Глава 4

ГЕНЕТИЧЕСКИЙ МЯТЕЖ И ПОЛОВАЯ РОЛЬ

Залезет быстренько в чехол

И не узнаешь её пол.

Не грех для дамы столь дородной,

В таком чехле быть плодородной.

Огден Нэш [пер. Валентина Савина].

В средневековье типичная британская деревня владела одним общинным полем для выпаса рогатого скота.

Каждый сельский житель жил в общине и имел право пасти на пастбищах сколько угодно рогатого скота.

Результатом было то, что общинная земля часто выбивалась перевыпасом, пока не становилась способной прокормить лишь незначительное количество скота.

Если бы каждый сельский житель был стимулирован проявить немного сдержанности, общинная земля могла бы прокормить гораздо больше скота.

Эта "трагедия общинных земель" повторялась снова и снова повсюду в ходе истории человеческой деятельности.

Каждый рыбный промысел, когда-либо разрабатываемый, скоро истощал рыбные запасы, и его рыбаки доводились до бедности.

С китами, лесами и водоносными слоями обходились таким же образом.

Трагедия общинных земель для экономистов является вопросом собственности. Отсутствие единоличного владения общинной землей или рыбным промыслом означает, что все разделяют одинаковые затраты за выбивание пастбища или истощение рыбных запасов.

Но человек, который один выпасает слишком много коров, или рыбак, который один вылавливает слишком много полных сетей, кроме того получает всю прибыль от той коровы или полной сети.

Таким образом он пожинает плоды лично, а разделяет затраты со всеми людьми.

Это верный способ разбогатеть для человека, и верный способ обеднеть для деревни.

Индивидуальное рациональное поведение приводит к коллективному иррациональному результату.

Халявщик выигрывает за счет сознательных граждан.

Точно та же проблема преследует мир генов.

Странно, но это является причиной, почему мальчики отличаются от девочек.

ПОЧЕМУ ЛЮДИ НЕ ГЕРМАФРОДИТЫ?

Ни одна из теорий, обсуждаемых до настоящего момента, не объясняет, почему существует два отдельных пола. Почему любое существо не гермафродит, смешивающий свои гены с генами других, но также избегающий затрат на самцов, будучи самкой? В сущности, почему вообще есть два пола, даже у гермафродитов? Почему бы не передавать друг другу только партию генов, как равные? "Почему половое размножение? "не имеет никакого смысла без "почему раздельнополость?" Оказывается, есть ответ.

Эта глава, возможно, о самой странной из всех теорий "Красной Королевы", о той, которая известна под непривлекательным названием "внутригеномного конфликта". В переводе это означает, о гармонии и эгоизме, о конфликтах интеересов между генами в телах, о генах-халявщиках и генах-преступниках. И она утверждает, что многие из особенностей организмов с половым способом размножения возникли как реакции на этот конфликт, а не для того, чтобы быть полезными для особи. Это придает непостоянный, интерактивный и исторический характер эволюционному процессу.

Тридцать тысяч пар генов, которые участвуют в создании и управлении средним человеческим телом, находятся в почти таком же положении, как семьдесят пять тысяч человек, населяющих маленький город.

Как человеческое общество представляет собой шаткое сосуществование свободного предпринимательства и социального сотрудничества, так же и деятельность генов в пределах тела.

Без сотрудничества город не был бы сообществом.

Все бы лгали, изворачивались и крали в своих интересах, за счет всех других, и вся социальная активность - коммерция, правительство, образование, спорт - прекратилась бы из-за недоверия. Без сотрудничества между генами тело, которое они населяют, не могло бы быть использовано для передачи этих генов будущим поколениям, потому что оно никогда не было бы построено.

Поколение тому назад, большинство биологов посчитало бы этот раздел сбивающим с толку. Гены не обладают сознанием и не принимают решение сотрудничать; они - неодушевленные молекулы, включаемые и выключаемые с помощью химических сигналов. То , что заставляет их работать в правильной последовательности и создавать человеческое тело, является некой таинственной биохимической программой, а не демократическим решением. Но в последние несколько лет революция, начатая Уильямсом, Гамильтоном и другими, заставила все больше и больше биологов думать, что гены похожи на активных и хитрых людей.

Не то, чтобы гены сознательны или движимы далекими целями - никакой серьезный биолог так не считает - но замечательный телеологический факт, что эволюция действует естественным отбором, а естественный отбор означает улучшенное выживание генов, которые улучшают свое собственное выживание. Поэтому ген по определению является потомком гена, который был способен попасть в будущие поколения.

Ген, делающий то, что увеличивают его собственное выживание, телеологически можно сказать, делать это, потому что это увеличивает его выживание.

Сотрудничество в построении тела является столь же эффективной "стратегией" выживания для генов, как и сотрудничество в управлении городом - успешной социальной стратегией для людей.

Но не все общество сотрудничает; неизбежно есть доля конкурентного свободного предпринимательства.

Гигантский эксперимент, называемый коммунизмом, в лаборатории под названием Россия доказал это.

Простое, красивое предложение, организовать общество по принципу "от каждого по способности, каждому по потребности" оказалось пагубно нереалистичным, потому что никто не понимал, почему он должен разделить плоды своего труда с системой, которая не вознаградила его за более тяжелую работу. Принудительное сотрудничество коммунистического типа столь же уязвимо для эгоистичных амбиций индивида, как и беспредел.

Подобным образом, если эффект гена улучшает выживание организма, в котором он находится, но препятствует его размножению, или сам ген никогда не передается через размножение, тогда он по определению вымрет, и его эффект исчезнет.

Нахождение верного баланса между сотрудничеством и конкуренцией было целью и проклятикм Западной политики в течение многих столетий.

Адам Смит признавал, что экономические потребности человека лучше удовлетворять, давая волю амбициям всех людей, чем планируя удовлетворить эти потребности заранее.

Но даже Адам Смит не мог бы утверждать, что свободные рынки производят Утопию.

Даже самый либертарианский политический деятель сегодня верит в необходимость регулировать, осуществлять надзор и облагать налогом активность инициативных людей, чтобы гарантировать, что они не удовлетворяют свои амбиции исключительно за счет других.

По словам Эгберта Лея, биолога из Смитсоновского Института Тропических Исследований, "Человеческому интеллекту предстоит еще спроектировать общество, где свободная конкуренция среди его членов работает на пользу целого".

Общество генов оказывается в точности перед той же проблемой.

Каждый ген, происходит от гена, невольно боровшегося за то, чтобы попасть в следующее поколение, любым доступным ему способом.

Было отмечено сотрудничество между ними, но конкуренция - также.

И именно конкуренция привела к изобретению пола.

Поскольку жизнь возникла из первичного бульона несколько миллиардов лет назад, молекулы, которые самовоспроизводились за счет других, стали более многочисленными.

Затем некоторые из этих молекул открыли достоинства сотрудничества и специализации, поэтому они начали собираться в группы, называемые хромосомами, чтобы управлять машинами, называемми клетками, которые могли эффективно копировать эти хромосомы.

Точно так же небольшие группы земледельцев присоединились к кузнецам и плотникам, чтобы сформировать сотрудничающие единицы, называемые деревнями.

Хромосомы затем обнаружили, что некоторые виды клеток могли слиться, формируя суперклетку, так же как деревни начали группироваться в племена.

Это было изобретением современной клетки командой различных бактерий.

Клетки затем группировались, создавая животных, растения и грибы, замечательные, большие конгломераты конгломератов генов, так же как племена слились в страны, а страны в империи.

Ничто из этого не было бы возможно для общества без законов, обеспечивающих соблюдение общественных интересов вместо личных, эгоистичных стремлений; то же самое было с генами.

У гена есть только один критерий, в соответствии с которым его судит потомство: стал ли он предком других генов.

В большой степени он должен достичь этого за счет других генов, так же как человек приобретает богатство, в значительной степени убеждая других расстаться с ним (законно или незаконно).

Если ген - сам по себе, все другие гены являются его врагами - каждый за себя.

Если ген - часть коалиции, то коалиция разделяет один и тот же интерес в победе над конкурирующей коалицией, так же как сотрудники Герц разделяют один и тот же интерес в его процветании за счет Эйвис [компании по прокату автомобилей - прим. Пер].

Это во многом описывает мир вирусов и бактерий

Они представляют собой одноразовые транспортные средства для простых групп генов, каждая из которых сильно конкурирует с другими группами, но сохраняет гармоничные отношения между членами своей группы.

По причинам, которые скоро станут очевидными, эта гармония рушится, когда бактерии сливаются, чтобы стать клетками, и клетки сливаются, чтобы стать организмами.

Ее приходится постоянно восстанавливать с помощью законов и бюрократии.

И даже на бактериальном уровне она полностью не сохраняется.

Рассмотрим случай нового, сверхпроизводительного мутантного гена, который появился у бактерии.

Он лучше всех других генов этого типа, но его судьба в значительной степени определяется достоинствами его группы.

Он как выдающийся инженер, обнаруживший, что работает в маленькой, обреченной фирме, или как превосходный спортсмен, оказавшийся во второсортной команде. Точно также, как инженер или спортсмен стремятся перейти в другое место, также и нам следовало бы ожидать, что гены бактерий придумали бы способ переместиться из одной бактерии в другую. И они нашли такой способ.

Он называется "конъюгацией", которая сама по себе считается формой полового процесса.

Две бактерии просто соединяются друг с другом узкой трубкой и передают через нее некоторые копии генов.

В отличие от полового процесса, он не имеет никакого отношения к воспроизводству, и это относительно редкое явление.

Но во всех других отношениях это половой процесс.

Это генетический обмен.

Донал Хики из университета Оттавы и Майкл Рос из университета Калифорнии в Ирвайне были первыми, кто предположили в начале 1980-ых, что "пол" бактерий был изобретен не для бактерий, а для генов - не для команды, а для игроков.

Это был случай гена, который добивается своей эгоистичной цели за счет товарищей по команде, оставляя их ради лучшей команды. Их теория не объясняла полностью, почему половой процесс настолько распространен в царствах животных и растений; она не конкурировала с ранее обсуждавшимися теориями.

Но она действительно выдвигает предположение, как начинался весь этот процесс.

Она подсказывает первопричину полового процесса.

В таком случае, с точки зрения отдельного гена, половой процесс - это способ распространиться вширь и вертикально. Если бы ген был способен заставить своего владельца-переносчика заниматься половым размножением, он бы сделал кое-что для своей собственной пользы (точнее говоря, он с большей вероятностью оставил бы свое потомство, если бы мог это сделать), даже если бы это это было во вред особи. Точно также, как вирус бешенства заставляет собаку хотеть кого-то укусить, тем самым склоняя ее к выполнению собственной цели - распространиться на другую собаку, ген мог бы заставить своего владельца вступать в половые отношения только для того, чтобы попасть в другое поколение.

