Глава 2 Ощущение общности

Задача проповеди Евангелия людям иных культур чрезвычайно трудна. Миссионеру необходимо адаптироваться к новой культуре и уподобиться ее народу. Он должен проповедовать Евангелие таким образом, чтобы люди не только понимали его, но и могли ответить на весть, которую он несет. Миссионеру надо стать учителем и наставником новой церкви и способствовать тому, чтобы она разрабатывала собственные культурные формы христианства, не допуская при этом синкретизма. Не все миссионеры способны добиться в этом успеха.

Хорошее начало чрезвычайно важно для дальнейшей работы. Первые несколько дней пребывания в новой среде могут определить миссионерское служение на много лет вперед. Именно в этот момент формируются отношения миссионера с людьми и создаются основные эмоциональные связи. В этой главе мы постараемся оценить значение стратегии на начальном этапе, а также ответить на вопрос, как образ жизни и отношения влияют на культурную адаптацию миссионера и его дальнейшую работу.

1.Связь с людьми

Первые несколько недель в новой стране или среди людей другой культуры считаются для миссионера критическими. Очень важна его интеллектуальная готовность к трудностям в новой ситуации, но не менее важен тот эмоциональным процесс, который переживает миссионер в первые дни и который зачастую мешает ему войти в контакт с людьми новой для него культуры.

Установление связи с местным населением и миссионерская задача - добиться ощущения общности¹²⁸

И Слово стало плотью и обитало с нами...

Ин.1:14

Несколько месяцев назад у нас родился мальчик. Готовясь к его рождению в домашних условиях, мы поняли, что означает слово «связь».

В жизни животных это называется запечатление (импринтинг). Многие помнят картинку в учебнике по психологии, на которой изображен психолог Конрад Лоренц с семенящими за ним утятами. В критическое время (сразу же после появления утят на свет) Лоренц был наедине с ними, и они приняли его за своего родителя. В результате запечатления утенок испытывает чувство общности по отношению к человеку.

Ученые проводят эксперименты по запечатлению на многих животных — козах, коровах, обезьянах. В каждом случае сразу же после родов мать и детеныш испытывают период особой, острой чувствительности.

Если в это время они находятся вместе, между ними возникает прочная внутренняя связь, которая не прервется даже при последующем их разлучении. Но если их разлучают сразу после рождения, детеныш привязывается к заменителю матери — тряпичной кукле, другим взрослым животным и к человеку. Если через какое-то время их сблизить вновь, они могут отвергнуть друг друга или же кто-то из них не ответит другому на привязанность.

Изучение детей и матерей человека тоже доказывает наличие импринтинга. Вне всякого сомнения, сразу после рождения психологические и физиологические факторы, данные младенцу свыше, готовят его к уникальной связи с родителями. Волнение и уровень адреналина у ребенка и родителей находятся на самом пике. Младенец испытывает множество новых ощущений. Рождение — это вхождение в определенную культуру с новыми звуками, запахами, предметами, окружением и отношением людей. Младенец испытывает невероятную способность реагировать на необычную для него обстановку.

Ученые и врачи, защищающие идею родов на дому, проявляют заботу именно о привязанности родителей и ребенка. Сегодня получило большую популярность собрание исследовательских работ Клауса и Кеннеля. Они отмечают, что в первый день жизни младенец более внимателен к окружающей действительности, чем в течение последующих одной-двух недель. Мы убедились в этом, когда родился наш сын. Первые шесть часов жизни он был полон интереса и любопытства, затем, после сна, в течение еще нескольких часов он продолжал внимательно изучать все, что было вокруг.

Часы настороженного внимания очень важны для возникновения связи между ребенком и родителями. В это время рождается чувство общности. Если в родильном доме ребенок сразу отнимается от матери, это никак не способствует возникновению нормальной связи между матерью и ребенком.

Отсутствие такой связи может привести к неприятию друг друга. Так бывает, например, в тех случаях, когда ребенок рождается преждевременно и его изолируют, помещая на несколько дней в кувез.

Наше решение о родах на дому было вызвано желанием быть во время рождения ребенка вместе, чтобы в максимальной степени способствовать возникновению связи между нами.

