5. К вопросу о национальном

В 1966 году студенческие отряды МГМИ были разделены надвое: одни вновь направлялись в Казахстан, другие – в ближайшие к городу сельско-хозяйственные районы. Конечно же, студенты знали, что «дома и стены по-могают», что на местных сельских стройках спокойнее и сытнее, но неисп-равимые романтики продолжали рваться в Казахстан. Естественно, что эти изменения в дислокации отрядов студенты-казахи восприняли серьёзно, как перемену в политической ситуации по отношению к Казахстану. Произошло, казалось бы, незаметное по своим масштабам событие того года: трое студентов МГМИ обратились с просьбой в ЦК ВЛКСМ о направлении их не в наш институтский, а в другие отряды. Из ЦК письмо переслали в комитет комсомола института и предложили разобраться по сути заявления.

Приглашаем этих ребят на заседание комитета. По двоим все ясно: они рвутся за романтикой и не хотят «месить грязь на местных стройках». Но вот третий, студент-казах Николай Утепов заявил прямо в лоб: «Казахстан бро-саете, а я хотел бы помогать родному Казахстану».

Как могли, растолковали Николаю и остальным: отряды тем и сильны, что работают там, где сегодня стране нужнее. Обязали работать в отрядах, куда направит комитет комсомола института. Решение комитета ребята вы-полнили, работали хорошо, и на следующий год избрали Николая Утепова в комитет комсомола института, где он не один год честно и добросовестно возглавлял работу оперативных комсомольских отрядов. По окончании института, отработав положенное по направлению, возвратился Николай в Казахстан, женился на симпатичной казашке и первого сына, как велят казах-ские родовые обычаи, отдал своим престарелым родителям (как ИХ родного сына) с тем, чтобы поддерживал он своих стариков во всем до самой кон-чины. Такова сила национальных традиций и обычаев! И пусть счастливы будут народы, живущие по своим национальным заповедям! Будь счастлив Николай Утепов — верный сын Казахстана, так напугавший нас своим «национализмом» тогда, в шестьдесят шестом.

В прошлые годы в учебных программах вузов большое внимание уделялось политическим дисциплинам: истории, философии, политэкономии, научному коммунизму. И все эти науки, зовущие к коммунизму, соглашались в одном, что даже при коренном изменении «базиса» останутся неизменными такие элементы «надстройки» как привычки, традиции, обычаи народов.

После института, где я добросовестно штудировал политические науки, готовясь к сдаче экзамена на кандидатский минимум, еще целый год допол-нительно, углубленно изучал философию. Но как-то и там я не понял этого непреложного закона бытия человечества о привычках и обычаях народов, и при ответе на экзамене «отмел» вместе с базисом социализма и всю его соци-алистическую настройку с национальными традициями и обычаями. По сути, я «завалил» экзамен, но теперь твердо, на всю жизнь усвоил: национальные традиции не умирают, а, обогащаясь, передаются из поколения в поколение.

Очевидно, не усвоили этого закона и те, там, наверху: кто вводил в стране безалкогольные свадьбы, кто давал команды вырубать виноградники, кто перевел весь наш народ в рыночные отношения, не очень-то заботясь о том, что нельзя так сразу, в одночасье, перескочить из развитого социализма в недоразвитый капитализм без учета традиций народа.

Подло эксплуатируют добрую привычку нашего народа верить в то, что сказали по радио или телевидению всевозможные строители финансовых пирамид типа «МММ», новоявленные народные целители и экстрасенсы, ибо он, народ, привык верить тому, о чем говорится и пишется в СМИ, по при-вычке не отделял лжи от правды. По той же старой привычке люди верят го-сударству, верят, что оно свой народ не обманет.

Но молчит наше государство, когда этот народ «дурят», когда растас-кивают и разворовывают общенародное достояние. Молчит, и почему-то за-нимает позицию стороннего наблюдателя. Может быть, вы слышали или читали официальное мнение, выступление главы государства по этим пово-дам? Мне не приходилось. Даже по уголовным делам из уст генерального прокурора порой не понять: так он, обвиняемый, украл или у него украли?

А посмотрите, что происходит в наших открытых и закрытых акции-онерных обществах. Ведь все, что мы имеем, еще недавно было общена-родным, а сегодня его грабят, пускают с молотка. В этих обществах могут по полгода и больше не платить зарплату. Могут вообще закрыть большие градообразующие предприятия, когда не сотни, а тысячи и тысячи работ-ников и их семей остаются без всяких средств к существованию (да, именно, не к жизни, а к существованию!). И опять молчок.