Хики и Рос особо заинтересовались генами, названными транспозонами, или прыгающими генами, которые, похоже, способны вырезать себя из хромосом и вставить себя обратно в другие хромосомы.

В 1980 году две команды ученых одновременно пришли к выводу, что транспозоны, казалось, были примерами "эгоистичной" или паразитной ДНК, которая распространяет свои копии за счет других генов. Вместо того, чтобы искать причины, по которым транспозоны существуют в интересах особи, как ученые делали прежде, они просто представили, что это плохо для особи и хорошо для транспозонов.

Грабители и бандиты существуют не во благо общества, а ему во вред и с пользой для себя.

Возможно, транспозоны были, по словам Ричарда Докинза, "генами вне закона".

Тогда Хики заметил, что транспозоны были более распространены среди аутбридинговых видов, размножающихся половым путем, чем у инбридинговых или размножающихся бесполым путем.

Он использовал несколько математических моделей, которые показали, что паразитные гены преуспели бы, даже если бы они оказывали неблагоприятный эффект на особь, в которой обитали.

Он даже обнаружил несколько случаев паразитных генов дрожжей, которые быстро распространяются в видах, размножающихся половым путем, и медленно в бесполых.

Такие гены были на "плазмидах" или отдельных небольших петлях ДНК, и оказывается, что в бактериях такие плазмиды фактически вызывают тот самый акт конъюгации, благодаря которому они распространяются. Они похожи на вирус бешенства, заставляющий собак кусать друг друга. Грань между геном-мошенником и инфекционным вирусом размыта.

У АВЕЛЯ НЕТ ПОТОМКОВ

Несмотря на этот небольшой бунт, жизнь бактерий довольно гармонична.

Даже в более сложном организме, таком как амеба, образованном скоплением предковых бактерий когда-то в далеком прошлом, интересы группы и ее отдельных членов практически не различаются.

Но у более сложных видов гены имеют большие возможности процветать за счет своих собратьев.

Гены животных и растений оказывается полны полуподавленных бунтов против социальной гармонии. У некоторых самок мучного хрущака есть ген под названием Медея, который убивает то потомство, которое его не наследует. Как будто ген минирует всех детенышей самки и обезвреживает только тех, которых населяет сам.

Существуют целые эгоистичные хромосомы, называемые В-хромосомами, единственной функцией которых является обеспечить собственную передачу следующему поколению, проникая в каждое яйцо, созданное насекомым.

У другого насекомого, червеца, есть еще более странный генетический паразит. Иногда, при оплодотворении яйцеклеток, в них проникает несколько сперматозоидов.

Если это происходит, один из сперматозоидов сливается с ядром яйцеклетки обычным способом, а лишний сперматозоид держится неподалеку и начинает делиться вместе с яйцеклеткой. Когда особь созревает, паразитные сперматозоиды пожирают его гонады и заменяют их собой.

Таким образом, насекомое производит сперматозоиды или яйцеклетки, с которыми едва ли связано родством, удивительный пример генетического наставления рогов.

Наилучшие перспективы у эгоистичных генов возникают во время полового процесса. Большинство животных и растений диплоидны. Их гены образуют пары. Но диплоидия - ненадежное партнерство между двумя группами генов, и когда партнерство заканчиваются, отношения часто становятся враждебными.

Партнерство заканчивается на половом процессе. Во время мейоза, главного генетического механизма полового процесса, парные гены разделяются для создания гаплоидных сперматозоидов и яйцеклеток. Внезапно у каждого гена появляется возможность быть эгоистичным за счет своего партнера. Если он может монополизировать яйцеклетки или сперматозоид, он процветает, а его партнер - нет.

Эта возможность изучалась в последние годы молодыми биологами, среди которых особенно отличились Стив Франк из Калифорнийского университета в Ирвине, Лоуренс Харст, Эндрю Помианковский, Дэвид Хэйг и Алан Грэфен из Оксфордского университета.

Их логика была примерно такой: когда женщина беременеет, её эмбрион получает только половину её генов: это счастливчики; другая половина генов, которым не улыбнулась удача, томятся в неизвестности и в надежде на то, что в следующий раз при другом раскладе им больше повезет, когда женщина опять будет беременеть.

Ведь у Вас, повторю, есть двадцать три пары хромосом, двадцать три от Вашего отца и двадцать три от Вашей матери.

Когда Вы создаете яйцеклетку или сперматозоид, Вы отбираете по одному из каждой пары, чтобы передать в общей сложности двадцать три хромосомы. Вы могли бы передать все хромосомы, что Вы унаследовали от своей матери, или все хромосомы от Вашего отца, или, более вероятно, их комбинацию.

Теперь эгоистичный ген, который подстроил так, чтобы его шансы попасть в эмбрион были больше, чем пятьдесят на пятдесят, может добиться неплохого успеха.

Представьте, что он просто убил своего партнера, того, который поступил от другого деда или бабки эмбриона.

Такой ген существует.

На 2-й хромосоме одного вида дрозофилы есть ген, называнный "фактором нарушения сегрегации", который просто убивает всех сперматозоиды, содержащие другую копию 2-й хромосомы.

Поэтому муха вырабатывает вдвое меньше сперматозоидов, чем в обычном случае.

Но все сперматозоиды содержат ген нарушения сегрегации, который таким образом гарантировал себе монополию в потомстве мухи.

Назовем такой ген Каином. Теперь оказалось, что Каин фактически является однояйцевым близнецом Авеля, поэтому он не может убить своего брата, не убив себя.

Ведь оружие, которое он использует против Авеля, это всего лишь разрушительный фермент, выпущенный в клетку - своего рода химическое оружие.

Его единственная надежда состоит в том, чтобы прикрепить к себе устройство, которое его защитит - противогаз (хотя оно фактически состоит из гена, отгоняющего разрушительный фермент).

"Маска Каина" защищает его от газа, который он использует против Авеля.

Каин становится предком, и Авель - нет.

Таким образом ген хромосомного братоубийства распространится столь же непременно, как убийца наследует Землю.

Фактор нарушения сегрегации и другие братоубийственные гены известны под общим названием "мейотического дрейфа", так как они изменяют результат процесса мейоза, разделения партнеров.

Гены мейотического дрейфа обнаружены у мух, мышей и некоторых других видов, но они редки.

Почему? По той же причине, почему редко убийство.

Интересы других генов были восстановлены посредством законов.

Гены, как и люди, заняты не только убийством друг друга.

Те гены, которые разделяли хромосому с Авелем и погибли с ним, выжили бы, если бы изобрели какой-нибудь способ помешать Каину.

Или, выражаясь иначе, гены, которые мешают мейотическим драйверам, будут распространятся столь же уверенно, как распространяются мейотические драйверы.

В результате - гонка Красной Королевы.

Дэвид Хэйг (David Haig) и Алан Графен (Alan Grafen) полагают, что такая реакция действительно распространена, и что она заключается в своего рода генетическом захвате, обмене кусками хромосом.

Если кусок хромосомы, расположенный рядом с Авелем, внезапно поменяется местами с куском, находящимся рядом с Каином, то противогаз Каина будет попросту удален с хромосомы Каина и помещен на хромосому Авеля.

Результат: Каин совершает самоубийство, а Авель с тех пор живет счастливо.

Этот обмен называют "кроссинговером". Он происходит фактически между всеми парами хромосом у большинства видов животных и растений.

Единственное, что он обеспечивает, это более тщательное перемешивание генов, что большинство людей и считали его предназначением, пока Хэйг и Графен не высказали иное предположение.

Но Хэйг и Графен полагают, что кроссинговер необязательно выполняет такую функцию, он - просто часть внутриклеточной системы правопорядка.

В идеальном мире не существовало бы полицейских, потому что люди никогда бы не совершали убийств.

Полицеские были придуманы не для украшения общества, а для предотвращения его разрушения.

Поэтому, согласно теории Хэйга-Графена, кроссинговер контролирует деление хромосом, чтобы обеспечить его справедливость.

По своей сути, это не тот вид теорий, которые легко подтвердить.

Как заметил Хэйг, в сдержанной австралийской манере, кроссинговер похож на средство для отпугивания слонов.

Вы знаете, что оно работает, потому что не видите никаких слонов.

Гены Каина выживают в мышах и мухах, держа свои противогазы близко к себе, так, чтобы они навряд ли были разделены кроссинговером.

Но есть одна пара хромосом, которая особенно измучена генами Каина, "половые хромосомы", потому что эти особенные хромосомы не участвуют в кроссинговере.

У людей и многих других животных пол определяется генетической лотереей

Если Вы получаете пару X хромосом от Ваших родителей, Вы становитесь женщиной; если Вы получаете X и Y, становитесь мужчиной (если Вы не птица, паук, или бабочка, в этом случае наоборот). Поскольку Y хромосомы содержат гены, обуславливающие маскулинность, они не совместимы с X-хромосомами и не вступают с ними в кроссинговер.

Следовательно, ген Каина на X хромосомах может благополучно убить Y хромосому, не рискуя самоубийством.

Это оказывает влияние на численное соотношение полов следующего поколения в пользу самок, но это затраты, несомые всей популяцией поровну, тогда как выгоду от монополизации потомства получает непосредственно ген Каина - так же, как в случае халявщиков, служащих причиной трагедии простого народа.

ВОСХВАЛЯЯ ОДНОСТОРОННЕЕ РАЗОРУЖЕНИЕ

Однако в общем и целом, общие интересы генов превалируют над амбициями преступников.

Как выразился Эгберт Лей, "парламент генов" утверждает свою волю.

Все же читатель может проявлять нетерпение. "Этот небольшой тур по клеточной бюрократии," - говорил он, - "хоть и был увлекательным, не приблизил нас к ответу на вопрос, заданный в начале главы - почему существуют два пола".

Имейте терпение. Дорога, которую мы выбрали - искать конфликты между группами генов - ведет к ответу.

Поскольку сам пол может оказаться частью клеточной бюрократии. Самцами называется пол, который производит сперму или пыльцу: маленькие, подвижные, многочисленные гаметы.

Самки производят немногочисленные, крупные, неподвижные гаметы, названные яйцеклетками.

Но размер - не единственное различие между мужскими и женскими гаметами.

Намного более существенное различие - то, что есть несколько генов, которые достаются только от матери. В 1981 году двое гарвардских ученых, с проницательностью которых мы будем снова сталкиваться повсюду в этой книге, Леда Космидес и Джон Туби (Leda Cosmides and John Tooby), воссоздали историю еще более грандиозного генетического мятежа против этого парламента генов, мятежа, который ускорил эволюцию животных и растений в неизвестных новых направлениях и привел к изобретению двух полов.

До сих пор я рассматривал все гены как подобные в их схеме наследования.

