1.2. Евхаристическая практика с I по х век.

Как повествует книга Деяний апостольских, после вознесения Господа и снисхождения Святого Духа на апостолов когда «у множества уверовавших было одно сердце и одна душа» (Деян. 4: 32), «они постоянно пребывали в учении Апостолов, в общении и преломлении хлеба и в молитвах (Деян.2,42). Апостол Павел, когда прибыл в Троаду, где «в первый же день недели, когда ученики собрались для преломления хлеба, Павел,… взошед же и преломив хлеб и вкусив, беседовал довольно, даже до рассвета, и потом вышел (Деян. 20,7-11). Таким образом, они постоянно совершали Божественную Литургию, на которой всегда все присутствующие приобщались святых Христовых Таин.¹²

В древнехристианском памятнике «Дидахе» находим: «В день Господень собравшись вместе, преломите хлеб и благодарите, исповедавши прежде грехи ваши, дабы чиста была ваша жертва. Всякий же, имеющий распрю с другом своим, да не приходит вместе с вами, пока они не примирятся, чтобы не осквернилась жертва ваша. Ибо о ней сказал Господь: на всяком месте и во всякое время (должно) приносить Мне жертву чистую, потому что Я Царь великий, говорит Господь, и имя Мое чудно в народах».¹³

Из приведённых текстов видно, что в раннехристианской Церкви Евхаристия и причастие были связаны с «днем Господним» – первым днем недели (Деян 20. 7; 1 Кор 16 . 2), посвященным воспоминанию воскресения Христова. Именно в этот день все члены общины собирались на Евхаристию и причащались Тела и Крови Христа в воспоминание Его смерти и воскресения. День Господень, или «день солнца», остается нормативным временем совершения Евхаристии и во II веке, о чем свидетельствует Иустин Философ («в так называемый день солнца бывает у нас собрание... и происходит раздаяние каждому и приобщение Даров, над коими совершено благодарение»)¹⁴

Однако уже в III – IV веках количество дней, когда совершается Евхаристия, увеличивается: ко дню Господню прибавляются суббота¹⁵, дни праздников и дни памяти мучеников. Василий Великий, говоря о пользе ежедневного причащения, свидетельствует о том, в какие дни Евхаристия совершалась в Кесарии Каппадокийской: «Приобщаться каждый день и причащаться Святого Тела и Крови Христовых хорошо и полезно, так как Сам Господь ясно говорит: «Тот, кто ест Мою Плоть и пьет Мою Кровь, имеет жизнь вечную». Кто же сомневается, что причащаться непрестанно жизни есть не что иное, как жить многообразно? Впрочем, приобщаемся четыре раза каждую неделю: в день Господень, в среду, пятницу и субботу, а также и в другие дни, когда бывает память какого-либо святого».¹⁶ Таким образом, в IV веке в Кесарии Евхаристия совершалась как минимум 4 раза в неделю.¹⁷

Увеличение числа дней, в которые совершалась Евхаристия, не привело к более частому причащению. Напротив, если в раннехристианской общине в еженедельной Евхаристии участвовали все члены, то теперь прихожане стали посещать службы в те дни, когда сами считали нужным. Присутствуя на Евхаристии, они совсем не всегда приобщались Святых Тайн. Об обычае крайне редко приступать к причастию свидетельствует в конце IV века Иоанн Златоуст: «Многие причащаются этой жертвы однажды во весь год, другие дважды, а иные несколько раз». Златоуст отмечает, что не только миряне, но и некоторые «находящиеся в пустыне», т.е. отшельники, «причащаются однажды в год, а иногда и через два года».¹⁸

С другой стороны, Руфин свидетельствует о том, что в некоторых монашеских общинах IV века существовал обычай ежедневного причащения: он описывает обитель аввы Аполлония в египетской пустыне, где все монахи принимали причастие ежедневно около девятого часа (т. е. в три часа по полудни)¹⁹. Ежедневное причащение, впрочем, никогда не стало общепринятой нормой в монастырях православного Востока.

Игумен Петр (Мещеринов) упоминает об обычае Западной Церкви (особенно в Риме и Испании) подходить к причастию ежедневно, поэтому такие подвижники благочестия как священномученик Киприан Карфагенский (+258), блаженный Амвросий Медиоланский (+397), блаженный Иероним Стридонский (+420), блаженный Августин Иппонский (+430) настаивают не просто на частом, но на ежедневном причащении. Святитель Амвросий Медиоланский так убеждает в необходимости ежедневного причащения: «Если Хлеб причащения преподается ежедневно, то чего ради ты приемлешь Его по прошествии года? Принимай каждый день то, что для тебя спасительно. Кто недостоин принимать его каждый день, тот недостоин его и через год».²⁰

