Коммуникативное поведение

На Протостенезе живёт маленькая птичка,

аналогичная нашему земному попугаю, но она

не разговаривает, а пишет на заборах, чаще

всего, увы, непристойные выражения, которым

её учат земные туристы. Эту птичку некоторые

люди умышленно приводят в ярость, указывая

ей на орфографические ошибки. От злости

она начинает проглатывать всё, что увидит.

Ей под клюв подсовывают имбирь, перец.

Когда птичка погибает от обжорства, её нанизывают на вертел.

Ст. Лем. Звездные дневники Ийона Тихого

Во веки веков не рождалось царя Мудрее,

чем царь Соломон;

Как люди беседуют между собой,

Беседовал с бабочкой он.

Р. Киплинг

Введение. Организованность поведения

Как нам удалось убедиться, есть весомые научные доказательства влияния внешней среды на развитие свойств психики животных. Действительно, в абсолютно однородной, «пустой» среде, где отсутствуют какие-либо признаки, благодаря которым одно место в пространстве становится непохожим на другое, научиться ничему невозможно. И тогда наличие (или подготовка, созревание) в мозге нейропсихических программ деятельности любой сложности, оказывается столь же пустым делом, как и сама среда.

У людей драма «пустого мира» систематически, хотя, к счастью, и редко, воспроизводится при рождении слепоглухонемых детей. Но существуют психолого-педагогические методы, которые способствуют воспитанию из таких детей достаточно полноценных людей. Эти методы основаны на перемещении «психоформирующих» функций от двух естественных ведущих сенсорных систем человека – зрения и слуха, на другие, обычно выступающие как вспомогательные (тактильные, кинестетические, хемоанализирующие и другие). Ключевой технологией в таком случае становится использование вместо обычного (акустического) языка, особых языков-посредников: визуальных или тактильных. Конечно, подобного рода «протезирование» психофизических функций доступно лишь человеку. Посредством языковой активности человек способен создавать множество версий действительности. Биологи полагают, что самые впечатляющие достижения человека связаны с богатством его внутривидовых коммуникаций.

Не значит ли это, что информационное богатство среды – оценка в значительной мере субъективная? Ведь человек, собака и канарейка, находясь в одном месте, видят совсем разные миры. И не только потому, что их органы чувств обладают различной чувствительностью. Различие «образа мира» у ребёнка и его матери не менее поразительно. Мир взрослого человека гораздо более дифференцирован, насыщен знаками (и значениями), за каждым из которых стоит прогноз реакции на него, выбор закономерности правильного действия. Знаки и правила операций с ними образуются и организуются («формулируются») в опыте взаимодействия. Чем выше и сложнее уровень социальной организованности жизни животных, тем больше их потребность в знаках и знаковой деятельности и, соответственно, выше уровень информационной организации среды их обитания. Чем выше уровень социальной организации группы, тем в большей степени её члены связаны социальными узами. И здесь – любое действие предполагает воздействие (прямое или отсроченное). Биологические последствия этого явления исключительно велики. При прочих равных условиях, в частности при идентичном устройстве органов чувств и центральной нервной системы, общественные животные получают заметные преимущества в адаптации к меняющимся условиям среды.

Следовательно, приспособительные механизмы, вынесенные во внешнюю активность, в коммуникативное поведение, создают какие-то новые, биологически более совершенные средства выживания. В чём же секрет преимуществ социальной организации жизни, и есть ли в коммуникативных стратегиях животных принципиальные особенности, отличающие один вид от другого? А главное -

что поучительного может извлечь нейробиолог, психолог и педагог из множества выявляемых в поведении общественных животных «эволюционных функциональных аналогов»