Но это не совсем точно.

Когда сперматозоид оплодотворяет яйцеклетку, он отдает ей только одно: мешок генов, названный ядром.

Остальная его часть остается вне яйцеклетки.

Некоторые из отцовских генов остаются снаружи, потому что не содержатся в ядре вообще; они находятся в небольших структурах, названных "органеллы."

Есть две главных вида органелл, митохондрии, которые используют кислород, чтобы извлекать энергию из пищи, и хлоропласты (у растений), которые используют солнечный свет, чтобы создавать пищу из воздуха и воды.

Эти органеллы почти наверняка являются потомками бактерий, которые жили в клетках и были "одомашнены", потому что их биохимические умения были полезны для клеток - хозяев.

Будучи потомками свободноживущих бактерий, они пришли со своими собственными генами, и у них все еще есть многие из этих генов. У человеческих митохондрий, например, есть тридцать семь собственных генов. Спросить, "Почему здесь два пола?", это спросить, "Почему гены органеллы наследуются по материнской линии?" Почему бы также не ввести в яйцо органеллы сперматозоида? Эволюция, кажется, приложила необычайные усилия, чтобы не впускать органеллы отца. У растений узкая горловина предотвращает попадание отцовских органелл в пыльцевую трубку. У животных сперматозоид как будто обыскивают, когда он входит в яйцеклетку, чтобы удалить все органеллы. Почему так должно быть?

Ответ лежит в исключении к этому правилу: водоросль, называемая хламидомонада, у которой есть два пола, названные плюс и минус, а не самец и самка. У этого вида хлоропласты двух родителей участвуют в войне на истощение, которая разрушает 95 процентов из них. Оставшиеся 5 процентов - это хлоропласты плюс-родителя, которые своим большим количеством сокрушают хлоропласты минус-родителя.

Эта война истощает всю клетку.

Ядерные гены имеют об этом такое же смутное представление, как герцог в "Ромео и Джульетте" о войне между двумя его гражданами:

О, граждане Вероны! Я не верю,

Чтоб вы так низко пали и дошли

До этой дикой уличной резни!

Не граждане Вероны вы, но звери,

У коих над душой не властен разум

И алой кровью истекает сердце...

Довольно, я сказал! Оружье наземь!

Послушайте теперь, что скажет герцог.

Мне безразлично, кто затеял спор:

Синьор Монтеки или Капулетти.

Я вас терпел обоих до сих пор,

Но есть, увы, предел всему на свете.

Наш славный город стал в который раз

Ареной кровной мести из-за вас...

Но если все опять пойдет по кругу

И будет вновь гражданская война --

Вы жизнью мне заплатите сполна...

[Перевод Екатерины Савич.]

Как скоро обнаруживает герцог, даже этого сурового приговора недостаточно, чтобы подавить ссору.

Если бы он следовал примеру ядерных генов, он убил бы всех Монтеки.

Ядерные гены и отца и матери договариваются между собою, чтобы мужские органеллы были убиты.

Преимущество в том (для мужского ядра, а не для мужских органелл), чтобы принадлежать к типу, который позволяет убить свои органеллы, так, чтобы в результате иметь жизнеспособное потомство.

Так распространились бы владельцы послушных, самоубийственных органелл (у минус-пола).

Скоро любое отклонение от равного соотношения убийц и жертв принесло бы пользу более редкому типу и заставило бы соотношение скорректироваться.

Были изобретены два пола: убийца, который предоставляет органеллы, и жертва, которая не предоставляет.

Лоренс Херст (Laurence Hurst) из Оксфорда использует эти аргументы, чтобы предположить, что два пола являются следствием полового процесса с помощью слияния.

Поэтому там, где половой процесс заключается в слиянии двух клеток, как у хламидомонады и большинства животных и растений, Вы найдете два пола.

Там, где он заключается в "конъюгации" - формировании трубки между этими двумя клетками и передаче ядра генов по трубке - и где нет никакого слияния клеток, там нет никакого конфликта и никакой потребности в полах убийцы и жертвы.

И действительно, у видов, размножающихся с помощью конъюгации, таких как реснитчатые простейшие и грибы, есть много различных полов. У видов, размножающихся с помощью слияния половых клеток, почти неизменно есть два пола.

Существует один особо убедительный случай брюхореснитчатых инфузорий, у которых половое размножение может происходить любым способом.

При размножении слиянием, они ведут себя, как будто у них два пола. При размножении конъюгацией, у них есть много полов.

В 1991 году, как раз во время нанесения последних штрихов в этой опрятной истории, Херст столкнулся со случаем, который, казалось, ей противоречил: формой слизевиков, обладающей тринадцатью полами и размножающейся слиянием половых клеток. Но он копнул глубже и обнаружил, что эти тринадцать полов были организованы иерархически.

Тринадцатый пол всегда вносит органеллы, с кем бы ни он спаривался.

Двенадцатый пол вносит их, только если спаривается с одиннадцатым и ниже.

И так далее. Эта система работает точно так же, как два пола, но она гораздо сложнее.

СОВЕТЫ ПО БЕЗОПАСНОМУ СЕКСУ ДЛЯ СПЕРМАТОЗОИДОВ

Вместе с большей частью царств животных и растений, мы размножаемся посредством слияния половых клеток, и у нас есть два пола.

Но это сильно измененная форма слияния половых клеток. Самцы не вносят свои органеллы, обреченные на убийство; они оставляют их на границе. Сперматозоид содержит только ядро, митохондриальный двигатель и жгутиковый пропеллер.

Клетки, создающие сперматозоиды, делают все возможное, чтобы удалить оставшуюся цитоплазму, прежде чем сперматозоид будет готов, и повторно переварить с некоторыми потерями.

Даже пропеллер и двигатель отбрасываются, когда сперматозоид встречает яйцеклетку; только ядро едет дальше.

Херст объясняет это, снова поднимая вопрос болезни.

Органеллы - не единственные генетические мятежники в клетках; есть также бактерии и вирусы.

И к ним применима точно та же логика, что и к органеллам.

Когда клетки сливаются, конкурирующие бактерии в каждой вступают в смертельную борьбу.

Если бактерия, счастливо обитающая в яйцеклетке, вдруг обнаруживает, что в клочок ее территории вторгся соперник, ей придется конкурировать, и это вполне может означать выход ее из латентного состояния и проявление в виде заболевания.

Существует достаточно доказательств того, что болезни вновь пробуждаются благодаря другой, "конкурирующей" инфекции.

Например, вирус, который вызывает СПИД, известный как ВИЧ, заражает клетки мозга человека, но находится там в состоянии покоя. Однако если цитомегаловирус, совершенно другой вид вируса, инфицирует клетку мозга, уже зараженную ВИЧ, то в результате должен снова пробудиться вирус ВИЧ, который быстро размножается.

Это одна из причин, по которым ВИЧ , по всей вероятности, продолжает вызывать СПИД, если зараженный человек заражается второй, осложняющей инфекцией. Кроме того, одна из особенностей СПИДа - то, что все виды обычно безвредных бактерий и вирусов, такие как пневмоцистис, или цитомегаловирус, или герпес, которые живут спокойно во многих из наших тел, могут внезапно стать заразными и агрессивными во время прогрессирования СПИДа.

Отчасти так происходит потому, что СПИД - болезнь иммунной системы, и имунный надзор за этими болезнями поэтому снят, но это также имеет эволюционный смысл.

Если Ваш хозяин собирается умереть, Вы должны размножаться с максимально возможной скоростью.

Так называемые оппортунистические инфекции тут же поражают вас, когда ваш организм ослаблен. В связи с этим один ученый предположил, что перекрестная реактивность иммунной системы (инфекция одного штамма вызывает иммунорезистентность к другому штамму паразита того же вида) могла бы быть способом паразита захлопнуть двери перед конкурирующим представителем своего вида, как только тот оказывается внутри.

Если паразиту имеет смысл стараться изо всех сил, когда появляется конкурент, то хозяину имеет смысл не допускать перекрестной инфекции двумя штаммами паразита.

И никогда риск перекрестной инфекции не бывает настолько велик, как во время полового процесса.

Сперматозоид, сливающийся с яйцеклеткой, рискует привнести в нее также свои бактерии и вирусы; их появление пробудило бы собственных паразитов яйцеклетки и стало бы причиной битвы за территорию, в результате которой яйцеклетка бы заболела или погибла. Поэтому, чтобы этого избежать, сперматозоид пытается не допустить попадания в яйцеклетку материала, который может содержать бактерии или вирусы.

Он передает в яйцеклетку только ядро. Действительно, безопасный секс.

Доказать эту теорию будет нелегко, но многообещающая поддержка поступила от парамеции, простейшего, которое спаривается конъюгацией - пропуская дополнительное ядро через узкую трубку. Эта процедура гигиенична в том смысле, что только ядра перемещаются через трубку. Две парамеции остаются соединены лишь в течение приблизительно двух минут; немного дольше, и цитоплазма бы также прошла через трубку. Трубка слишком узка даже для ядра, которое едва протискивается. И не может быть случайностью, что парамеции и родственные им виды являются единственными существами, обладающими такими крошечными ядрами, которые используются как запас генов ("кодирующие хранилища", как их назвали), и с которых делаются большие, рабочие копии для ежедневного использования.

ВРЕМЯ ПРИНИМАТЬ РЕШЕНИЕ

Итак, пол был придуман как средство разрешения конфликта между цитоплазматическими генами двух родителей.

Вместо того, чтобы позволять такому конфликту разрушать потомство, было достигнуто разумное соглашение. Все цитоплазматические гены исходят от матери, ни один от отца.

Так как из-за этого гаметы отца уменьшились, они стали многочисленными и подвижными, чтобы лучше обнаруживать яйцеклетки.

Пол является бюрократическим решением антисоциальных наклонностей.

Это объясняет, почему существуют два пола, один с маленькими гаметами, другой с большими. Но это не объясняет, почему каждый организм не может иметь сразу оба пола. Почему люди не гермафродиты? Будь я растением, этот вопрос не возник бы. Большинство растений - гермафродиты. Существует общая закономерность, что подвижные виды раздельнополы (обладают отдельными полами), а неподвижные виды, такие как растения и морские желуди, гермафродиты. В этом есть своего рода экологический смысл.

Учитывая, что пыльца легче, чем семя, у цветка, который производит только семена, может быть только локальное потомство. Тот, который производит также пыльцу, может породить растения, которые распространяются повсеместно. Закон уменьшения доходов применяется к семенам, а не к пыльце.

Но это не объясняет, почему животные следовали различным путями. Ответ заключаются в тех ворчащих органеллах, которые были оставлены за воротами, когда сперматозоид вошел в яйцеклетку. У самцов любой ген в органелле находится в безвыходном положении, потому что он будет оставлен сперматозоидом.