Аналогия с миссионерской работой

Существует определенная аналогия между вступлением младенца в мир и приходом миссионера в новую культуру. В последнем случае чувства взрослого человека тоже подвергаются множеству воздействий — новые ощущения, предметы, звуки, запахи. Он реагирует на все это, и новая обстановка может понравиться ему. Как и у младенца, уровень адреналина в крови миссионера в этот момент очень высок, и его волнение достигает пика. Он находится в состоянии уникальной физиологической и эмоциональной готовности, чтобы принять чуждое для него окружение. Но затем...

Как младенца в, роддоме отрывают от матери и несут в детскую комнату, так и миссионера встречают его соотечественники и на какое-то время изолируют от нового языкового сообщества. Но именно в тот момент он готов к единению с людьми, которым будет проповедовать Благую весть. Наступает критическое время. Чувство общности рождается тогда, когда участники события готовы к нему в наивысшей степени. Оно зависит от того, как миссионер проведет первые две недели в новой стране.

Часто происходит так, что ребенок привязывается не к своим родителям, а к медицинскому персоналу больницы. Он плачет, когда его приносят к матери, и няне приходится успокаивать его. Так и вновь прибывший миссионер, гостеприимно встреченный соотечественниками, может незаметно привязаться именно к ним, а не к новому обществу.

Если это произойдет, то можно предположить, что он будет выполнять свою работу методом «набега», то есть жить в изоляции от коренного населения, как живут другие иностранцы, каждую неделю несколько раз встречаться с местным населением, проповедовать ему и возвращаться в миссионерскую общину. У него никогда не появится чувство дома в новом культурном окружении, если не будет связи с людьми. В таком случае они отвергнут миссионера и враждебно отнесутся к его работе.

Значение связи с местным населением для миссионерской работы

Миссионер идет в мир, чтобы дать людям возможность присоединиться к семье Христа. Он сам — член этой семьи. Своей жизнью он провозглашает: «Я принадлежу Христу, давшему мне новую жизнь. Бог зовет вас прийти к Нему через меня».

Миссионер следует примеру Христа, Который оставил небо и стал человеком, чтобы призвать людей к единению с Богом.

Мы убеждены, что любой миссионер физиологически, эмоционально и духовно готов к единению с новым обществом. И это должно произойти как можно скорее после его прибытия на место.

В течение первых недель миссионер способен справиться с любыми неудобствами новой для него обстановки, ему даже нравится незнакомое окружение, язык. Его появлению здесь предшествовали месяцы, годы подготовки, ожидания и волнения, и поэтому адреналин находится на самом высоком уровне.

Миссионер, который сразу же входит в новое для него общество, имеет много преимуществ. Если он поселится в местной семье, то сможет изучать жизнь людей изнутри, наблюдать, как они добывают пищу, делают покупки, пользуются общественным транспортом. В первые один-два месяца он может многое узнать об отношении людей к иностранцам. Затем миссионер решает, стоит ли ему и его семье принимать этот образ жизни. Если же миссионер начинает сразу устраивать свой быт, то делает это по знакомому ему западному образцу, замыкаясь в мире, чуждом местному населению.

Миссионеру, не имеющему связи с местным населением, неизбежно грозит «культурный шок». Но тот, у кого эта связь возникнет и кто почувствует себя как дома, может его избежать.

В собственной культуре нам все кажется естественным. Мы знаем, куда смотреть при переходе через улицу, как войти в автобус, как расплачиваться за продукты или услуги, как получить интересующую нас информацию и прочее.

Но в новой культуре все кажется непредсказуемым, в результате чего новичок испытывает растерянность, которая ведет к «культурному шоку».

Вновь прибывший миссионер, налаживающий связь с другими миссионерами, идет по мягко устланной дорожке. Часто считается, что это помогает освоиться в незнакомой обстановке.

Однако мы считаем, что такая помощь оказывает плохую услугу, потому что именно в первые две-три недели миссионер способен справиться с любыми непредвиденными трудностями, которые могут встретиться ему в чужой культуре. Первые пять дней он будет наслаждаться разнообразием новых впечатлений. И то, как он проведет их, чрезвычайно важно для последующей работы. Опека со стороны других миссионеров в это время совершенно не нужна ему.

