Государство.

Может участвовать в гражданских правоотношениях, а не только в публичных. Возможны внешнеэкономические сделки с участием государства; государство может быть собственником имущества, которое находится за границей.

Трудовые отношения с участием иностранцев, скажем, когда на военную службу по контракту иностранцев принимают. Выморочное имущество, наследственные правоотношения.

Так что государство вездесуще.

Коллизионная проблема по поводу правоспособности и правового статуса государства. Это эквивалент личного закона (хотя, конечно же, нет личного закона государства, это понятно).

Государство – это правовой институт, с другой стороны этой медали – право. Когда мы интересуемся, какое право нужно применять к государству для определения его положения, вопросов обычно не возникает: его государства, его право.

Всегда, когда в отношения частного характера вмешивается государства, возникает парадокс: может ли у государства быть частный интерес (ведь в частных отношениях могут участвовать только если есть частный интерес). А у государства только публичный интерес может быть, общественный интерес.

Спрашивается, какое право нужно применять к отношениям частного характера с участием государства.

Выбор права – российского или иностранного – производится только в частных отношениях (браки, наследования…). В публичных правоотношениях нет коллизии, даже не ставится вопрос, какое право применять к иностранцу – наше, местное (скажем, нет вопросов, по какому уголовному праву осуждать, или по какому праву налоги взимать).

По какой причине? Участником публичных правоотношений является государство, и государство это участвует в них исключительно руководствуясь собственными правилами и больше никакими, применять чужое право к отношению с участием государства – это значит отрицать суверенитет этой страны.

«Равный над равным власти не имеет».

Не существует правовой силы, которая была бы выше государства. Есть субъекты, равные по силе, но выше по силе не бывает.

Применять чужое право нельзя, не нарушая суверенитет. Подчиняться чужой власти нельзя, в публичном праве никогда и ни при каких обстоятельствах.

И долгое время считалось, что и в частном праве тоже. Любая сделка с государством предполагает применение права только той страны, государство которой участвует в сделке (в силу «принципа иммунитета» или «принципа суверенитета»).

Это видение, которое называется принципом абсолютного иммунитета, это правило о недопустимости применения к отношениям с участием государства право любых других государств действовало до середины ХХ века.

Однако постепенно, где-то в 70-м годам, стало ясно, что применять принцип абсолютного иммунитета невыгодно никому, и в том числе самому государству, участвующему в этих отношениях.

Да и частные, гражданские отношения – это отношения, которые первоначально основаны на равенстве, а если нет равенства – то это и не гражданство. Да и это выходит боком самому государству.

Зная об этих рисках сделок с участием государства, другая сторона потребует поручительства, увеличит цену с учётом всех рисков… А за риски приходится платить тому, кто за риски отвечает. Поэтому государство в конечном счёте переплачивало за своё такое привилегированное положение.

Поэтому с одной стороны иммунитет – это хорошо, потому что можно переиграть правила, но в целом это нецелесообразно делать.

И где-то на заре 70-х годов в ряде государств стали появляться специальные законы, в которых стал проводиться другой принцип, отличный от принципа абсолютного иммунитета.

Стали говорить (с подачи итальянцев), что государство может выступать в двух лицах, может выполнять две функции.

1. De jure imperii. Когда государство выполняет публичные функции, когда реализует свои публичные полномочия. Собирать налоги, призывать на службу, уголовное преследование…

2. De jure gestionis. «По праву доброго хозяина», по праву деятеля – буквально. То, что итальянцы называют «торгующим лицом». Когда совершает гражданские сделки, что-то закупает, продаёт, выпускает облигации, получает выморочное имущество, приобретает объекты собственности, причинение вреда и возмещение вреда, заключение трудового договора…

Эти функции надо разделять для целей иммунитета.

Когда государство перед нами занимается выполнением публичных, официальных полномочий – абсолютный иммунитет, государства неподвластны и не ответственны перед другими.

Но когда речь идёт о ситуациях, когда государство становится частным как бы субъектом, то иммунитета быть не может. И к государству будут применять общие правила, в том числе правила, которые созданы за границей. Поэтому могут, скажем, РФ привлечь к ответственности в чужом суде отвечать за свои действия.

Эта доктрина, в отличие от подхода абсолютного иммунитета, называется «доктриной иммунитета функционального». Когда мы по функциям разделяем и конкретные отношения относим или к этому, или к другому случаю.

Один из первых законов – в 1975 году в Великобритании «Об иммунитете государств» (кажется, так). И теперь это уже общий стандарт – принцип функционального иммунитета.

Доктрина функционального иммунитета стала преобладать довольно поздно – лет сорок назад, постепенно заменяя принцип абсолютного иммунитета.