Все органеллы в вашем теле и все гены в нем достались вам от матери; ни один не достался от отца. Это - дурные вести для генов, делом всей жизни которых, помните - это перейти в следующее поколение. Каждый мужчина - тупик для генов органеллы.

Не удивительно, что у таких генов есть "искушение" придумывать решения своих трудностей (то есть, те, которые действительно решают проблему распространеиня за счет тех, которые не решают). Самое заманчивое решение для гена органеллы у гермафродита состоит в том, чтобы отвлекать все ресурсы хозяина от воспроизводства самцов на воспроизводство самок.

Это не выдумки.

Гермафродиты пребывают в состоянии постоянной борьбы с мятежными генами органелл, которые пытаются разрушить их мужские органы. Гены-убийцы, поражающие особи мужского пола, были обнаружены у более чем 140 видов растений. У них вырастают цветы, но мужские пыльники недоразвиты или повреждены. Они дают семена, но не образовывается пыльца. Причиной стерильности всегда является ген, который находится в органелле, а не в ядре. Убивая пыльники, этот мятежный ген перенаправляет большую часть ресурсов растения в феминизированные семена, через которые они могут наследоваться

У ядра нет такой необъективности в отношении женского пола; в самом деле, если бы мятежники достигли своей цели во многих особях одного вида, то ядро бы существенно выиграло, будучи единственным растением на большом участке земли, способным вырабатывать пыльцу. Поэтому, где бы гены мужской стерильности не появились, их вскоре блокируют ядерные гены-восстановители фертильности. Например, у кукурузы в органеллах есть два гена мужской стерильности, которые подавляются отдельными ядерными генами-восстановителями.

У табака имеется не менее восьми пар подобных генов.

Гибридизируя различные сорта кукурузы, растениеводы-селекционеры могут выключить подавление ядром генов мужской стерильности, так как гены-супрессоры одного родителя не распознают мятежника, полученного от другого родителя.

Они стремятся это делать, потому что поле кукурузы с мужской стерильностью не может само себя опылить.

Высаживая на нем различные сорта, обладающие мужской фертильностью, растениеводы могут получить гибридное семя.

И в результате гибридное семя, извлекая пользу из загадочного повышения жизнеспособности, называемого гетерозисом, дает больший урожай, чем его родители. Сорта подсолнечника, сорго, капусты, помидоров, кукурузы и других культур, обладающие мужской/женской фертильностью, являются главной опорой фермеров по всему миру.

Очень легко определить, когда работают гены мужской стерильности.

Существует два типа растений: гермафродиты и женские особи.

Такие популяции растений называют гинодвудомными; андродвудомные растения, только с мужскими особями и гермафродитами, практически неизвестны.

Например, у тимьяна ползучего почти половина растений обычно женского пола, остальные - гермафродиты.

Единственный способ объяснить тот факт, что они остановились на полпути на улице с односторонним движением, это предположить, что борьба между генами-убийцами органелл, поражающими особей мужского пола, и ядерными генами-восстановителями фертильности продолжается

При определенных условиях борьба зайдет в тупик; любое дальнейшее продвижение вперед одной стороной даст другой преимущество и возможность оттеснить ее обратно. Чем больше становится генов-убийц, тем больше генов-восстановителей получат преимущество, и наоборот.

Подобная логика не применима к животным, многие из которых не гермафродиты.

Генам органелл выгодно убивать мужские особи, только если в результате этого какая-то часть энергии или ресурсов будет разделена между сестрами убитых, поэтому убийство мужского пола встречается реже.

У растений-гермафродитов

если пропадает мужская функция, женская функция способствует более энергичному росту растения или производству большего количества семян.

Но ген-убийца мужских особей, скажем, у мышей, убивая самцов в одном помете, не приносит их сестрам никакой пользы.

Убивать самцов только потому, что они являются эволюционным тупиком для органелл, было бы чистейшим злом.

Следовательно, у животных борьба разрешается несколько иначе.

Представьте себе популяцию счастливых мышей-гермафродитов.

И тут среди них появляется мутация, которая как раз убивает мужские гонады (семенники).

Она распространяется, поскольку самки, имеющие этот ген, процветают. У них рождается в два раза больше детенышей, так как они не прилагают никаких усилий для выработки спермы.

Вскоре популяцию составляют гермафродиты и самки, причем последние обладают генами-убийцами самцов. Вид вполне может снова вернуться к гермафродитизму, подавив ген-убийцу, что, очевидно, и произошло у многих растений, но это также вероятно, как и то, что произойдет что-то другое, до того как появится и начнет действовать мутация, которая вызывает подавление.

Маскулинность на этом этапе - довольно редкое достоинство.

Те немногие оставшиеся мыши-гермафродиты пользуются большим спросом, потому что только они могут вырабатывать сперму, которая все еще необходима полностью феминизированным мышам.

Чем они реже, тем больше они преуспевают.

Иметь мутацию, убивающую самцов, становится невыгодным. Скорее, наоборот.

А что действительно было бы выгодным для ядерных генов, так это ген, убивающий самок, чтобы один из гермафродитов смог полностью отказаться от своей женской функции и сконцентрироваться на "продаже" спермы остальным.

Но если бы такой ген-убийца самок, появился, то оставшиеся гермафродиты, у которых нет ни генов, убивающих самок, ни генов, убивающих самцов, перестают пользоваться спросом.

Они соперничают с настоящими самцами и самками. Большинство предлагаемой спермы идет в комплекте с генами, убивающими самок, и большинство яйцеклеток, доступных для оплодотворения, идет в комплекте с генами, убивающими самцов; таким образом их потомство постоянно вынуждено специализироваться.

Произошло разделение полов.

Ответ на вопрос "Разве вы не избежали бы платы за маскулинность будучи гермафродитом?" прост: "Да, но не существует способа попасть отсюда туда.

Мы остались с двумя полами."

СЛУЧАЙ НЕПОРОЧНЫХ ИНДЕЕК

Разделив свои половые роли, животные подавили первый мятеж органелл. Но это была временная победа.

Гены органелл возобновили бунт, на этот раз "с целью" уничтожить всех самцов и оставить вид бессамцовым.

Это может показаться суицидальным стремлением, так как бессамцовый вид, размножающийся половым путем, вымер бы через одно поколение, унеся с собой все свои гены, но по двум причинам это не смущает органеллы.

Во-первых, они могут превратить, и превращают вид в партеногенетический, способный к непорочному зачатию без спермы - фактически, они пытаются истребить половое размножение; и во-вторых, они ведут себя подобно ловцам трески, китобоям или нагульному скоту на общинном пастбище.

Они ищут краткосрочное конкурентное преимущество, даже если в долгосрочной перспективе это приводит к суициду. Рациональный китобой не пощадит последнюю пару китов, чтобы они

могли размножаться; он убьет их раньше, чем его соперник сможет это сделать и получить прибыль. Точно также и органеллы не щадят последнего самца во избежание вымирания вида, потому что, находясь в самце, они все равно погибнут. Рассмотрим потомство божьей коровки.

Если в потомстве яйца мужского пола погибают, в результате яйца женского пола их съедают, получив бесплатное питание.

Не удивительно, что есть работающие гены-убийцы самцов у божьих коровок, мух, бабочек, ос и жуков (к настоящему времени изучено около тридцати видов насекомых), если, и только если, потомство конкурирует друг с другом. Однако, эти гены-убийцы находятся не в органеллах, а в бактериях, которые живут внутри клеток насекомых. Эти бактерии, как и органеллы, исключаются из спермы, но не из яйцеклеток.

У животных такие гены называются генным фактором нарушения соотношения полов. У по крайней мере двенадцати видов мелких паразитических ос, трихограмм, бактериальная инфекция заставляет самок производить только молодых самок даже из неоплодотворенных яиц. Так как у всех ос специфическая система определения пола, при которой неоплодотворенное яйцо становится самцом, это не обрекает вид на вымирание и помогает бактериям попасть в следующее поколение через цитоплазму яйца. Весь вид становится партеногенетическим, на протяжении тех поколений, у которых присутствует бактерия. Попробуйте лечить ос антибиотиками, и обнаружите, что в потомстве снова появляются два пола.

Пенициллин излечивает от девственного размножения.

В 1950-х годах ученые сельскохозяйственного исследовательского центра в Белствилле, Мэриленд, заметили, что некоторые яйца индеек начинают развиваться без оплодотворения. Несмотря на героические усилия ученых, эти непорочно зачатые индейки редко доходили в развитии далее стадии простого зародыша.

Но ученые заметили, что при вакцинации птиц против птичей оспы живым вирусом увеличивалась доля яиц, которые начинали развиваться без спермы с 1-2% до 3-16%. С помощью селекции и использования трех живых вирусов, они смогли вывести породу индеек Позо Грей, почти половина яиц которых развивается без спермы. Если индейки могут, то почему не могут люди? Лоуренс Хант проявил интерес к смутному намеку на существование паразитов, изменяющих пол, у людей.

В небольшом французском научном журнале в 1946 году появился поразительный материал. В поле зрения одного врача в Нанси попала женщина, беременная вторым ребенком; ее первая дочь умерла в младенческом возрасте. Узнав, что второй ребенок тоже девочка, она не выразила никакого удивления. Она сказала, что в ее семье никогда не рождались сыновья.

Вот ее история: она была девятой дочерью шестой дочери. Ни у нее, ни у ее матери не было братьев.

У ее восьми сестер было тридцать семь дочерей и ни одного сына. У ее пяти теть было восемнадцать дочерей и ни одного сына.

Всего, за два поколения в ее семье было рождено семьдесят две женщины и ни одного мужчины. То, что это могло произойти случайно, возможно, но очень маловероятно: менее чем один шанс из тысячи миллиардов миллиардов. Два французских ученых, описавших случай, Р.

Лиенар и Х.

Вермелин, также исключили вероятность избирательного самопроизвольного аборта мальчиков, на том основании, что не было его признаков. Более того, многие из женщин были необычайно плодовиты. У одной было двенадцать дочерей, у двух - по девять, а еще у одной - восемь. В качестве альтернативы ученые предположили, что у женщины и ее родственников присутствовал какой-то цитоплазматический ген, феминизировавший каждый эмбрион, который заражал, независимо от присутствующих половых хромосом.

(Впрочем, нет никаких доказательств, что имело место непорочное зачатие.

Самая старшая сестра женщины была бездетной монахиней, давшей обет безбрачия.) Случай мадам Б., как ее назвали, крайне волнующ.

Рождались ли у ее дочерей и племянниц тоже только девочки? А у ее двоюродных сестер? Живет ли все еще в Нанси постоянно растущая династия женщин, из-за которой баланс соотношения полов в городе скоро будет нарушен? Было ли правильным предложенное французскими врачами объяснение? Если да, то что представлял собой этот ген и где он находился? Он мог содержаться в паразите или органелле.