В первом письме с места службы опекаемый миссионер опишет, как его встретили местные коллеги, какие хорошие условия создали ему и какие дали полезные советы. Но в конце он обязательно припишет примерно следующее: «В своих молитвах мы просим, чтобы местное население приняло бы нас так же радушно». Благородное желание, но запоздалое! Нужный момент упущен.

Тот, кто надеется войти в новую культуру постепенно, вряд ли сможет это сделать. Он никогда не поймет забот людей и не испытает чувства общности с ними.

Лучше всего окунуться в новую культуру сразу и изучать ее изнутри, то есть жить среди людей, молиться вместе с ними, делать совместные покупки, пользоваться их общественным транспортом, с самого первого дня налаживая всесторонние отношения. Миссионер должен заявить о своем желании быть учеником этой культуры: Люди всегда отзовутся на призыв о помощи. И тогда, столкнувшись с трудной ситуацией, миссионер, как смиренный ученик, может попросить у них совета. Опекаемый миссионер не получит ни того ни другого, так как останется чужаком для местного населения.

Женщина-миссионерка, поселившаяся с мужем в мусульманском окружении, в полной изоляции от выходцев с Запада, так описала свои успехи: «Мы с мужем еще до отъезда знали, что нам придется пережить много трудностей. Я считала, что самыми сложными будут первые дни, но муж чувствовал, что трудное время наступит не сразу, а позже. И он оказался прав. Да, мне было очень тяжело расставаться с семьей. Но когда я начала общаться с местными людьми, моя тоска по дому утихла. Люди встретили нас очень радушно. На Рождество 125 человек пришли нас поздравить. Во время праздника мы почувствовали теплоту наших отношений.

Бог благословил нашу работу. Муж обучает сейчас двух новообращенных мусульман. Но поначалу мы действительно были очень одиноки. Конечно, мы поддерживали друг друга, но временами становилось слишком тяжело, рядом не было никого, с кем можно было бы посоветоваться или просто поговорить. Наверное, именно поэтому у нас появилось столько хороших друзей среди местных жителей».

Связь с людьми — это тот фактор, который помогает миссионеру завести друзей из местного населения. Конечно, трудности будут всегда, и миссионер, испытывающий радость от дружеского общения с людьми, может получить от них поддержку Связь с людьми облегчает процесс адаптации и дает миссионеру чувство дома в новой культуре. Иногда он может грустить и испытывать одиночество, но все же избежит тяжелого «культурного шока». «Культурный шок», как и послеродовые осложнения, можно назвать скорее проблемой структуры, чем отдельного человека.

Важно отметить, что упомянутые в письме новообращенные мусульмане — это результат предварительной миссионерской работы. В отличие от миссионеров, обучающихся языку в школе при поддержке коллег, те, кто делает это при непосредственном общении с местным населением, могут проповедовать, начиная с первых же дней пребывания на новом месте. Несколько лет мы обучали местному языку группу из 11 прибывших в Боливию миссионеров. А в апреле 1978 г. опубликовали статью в «Evangelical Missions Quarterly», в которой описывали свой проект: «Свыше 30 человек узнали Христа за те три месяца, в течение которых мы изучали язык и одновременно проповедовали Евангелие. Многие из новообращенных были либо членами семей, в которых мы жили, либо нашими постоянными слушателями. И в том и в другом случаях в результате сложившихся отношений люди последовали за нами и стали обучать других. Безусловно, это был хороший пример для вновь прибывших миссионеров».

Личные отношения с людьми помогают миссионеру понять, что проповедовать надо так, чтобы тебя понимали.

Связь с людьми и эффективная проповедь, обращенная к конкретному обществу, необходимы и миссионерам, прибывающим на короткий срок. Их деятельность надо ориентировать именно в этом направлении. (Быстрое распространение по миру учения мормонов связано как раз с деятельностью «краткосрочных» миссионеров, сразу же завязывающих отношения с местными семьями и быстро осваивающихся в новом окружении. Один кантонец из Гонконга заметил, что быстрее всех китайский язык изучают мормоны.)

Для общения с местными жителями нужны самые минимальные знания языка. Как-то мы получили письмо от знакомой девушки-миссионерки, в котором говорилось: «Самое прекрасное произошло в первый же день. Вы заставили нас поговорить с 50 людьми, используя то немногое, что мы знали из их языка. Я поговорила только с сорока четырьмя, но я с ними действительно говорила!»