На международном уровне была подписана в Базове конвенция под эгидой Совета Европы о международном иммунитете, но она так и не вступила в силу.

В 2004 году в Нью-Йорке была подписана Конвенция ООН «Об иммунитете государств», эта конвенция тоже пока не действует, для её действия необходимо хотя бы 30 государств чтобы в неё вступило (и РФ в неё уже вступила), и никто из специалистов не сомневается, что раньше или позже она станет действовать.

Принцип конвенции тот же: нельзя государству прикрываться иммунитетом, если речь идёт о ряде отношений.

Как можно разграничить государства в его публичных и частных проявлениях (как отличить суверена от государства торгующего, скажем так).

Первый критерий – «критерий цели». Когда официальная, публично-правовая цель – то абсолютный иммунитет, а если цель частная, а не публично-правовая – то всё в порядке.

Но очень простое возражение: у государства не бывает частных целей, это вытекает из его природы как государства как института, как образования. Всё направлено для выполнения публичных функций (для чего мы покупаем зерно – чтобы пополнить запас соответствующих фондов, оружие покупаем чтобы безопасность обеспечить…).

Поэтому есть второй критерий.

«Признак предмета» (англичане ввели). Есть такие виды деятельности, в которых государство в принципе не может быть публичным участником. Скажем, наследственные отношения, некоторые деликтные отношения, действия государства на рынке ценных бумаг, коммерческие сделки…

В данном случае просто перечисляются конкретные виды деятельности, в которых не может как публичное образование.

У французов другое: вместо государства нужно подставить любую другую организацию, может ли частное лицо точно также заказывать, например, строительство недвижимости – может (поэтому частное), а уголовное преследование и налоги не могут частные лица осуществлять (хотя это всё субъективно, ведь были же раньше в истории, скажем, в Риме – частные лица, собиравшие налоги; рейнджеры в Техасе в XIX веке занимались обеспечением безопасности). Или частные пенитенциарные учреждения.

Поэтому это тоже относительный критерий, ибо многие публичные функции выполняют частные лица (оценщики, нотариусы, арбитражные управляющие…).

Поэтому критерий предмета в конечном счёте победил, все источники занимаются перечислением случаев, когда иммунитет есть абсолютный, а когда – нет. Этот же критерий в конвенции 2004 года заложен.

Перечисление: вещное право, трудовые споры, коммерческие сделки, деликтные отношения, отношения, связанные с защитой результатов интеллектуальной деятельности, наследственные отношения. Хотя из них тоже есть исключения, из этих правил.

Виды иммунитета.

1. Иммунитет от применения чужого, иностранного права. Право государства, чтобы к нему применяли только его законы. Это правовой иммунитет.

2. Иммунитет процессуальный. Их несколько.

1) Иммунитет юрисдикционный. Иммунитет от привлечения в чужой процесс в качестве ответчика или иного заинтересованного лица помимо своей воли. Вытекает из простого правила «Равный над равным не имеет власти».

2) Иммунитет от обеспечения иска, от обеспечительных мер. Даже если мы привлекли по тем или иным правилам иностранное государство в качестве ответчика, арестовать имущество этого государства мы не можем.

3) Иммунитет от исполнения решения против иностранных государств.

Все три процессуальных иммунитета взаимосвязанные, предполагают друг друга, но они независимы. Поэтому только с согласия государства можно применять по отношению к государству эти меры (даже если государство участвовало в суде и соглашалось обеспечить иск, но это не значит, что оно позволило исполнить решение).

3. Иммунитет собственности другого государства. Не подлежат аресту без согласия воздушные суда и иное имущество другого государства, и другое имущество государства.

Все эти виды иммунитета действуют при de jure imperii.

Это общая практика, теперь про российское право.

Ст. 127 ГК РФ с 1994 года обещает нам специальный закон об иммунитете иностранных государств. Выносилось несколько проектов, но пока ни один проект не стал законом.

Чуть более конкретно поступают процессуальные кодексы: АПК и ГПК содержат специальные правила об иммунитете, они говорят только о процессуальных иммунитетах (о привлечении в наш процесс, об обеспечении иска и исполнении решения).

Ст. 401 ГПК РФ говорит о том, что иммунитет абсолютен, мы не можем подать иск против другого государства (скажем, если вы работали у нас в консульстве США и вас уволили).

А в АПК иммунитет функциональный: иммунитет есть, если государство выступает носителем власти, а во всех остальных случаях иммунитет не работает и мы можем подавать иски в РФ против другого государства.

Правовой иммунитет, от применения чужого права. Ст. 1204 ГК РФ, исходит из принципа функционального иммунитета. Если речь идёт об отношениях частного характера, то к нему применяются все те же обычные коллизионные нормы, что и к другим лицам.