Как он работал? Возможно, мы так никогда и не узнаем.

АЛФАВИТНАЯ БИТВА ЛЕММИНГОВ

За исключением нескольких жительниц города Нанси, у людей пол определяется половыми хромосомами. При вашем зачатии, два вида сперматозоидов отца (один с X хромосомой, а другой с Y) гнались за яйцеклеткой матери. Тот, который достиг ее первым, и определил ваш пол. У млекопитающих, птиц, большинства животных и многих растений это обычный ход вещей. Пол определяется генетически, половыми хромосомами. Те, у кого X и Y - мужчины, у кого две Х - женщины.

Но даже изобретя половые хромосомы и достигнув успеха преимущественно в подавлении бунта цитоплазматических генов, в обществе генов не удалось сделать жизнь гармоничной.

У самих половых хромосом стал возникать интерес к полу детей их хозяев.

У мужчин, например, гены, которые контролируют пол, находятся на Y хромосоме.

Половина мужских сперматозоидов несут X хромосому, а половина - Y хромосому.

Чтобы произвести дочь, мужчина должен оплодотворить свою партнершу носителями X хромосомы.

При этом он не передает ей ни один из генов Y хромосомы. С точки зрения Y хромосомы, его дочь ему не родственница.

Поэтому ген Y хромосомы, который вызывает смерть всех сперматозоидов мужчины, переносящих X хромосому, и обеспечивает собственную монополию на детей мужчины, будет процветать за счет всех других генов Y хромосомы. Все эти дети являются сыновьями, и то, что вид поэтому вымрет, не имеет никакого значения для Y хромосомы; у нее нет дара предвидения.

Это явление "дрейфа генов Y хромосомы" было впервые предсказано Биллом Гамильтоном в 1967 году.

Он сознавал его как сильную опасность, которая была ответственна за доведение видов до вымирания быстро и тихо.

Он задавался вопросом, что препятствовало тому, чтобы этого не случилось, если вообще что-то препятствовало. Одним решением было заставить Y хромосому замолчать, удалив все ее функции, кроме определяющей пол. Действительно, большую часть времени Y хромосомы содержались под своего рода домашним арестом. Только некоторые из ее генов экспрессировались, а остальные совершенно безмолвны.

У многих видов пол определяется не Y хромосомой, а отношением числа X хромосом к числу обычных хромосом.

Одной X хромосоме не удается маскулинизировать птиц, двум удается; и у большинства птиц Y хромосома совсем ослабла.

Красная Королева в действии.

Далекая от того, чтобы встать на путь справедливого и разумного способа обуславливать пол, природа должна столкнуться с бесконечной чередой бунтов. Она подавляет один, только чтобы обнаружить, что это положило начало другому. По этой причине определение пола, по словам Космидес и Туби - это механизм, полный "бессмысленной сложности, доказывающей ненадежность, отклонение, и (с точки зрения индивида) расточительность.

Но если Y хромосома может подвергаться дрейфу, то X хромосома - также.

Лемминг - это толстая арктическая мышь, известная среди мультипликаторов тем, что, как ей приписывается, ордами сбрасывается с утесов. Он известен среди биологов своей склонностью численно стремительно возрастать, а затем снова сокращаться, когда перенаселение опустошает их пищевые ресурсы.

Но он известен по другой причине. У него есть особый способ детерминировать пол своих детенышей. Он обладает тремя половыми хромосомами, W, X и Y.

XY является самцом; XX, WX и WY - самками.

YY нежизнеспособен вообще. Оказалось, что мутантная форма подвергшейся драйву X хромосомы, W, кажется, противостоит маскулинизирующей силе Y хромосомы, в результате - избыток самок.

Так как она определяет большой спрос на самцов, можно было бы ожидать, что у самцов скоро разовьется способность производить больше сперматозоидов, несущих Y хромосому, чем X хромосому, но этого не произошло.

Почему? Сначала биологи считали, что это имело некоторое отношение к демографическим взрывам, во время которых избыток дочерей является желательным, но недавно они установили, что он не нужен. Отношение полов с перекосом в сторону самок устойчиво по генетическим, а не экологическим, причинам.

Самец, который производит только Y сперматозоиды, может спариться с XX самкой и произвести всех сыновей (XY), или с WX самкой, и произвести половину сыновей и половину дочерей, или с WY самкой.

В последнем случае у него есть только дочери WY, потому что сыновья YY умирают. Следовательно, в конечном результате, если он спаривается с одной из них, у него будет столько же дочерей, как сыновей, и все его дочери будут самками WY, у которых могут быть только дочери. Так, вовсе не восстанавливая численное равенство в соотношении полов, производя только Y сперматозоиды, он обеспечивает нарушение равновесия в сторону самок. Случай лемминга демонстрирует, что даже изобретение половых хромосом не препятствовало мятежным хромосомам изменять численное соотношение полов.

ЛОТЕРЕЯ ИЛИ ВЫБОР?

Не у всех животных есть половые хромосомы. Более того, сложно понять, почему у стольких многих они есть.

Благодаря им выбор пола становится чистой лотереей, управляемой случайным образом с единственным (как правило) преимуществом, сохраняющим соотношение полов пятьдесят на пятьдесят: если первый сперматозоид, достигший яйцеклетки вашей матери, несет в себе Y-хромосому, то вы мужчина; если он несет в себе Х-хромосому, то Вы женщина.

Есть, по крайней мере, 3 различных и лучших способа определить свой пол.

Первый, для сидячих организмов, это выбрать пол, соответственно своим половым возможностям.

Например, отличаться полом от своего соседа, потому что он или она наверняка окажется твоим половым партнером.

Улитка-блюдечко, которая восхищает своим латинским названием Crepidula fornicata, начинает свой жизненный цикл как самец, и становится самкой, когда прекращает путешествовать и поселяется на скале; на нее садится еще один самец, и он постепенно также становится самкой; затем приходит третий, и так далее, пока не образуется башня из десяти и более улиток с самками внизу и самцами наверху.

Подобный метод детерминации пола применяется отдельными видами рыб коралловых рифов. Стая состоит из множества самок и одного крупного самца. Когда он умирает, самая крупная самка просто меняет пол.

Талассома синеголовая меняет пол с женского на мужской, когда достигает определенного размера.

Это изменение пола имеет смысл с точки зрения рыбы, потому что есть существенные различия между рисками и выигрышами быть самцом или самкой. Большая самка рыбы может отложить лишь ненамного больше яиц, чем маленькая, но у большого самца рыбы, сражающегося за гарем самок и завоевывающего его, может быть намного больше потомства, чем у маленького самца.

Напротив, маленькому самцу хуже, чем маленькой самке, потому что он не в состоянии завоевать партнера вообще.

Поэтому среди полигамных видов часто проявляется следующая стратегия. Если маленький, будь самкой; если большой, будь самцом.

Можно многое сказать о таких уловках.

Выгодно быть самкой, пока растешь, и кое-как размножаться, а затем изменить пол и преуспеть как самец-многоженец, как только вы становитесь достаточно большим, чтобы командовать гаремом. На самом деле удивительно то, что многие млекопитающие и птицы не принимают эту систему. Недоразвитые самцы оленей проводят годы в безбрачии, ожидая шанса спариться, в то время как их сестры производят по олененку в год.

Второй способ детерминировать пол состоит в том, чтобы предоставить это окружающей среде.

У некоторых рыб, креветок и рептилий пол определяется температурой, при которой инкубировано яйцо.

Среди черепах теплые яйца способствуют вылупливанию самок; среди аллигаторов из теплых яиц вылупливаются самцы; среди крокодилов из теплых и прохладных яиц вылупливаются самки, из промежуточных - самцы. (Рептилии - самые предприимчивые из всех детерминаторы пола. Многие ящерицы и змеи используют генетические средства, но если XY-игуаны становятся самцами, а XX - самками, то XY-змеи становятся самками, а XX - самцами.) Атлантические менидии еще более необычны. В Северой Атлантике они детерминируют свой пол генами, как и мы; а на дальнем юге, чтобы установить пол эмбриона, используют температуру воды.

Такой связанный со средой метод, кажется, является особым способом это осуществить. Значит необычно теплые условия могут быть причиной слишком большого количества самцов аллигатора и слишком малого количества самок.

В результате появляется "интерсекс", животное, которые не являются ни тем, ни другим. Действительно, ни у одного биолога нет неопровержимого объяснения того, почему аллигаторы, крокодилы и черепахи используют этот метод. Лучшее объяснение, что это связано с размером. Из теплых яиц выводятся большие детеныши, чем из прохладных.

Если быть большим - большее преимущество для самцов, чем для самок (верно для крокодилов, у которых самцы конкурируют за самок), или наоборот (верно для черепах, у которых большие самки откладывают больше яиц, чем маленькие, тогда как маленькие самцы точно так же способны оплодотворять самок, как большие), тогда было бы выгодно заставить выводиться из теплых яиц пол, который получает наибольшее преимущество от того, чтобы быть большим.

Наглядным примером этого явления служит ситуация с червем нематодой, живущим в личинке насекомого.

Его размер определен размером насекомого; как только он съедает все свое вместилище и хозяина, он больше не растет.

Но тогда как большая самка червя может отложить больше яиц, большой самец червя не может оплодотворить больше самок.

Таким образом, большие черви имеют тенденцию становиться самками, а маленькие - самцами.

Третий способ детерминировать пол - чтобы мать выбирала пол каждого ребенка.

Один из способов достичь этого специфичен для коловраток monogonont, пчел и ос. Их яйца превращаются в самок, только если они оплодотворены. Из неоплодотворенных яиц выводятся самцы (что означает, что самцы гаплоидны и имеют только один набор генов, тогда как у самок два.)

Опять же, в этом есть некотрый смысл.

Это означает, что самка может основать династию, даже если она никогда не встречает самца.

Так как большинство ос - паразиты, которые живут в других насекомых, это может помочь единственной самке, случайно натолкнувшейся на насекомое-хозяина, дать начало колонии, не ожидая появления самца.

Но гапло-диплоидия уязвима для определенных видов генетического мятежа.

Например, у осы, именуемой Nasonia, есть редкая дополнительная хромосома, называемая PSR, наследуемая по мужской линии, которая заставляет любое яйцо женского пола, в котором она находится, становиться самцом с помощью простого приема избавления от всех отцовских хромосом, кроме самой себя.

Редуцированное до всего лишь гаплоидного материнского комплемента хромосомы, яйцо развивается в самца.

PSR обнаружена там, где преобладают самки, и обладает тем преимуществом, что имеется у редкого, а поэтому востребованного, пола.