То, что смогла сказать эта девушка, состояло из слов приветствия и изъявления желания изучать язык, потом она объяснила, что больше ничего не может сказать на их языке, но хочет встретиться с ними еще. Она поблагодарила присутствующих и попрощалась. Лед тронулся в первый же день, и теперь девушка чувствовала себя в новом обществе как дома.

Дружба с людьми очень важна для того, чтобы почувствовать себя как дома. В докладе миссионерской организации, которую мы консультировали по поводу проекта обучения языкам, сравниваются 18 студентов, изучавших язык при непосредственном контакте с местным населением, и 18 студентов, обучавшихся языку в школе. В докладе говорится, что каждый из участников группы (местные миссионеры) имел в среднем одного близкого друга из местного населения, в то время как студенты, выбранные для нашего проекта, уже через 11 недель имели как минимум по 15 близких друзей. Таким образом, по крайней мере 1000 человек из местного населения отнеслись положительно к участникам проекта. Далее в докладе сказано: «Кто знает, какую пользу принесут эти знакомства миссии, но они нам, конечно же, не повредят».

Изучение языка — деятельность социальная, а не академическая. Поэтому языком быстрее и лучше овладевает тот, кто находится среди людей, говорящих на нем. Но для миссионера, который связан только с коллегами, учеба может стать тяжелым и безрадостным занятием. Поэтому очень важно дать ему возможность с первых же дней больше общаться с людьми новой для него культуры. Его задача — единение с людьми, к которым он пришел с Благой вестью.

Подготовка к работе должна включать ориентацию миссионера на связь с людьми новой культуры, и этого необходимо достичь в первую очередь. Также нужно научить миссионера нескольким фразам на местном языке, которые помогут ему в первый же день по прибытии. Важно объяснить, каким образом Он должен приступить к изучению языка в новых условиях¹²⁹.

Главное для миссионера — как можно быстрее приспособиться к жизни нового общества. Для этого целесообразно совершенно не общаться с другими миссионерами в течение нескольких месяцев и совершать богослужения вдали от церквей, где они служат.

Мы пришли к заключению, что опытные миссионеры, не придающие значения единению, могут стать основной помехой для вновь прибывшего миссионера, стремящегося наладить связь с людьми. Можно рекомендовать ему прибыть к месту службы примерно на три недели раньше установленного срока.

Один из миссионеров писал: «Стремление сразу же установить связь с людьми было причиной тому, что я прилетел в Сингапур до начала моего контракта и заранее не договорился о жилье. Вот какие записи я сделал в своем журнале: “Я понял, что в общем-то совсем неплохо быть одному, когда входишь в новую культуру. Это заставляет полагаться на волю Божью! Несмотря на то что мне иногда было одиноко и временами страшно, я изо всех сил стремился услышать Его голос и узнать Его волю. И конечно же, я встретил много людей, старавшихся помочь мне”».

Если миссионер хочет добиться единения с людьми, жить в местной семье, изучать язык на улицах, он должен заранее поставить перед собой эту цель, иначе он не добьется успеха.

Сопровождая миссионеров к месту новой службы, мы убедились в том, что им следует заранее определить свои действия. Поэтому предлагаем выполнить следующие четыре условия:

1. Жить в местной семье.

2. Сократить багаж личных вещей до 20 кг.

3. Пользоваться только общественным транспортом.

4. Самостоятельно продолжить изучение языка в непосредственном общении.

Готовность принять эти условия свидетельствует об отношении миссионера к будущей работе и о его гибкости.

Подготовив себя таким образом, миссионер проявит творческий подход к установлению связей и возможностям обучения в новом окружении. На основании нашего опыта мы сделали вывод, что любой миссионер — будь он холост, женат или с детьми — вполне может жить в местной семье сразу же после прибытия (его можно снабдить спальными мешками). Мы наблюдали, как некоторые миссионеры находили возможность поселиться в семьях. Они говорили: «Мы хотим выучить ваш язык и надеемся найти семью, в которой могли бы пожить месяца три. Все расходы мы оплатим. Не подскажете ли, кто мог бы нас принять?» Обычно кто-нибудь откликается на подобную просьбу.

