Муж «на сносях», или история «мужских» родов

Свистунова Елена

«Он рожал – мучился, а она опросталась себе, и горя мало…»

(в старину, из разговора деревенских женщин)

А знаете ли вы, что такое «мужские роды»? Слышали, а может, видели?

Только не подумайте неизвестно о чём! Я о тех нормальных семейных родах, когда мужчина, будущий отец, участвует в рождении своего ребёнка.

В наше время разные мужчины по‑разному относятся к этому вопросу. Есть такие, которые для себя этот вопрос решили раз и навсегда.

А есть и такие, которые сомневаются, опасаются, побаиваются или даже брезгуют участием в процессе появления на свет Божий своего родного дитяти.

А вот один авторитетный психолог – мужчина, печатающийся во многих изданиях, считает вовлечение женщиной мужчины в родительские заботы борьбой женщины за равные права с мужчиной (как он нас, женщин, прозорливый, раскусил, а?!).

Ещё он пишет, что мужчин после родов приходилось просто откачивать, к примеру, от комплекса вины, когда муж, заглаживая свою вину, как считает психолог, начинает ухаживать за ребёнком – меняет ему сам подгузники, гуляет с малышом, сам кормит его и одевает.

(Непонятно только, в чём патология – по‑моему, просто здорово, когда есть заботливый папа.)

Ещё этот психолог отмечает иногда даже крайнее обострение – сексуальные нарушения у «потерпевших» (а что может быть страшнее?!) и даже функциональную импотенцию.

Ну да ладно, немного отвлеклись, это в современном мире, но слава Богу, не все так думают. А как же было раньше? Как мужчины относились к рождению детей?

Как оно было

«Корова рожает – у быка брюхо болит».

(Народная пословица)

По дошедшим до нас сведениям, иногда мужья старательно делали вид, что не замечают суматохи, считалось, что так легче роженице, потому что она мучается за душу каждого, кто знает о её близком разрешении. Таким образом, мужья не распространяли паники, а создавали атмосферу спокойствия и уверенности.

Иной же раз русские женщины рожали, сидя прямо на мужских коленях. Муж помогал жене тужиться, крепко держа её за плечи, или, если роды затягивались, старался «вытряхнуть» ребёночка – носил роженицу, посадив её себе на спину, периодически хорошенько подпрыгивая (какая физическая подготовка!).

В некоторых местах, где верили в силу Пресвятой Богородицы, например у сербов, болгар, македонцев,

мужья, чтобы облегчить роды, зажигали перед иконами свечу, специально прибережённую для такого случая, и читали «Сон Пресвятой Богородицы». Считали, что заговор поможет успешному разрешению родов. Ходили вокруг избы с иконой, опрыскивали жён живой святой водой, т. е. вовсю колдовали…

А был и такой обычай: для облегчения родов мужчине надо было развязать пояс, снять штаны, а лучше всю одежду, и остаться совершенно голым. Вот какой гибкий, неординарный подход!

Иногда муж даже был обязан «рожать» вместе с женой: стонать с ней или вместо неё, кричать что есть мочи, корчиться, кататься по земле, изображать страшные мучения.

Примечательно, что вёл он себя гораздо более шумно, чем настоящая «виновница торжества». Та же, наоборот, старалась сдерживать стоны – в крестьянской среде, где рожали довольно легко, проявление изнеженности или истеричности не очень‑то поощрялось.

Интересно, что, покатавшись по земле и вдоволь накричавшись, муж действительно начинал чувствовать спазмы и колики, т. е. «боли в нутре», а жене наступало послабление. И такие «мужские роды» в прошлом существовали не только у славян. У многих народов их продолжением был удивительный и забавный обычай «кувада». Согласно ему, едва придя в себя после родов, роженица торопилась встать с постели и уложить в неё… своего ненаглядного супруга.

Тот же с самым серьёзным видом лежал в постели несколько дней, изображая упадок сил и недомогание.

Он был окружён почтительным вниманием и заботой: ему делали ванны, давали укрепляющие средства, кормили лакомыми кусочками и держали на особой диете.

Жена же, на которую никто не обращал внимания, оказывалась здесь как будто бы и ни при чём. Она занималась стряпнёй и домашними делами.