И на фоне всего этого жируют и жиреют дельцы всякого рода, (не говорю здесь о предпринимателях, которые что-то производят). Порой месячный оклад руководителя ОАО или ЗАО равен десятилетнему(!) зара-ботку рабочего его же предприятия. Только отпускные народного избранника в Думе превышают годовой заработок профессионального сталеплавиль-щика. Это ли не беспредел!?

Так и хочется крикнуть Некрасовское: «Братья, вы наши плоды пожинаете...».

Уже десяток лет беззастенчиво снимается и вывозится за границу цвет-ной металл и нержавеющие, легированные стали. По всей России стоят без проводов ЛЭП, грабят все то, где имеется медь и алюминий, при этом куро-чат станки и электроприводы, даже из садов у наших (да если бы только у наших) горожан вытаскивается все, что можно утащить и сдать в утиль. Но и здесь наше государство вроде как ничего не знает об этом беспределе и ничего не видит. И все это происходит уже потому, что привык народ ВЕРИТЬ, что государство все знает, все умеет, что радеет оно за свой народ. А так ли это?

Не понимали, да и сейчас еще не до конца понимают, как нужно относиться к традициям и обычаям народов, те, кто направлял наших солдат в Афганистан, кто посылает их сегодня в Чечню. И хотя все они обучались в наших Высших партийных школах, ну, никак не дается им понять учение о надстройке. А пора бы!

Еще тогда, когда в семидесятом отработав с отрядом в Дагестане, я пришёл к выводу, что Устав ССО справедлив лишь в пределах России, и точнее, в русскоговорящей части России. Отчитываясь в центральном штабе отрядов, я, по российским меркам, нес «крамолу»:

1. В отряды, работающие на Кавказе, нельзя брать девушек, а только женщин, состоящих в браке, да и то если она работает в отряде вместе с му-жем. (Кто жил или бывал в тех краях, особенно женщины, могут догадаться о причинах такого вывода).

2. На Кавказе, в национальных его республиках, нельзя просто поднять флаг линейного Российского (да и любого другого) отряда. Непременно, и ни на сантиметр ниже, должен быть рядом флаг этой республики. (Без этого – быть беде. А в России разве это нас задевает?)

З. На Кавказе нельзя работать вместе отрядам (да и не только отрядам) из других кавказских республик (к сожалению, слишком остры антагонис-тические противоречия между этими народами и слова о дружбе народов там воспринимаются далеко не всеми, да и не однозначно).

Так же, как и Восток, Кавказ дело тонкое, и, хотя это Россия, с россий-скими мерками там подходить нельзя. Еще и еще перечитайте наших классиков о Кавказе: Л. Н. Толстого «Хаджи Мурат», М. Ю. Лермонтова «Герой нашего времени». Всмотритесь в то, что происходит в Чечне, в Осетии. Поймите, наконец, люди, что обычаи народов и традиции надо чтить и уважать. Надо уметь жить в многонациональном государстве, а пренеб-режение этим до добра не доведет.

Наш город тоже становится все больше многонациональным. Мы живем у границы, и пограничники уже стоят в бывшем нашем городском Соцгороде. Это факт. А посему нам всем нужно серьезно перестраиваться, и «по капле выдавливать из себя» наш российский великодержавный шови-низм. Национальный вопрос сегодня должен непременно учитываться во всех наших делах, вплоть до бытовых.

Покупает наша недалекая бабка арбуз или дыню на рынке, и просто так, от нечего делать, брюзжит: «Понаехали здесь всякие!»

Плохое будущее готовит она своим детям и внукам, и плохо, что умные и грамотные до сих пор не одергивают таких «русофилов» и непримиримых православных. А ведь уже первая стычка на национальной почве произошла на «зеленом рынке».

Вот еще пример из нашей обыденной жизни. Умер мусульманин. Му-сульмане не хоронят в гробах, но в нашем городском морге (уж вы простите меня за такую тему) труп не выдают иначе, чем в гробу. Вот и стоят наши православные гробы штабелями на мусульманских кладбищах. Но и это еще не все. Мусульмане должны выкопать могилу и захоронить покойника в тот же день. Но с нашими придуманными заморочками с гробом в тот же день захоронить мусульманина не получается, и родственники вынуждены вновь закопать могилу и отрыть ее снова, когда все-таки состоятся похороны, отло-женные по вине нашего морга. Можно представить, какие чувства испыты-вают они при этом, с чем обращаются они к своему Аллаху! А это нам нуж-но?! Что, так сложно уважить национальные традиции этих людей? Мне сдается, что о наших изменившихся условиях городского народонаселения нужно серьезно подумать городскому Собранию и об этой частности, да и о национальном вопросе вообще.