Не будем утверждать, что вхождение в новую культуру не влечет за собой риска. Нет более опасного времени для человека, чем час его рождения, и вхождение в новую культуру тоже сопряжено со стрессом и риском. Но запечатление и связь могут возникнуть только после прохождения этого этапа.

Если миссионер не идет на риск и пытается удобно устроиться в новом обществе, в будущем его неизбежно ожидает большая опасность. Неудачи миссионеров еще раз доказывают, что тем, кто не стремится к единению с людьми, приходится дорого платить за это. Возможно, половина из них не вернется на второй срок, а некоторые из тех, кто останется, пополнят список неудачников.

Конечно, нелегко жить в семье, знакомиться с множеством людей, изучать язык, но еще трудней быть чужим людям, не иметь среди них друзей, не знать их культуры и одиноко существовать во враждебном окружении.

Как только миссионер станет «своим», ему не обязательно общаться только с местными жителями. Продолжая жить и проповедовать среди них, он после первых недель, проведенных на новом месте, может без опасения видеться с соотечественниками. Ему пойдут на пользу воскресные вечера, проведенные с другими миссионерами или наставниками.

Стоит отдельно рассмотреть вопрос о миссионерах, которые группой отправляются на службу в чужую страну. Они принимают определенные обязательства в отношении друг друга. Но могут решить, что каждый будет самостоятельно входить в новую культуру. В течение первых месяцев они станут встречаться один раз в неделю, чтобы рассказать о достигнутом.

Идея единения подразумевает возможность воспитания личности, чувствующей себя комфортно в двух разных культурах. Единение — это не отказ от своей культуры. Для здоровой, эмоционально уравновешенной натуры такой отказ невозможен. Существование в двух культурах не означает раздвоения личности. «Бикультурный» человек — это новая личность, которой присущи черты двух культур.

Стратегия единения и появление новой личности может ознаменоваться принятием миссионером нового имени, характерного для культуры, в которую он входит. Для каждого человека его имя ассоциируется с представлением о самом себе — своем образе. Присоединяясь к другой культуре, необходимо создать новое «я» — образ «бикультурной» личности. Другое «я» даст свободу новой роли и новой ответственности.

В Священном Писании говорится о людях, чьи имена были изменены в соответствии с обстоятельствами. Некоторые имена изменил Сам Господь: Аврам стал Авраамом, Сара — Саррой, Иаков — Израилем, Соломон — Иедидией, Пасхор — Магором Миссавивом («Ужас вокруг»; см. Иер.20:3). Даниилу и его товарищам были даны вавилонские имена: Валтасар, Седрах, Мисах и Авденаго. Ноеминь стала называться Марой, Савл — Павлом.

Мы тоже меняем свои имена — женщина берет фамилию (родовое имя) мужа, что символизирует установление новых отношений (мы знаем супружескую пару, где оба супруга взяли новую фамилию — Дулос, что в переводе с греческого означает «слуга»); кинозвезды, принимая новое имя, создают сценический образ; в православных церквях, постригаясь в монахи, послушники нарекаются именами святых. Даже города и страны меняют свои названия, освобождаясь от колониальной зависимости или выбирая иные перспективы развития.

Примеры этого — Заир, Зимбабве, Гана, Бангладеш, Шри-Ланка, Стамбул, Хараре. Англичане называют острова Фолклендскими, но для говорящих на испанском языке это Мальвинские острова.

Имя значит многое. Раньше некоторые миссионеры убеждали новообращенных принимать «христианские» имена — Фред, Мэри и т. д. Первым именем Мзи Джомо Кениатта было Камай Нгенги. Когда он учился в христианской школе, от него потребовали выбрать западное имя. Он хотел стать Джоном Питером, но ему не разрешили брать два имени, тогда он выбрал фамилию Джонстон, а имя все равно взял Питер. Имя Кениатта пришло к нему позже, когда его страна получила независимость.

Приняв новое имя, легче развивать «бикультурный» образ — с новым именем будет формироваться новая личность. Мы знаем много миссионеров, которые получили новые имена в процессе общения с людьми: Рафик («друг» — на урду), Димакатсо («удивительный сюрприз» — на тсвана) и Дитя Сара («тот, кто принадлежит нам» — на сара). В одних случаях достаточно изменить имя в соответствии с языком нового общества, например: Томас, Маркос и т. д. В других — принять совершенно новое местное имя.