Вот, вкратце, что представляет собой теория распределения полов. Животные выбирают подходящий для их условий пол, если не вынуждены полагаться на генетическую лотерею половых хромосом. Но в последние годы биологи начали понимать, что генетическая лотерея половых хромосом совместима с распределением полов.

Если бы птицы и млекопитающие могли различать X и Y сперматозоиды, даже они могли бы оказать влияние на численное соотношение полов своего потомства, и они бы подверглись отбору, чтобы делать это точно тем же способом, как делают крокодилы и нематоды - производить в большем количестве пол, получающий наибольшее преимущетсво от своего большего размера, когда потомство, вероятно, будет большим.

ПЕРВОРОДСТВО И ПРИМАТОЛОГИЯ

В ходе неодарвинистской революции 1960-ых и 1970-ых, Великобритания и Америка представили по одному великому закоренелому революционеру, интеллектуальное влияние которых остается незыблемым по сей день: Джона Мейнарда Смита и Джорджа Уильямса соответственно. Но эти две страны также произвели на свет блестящего молодого Терка, чей развитый не по годам интеллект вспыхнул мире биологии подобно факелу. Британским дарованием был Билл Гамильтон, с которым мы уже встречались. Американским был Роберт Триверс, который, будучи студентом Гарварда в начале 1970-ых, сформулировал целую кучу новых идей, далеко опередивших его время. Триверс - легенда биологии, что он бесхитростно подтвердил. Неординарный до эксцентричности, он делит свое время между отслеживанием ящериц на Ямайке и размышлениями в секвойевой роще поблизости от Санта-Круза, Калифорния. Одна из его наиболее провокационных идей, сформулированная совместно с его сокурсником Дэном Уиллардом в 1973 году, может стать ключом к пониманию одного из самых сильных, и все же самых простых вопросов, которые когда-либо задавал человек: "мальчик это или девочка?"'

Если учитывать Барбару и Дженну Буш, дочерей сорок третьего президента Соединенных Штатов, есть любопытный статистический факт, что у всех президентов было девяносто сыновей и только шестьдесят три дочери.

Соотношение полов с 60 процентами мужчин в такой большой выборке заметно отличается от населения в целом, хотя, как это случается, никто не может предположить - возможно, это чистая случайность.

Тем не менее президенты не одиноки.

Члены королевской семьи, аристократы и даже богатые жители Америки неизменно производили немного больше сыновей, чем дочерей.

Так же делают хорошо питающиеся опоссумы, хомяки, нутрии и высокоранговые паукообразные обезьяны.

Теория Триверса-Уилларда связывает эти разнообразные факты

Триверс и Уиллард поняли, что тот же самый общий принцип распределения полов, который определяет пол нематод и рыб, относится даже к тем животным, которые не могут изменять пол, но которые заботятся о своих детенышах. Они предсказали, что животные, которых будут находить, будут систематически контролировать соотношение полов своих собственных детенышей. Представьте себе это как соревнование за обладание большим количеством внуков.

Если самцы полигамны, успешный сын может дать намного больше внуков, чем успешная дочь, а неудачливый сын будет делать это намного хуже, чем неудачливая дочь, потому что он будет не способен к завоеванию каких-либо партнеров вообще. Сын - рискованный, высоко вознаграждаемый репродуктивный выбор по сравнению с дочерью. Мать в хорошем состоянии обеспечивает своему потомству хорошее начало жизни, увеличивая шансы своих сыновей завоевывать гаремы по мере взросления. Мать в плохом состоянии, вероятно, произведет слабого сына, который будет не способен спариваться вообще, тогда как ее дочери могут присоединиться к гаремам и воспроизводить, даже не будучи в хорошем состоянии. Таким образом, у вас должны быть сыновья, если есть причина полагать, что они преуспеют, и дочери, если есть причина думать, что их дела пойдут неважно - по сравнении с другими в популяции.

Поэтому, говорили Триверс и Уиллард, особенно у полигамных животных, у родителей в хорошем состоянии, вероятно, будет выводок с большим количеством самцов; у родителей в плохом состоянии, вероятно, будет выводок с большим количеством самок. Сначала это осмеивалось как надуманное предположение, но постепенно оно получило скупое уважение и экспериментальное подтверждение.

Рассмотрим случай венесуэльского опоссума, сумчатого, которое похоже на большую крысу и живет в норах.

Стивен Остад и Мел Санквист из Гарварда были полны решимости опровергнуть теорию Триверса-Уилларда. Они поймали и пометили сорок девственных самок опоссума в их норах в Венесуэле. Затем они скармливали по 125 граммов сардин каждому из двадцати опоссумов каждые два дня, оставляя сардины снаружи нор, без сомнения к восхищению и удивлению опоссумов. Каждый месяц после этого они ловили животных снова, открывали их сумки и определяли пол их детенышей.

Среди 256 младенцев, принадлежавших матерям, которые не питались сардинами, соотношение самцов и самок было ровно одним к одному. Среди 270 матерей, которые питались сардинами, соотношение полов был почти 1,4 к 1. У хорошо питающихся опоссумов будут сыновья со значительно большей вероятностью, чем у питающихся плохо.

Причина? У хорошо питающихся опоссумов были большие детеныши; большие самцы с намного большей вероятностью завоюют в будущем гарем самок, чем меньшие самцы. У больших самок с намного большей вероятностью не будет большего количества детенышей, чем у маленьких самок. Следовательно, опоссумы-матери инвестировали в тот пол, который, наиболее вероятно, вознаградит их множеством внуков.

Опоссумы не одиноки.

Хомяков, выращенных в лаборатории, можно заставить иметь в выводках больше самок, держа их голодными в подростковом возрасте или во время беременности.

Среди нутрий (больших водных грызунов) самки в хорошем состоянии рождают выводки с преобладанием самцов; самки в плохом состоянии рождают выводки с преобладанием самок.

У белохвостых оленей, у старших матерей или однолеток в плохом состоянии оленята-самки рождаются чаще, чем при чистой случайности. Так же и у крыс, содержащихся в условиях стресса.

Но у многих копытных стресс или бедная среда обитания оказывает противоположный эффект, вызывая соотношение полов, смещенное в сторону самцов.

Некоторые из этих эффектов могут быть легко объяснены конкурирующими теориями.

Поскольку самцы зачастую больше, чем самки, эмбрионы самцов, как правило, растут быстрее, и более обременительны для матери.

Поэтому голодному хомяку или слабому оленю имеет смысл абортировать выводок с преобладанием самцов и сохранить выводок с преобладанием самок. Кроме того, доказать смещенное соотношение полов при рождении не легко, и было настолько много отрицательных результатов, что некоторые ученые утверждают, что положительные - это просто статистические случайности.

(Если вы бросаете монету достаточно долго, рано или поздно получите двадцать орлов подряд).

Но ни одно объяснение не может решить вопросы, связанные с исследованием опоссумов и другими подобными.

К концу 1980-ых многие биологи были убеждены, что Триверс и Уиллард были правы, по крайней мере некоторое время.

Наиболее любопытные результаты, однако, имели отношение к социальному статусу.

Тим Клаттон-Брок из Кембриджского Университета изучал благородного оленя на острове Рум у побережья Шотландии.

Он обнаружил, что состояние матери оказывало мало влияния на пол ее оленят, но ее ранг в социальной группе действительно сказывался. У доминирующих самок с немного большей вероятностью будут сыновья, чем дочери.

Результаты Клаттон-Брока насторожили приматологов, которые давно заподозрили смещение соотношения полов у различных видов обезьян.

У перуанских паукообразных обезьян, изученных Мегом Симингтоном, была явная связь между рангом и полом потомства. Из двадцати одного потомка, рожденного низкоранговой самкой, двадцать один были самками; из восьми, рожденных высокоранговой самкой, шестеро были самцами; у обладающих средним рангом было равное соотношение полов.

Но предстояло еще большее удивление, когда другие обезьяны выявили свои гендерные предпочтения.

Среди бабуинов, ревунов, макак-резус и индийских макак преобладало противоположное предпочтение: высокоранговые самки рождали потомков женского пола, а низкоранговые - потомков мужского пола.

В восьмидесяти рождениях двадцатью самками кенийского бабуина, изученнх Жанной Альтман из Университета Чикаго, эффект был столь резко выражен, что высокоранговые самки обладали вдвое болшими шансами иметь дочерей, чем низкоранговые.

Последующие исследования привели к менее ясным выводам, и некоторые ученые полагают, что результаты обезьян объясняются случайностью.

Но один любопытный намек говорил об ином.

Паукообразные обезьяны Симингтона предпочитали сыновей, будучи доминирующими, тогда как другие обезьяны предпочитали дочерей.

Это не может быть случайностью. У большинства обезьян (включая ревунов, бабуинов и макак) самцы покидают группу, где они родились, и присоединяются к другой в пубертатный период - так называемая экзогамия самцов. У паукообразных обезьян ситуация обратная. Семью покидают самки.

Если обезьяна покидает группу, где она родилась, у нее нет никакого шанса унаследовать ранг своей матери. Поэтому высокоранговые самки будут иметь детенышей любого пола, остающегося в семье, чтобы передать им высокий ранг.

Низкоранговые самки будут иметь детенышей любого пола, покидающего группу, чтобы не обременять молодое животное низким рангом.

Так у высокоранговых ревунов, бабуинов и макак рождаются дочери; у высокоранговых паукообразных обезьян рождаются сыновья.

Это - весьма видоизмененный эффект Триверса-Уилларда, известный в предпринимательстве как модель конкуренции за локальные ресурсы.

Высокий ранг приводит к смещению в пользу пола, который в пубертатный период остается.

Возможно, это относится и к людям?

У ВЛАСТНЫХ ЖЕНЩИН РОЖДАЮТСЯ СЫНОВЬЯ?

Люди - это обезьяны.

Из пяти видов человекообразных обезьян три являются социальными, и у двух из них, шимпанзе и горилл, самки покидают родную группу.

У шимпанзе из Гомбе-Стрим в Танзании, изученных Джейн Гудолл, молодые самцы, рожденные старшими самками, как правило достигают высших ступеней быстрее, чем самцы, рожденные младшими самками.

Поэтому самки обезьян с высоким социальным статусом "должны", согласно Триверсу-Уилларду, иметь детенышей мужского пола, а обезьяны с низким социальным статусом - детенышей женского пола.

Сейчас мужчины не слишком полигамны, поэтому награда мужчинам за большой размер не велика: большие мужчины не обязательно завоевывают больше жен, и большие мальчики не обязательно становятся большими мужчинами.

Но люди - очень социальный вид, чье общество почти всегда некоторым образом расслаивается.

Одной из основных, поистине распространенных прерогатив высокого статута мужчин в человеческом обществе, как и у самцов шимпанзе, является высокая репродуктивная успешность.

