестана. М.: «Искусство», 1974. С. 40.

33 Белокуров. С. 400-405; Маршаев. С. 171-172.

34 Гусейнов. Лаки. С. 11-12.

35 Каяев. Лакский язык. Ст. «Шамхал».

36 Багратиони Вахушти. С. 135-138.

37 Каяев. Лакский язык. ст. «Шамхал».

* Должно быть это кади. – Авт.

38 Олеарий Адам. С. 115.

39 Бакиханов. С. 92.

40 Лавров. Эпиграфические памятники. Ч. 3. С. 95 (надпись 759).

41 Бакиханов. С. 93.

42 Бакиханов. С. 98-99.

43 Унежев. С. 73.

44 Унежев. С. 121-123.

45 Гусейнов. Лаки. С. 12.

46 Маршаев, Бутаев. С. 64.

47 Белокуров. С. 400-401; Курбанов. С. 107-108.

48 Лавров. Эпиграфические памятники. Ч. 2. С.2; Каяев. Лакский язык. ст. «Цимирдарал хIатталу».

49 Лавров. Эпиграфические памятники. Ч. 2. С.2; Каяев. Материалы по истории по истории. С. 256; Маршаев, Бутаев. С. 59.

50 Каяев. Лакский язык. Ст. «Цимирдарал хIатталу».

51 Каяев. Материалы по истории по истории. С. 256; Маршаев, Бутаев. С. 59.

52 Мальбахов, Дзамихов. С. 19; Унежев. С. 123.

53 ИНСК. С. 303.

54 ИНСК. С. 303.

55 Мальбахов, Дзамихов. С. 29.

56 Броневский. С. 77-78.

57 ИНСК. С. 303.

58 Ногмов. С. 80.

59 Маршаев, Бутаев. С. 59.

60 Мальбахов, Дзамихов. С. 29.

61 Белокуров. С. 29.

62 Гусейнов. Лаки. С. 12.

63 Смирнов. С. 97; Маршаев, Бутаев. С. 60.

64 История Москвы. С. 223; Татишвили. С. 28.

65 Эвлия Челеби. С. 53.

66 Смирнов. С. 97; Маршаев, Бутаев. С. 60.