В течение многих дней или даже месяцев муж соблюдал многочисленные запреты, так как считалось, что здоровье и благополучие новорождённого полностью зависят от поведения его отца. И все эти действия мужьями проводились в целях оберега, т. е. для защиты от нечистой силы, болезней и других опасностей. Мужья брали на себя нагрузку – отвлекали внимание злых сил от жены и ребёнка.

В похожих целях люди делали вид, что родился волчонок, а вовсе даже и не ребёнок, или что родился ребёнок, но не в этом доме, а в другом. Считалось, что во время беременности, родов и в послеродовой период вокруг женщин так и вилась всякая нечисть…

Например, были такие «ночницы», которые нападали главным образом на детей (почти всегда новорождённых), не давая им спать. Сродни им «криксы», «плачки», «бабицы», «моры». Или вот «вештица» – женщина, вступившая в сговор с дьяволом, тоже могла напасть на беременных женщин и новорождённых. Эта вообще могла вынуть плод из материнской утробы, съесть его, даже пила кровь детей. Иная нечисть могла просто подсунуть вместо родившегося ребёнка веник или мёртвого ребёнка.

Вот от этого всего безобразия заботливые мужья и спасали своих жён с детьми. Мужчин вся нечисть почему‑то боялась и старалась с ними не связываться. Поэтому даже то, что мужчина знал о родах, уже действовало на злых духов устрашающе.

Присутствие мужа для роженицы было также самым лучшим обезболивающим средством. Чтобы облегчить боли жены, муж поил её водой из своего рта или из правой полы одежды, правого своего лаптя или из руки, а также переступал через жену, чтобы никакие злые наговоры не мешали ей рожать.

Считалось, что магической силой обладали и мужские вещи. Например, обыкновенные мужские штаны становились сильным родоразрешающим средством, стоило только родильнице переступить через них.

Отцовский нож служил оберегом от нечистой силы. В первую очередь, его использовали для защиты новорождённых младенцев и рожениц в предродовой и послеродовой период.

Например, в Волынской губернии для охраны ребёнка от конвульсий клали нож в колыбель. А женщина после родов затыкала нож за пояс, когда выходила первый раз из дома.

Или, например, отцовская рубаха, как, в общем‑то, и другие его вещи, служила лучшей защитой от сглаза и порчи ребёнка, причём чем ношенней она была, тем лучше, поэтому в неё ребёнка обязательно заворачивали. К тому же это гарантировало ребёнку горячую отцовскую любовь. А папины штаны, вывешенные над детской колыбелькой, навевали крепкий сон и обеспечивали покой малышу.

Если же ребёнок во время родов «обмирал», его старались «откричать» – громко выкрикивали у него над ухом имя отца. Это способствовало тому, что нечисть скоренько смывалась туда, куда её обычно посылали – на пенья, коренья, гнилые сучки, кочки и болота, а ребёнок приходил в себя.

Но перед уходом подлая нечисть старалась как можно больше навредить виновнику своих несчастий, насылая родовые муки и порчу. Поэтому хорошие отцы вели себя во время беременности жены, родов и после них разумно, осмотрительно, укрепляя свою силу и здоровье.

Иногда на роды звали постороннего мужчину, с виду пострашнее да посолиднее, чтобы тот зычно крикнул: «Что вы тут копаетесь?! Вот я вас!» Не правда ли, в голову приходят ассоциации с эдаким хорошим бородатым и высоким акушером‑мужчиной, который одним своим добрым видом решает все проблемы роженицы, и она быстрёхонько рожает.

А в старину были даже такие случаи, когда на трудные роды приглашали старосту, которого просили раздеться и три раза пролезть через обруч. И конечно, присутствие такого важного и толстого начальника самым лучшим образом влияло на появление будущих жителей деревни.

Как видим, мужчины брали на свои мужественные плечи даже рождение ребёнка, не забывая при этом работать в поле, в кузнице, строить дома и организовывать труд других людей.

И за это им большой наш женский поклон!

А вот интересно, как выглядели бы современные роды, не откажись человечество на определённом этапе от старинных традиций? И как здорово, что есть ещё мужья, которые всё‑таки не забывают о магической помощи своим рожающим жёнам!