Везде, где ни глянь, от племенных аборигенов до викторианских англичан, мужчины с высоким статусом имели - и в основном все еще имеют - больше детей, чем мужчины с низким статусом.

И социальный статус мужчин во многом наследуется или в значительной мере передается от родителя ребенку, тогда как женщины как правило покидают дом, когда выходят замуж.

Я не имею в виду, что тенденция женщин переезжать в дом мужчины, когда они выходят замуж, является инстинктивной, естественной, неизбежной или даже желательной, но я отмечаю, что она всеобщая.

Культуры, в которых происходит наоборот, редки.

Таким образом, человеческое общество, как и общество человекообразных обезьян (но в отличие от большинства обществ других обезьян), является женско-экзогамным патриархатом, и сыновья наследуют статус своего отца (или матери) больше, чем дочери наследуют статус своих родителей.

Поэтому, говорит Триверс-Уиллард, доминирующим отцам и высокоранговым матерям, или обоим, стоит иметь сыновей, а подчиненным - иметь дочерей. Так они и делают?

Короткий ответ - никто не знает.

Американские президенты, европейские аристократы, различные члены королевских семей и некоторые другие представители элиты подозревались в том, что при рождении в их потомстве преобладают мальчики.

В расистских обществах у подчиненных рас, похоже, с немного большей вероятностью рождаются дочери, чем сыновья.

Но вопрос слишком сопряжен с потенциальными осложняющими факторами, чтобы любая такая статистика была надежной.

Например, просто прекращая рожать детей, как только у них появится мальчик, как могут делать те, кто заинтересован в преемственности династии, люди получат соотношение полов при рождении, сдвинутое в сторону мальчиков.

Но конечно, нет никаких исследований, указывающих на достоверно несмещенное соотношение полов.

И есть одно волнующее исследование в Новой Зеландии, которое намекает на то, что оно может быть обнаружено, если антропологи и социологи захотят заняться этим вопросом.

Еще в 1966 году Валери Грант, психиатр из Оклендского университета в Новой Зеландии, заметила у женщин, впоследствии родивших мальчиков, очевидную тенденцию к большей эмоциональной независимости и властности, чем у тех, которые родили девочек. Она провела анализ личностных свойств восемидесяти пяти женщин во время первого триместра беременности, используя стандартный тест, разработанный для распознавания "доминирующих" и "подчиняющихся" личностей, что бы эти термины не обозначали.

У тех, кто позже родили дочерей, средний балл по шкале доминантности (от 0 до 6) составлял 1,35. У тех, кто позже родили сыновей, он составлял 2,26,

очень существенное различие.

Интересно в работе Грант то, что она начала ее прежде, чем была опубликована теория Триверс-Уилларда, в 1960-ых.

"Я пришла к этой идее абсолютной независимо от каких-либо исследований в любой из областей, в которых вполне могло бы возникнуть такое представление,"- сказала она мне,- "Для меня идея возникла из нежелания обременять женщин ответственностью за "неправильный" пол ребенка".

Ее работа остается единственным указанием на то, что социальный ранг матери влияет на пол детей в соответствии с предсказаниями теории Триверса-Уилларда-Симингтона.

Если окажется, что это не просто случайный результат, немедленно возникнет вопрос, как люди подсознательно достигают того, что они, сознательно стремились достичь в течение бесчисленных поколений.

ПРОДАВАЯ ПОЛ

Практически не существует ни одной темы, окутанной мифами и преданиями больше, чем предмет выбора пола детей.

И Аристотель, и Талмуд рекомендовали располагать кровать по оси север-юг тем, кто хочет мальчика.

Вера Анаксагора, что позиция на правом боку во время секса дает мальчика, была столь влиятельной, что несколько столетий спустя некоторые французские аристократы ампутировали себе левые яички.

По крайней мере, потомки отомстили Анаксагору, греческому философу и подзащитному Перикла. Он был убит камнем, брошенным вороной, без сомнения ретроспективной реинкарнацией некоторого будущего французского маркиза, который отрезал свое левое яичко и у которого было затем шесть девочек подряд.

Это вопрос, который всегда привлекал шарлатанов как мертвое тело мух. Старые поверья, которые столетиями удовлетворяли просьбы отцов, главным образом неэффективны. Японское Общество полового отбора пропагандировало использование кальция, чтобы увеличить шансы родить сына - без особого успеха. Книга, изданная в 1991 году двумя французскими гинекологами, утверждала совершенно обратное: что диета, богатая калием и натрием, но бедная кальцием и магнием, дает женщине 80-процентный шанс зачать сына, если ее придерживаться в течение шести недель перед оплодотворением. Компанию, предлагающую американцам "гендерные наборы" за 50 $, довели до банкротства после того, как законодатели заявили, что она обманывала потребителя.

Более современные и научные методы немного более надежны.

Все они основываются на попытках отделить в лаборатории сперматозоиды, несущие Y-хромосому (мужские), от сперматозоидов, несущих X-хромосому (женских), на основании факта, что последние обладают на 3,5 процента большим количеством ДНК.

Широко известная методика, изобретенная американским ученым, Рональдом Эриксоном, заявляет о 70-процентном успехе, если заставить сперматозоиды прплыть через альбумин, который якобы замедляет более тяжелые сперматозоиды, несущие X-хромосому, больше, чем сперматозоиды, несущие Y-хромосому, таким образом разделяя их.

В отличие от этого, Лэрри Джонсон из Департамента Сельского Хозяйства Соединенных Штатов разработал эффективно работающий метод (приблизительно 70 процентов на мужское потомство и 90 процентов на женское.) Он окрашивает ДНК сперматозоида флуоресцентной краской, а затем позволяет сперматозоидам проплыть по одному мимо датчика. В соответствии с яркостью свечения сперматозоидов, датчик разделяет их в два канала. Сперматозоиды, несущие Y-хромосому, имея меньшее количество ДНК, светятся немного менее ярко. Датчики могут сортировать ►oo 000 сперматозоидов в секунду. Прежние опасения, что краски могут вызывать генетические повреждения, были в значительной степени успокоены благодаря экспериментам на животных, и этот метод теперь используется в Соединенных Штатах, главным образом людьми, желающими "сбалансировать семью" - родить девочку после ряда мальчиков, или наоборот.

Любопытно, если бы люди были птицами, то было бы намного легче изменить возможность родить ребенка того или иного пола, потому что у птиц пол эмбриона детерминирует мать, а не отец. У самок птиц есть X и Y хромосома (или иногда только одна X хромосома), в то время как у птиц мужского пола - две X хромосомы.

Поэтому самка птицы может просто снести яйцо желаемого пола и позволить любому сперматозоиду его оплодотворить.

Птицы действительно используют это средство.

Белоголовые орланы и некоторые другие ястребы часто первыми производят на свет самок, а вторыми самцов.

Это позволяет самке получить фору перед самцом в гнезде, что дает ей возможность стать большой (и самки ястреба всегда больше, чем самцы).

Краснокоронные дятлы выращивают вдвое больше сыновей, чем дочерей, и используют лишних сыновей как нянек для последующих выводков.

Среди зебровых амадинов, как обнаружила Нэнси Берли из Калифорнийского университета в Санта-Крузе, у "привлекательных" самцов, спаривающихся с "непривлекательными" самками, обычно больше сыновей, чем дочерей, и наоборот.

Привлекательность у этого вида можно изменить простым приемом, надевая красные (привлекательные) или зеленые (непривлекательные) кольца на ноги самцов, и черные (привлекательные) или светло-голубые (непривлекательные) на ноги самок.

Это делает их более или менее желанными для других зебровых амадинов в роли партнера.

Но мы не птицы. Единственный способ убедиться, что будет мальчик, состоит в том, чтобы убивать ребенка женского пола при рождении и начинать снова, или использовать амниоцентез, чтобы установить пол плода, а затем прервать беременность, если это девочка.

Эти отвратительные методы непременно предлагаются в различных частях света.

Китайцы, лишенные шанса иметь более одного ребенка, убили при рождении больше 250 000 девочек с 1979 по 1984 год.

В некоторых возрастных группах в Китае 122 мальчика приходится на каждые 100 девочек.

В одном недавнем исследовании клиник в Бомбее, из 8 000 абортированных 7 997 были зародышами женского пола.

Возможно, выборочные самопроизвольные аборты также объясняют большую часть сведений о животных.

В случае нутрий, исследованных Моррисом Госслингом из Университета Ист Англии, самки в хорошем состоянии абортируют целые выводки, если в них чрезмерно преобладают самки, и начинают снова.

Магнус Нордборг из Стэнфордского Университета, изучивший сущность избирательного по половому признаку детоубийства в Китае, полагает, что такое предвзятое абортирование могло бы

объяснить данные о бабуинах.

Но это, кажется, расточительный способ, чтобы его постоянно использовать.

Есть много общепризнанных естественных факторов, которые оказывают влияние на численное соотношение полов у человеческого потомства, доказывающих, что это, по крайней мере, возможно.

Самым известным является эффект возвращающегося солдата.

Во время и сразу же после крупномасштабных войн в воюющих странах рождается больше сыновей, чем обычно, как будто чтобы заменить погибших мужчин.

(В этом мало смысла; мужчины, рожденные после войн, вступают в брак со своими ровесницами, а не с овдовевшими в результате войны).

У пожилых отцов с большей вероятностью будут девочки, но у матерей постарше с большей вероятностью будут мальчики.

У женщин с инфекционным гепатитом или шизофренией рождается немного больше дочерей, чем сыновей. Как и у женщин, которые курят или пьют.

Так же было у женщин, которые родили после густого Лондонского смога 1952 года.

Так же у жен летчиков-испытателей, морских водолазов, священнослужителей и анестезиологов.

В тех местах Австралии, где количество питьевой воды зависит от атмосферных осадков, существует явное снижение доли сыновей, рожденных спустя 320 дней после того, как сильная буря переполняет плотины и взбалтывает ил.

У женщин с рассеянным склерозом рождается больше сыновей, как и женщин, употребляющих малые дозы мышьяка.

Обнаружение логики в этом изобилии статистики выходят за пределы возможностей большинства ученых на данном этапе.

Уильям Джеймс из Лонднонского Медицинского исследовательского совета в течение нескольких лет разработал гипотезу, что гормоны могут влиять на относительный успех X и Y сперматозоидов. Есть много косвенных данных, что высокий уровень гормона гонадотропина у матери может увеличить долю дочерей, а высокий уровень тестостерона у отца может увеличить долю сыновей.

Действительно, теория Валери Грант предлагает гормональное объяснение эффекта возвращающегося солдата: во время войны женщины берут на себя более доминирующую роль, что влияет на уровень гормонов и тенденцию рожать сыновей.