В практике Александрийской и Карфагенской Церквей первых веков, существовал обычай в воскресный день брать Тело Христово к себе домой, с тем, чтобы приобщаться каждый день, что свидетельствует о великом усердии первых христиан к Евхаристии. В связи с этим у многих церковных авторов I-IV веков существует особое толкование прошения молитвы Господней «хлеб наш насущный даждь нам на сей день». По-гречески это прошение можно перевести как «хлеб наш сверхсущный», т.е. сверхсущественный, ежедневный евхаристический хлеб. Ежедневное евхаристическое причащение в ряде Церквей было совершенно нормальным и естественным.²¹

В древней Церкви вопрос о частоте причащения, судя по всему, вообще не стоял, потому что ответ на него был понятен и однозначен. Человек, приходя на Божественную литургию, обязательно причащался. В этом и был смысл Божественной Литургии, причастия, единства всех членов общины со Христом и друг с другом. Единственным поводом для того, чтобы не причащаться, был тяжелый грех, т.е. один из трёх смертных грехов древней Церкви: идолослужение, убийство или прелюбодеяние, который отлучал человека от общины, временно исключал его в качестве назидательного, исправительного действия от причастия. И во время этого периода отлучения от причастия человек должен был принести общественное открытое покаяние.²²

Тогда уже существовали и различные сроки отлучения от причастия за грехи. И сроки эти были немалые – два, три, шесть, десять и более лет за различные грехи, вплоть до разрешения причаститься только на смертном одре (см. правила Анкирского собора 5–9, 16, 21; святителя Василия Великого – 61, 64, 73, 82 и др.).²³

IV век, конечно, принёс с собой изменения в практике, потому что Церковь приняла в своё лоно множество вчерашних язычников. Для многих из них принадлежность к христианству зачастую была просто выражением лояльности к власти или способствовала продвижению и карьерному росту. И поэтому, уже в проповедях отцов IV века неоднократны сетования на то, что верующие на Литургию приходят, но не причащаются. Возникают определённые правила, которые грозят отлучением тем, кто в воскресенье не приходит в храм, и, соответственно, не причащается.²⁴

Известное девятое апостольское правило говорит о том, что те, кто приходит лишь на Литургию оглашенных, а затем не остаются до конца на Литургии и не причащаются, также подвергаются церковным прещениям.

Но, по большому счёту, все эти правила уже изменить ситуацию не смогли, и в Византии многие авторы отмечают постепенное снижение частоты причащения с соответствующим увеличением каких-то внешних требований для того, чтобы человек мог достойно приступить к этому таинству. То есть возникает пост, возникают определённые молитвенные правила, возникает, может быть, какая-то более или менее институционально фиксированная, необходимая исповедь и так далее.²⁵

Вопрос о частоте причащения нередко увязывается в патристической литературе с темой достоинства и недостоинства причастников. Уже в IV веке сложилось представление о том, что, по причине своего недостоинства, христианин не должен часто приступать к Святым Тайнам. Против такого представления высказывался, в частности, святой Кирилл Иерусалимский: «Ради скверны грехов не лишайте себя сих Священных и Духовных Таин».²⁶

Однако нельзя сказать однозначно, что в Византии с V века прекращается практика частого причащения. Юрий Максимов в работе «Правда о практике частого причащения» доказывает несостоятельность такого взгляда, приводя авторитетные высказывания святых IX, XI и XV веков, которые ясно говорят о сохранении по местам древних подходов к участию в Евхаристии. Поэтому автор утверждает, что практика частого причащения монахов и мирян всегда, во все века сохранялась в Церкви, а не только в апостольские и первохристианские времена.²⁷

Конечно, нельзя впадать в другую крайность и утверждать, будто все поголовно православные христиане в Византии и на Руси причащались каждое воскресенье. И даже из довизантийских времен, из III века, до нас доходит через житие преподобномученика Епиктета сведения о христианах, которые причащались редко. Так что практика редкого причащения, действительно, очень древняя, так же, как и практика редкого посещения храма или практика редкого обращения к Богу с молитвой. Но это всё Юрий Максимов называет «не нейтральным словом «практика», а более конкретными словами – «лень», «духовная расслабленность» и подобными».²⁸

В IX веке преподобный Феодор практиковал ежедневное причащение и советовал другим монахам причащаться часто. Одно из его дисциплинарных правил предписывает епитимию инокам, которые «уклоняются от дня литургии»²⁹; другое предусматривает наказание тем, кто добровольно уклоняется от причащения³⁰. В одном месте Феодор укоряет тех, кто не причащается дольше сорока дней без основательной причины³¹. Сожалея о небрежном отношении монахов к причащению, Феодор говорит: «Если в воскресенье еще приступают к таинствам, то когда собрание бывает в другой день, никто не подходит. Прежде даже в монастыре позволялось ежедневно причащаться желающим, ныне же весьма редко случается такое или и вовсе не встретишь этого нигде»³². Из писаний Феодора явно, что он поощрял частое причащение и что некогда, – во времена, которые он помнил, – обычай ежедневного причащения (для желающих) был распространен; тем не менее, в его время было уже немало иноков, которые приступали к Святым Тайнам крайне редко.