Новое имя, означающее рождение новой личности, не имеет еще устоявшегося образа, поэтому человек может вести себя творчески и даже по-детски делать ошибки, а также чувствовать себя как дома во второй культуре. Для миссионера процесс становления «бикультурной» личности может начаться с признания того, что Бог в Своем могуществе наделил нас определенной этнической принадлежностью. Однако в Своем могуществе Он может призвать нас нести Благую весть людям другой этнической принадлежности.

Некоторые серьезные миссионеры могут поставить вопрос о переходе в новую культуру в юридическом смысле, то есть через формальную иммиграцию. Иммиграция не означает отказа от своей страны, а только принятие другой. На протяжении всей истории люди иммигрировали по политическим, экономическим, религиозным причинам, в связи с замужеством или женитьбой. Стремление нести людям Благую весть тоже может стать мотивом для иммиграции. Божественное гражданство миссионера должно поднимать его над провинциализмом и этноцентризмом юридической принадлежности к той стране, где он из послушания Христу больше не живет. Об этом «возрожденном духе странствий» говорится в статье Джозефа Ф. Конлея в одном из номеров «Regions Beyond» (декабрь 1979 г.): «Для большинства американских миссионеров их дом —Северная Америка. Туда они приезжают, когда больны или когда им тяжело. Но обстоятельства могут измениться, и такие посещения станут невозможны. Нас могут вынудить вернуться к тому времени, когда миссионеры покидали свою страну без всякой надежды на возвращение. Многие правительства, отказывающиеся впускать миссионеров-экс-патриотов в свою страну, широко открывают двери тем, кто долго жил в бывших колониях. Моравские братья воспользовались этим, когда создавали христианские колонии по всему миру».

Принятие другого гражданства требует от миссионера редкой преданности своему делу. Но разве это невозможно? В связи с этим вспомним слова нашего Господа: «...истинно говорю вам: нет никого, кто оставил бы дом, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради Меня и Евангелия, и не получил бы ныне, во время сие, среди гонений, во сто крат более домов, и братьев, и сестер, и отцев, и матерей, и детей, и земель, а в веке грядущем жизни вечной» (Мк.10:29-30).

Миссионер, ставший «своим» в новой культуре, имеет возможность наблюдать за людьми, может понять их чувства, желания, отношение друг к другу, узнать их ценности, заботы и мотивы поведения. Приспособившись к образу жизни, он может проповедовать Благую весть с учётом их мировоззрения.

Итак, установление связи с людьми многие миссионеры могут взять на вооружение как способ вхождения в новую культуру. Такое культурное приспособление — нелегкое дело, но вполне возможное, особенно если миссионер не упустит нужный момент.

В заключение еще раз подчеркнем, что первые недели пребывания миссионера в новой стране — это критический момент, наилучший для установления связи и ощущения общности. Но если с первых дней миссионер будет общаться прежде всего с соотечественниками, он навсегда останется иностранцем и чужаком. Если же он хочет успешно проповедовать в данном социальном окружении, то должен воспользоваться уникальной возможностью стать одним из них.

Подход, предложенный авторами статьи, конечно, приемлем не для всех миссионеров. Обычно предусматривается определенный период изучения языка в школе или институте, затем следует период вхождения миссионера в новую культуру под руководством более опытных миссионеров-экс-патриотов, и, наконец, начинается самостоятельная служба. Хотя такой подход можно назвать стандартным и более безопасным, однако он может повлечь за собой ряд неблагоприятных последствий и помешать дальнейшей работе. Без связи с людьми уподобление будет поверхностным, а проповедь Евангелия не будет эффективной.

Цитату из работы Джозефа Конлея следует понимать таким образом, что для североамериканских миссионеров может наступить время, когда придется подумать об эмиграции как одном из путей миссионерской деятельности. Миссионеры развивающихся стран тоже могут использовать эту возможность. Организация колониальных христианских общин по примеру Моравских братьев — еще один способ миссионерской деятельности в слаборазвитых странах.