«Мир и насилие»

Статья «Мир и насилие» была напечатан в 1973 году в норвежской газете «Афтенпостен». Как пишет в автобиографической книге сам Солженицын – изначально это было пояснение к его нобелевской лекции, однако позже целью статьи стало поддержать академика Сахарова и выдвинуть его в качестве кандидата на получение Нобелевской премии (у каждого лауреата есть такое право). «В ту же разгарную неделю (КГБ изъяло одну из редакций «Архипелага ГУЛАГа», а на академика Сахарова давили из-за проведённой ранее пресс-конференции, где он назвал СССР большим концентрационным лагерем – прим.автора) я отправил на публикацию "Мир и насилие". Эта статья готовилась у меня как конкретное разъяснение моей нобелевской лекции. … Но когда 31 августа, и самый разгар боёв, я услышал, что нобелевский комитет мира отобрал 47 кандидатов … я решил обратить статью в форму помехи тем кандидатам и выдвинуть Сахарова на эту премию, в соответствии со смыслом изложенного¹⁵».

Впрочем, сам Сахаров в своих мемуарах отмечает, что посчитал публикацию несколько гипербализированной, однако в силу воспитания и ряда других причин не стал ничего критиковать или комментировать: «В сентябре 1973 года Солженицын дополнил ее предложением о присуждении мне Нобелевской премии Мира – как борцу против этого насилия. Он ознакомил меня со своей статьей уже после того, как она была передана для публикации. Поэтому я не мог, конечно, просить что-либо менять в ней, да мне было бы и очень трудно это делать – я не люблю стеснять свободу кого-либо, а в данном случае А. И. вряд ли бы прислушался к моим возражениям; к тому же я не мог тогда ясно их сформулировать – это были скорее смутные ощущения какого-то утрирования, перекоса оценок – при общем восхищении силой мысли и чувства, верности в главном¹⁶».

Статья эта действительно перекликается с нобелевской лекцией лауреата. Там Солженицын затрагивал тему разности, разрозненности нравственных оценок и опасности этого явления, учитывая тенденцию глобализации. Здесь он говорит о той же разрозненности, но в контексте насилия.

По мнению писателя, первая ошибка, которую совершили напуганные двумя мировыми войнами государства, это выбор в качестве противопоставляемых явлений понятия «мир» и «война», а не «мир» и «насилие». Александр Исаевич настаивает на том, что нельзя разделять насилие на большое или малое, своё или чужое, поскольку насилие опасно в любом случае, и единственное, что можно с ним сделать – бороться. «И если принято говорить (и это верно), что «мир неделим», что малое нарушение его (однако не только военное!) уже нарушает в е с ь мир, — то так же неделимо и насилие. И захват одного заложника и один угон самолёта есть такая же угроза всеобщему миру, как орудийный выстрел на государственной границе или бомба, сброшенная на территорию другой страны»¹⁷.

Солженицын пишет, что отношение к насилию необъективное, оно меняется в зависимости от источника насилия. Так, к примеру, американские радикальные организации кто-то называет борцами за свободу, однако массовые восстания крестьян в 1920-21 были описаны как «бандитские», а не «народные». Кроме того, насилию на территории Европы и Америки уделяется гораздо большее внимание, чем тем же проблемам в Африке, главы государств решают, как оценить события, исходя из выгоды для своего государства или имиджа. Также в этом материале снова упоминаются репрессии – писатель говорит об огромном пласте «государственного насилия», насилия систематического и законом разрешенного, которое просто отказываются признавать как насилие. И здесь писатель указывает академика Сахарова как единственного неравнодушного к этой проблеме и открыто признающего её. Именно поэтому академик выдвигается Солженицыным как кандидат на получение Нобелевской премии мира.

Александр Исаевич также выделяет ещё одну проблему, которую можно описать с помощью известной пословицы – «худой мир лучше доброй ссоры». Из-за страха снова ввязаться в вооруженный конфликт страны готовы идти на уступки, закрывать глава на некоторые события, особенно не касающиеся их стран или граждан. А человека, который пытается предотвратить такое насилие, могут наоборот назвать «разжигателем войны». (События последних лет убеждают нас в правильности позиции писателя – террористическая организация «Исламское государство» осталась незамеченной (ненамеренно или осознанно) и успешно разрослась, превратившись в очень серьёзную угрозу). И насилие в итоге процветает - «и «самолётный» и всякий иной терроризм десятикратно разлился именно потому, что перед ним слишком поспешно капитулируют»¹⁸.