Аналогичную ситуацию наблюдаем в XI веке на примере преподобного Симеона Нового Богослова и иноков современных ему монастырей. Сам Симеон причащался ежедневно и считал возможным «со слезами ежедневно причащаться страшных Тайн», тогда как его оппоненты находили это невозможным³³. По мнению Симеона, исполняющий заповеди Божии и проводящий жизнь в покаянии «весьма достоин не только в праздник, но каждый день... пребывать в причастии этих Божественных Тайн... Так поступая и так настроенный, он ежедневно просвещается душой, получая помощь от причастия Святых (Тайн), и скоро возводится к совершенному очищению и святости»³⁴.

Однако, настаивая на возможности ежедневного причащения, Симеон не считал его обязательным для всякого монаха. Обращаясь к новоначальному иноку, он пишет о том, с какими чувствами ему надлежит присутствовать на литургии: «Стань с трепетом, как видящий Сына Божия закалаемого для тебя. И если ты достоин и получил разрешение на это, приступи со страхом и радостью приобщиться неизреченных Тайн»³⁵. Таким образом, условием причащения ставится достоинство причастника и получение разрешения на причастие от духовника. Следовательно, если монах не подготовился и не получил разрешения, он может отстоять литургию, не причащаясь.

Что же касается мирян, то здесь Симеон проявляет еще большую сдержанность. Обращаясь к молодому человеку, живущему в миру, Симеон предостерегает его от опасности недостойного причащения и советует временно воздерживаться от причастия: «... до тех пор, пока твое духовное состояние не будет непоколебимым по отношению к дурным действиям греха и пока ты не приобретешь непреклонную волю и окончательную ненависть к греху. Когда же ты увидишь себя пришедшим в такое состояние, тогда приблизься, брат, с неколебимой верою, причащаясь не хлеба и простого вина, но Тела и Крови Бога, (причащаясь) и Самого Бога. И таким образом ты станешь причастником Его славы и получишь через них очищение и полное отпущение твоих собственных грехов, и будешь иметь в себе вечную жизнь, и станешь сыном света и дня. Но если, не став прежде таковым, ты примешь Христа, тогда демоны с еще большей завистью, как увидевшие тебя презревшим Бога и недостойно приближающимся (к таинству), с насилием обратятся против тебя и безжалостно толкнут тебя в грязь, снова бросят тебя туда, и ты станешь тогда вместо христианина убийцей Христа. И будешь осужден с теми, кто Его распял, как говорит Павел: «Кто ест и пьет Тело Господне недостойно, будет виновен против Тела и Крови Господа»³⁶.

Протоиерей Александр Степанов подчёркивает, что частое причащение, характерное для ранне-церковного периода непременно было связано с тем, что уровень духовной жизни самих верующих был неизмеримо выше, чем сейчас. Но призывы Иоанна Златоуста и других отцов Церкви и постановления Соборов были обращены как раз к тому народу, который вот этот дух ранней Церкви, горение духовного утрачивал. И частое причащение, очевидно, с точки зрения отцов, рассматривалось именно как средство для того, чтобы этот дух поднять, чтобы христиане действительно вновь стали христианами. «Поэтому, – утверждает о. Александр, – последовательность здесь не нужно путать. Частое причащение – это не следствие высоты духовной жизни, а, скорее, высокая духовная жизнь является следствием того, что человек евхаристически живёт». Понятно, что вся жизнь при этом должна соответствовать тому, что происходит в таинстве.³⁷

Авторы из числа противников частого причащения связывают прекращение ежелитургийного причащения всей общины, как с падением нравственности, так и с окончанием периода гонений на Церковь Христову.

Диакон Дмитрий Выдумкин пишет: «Следовательно, к тому уже времени (речь идёт о IV веке) Церковь признала, что далеко не каждому полезно причащаться не только ежелитургийно, но и еженедельно. Более того, поскольку в своих установлениях Церковь руководствуется исключительно целями спасения человека, то, очевидно, она признала, что для многих полезно довольно длительный срок оставаться вовсе без причастия. И это совсем не оттого, что в Церкви поколебалось учение о спасительности для человека евхаристии, а оттого, что далеко не в любом состоянии к евхаристии спасительно подходить.³⁸

Уже к V веку христиане стали причащаться значительно реже, чем в первые века, в эпоху гонений. Исключение составляли лишь священнослужители, непосредственно совершающие литургию, которые, в соответствии с канонами, обязаны были причащаться во избежание соблазнов среди верующих и для удостоверения подлинности совершенной литургии (8-е Апост. правило). А миряне стали причащаться по мере их подготовленности к принятию Святых Даров, с соответствующей подготовкой (т.е. постом, молитвой и исповеданием своих грехов).