Наши СМИ должны почаще организовывать интересные познаватель-ные передачи, рассказывающие о культуре, традициях и национальных особенностях народов России, с которыми мы живем рядом. А то порой мы знаем об обычаях какого-нибудь африканского племени «тумба-юнга» или о нравах древних ацтеков куда больше, чем о национальных особенностях башкир и татар, с которыми много веков живем рядом. Ну, скажите, напри-мер, сколько букв в башкирском алфавите? А как Татарстан влился в Россию, когда, на каких условиях? Тоже не знаете. А ведь стыдно.

Незнание национальных традиций может иметь серьёзные последствия или привести к нелепому недоразумению, к курьёзному случаю.

Разве можно забыть такое? Ждём прибытие первого болгарского отря-да. Накануне на эту встречу приглашаю руководство хозяйства. К первому обеду болгар на Уральской земле директор совхоза обещает приготовить что-то повкуснее.

И вот более сотни бойцов первого болгаро-советского студенческого отряда сидят за большим общим столом столовой молочно-овощного сов-хоза. Добирались до нас болгарские «братушки» больше суток, и знаю, что отобедать в дороге им не пришлось. Аппетит отменный. Уже съедены салаты из свежих ранних огурцов, в момент «сметали» калорийную совхозную сме-тану, в которой «ложка стоит». Уже подают по второму подносу вкусного, пышного и ароматного русского хлеба. В этот жаркий день «на ура идёт» свежий ядрёный квас с хреном… И вот разносят главное фирменное блюдо, которым гордится шеф-повар здешней столовой – паровую телятину с греч-кой. Директор совхоза поднимает бокал за дружбу наших славянских наро-дов, после чего все дружно «наваливаются» на телятину. Но теперь болгары почему-то к пище даже не прикасаются и как бы замерли в тяжёлой задум-чивости. На наши призывы «закусить» - не реагируют. У комиссара болгарс-кого отряда спрашиваю, почему его ребята перестали есть. С трудом подби-рая нужные слова и как бы извиняясь при этом, комиссар объясняет: в Болгарии эту кашу (не помню, как он назвал гречку) подают на ритуальных обедах, как поминальное блюдо… Пришлось всё свести к шутке: дескать, это блюдо – напоминание о том, что в отряде надо свято чтить правила техники безопасности, чтобы действительно не пришлось сидеть на поминках с гречневой кашей.

Гречку, конечно же, заменили жареным картофелем, что несказанно обрадовало болгарских студентов, и затем всё уже шло «в соответствии с протоколом». Хорошо, что тот обед не имел статуса официального, а то быть международному скандалу.

Сегодня большое и значимое могут делать наши СМИ, популярно рассказывая о национальных особенностях, прививать уважение к традициям других народов, как и к русской народной культуре и традициям. И здесь недопустимы перекосы ни в ту, ни в другую стороны.

Отдавая должное успехам в строительстве нашим «выездным» отря-дам, нельзя сбрасывать со счетов то, что они давали возможность студентам посмотреть страну, узнать и научиться уважать обычаи других народов и народностей. Учиться жить в непосредственной гуще этих народов и на деле, а не на словах, дружить с ними. Это для нашей многонациональной Родины куда как важнее и ценнее, чем даже сделанное руками студентов. Будь моя воля, я после года работы на местных стройках обязательно направлял строй-отряды в дали дальние. Как нельзя лучше это сказывалось на гражданском становлении молодых.

В Дагестане работал отряд из Литвы. Лишь командир отряда один раз за свою жизнь выезжал в Москву, а все 50 бойцов отряда до того времени за пределы Литвы не выезжали, И все лето прожил этот отряд обособленно, абсолютно не входя ни в какие, даже молодежные студенческие контакты, уж не говоря о контактах с местным населением. Жили в устроенной ими же резервации, живут и теперь всей Литвой обособленно, не очень-то дружа даже с соседями по границе. Вот это и есть национализм.

А наши отряды всегда стояли на интернациональных позициях, и этому в немалой степени способствовали их «путешествия» по стройкам страны.

Хорошо бы возродить такие путешествия. Но путешествия не праздных туристов, а движение созидателей нового.