Гормональный и социальный статус тесно взаимосвязаны у многих видов; и, как мы видели, так же взаимосвязаны социальный статус и соотношение полов потомства.

Никто не знает, как работают гормоны, но возможно, что они изменяют консистенцию слизи в шейке матки, или даже изменяют кислотность влагалища.

Уже в 1932 году было доказано, что помещение пищевой соды во влагалище кролика влияло на соотношение полов его детенышей.

Кроме того, гормональная теория бьется с одним из наиболее упорных возражений на теорию Триверса-Уилларда: что, кажется, нет никакого генетического контроля над соотношением полов.

Неудача животноводов в создании породы, которая может оказывать влияние на пол своего потомства, бросается в глаза. Не потому, что они не пытались. Как выразился Ричард Докинз: "У скотоводов не было проблем в селекции на высокую выработку молока, высокоую мясную продуктивность, большой размер, малый размер, безрогость, сопротивляемость к различным болезням и бесстрашие в бое быков. Очевидно, что для молочной промышленности представляло бы огромный интерес, если можно было бы выводить рогатый скот с преобладанием получения телок, а не телят. Все попытки сделать это потерпели сокрушительную неудачу."

Птицеводы еще более отчаялись узнать, как вывести кур, откладывающих яйца, из которых вылупляются птенцы только одного пола. В настоящее время они нанимают команды высококвалифицированных корейцев, которые хранят строгую тайну, позволяющую им устанавливать пол суточных цыплят с большой скоростью (хотя компьютерная программа скоро сможет с ними состязаться). Они путешествуют по всему миру, делая свою специфичную работу.

Трудно поверить, что природа просто неспособна делать то, что корейские эксперты могут делать так легко.

Все же на это возражение легко ответить, если принять во внимание гормональную теорию.

Однажды, жуя энчилады и глядя на Тихий океан, Роберт Триверс объяснил мне, почему неудача в выведении животных с неравным соотношением полов вполне закономерна. Представьте себе, что вы получили корову, которая дает только телок. С кем спаривать этих телок, чтобы закрепить породу? С обычными быками - гены сразу наполовину разбавятся.

Другой способ выразить это состоит в том, что сам факт, что у одного сегмента популяции рождаются сыновья, поощряет другой сегмент рождать дочерей.

Каждое животное - порождение одного самца и одной самки.

Поэтому если у доминирующих животных будут рождаться сыновья, то подчиненным животным будет выгодно иметь дочерей.

Соотношение полов популяции в целом будет всегда возвращаться к 1:1, несмотря на отклонения, возникающие в одной части популяции, потому что, если она отклоняется, то заплатит кому-то, у кого рождается более редкий пол.

Понимание этого впервые возникло у сэра Рональда Фишера, Кембриджского математика и биолога, в 1920-ых, и Триверс полагает, что это лежит в основе того, почему способность управлять соотношением полов никогда не заложена в генах.

Кроме того, если социальный ранг является основной детерминантой соотношения полов, было бы безумством поместить его в гены, поскольку социальный ранг - почти по определению то, что не может быть заложено в генах.

Пытаться вывести высокий социальный ранг - бесполезное занятие в гонке Красной Королевы.

Ранг относителен.

"Вы не можете вывести подчиненных коров"- сказал Триверс жуя.

"Вы только создаете новую иерархию и перезапускаете термостат.

Если все ваши коровы будут более подчиненными, то те, что в меньшей степени обладают подчиненной зависимостью, будут самыми доминирующими, и у них будут соответствующие уровни гормонов. Вместо этого ранг определяет гормоны, которые определяют соотношение полов потомства.

ПОДВЕДЕНИЕ ИТОГОВ

Триверс и Уиллард предсказывают, что эволюция будет встраивать бессознательный механизм, позволяющий измененить соотношение полов у потомства особи.

Но нам нравится думать, что мы рационально и сознательно принимаем решения, а мыслящая личность может прийти к тем же выводам, что и эволюция.

Некоторые самые веские данные, поддерживающие предположение Триверса и Уилларда, получены не на животных, а благодаря тому, что человеческая культура повторно открыла прежнюю логику.

Во многих культурах сыновья получают наследство, родительскую заботу, средства к существованию и поддержку за счет дочерей.

До недавнего времени это казалось еще одним примером иррационального сексизма или жестоким фактом того, что сыновья представляют большую экономическую ценность, чем дочери.

Но явно используя логику Триверса-Уилларда, антропологи теперь начали замечать, что мужской фаворитизм вовсе не универсален, и что женский фаворитизм встречается именно там, где его появление меньше всего ожидается.

Вопреки широко распространенному мнению, предпочтение мальчиков девочкам не является всеобщим.

Действительно, существует тесная зависимость между социальным статусом и степенью предпочтения сыновей.

Лора Бетциг из Мичиганского университета заметила, что во времена феодализма лорды оказывали предпочтение сыновьям, но крестьяне скорее оставляли имущество дочерям.

В то время как их феодальная элита убивала или пренебрегла дочерьми, или ссылала их в женские монастыри, крестьяне оставляли им большую часть имущества. Сексизм был больше особенностью элиты, чем безвестных низов.

Как заключила Сара Блаффер Хрдай из Калифорнийского университета в Дэвисе, везде, на какие бы исторические записи вы ни взглянули, элита благоприятствовала сыновьям больше, чем другие классы: фермеры в Германии восемнадцатого века, индийские касты в девятнадцатом веке, родословные в средневековой Португалии, завещания в современной Канаде и скотоводы в современной Африке. Этот фаворитизм приобрел характер наследования земли и богатства, а также характер простой заботы.

В Индии даже сегодня девочкам часто предоставляют меньше молока и меньше медицинского обслуживания, чем мальчикам.

На нижних ступенях социальной лестницы дочерей предпочитают даже сегодня. Бедный сын часто вынужден остаться холостяком, но бедная дочь может выйти замуж за богатого человека.

В современной Кении племя мукогодо скорее отправит на лечение в клинику дочерей, чем сыновей, если те заболеют, и поэтому к четырем годам выживает больше дочерей, чем сыновей.

Родители из народа мукогодо поступают рационально, потому что их дочери могут поступить в гаремы богатых мужчин самбуру и масаи и преуспеть, тогда как их сыновья наследуют бедность своего племени.

По расчетам Триверса-Уилларда дочери - лучшее средство для рождения внуков, чем сыновья.

Конечно, это предполагает, что общества расслоены. Согласно постулату Милдред Диккеман из Калифорнийского государственного университета, перераспределение ресурсов сыновьям представляет собой лучшую инвестицию, которую могут сделать богатые люди в классово зависимом обществе.

Самые очевидные примеры демонстрируют собственные исследования Диккеман традиционных индийских брачных обычаев. Она обнаружила, что такая крайность, как убийство новорожденных женского пола, которое британцы стремились и не смогли искоренить, совпадало с относительно высоким социальным рангом в отчетливо расслоенном индийском обществе девятнадцатого столетия.

Индусы высших каст убивали дочерей чаще, чем индусы низших каст.

Один клан богатых сикхов обычно убивал всех дочерей и жил за счет приданого своих жен.

Есть конкурирующие теории, объясняющие этот пример, из которых самая сильная - что экономическая, а не репродуктивная, валюта определяет половое предпочтение. Мальчики могут зарабатывать на жизнь и жениться без приданого. Но эта теория не объясняет корреляцию с рангом.

Вместо этого она предсказывает, что низшие социальные классы, а не высшие, предпочитают сыновей, поскольку почти не могут позволить себе дочерей.

Зато если бы рождение внуков было стоящей валютой, индийские брачные обычаи имели бы больший смысл.

Повсюду в Индии всегда было так, что женщинам легче вступить в брак с человеком из более высокой социально-экономической касты, чем мужчинам, поэтому дочери бедных людей преуспеют скорее, чем сыновья.

В исследованиях Диккемана приданое является просто искаженным эхом эффекта Триверса-Уилларда у экзогамных для самок видов. Сыновья наследуют статус, необходимый для успешного размножения; дочери должны его купить.

Если у вас нет богатства, чтобы передать по наследству, воспользуйтесь тем, что вы должны купить своей дочери хорошего мужа.

Триверс и Уиллард предсказывают, что мужской фаворитизм в одной части общества будет уравновешен женским фаворитизмом в другой, по крайней мере потому, что чтобы родить ребенка нужен и один, и другой - снова логика Фишера.

У грызунов деление, кажется, основано на состоянии матери.

У приматов оно, похоже, основано на социальном ранге.

Но бабуины и паукообразные обезьяны считают само собой разумеющимся факт, что их общества строго расслоены.

Люди так не считают.

Что происходит в современном, относительно эгалитарном обществе?

В том Раю однородного среднего класса, который известен как Калифорния, Хрдай и ее коллега Дебра Джадж до сих пор не смогли обнаружить какое-либо связанное с богатством пристрастное по половому признаку отношение в завещаниях, оставляемых умирающими людьми.

Возможно, старая привычка элиты предпочитать мальчиков девочкам была, наконец, побеждена равноправием.

Но есть другое, более зловещее последствие современной уравнительной политики.

В некоторых обществах обычай предпочитать мальчиков, похоже, распространился от элиты на общество в целом.

Лучшими примерами являются Китай и Индия. В Китае политика одного ребенка, возможно, привела к смерти 17 процентов девочек.

В одной индийской больнице 96 процентов женщин, которым сказали, что они беременны дочерьми, прервали беременность, в то время как почти 100 процентов женщин, беременных сыновьями, вынашивали их до положенного срока.

Из этого следует, что дешевая технология, позволяющая людям выбрать пол своих детей, действительно вывела бы популяционное соотношение полов из равновесия.

Выбор пола вашего ребенка является личным решением, не представляющим большой важности для кого-либо еще.

Почему тогда эта идея по сути непопулярна? Это трагедия общины - ущерб коллективу, причиняемый в результате рационального преследования людьми личного интереса.

Один человек, который хочет иметь только сыновей, никому не причиняет никакого вреда, но если это делают все, все и страдают.

Страшные предсказания варьируют от общества с доминированием мужчин, в котором господствует насилие, беззаконие и менталитет всеобщих ограничений, до дальнейшего увеличения доминирования позиций мужской силы и влияния.

По крайней мере, сексуальная неудовлетворенность была бы не редкостью для многих мужчин.

Приняты законы, отстаивающие коллективные интересы за счет отдельных личностей, так же как кроссинговер был изобретен, чтобы предотвратить беззаконие генов.

Если бы выбор пола был дешевым, то равное соотношение полов было бы введено парламентами людей столь же несомненно, как справедливый мейоз был введен парламентом генов.

Готовый перевод Matt Ridley - The Red Queen / Мэт Ридли Красная королева: Chapter 5 (THE PEACOCK '' S TALE) - Павлинья история